Третий день выступления (окончание, с допросом) Николая Каклюгина на судебном заседании 17.10.2019 г. в Пролетарском районном суде города Ростова-на-Донус пояснениями по сути дела и полным блокированием всех ходатайств адвокатов. 1 часть
«Иисус отвечал им: истинно, истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха. Почему вы не понимаете речи моей? Потому что не можете слышать слова Моего. Ваш отец – диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нём истины. Когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он – лжец и отец лжи. Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога».
/Евангелие от Иоанна, 8:34, 8:43, 8:44, 8:47/
«Превосходная должность — быть на земле человеком, сколько видишь чудесного, как мучительно сладко волнуется сердце в тихом восхищении пред красотою! Ну, да — порою бывает трудно, вся грудь нальется жгучей ненавистью и тоска жадно сосет кровь сердца, но это — не навсегда дано, да ведь и солнцу часто очень грустно смотреть на людей: так много потрудилось оно для них, а не удались людишки. Разумеется, есть немало и хороших, но — их надобно починить или — лучше — переделать заново».
/М. Горький, «Рождение человека»,1912 г., из цикла рассказов «По Руси»/
***
Каклюгин Н.В.: Я сегодня рассчитываю, надеюсь завершить своё выступление, остановившись на конкретных эпизодах, связанных с теми событиями, которые произошли во время задержания и обусловили его... то задержание. И как вели себя некоторые лица в это время: как штатские, так и оперативные сотрудники областного УКОН, а также позже и следователи, сотрудники прокуратуры и судьи, в единой массе оказавшиеся нарушителями моего права на защиту и тех статей УПК и УК РФ, которые я называл в своих прошлых выступлениях 03.10. и 10.10. 2019 года. [См. по ссылкам:
часть 1 (http://ruskline.ru/analitika/2019/10/29/nechistye_duhom_i_serdcem),
часть 2 (https://ruskline.ru/analitika/2019/11/17/nechistye_duhom_i_serdcem),
часть 3 (https://ruskline.ru/analitika/2019/12/02/nechistye_duhom_i_serdcem),
часть 4 (https://ruskline.ru/analitika/2019/12/12/nechistye_duhom_i_serdcem_20)].
Я привёл цитаты, отражающие суть того, что я в своём выступлении считаю важным констатировать и на что обращу особое внимание.
С теми, кто исповедует ложь как один из основных своих способов не просто выживания, а образа жизни, заработка средств не на существование, а на роскошествование, как один из самых разных плотских удовольствий – алкоголя, наркотиков, шопоголиков, сексоголиков, игроманов, лудоманов, либо пресыщенные уже всем этим, и перешедших на несколько иное, схожий по степени одержимости и пристрастности уровень: жажды власти и всё большего числа денег, где нули после единиц на счетах в банках уже не счесть у себя и родных, любовниц и любовников, работает и три ключевых профильных типа специалистов – духовенство (священники) психиатры и психологи. В той же сфере психотерапевты такими личностями занимаются уже впоследствии, или в лучшем случае предупреждением разрушительных последствий для личности, государства и общества всех подобных патологических, ненормативных стереотипов поведения.
Являясь врачом по образованию, с детства желающим посвятить себя помощи людям (о чём я писал ещё в сочинениях 1 и 2 класса начальной школы), после поступления в клиническую ординатуру Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского Росздрава в 2005 году, окончив лечебно-профилактический факультет Ростовского государственного медицинского университета... Прошу сторону защиты предоставить суду соответствующие документы об окончании ВУЗа и Государственного научного центра имени В.П. Сербского, ординатуры и аспирантуры, если они отсутствуют у суда.
