Привет, Россия – родина моя!
Как под твоей мне радостно листвою!
И пенья нет, но ясно слышу я
Незримых певчих пенье хоровое...
Как будто ветер гнал меня по ней,
По всей земле – по селам и столицам!
Я сильный был, но ветер был сильней,
И я нигде не мог остановиться.
Привет, Россия – родина моя!
Сильнее бурь, сильнее всякой воли
Любовь к твоим овинам у жнивья,
Любовь к тебе, изба в лазурном поле…
Николай Рубцов
7 сентября 2025 года в Москве состоялся Крестный ход. Его, по словам репортера Царьграда Андрея Соколова, назвали «Началом новой эры»: на улицы Москвы вышли десятки тысяч не только православных, но даже и невоцерковленных – столица стала точкой сбора русских людей. Дальше эта река потечёт по городам России….
Политолог Вадим Трухачёв написал в своем посте:
«Патриарх Кирилл заявил, что восстанавливает традицию постоянных общегородских крестных ходов в Москве... Наконец-то!»
Мне вспоминается такой же масштабный Крестный ход, имевший место 7 сентября 1997 года (т.е., почти тридцать лет назад), свидетелем которого Бог судил мне стать. Об этом и расскажу…
* * *
В дни празднования 850-летия Москвы[1] мне прилучилось быть в столице. Накануне в Третьяковке прямо в выставочном зале был отслужен молебен пред величайшей святыней Руси – Владимирской иконой Пресвятой Богородицы. А на следующий день нам с моим товарищем Сергеем Ч. выпало счастье стать свидетелями грандиозного Крестного хода. Мы стояли на Лубянке, моросил дождь. Мимо нас проплывали хоругви, святые кресты, иконы, прошествовал Святейший Патриарх Алексий, за ним множество архиереев и лиц из числа духовенства. Пели многочисленные хоры, запевы подхватывали тысячи голосов участников Крестного хода. Помню, как учащённо билось сердце от наплывающих чувств радости, восторга. Какая, думалось, во всём этом красота, какая неизбывная сила! Наконец, грандиозное шествие миновало нас, возобновилось движение транспорта, Москва зажила свойственной ей жизнью огромного мегаполиса. А мы оставались под впечатлением Крестного хода, слышали хоровое церковное пение, ставшее будто бы ещё более величественным. Да нет, не будто бы… «Ты слышишь?» – спросил я спутника, даже не уточняя, о чём именно говорю. Тот кивнул, и мы огляделись по сторонам, словно рассчитывая увидеть скрывающийся где-то рядом церковный хор. Да, нет, прятаться тому было просто негде: нас окружали каменные громады зданий, ревела лавина машин на проспекте, теснил поток людей на тротуаре. Но перекрывая весь этот городской гам и гум, прямо над нами, над крышами домов, над людской толпой звучало прекрасное многоголосое церковное песнопение. Это не укладывалось в голове, но было. Было! Молча, не разговаривая друг с другом, мы прошли несколько кварталов, и пение всё ещё звучало над нами и в нас, потом вдруг стало затихать. Мы остановились, словно пытаясь удержать, остановить это чудное мгновение, но пение умолкло. Помню, какое чувство сожаления от утраты осталось после этого в душе, будто бы тебя лишили чего-то дорогого, близкого. Это чудо и доселе со мной, в моей памяти, как великое свидетельство веры, подкрепление надежды. С нами Бог!
Сейчас, спустя много лет, приоткрывая дверь памяти в те далёкие девяностые, вижу высокое прозрачное небо тех лет, вдыхаю унесённую годами свежесть и прохладу. Пусть социальные сотрясения, пусть пустые полки в магазинах, но воздух был чист, и мы сами, кажется, были намного чище и светлей. Та Небесная песнь иногда снится мне и я, просыпаясь, слышу её волшебную мелодию. Как слышали её многие наши предшественники, как слышали её Пушкин, Лермонтов, Рубцов. Она звучала для них, а теперь – для нас! Она звучит и делает нас крепче, справедливее, мудрее и сильней.
Сильнее бурь!
Игорь Александрович Смолькин (Изборцев), секретарь Союза писателей России, председатель Псковского регионального отделения СПР
[1] Празднования по случаю 850-летия Москвы проходили 5-7 сентября 1997 года.