Практически сразу [после поступления в клиническую ординатуру в 2005 году], с подачи директора Центра Сербского, Татьяны Борисовны Дмитриевой, включился в активную работу. Это работа именно на стыке этих 3 дисциплин – психиатрии, психологии и духовного окормления одержимых теми или иными патологическими зависимостями лиц, совместно с руководителем и сотрудниками Душепопечительского православного центра во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского Московской Патриархии на Крутицком Патриаршем подворье в Москве. Инициатива такого тандема исходила и от Татьяны Борисовны Дмитриевой, и от моего первого научного руководителя данного учреждения, заслуженного врача Российской Федерации, врача-психиатра высшей категории, доктора медицинских наук, профессора Федора Викторовича Кондратьева, советского психиатра старой закалки, и на удивление моё, оказавшегося верующим воцерковлённым человеком, настоящим образцом чести и достоинства, при этом профессионалом по судебно-психиатрической экспертизе с большой буквы. [Об этом более подробно смотрите в предыдущей части выступления Николая Каклюгина, часть 4:
https://ruskline.ru/analitika/2019/12/12/nechistye_duhom_i_serdcem_20, а также в выступлении на конференции в Ростове-на-Дону, ДГТУ, о гражданско-патриотическом воспитании 14.11.2016 г.:
Тогда, в те годы, я начал учиться распознавать даже самую изощрённую ложь, исходящую от лиц, направляемых на судебную экспертизу, в Центр Сербского, пытающихся предстать перед психолого-психиатрической экспертной комиссией психически нездоровыми, чтобы избежать уголовной ответственности за свои преступления.
В дальнейшем это очень помогло мне в личной и профессиональной жизни. Ибо, тёмная сторона мира сего, отцом которой [по Евангелию, см. Вступление] является дьявол, настолько искусна, что всё же не раз ещё приходилось обманываться. И часто мы всё же хотим доверять людям, видеть в них, в первую очередь, лучшие, хорошие и добрые качества, а не плохие и злые, для нас опасные, угрожающие нашему здоровью, а порой – свободе и жизни. Мы что-то говорим им, объясняем...
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович, я вынужден Вас прервать, поскольку ещё в прошлом судебном заседании я Вам говорил, что Вы несколько часов давали показания, к существу предъявленного обвинения Вы так и не приблизились. Я пояснил, что буду вынужден поставить вопрос перед участниками процесса о прекращении Вашего допроса, поскольку Вы злоупотребляете правом и не даёте показания по существу.
Каклюгин Н.В.: Я подхожу к Аксаю…
Судья Попов А.Е.: Сейчас Вы, сейчас Вы тоже не... говорите ни о чём. Вы фактически пересказываете свою биографию, а нам необходимо всё-таки, чтобы с Вашими же адвокатами, необходимо выполнить то, для чего они предназначены, т.е., опросить Вас по существу предъявленного обвинения. Вы лишаете их такой возможности. Может, мы поступим следующим образом: товарищи адвокаты, позадаёте вопросы непосредственно по существу, а подсудимый на них ответит?
Каклюгин Н.В.: Ваша честь, здесь Юлия Павлюченкова [свидетель обвинения, президент сектантского Национального антинаркотического союза, заказчика данного уголовного дела и всех связанных с ним событий] рассказывала какие-то сказки о своей биографии там... о...
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович!..
Каклюгин Н.В.: А Новопашин [Николай Олегович, также свидетель обвинения, тесно связанный с той же организацией, см. материал «Новопашин Новопашину рознь»: https://vk.com/wall-86696797_1102] рассказывал какую-то ересь о своей биографии. Почему Вы слушали [его, не перебивая]...
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович, я сейчас буду вынужден поставить вопрос об окончании Вашего допроса.
Каклюгин Н.В.: Я говорю о лжи, которая привела... вот, о городе Аксае...
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович, мы...
Каклюгин Н.В.: город Аксай, две тысячи...
Судья Попов А.Е.: Мы говорим... показания по существу предъявленного обвинения. Вы будете давать показания по существу предъявленного обвинения?
Каклюгин Н.В.: Ну вот, город Аксай есть в деле? Я говорю, рассказываю о ситуации...
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович, мы по существу предъявленного обвинения не можем допросить Вас уже третье заседание, которое длится... каждое длилось, каждое это заседание, по несколько часов… Или Вы даёте показания, или я посчитаю, что Вы отказались от дачи показаний и подниму вопрос о прекращении Вашего допроса, а также, оглашения Ваших показаний, которые Вы давали в ходе предварительного следствия. Дайте адвокатам выполнить свою работу.
Каклюгин Н.В.: Ваша честь, гособвинитель зачитал... в 2001 году в Аксае 228 статью, я могу пояснить этот прецедент? Это же тоже касается, это же мне... предъявл...
Судья Попов А.Е.: Какое это отношение имеет к данному делу?
Каклюгин Н.В.: Статья 228, но... гособвинитель посчитал возможным и зачитал, и следствие...
Судья Попов А.Е.: Он огласил это как характеризующий материал.
Каклюгин Н.В.: А я должен объяснить...
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович, этот документ имеется в деле, он вступил в законную силу и никем не отменён.
Каклюгин Н.В.: Я вынужден...
Судья Попов А.Е.: Вы, пожалуйста, если хотите что-то объяснить, то поясните по тому, по чему Вас сейчас обвиняют.
Каклюгин Н.В.: Ну так вот, я и объясняю, это была статья 228, это был эпизод в Аксае в 2001 году. Я должен объяснить, что происходило тогда. Почему это всё оказалось в материалах дела.
Судья Попов А.Е.: Вы должны дать показания по существу дела, Николай Владимирович. Либо Вы даёте такие показания, либо мы прекращаем Ваш допрос.
Адвокат Пешиков П.С.: Вопрос такой зададим... насчёт этого документа.
Судья Попов А.Е.: Может быть построим, как я предложил? Пусть Ваши адвокаты...
Каклюгин Н.В.: Я же готовился... У меня плохое состояние здоровье... Я написал Вам в понедельник [14.10.2019 г., см. текст «В группе риска по безопасности и здоровью»:
http://nm-union.ru/vgrupperiskapobezopasnostiizdorovju_2137.html#crumbs] обращение вызвать врача… Я говорю по тексту, просто, мне сложно ориентироваться по вопросу [вследствие неудовлетворительного состояния здоровья, острых болевых ощущений и т.п.].
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович, просто Ваши адвокаты, они с Вами работали, они, видимо, им... Они знают, какие вопросы Вам задавать. Давайте...
Каклюгин Н.В.: Мне тяжело, у меня 3 голодовки было.., я по тексту, если можно я... попытаюсь по делу пойти дальше. Можно я продолжу?
Судья Попов А.Е.: Давайте, вот если по делу, то давайте, непосредственно по тому, в чём Вас обвиняют.
Каклюгин Н.В.: Хорошо. Вы говорили, что я могу назвать, значит, статьи, которые опубликованы об этом Национальном антинаркотическом союзе. Две статьи были опубликованы в 2016 году: «И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого» (ссылка на часть 3:
https://ruskline.ru/analitika/2016/07/07/i_ne_vvedi_nas_vo_iskushenie_no_izbavi_nas_ot_lukavago/), 3 части – это аналитика по Национальному антинаркотическому союзу, по которому мы работали вместе с сотрудниками ФСБ России.
И второй материал называется «Нас атакует сектантская империя» (http://katyusha.org/view?id=9378), опубликованный РИА «Катюша» 10 февраля 2018 года, где мы рассказывали об опасной антигосударственной деятельности организации, которая, прикрываясь реабилитацией наркозависимых, вербует людей в структуры, которые в будущем способны, как это было в Киеве, выйти на «Майдан» [акции протеста и неповиновение госвласти]. И эта работа была проведена мною совместно с УФСБ России по Московской области.
В своих показаниях [на судебном заседании 23.04.2019 г. свидетель обвинения] Павлюченкова, выступая на суде, подтвердила, что я знакомил её с сотрудниками ФСБ России, с которыми я работал. То есть, есть подтверждение тому, что я работал не просто как бы со стороны, а именно эта деятельность моя была сопряжена с сотрудниками Федеральной службы безопасности России. И поэтому я указывал, что именно вот эти в том числе статьи явились основой попыток выйти на меня, и как-то противодействовать мне, и угрожать мне со стороны руководства Национального антинаркотического союза [конкретно – председателя его правления Н.В. Лушникова и президента Ю.А. Павлюченковой].
А уже когда я находился здесь, 29 октября [2018 года], на мою электронную почту поступило письмо от матери Любови Лушниковой [Валентины Брониславовны Райковой], в котором она сообщила, я прошу приложить скриншоты.
[Скриншоты см. ниже. Полный текст письма В.Б. Райковой, матери Л.И. Лушниковой от 29.10.2019 г. об угрозах безопасности выступающим с обличением в адрес Н.В. Лушникова. Скриншоты данного письма заверены нотариально]:
А дословно.., значит, что она написала, цитирую [пропуская вступление и текст о другом]: «Коля будь поосторожнее, Лушников со своей сворой ни перед чем не остановятся. Андреич (это «епископ» Бритвенко, руководитель «Царства Бога», который пришёл сюда в Россию под брендом «Центр здоровой молодежи», потом антинаркотический союз Национальный) угрожал мне перед разводом Любы, что её заставят приползти в секту на коленях, отняв детей. И суд уже превратили в судилище». Это суд по детям, который мы тоже здесь обсуждали. Лушникова [Любовь – свидетель обвинения] рассказывала [при допросе на судебном заседании 16.07.2019 г.] об этом суде, и Павлюченкова говорила [в своих показаниях 02.04.2019 г. и 23.04.2019 г.], что я участвовал в этом судебном процессе, с кем будут воспитываться дети, это всё есть в показаниях, я тоже должен это пояснить. «И суд превратили в судилище», - пишет мать Любы Лушниковой мне на почту, когда я уже 29 октября находился в СИЗО. «И детей отнимают и в результате отдадут папаше шизофренику. Лушников угрожал, что ограбит студию, если Серёжа (это брат Любы) даст Любе возможность (Лушниковой) там работать, и ограбил. И уже два обращения в прокуратуру не помогли.../…/… Из этого только один вывод: “Царство Бога” купило и ещё купит нужных им товарищей и в суде, и в Госдуме, и в полиции. Лушников предупреждал, что у него есть возможность и в дом наркотики подкинуть, и аварию на дороге устроить, и просто в случайной драке убить. А ты ему перешёл дорогу. Будь поосторожнее. Он редкий негодяй и угрызения совести ему неведомы просто в силу его диагноза, который они скорее всего смогут спрятать от суда или даже в суде…/…/… Суд куплен с потрохами». Это имеется в виду не этот, а гражданский суд, который был по детям... «Даже если и придут туда выписки из всех психушек, где он лежал, они потеряются в суде». Имеется в виду муж Любы Лушниковой – Никита Лушников. «Но я хотя бы держала в руках его историю болезни и знаю теперь, что он действительно шизофреник. Но остановить этого Гитлера с крестом мне уже кажется почти невозможным. Поэтому, Коля, пожалуйста, услышь меня: не будь так беспечен и неосторожен. Очень переживаю, что из-за наших семейных (поначалу) проблем страдают посторонние люди. Всего тебе доброго. Сил побольше и здоровья. Не пропадай со связи».
То есть, это конкретно указание на то, что мне угроза от Никиты Вячеславовича Лушникова, который, повторяю, не был допрошен ни следствием, ни судом, несмотря на то, что я неоднократно указывал на него как на основного заказчика подброса мне наркотиков.
Присовокупив заявление [подполковника полиции, экс-начальника отдела дознания Отдела полиции №7 г. Ростова-на-Дону] Натальи Николаевны Разумной, в котором она также указывала на этого заказчика и на исполнителей в лице сотрудников ФСБ России [Агапова, Каплина], и Бырдина – УКОН областной, тут новые фамилии появляются, и начальник Отдела полиции [№7 УМВД России по г. Ростову-на-Дону] Пашков. Это всё говорит о том, что это касается [фабрикации моего уголовного] дела. И дело это связано с моей непосредственно экспертной работой по разоблачению деструктивных культов, занимающихся псевдореабилитацией наркозависимых [например, см. доклад в Совете Федерации на эту тему в 2016 году: http://www.narkotiki.ru/5_85910.htm].
Значит, в деле находится в томе 3 лист 34 Благодарственное письмо… Я находился в Челябинске 4 октября 2018 года. То есть, это подтверждение того, что я был на выезде тогда, когда мне в первый раз прозвучал звонок от главного врача клиники «Эмеркон», которую учредила [впоследствии свидетель обвинения] Татьяна Петровна Кузьмина. Поскольку я занимался не распространением наркотиков, как это всё мне пытаются инкриминировать следствие и гособвинитель. Я зачитаю благодарственное письмо, это вот как раз моя работа была в Челябинске 4 октября 2018 года, за 15 дней до задержания. Подпись председателя, «Преодоление» организации, В.В. Дьякова. Это Челябинская митрополия: «Уважаемый Николай Владимирович Каклюгин! Выражаю Вам искреннюю благодарность и признательность за активное участие в научно-практическом семинаре-совещании на тему “Проблемные вопросы и базовые механизмы реабилитации, псевдореабилитации, в скобочках (вербовки) и ресоциализации химически зависимых лиц на Южном Урале”.
Особо отмечаю высокий научно-практический уровень и актуальность представленного Вами доклада по теме “Проблемные вопросы и базовые механизмы реабилитации, псевдореабилитации (вербовки) и ресоциализации химически зависимых лиц”.
Мы признательны Вам за проявленное неравнодушное отношение к проблемам реабилитации зависимых лиц и надеемся в дальнейшем видеть Вас в числе участников наших мероприятий».
То есть, я один из участников и организаторов этого мероприятия в Челябинске. [См. отсканированный лист дела – благодарственное письмо ниже]:
То есть, вообще о чём идёт речь, о каких.., наркотическом обороте? Мне вообще непонятно!
Мне раздался звонок от главного врача [краснодарской наркологической клиники «Эмеркон»]. Он другой, не тот, к которому потом поехал допрашивать [из Краснодара оперативник В.В. Захаров, листы дела 169-172 тома 1]. Сменился главный врач [к тому моменту, и это тоже, вероятно, заранее спланировано]. Это был молодой врач, который работал, когда я был заместителем главного нарколога Краснодарского края, у Любченко [работал в статусе рядового врача, что нетрудно проверить и его найти]. В то время он работал у нас в одном из отделений. То есть, я его видел, поскольку мы с Татьяной Петровной Кузьминой [которая и организовала встречу в ростовском ресторане «Ялла», после которой произошли и дальнейшие события с наркотиками у «Каклюгина Н.В.» и уголовным делом] один раз выезжали к ним в её клинику [в городе Краснодаре].
Она мне показала свою клинику на первом этаже по улице Октябрьской, где офис у них находится на пятом этаже. Она мне предлагала офис для организации, которую я возглавляю в Краснодарском крае – «Матери против наркотиков». Показала мне вот помещение, где-то, ну возможно,.. чуть меньше, чем вот это, то есть, по размеру вот где-то, где я сижу до Вас [обращаясь к судье], наверное. И 1-й этаж – это частная наркологическая клиника [название «Эмеркон» – указано в показаниях]. Там лежали пациенты. И вот [тогда, когда приезжали с Кузьминой Т.П. посмотреть (клинику)] ко мне вышел главный врач, которого я узнал, поскольку он работал когда-то под моим подчинением, когда я был заместителем главного нарколога Краснодарского края. [Краткое резюме Н.В. Каклюгина см. по ссылке: https://ruskline.ru/analitika/2019/03/04/rezyume_kaklyugina_nikolaya_vladimirovicha].
И вот он мне вдруг [в Челябинск] позвонил, хотя раньше никогда,.. всё время она [Т.П. Кузьмина] мне всегда сама звонила. В Москве мы с ней встречались, в Краснодаре. В её показаниях есть, что мы встречались 2-3 раза. Нет, мы встречались раз 7-8. Она сама мне в первый раз позвонила в 2017 году, сказала, что телефон [абонентский номер Каклюгина Н.В. 8-964-***-70-00] она взяла у Олега Петровича Добреля. Хотя здесь [в показаниях на судебном заседании 04.07.2019 г.] она скрывала, что, значит, это всё... и в показаниях [от 24.12.2018 г.], которые в деле подшиты, она говорит, что никакого Добреля, ничего такого не было [листы дела 148-151 тома 2], а Олег Петрович Добреля [начальник ГБУ РО «Наркологический диспансер» г. Шахты] сам в своих показаниях на суде [23.07.2019 г.] подтверждает, что да, она [Т.П. Кузьмина], действительно, брала телефон [Каклюгина Н.В. и что ему знакома Т.П. Кузьмина]. Он дал ей [номер телефона], предложил меня как специалиста хорошего, замечательно рекомендовал, как эксперта в Краснодарском крае, и она действительно взяла мой телефон у него. [Именно так пояснил О.П. Добреля эти события в своих показаниях на судебном заседании в Пролетарском районном суде г. Ростова-на-Дону 23.07.2019 г.]. Она мне позвонила в 17 году, сказала: «Я взяла телефон у Олега Петровича Добреля», - и говорит, что: «Вот я занимаюсь реабилитацией, давайте пообщаемся». Сама меня пригласила на встречу первую в 2017-м, это было в... какой-то там ресторан. В таких, очень даже неплохих мы встречались,.. там, она сама оплачивала всегда, потому что это был её интерес. Она [Т.П. Кузьмина] говорит: «Давайте сотрудничать, у нас клиника». Я сделал встречу её с секретарем антинаркотической комиссии Краснодарского края Захаревич Еленой Владимировной. То есть, я её ввёл, можно сказать, в Администрацию Краснодарского края. Мы встречу провели втроём. Это может подтвердить Елена Владимировна Захаревич. Поскольку я знаю в принципе весь аппарат администрации Краснодарского края, много лет я работаю на Кубани, известен в своих структурах не как распространитель наркотиков.., да, весь этот бред… А как именно специалист и по реабилитации, и по профилактике наркомании. Проводил много лет профилактическую работу среди учащихся и как заместитель главного [краевого] нарколога, и как специалист, когда ещё работал в Центре Сербского. Выезжал я из Москвы в Краснодар, есть характеристики, благодарности и от кубанских библиотек [например, в материалах дела это лист 38 тома 3], которые тоже принимали участие в профилактической работе антинаркотической по Краснодарскому краю. [См. лист 5а]:
Вот. И, соответственно, несколько раз мы встречались [с Т.П. Кузьминой] в Краснодаре. И вот от неё поступило предложение, значит, этот офис, как бы, да, но я занимался поскольку многими другими вопросами, мне как бы это... ну, параллельно, ну как: «Да, да, хорошо, хорошо, по возможности, да, по ситуации». [Особо всё время не до этого было]. В какой-то момент она меня пригласила, показала офис, пригласила сотрудников трёх реабилитационных центров из станицы Пашковской, это под Краснодаром... И вот они тоже подошли [на встречу, ориентировочно весной 2018 года], очень такие крепкие, подкаченные ребята. Посмотрели на меня, вот, говорит [Кузьмина Т.П.]: «Вот мы с ними взаимодействуем». Ну дальше никаких вот всё, и делового сотрудничества-то особого на этом не было…
И вот звонок [уже от неё, Т.П. Кузьминой] в Челябинск. Я говорю ей: «Я сейчас занят». До этого были, значит, моменты.., она знала, что я занимаюсь антисектантской ещё деятельностью, работаю по различным организациям, которые занимаются псевдореабилитацией. Она мне сообщила, что у неё был брат, который потреблял наркотики типа «соли». Что она сама из Шахт [город в Ростовской области], работала в строительном бизнесе, называла «Олимпстрой» в Сочи, отчасти, якобы, она была связана с «Олимпстроем», работала в администрации г. Шахты, вот с тем именно главой, которого застрелили в Москве, на заправке, где-то. Она работала там, с этим главой, значит, в Шахтах, откуда она узнала [главного нарколога г. Шахты и Шахтинского района] Олега Петровича Добреля. И поскольку у её брата, значит, в 2017 году были проблемы с наркотиками, в 2017 году она отправила его на реабилитацию в Ростов. Ей не понравилось [с её слов], она решила сама сделать параллельный бизнес – наркологией заняться, хотя её бизнес был строительные компании. А поскольку в 2017 году возникла такая уже идея у реабилитационных центров страны объединяться в саморегулируемые организации, СРО, то вот она [мне] и говорит: «А я занималась саморегулируемыми организациями в строительном бизнесе, я могу вам ещё оказать какое-то юридическое содействие, подсказать, как вообще заниматься этими СРО». Потому что и секты стали координироваться пытаться этими СРО, и здоровые организации пытались объединиться. Евгений Алексеевич Брюн, главный нарколог России, мне сообщил, что тоже есть идея создать такую саморегулируемую организацию. Я ему говорю: «Вот есть женщина такая, она занималась в строительном бизнесе». И она просила у меня встречи с Брюном, главным наркологом России. То есть, я попросил у неё резюме, это было осенью 2017 года, она мне отказалась скинуть свое резюме почему-то. То есть, она [Т.П. Кузьмина] скрывала свои данные, именно вот какие-то [свои служебные] характеристики. Не сбросила [своё резюме]. Я был в приёмной у Евгения Алексеевича Брюна, звоню и ей говорю: «Татьяна Петровна, скиньте свои исходные данные, где Вы работали, какой “Олимпстрой”, с кем». Она мне говорит: «Я не могу Вам сбросить информацию, она конфиденциальная». Мы на приём к Евгению Алексеевичу Брюну не попали, значит. Вот, соответственно, вот какого плана [скрытная личность Т.П. Кузьмина].
Потом была ситуация с Любой Лушниковой. Она [Т.П. Кузьмина] знала, что… Союз антинаркотический… да, что вот фильмы [мы выпускали с разоблачением его псевдореабилитационной активности]... Никаких там этих вымогательств денег, это всё глупости, что там деньги у неё выпрашивал. Она знала, писала мне СМС: «Вы такой молодец!». В Ватсапе мне писала, я ей сбрасывал какие-то материалы, которые всем разбрасывал, у меня была рассылка, она просто была частью рассылки. То, что она говорила, что закидывал её там сообщениями, она заблокировала меня. Там было около 200 человек этой рассылки, поэтому она [Т.П. Кузьмина] и была просто частью рассылки на самом деле… О работе по сектам там, законодательные какие-то нормы – это просто группа у нас такая была в Ватсапе, никого там она не блокировала, просто какое-то время она уезжала. И где-то, значит, вот насчёт саморегулируемых организаций был момент… А потом Люба Лушникова. Мы были в Москве с ней, ну я потом отдельно по поводу Любы расскажу, но момент тот, что она [Т.П. Кузьмина] видела эту Любу в Москве. Мы заходили в офис Кузьминой, я адрес не могу назвать. Любу она видела. Я ей говорю вот, это бывшая жена Лушникова. Она говорит: «Хорошо». В Краснодаре, значит, я приводил Любу [Л.И. Лушникову] в косметический кабинет. На первом этаже клиники «Эмеркон» есть отдельный косметологический кабинет, там Любе 3 процедуры делали бесплатно [по личному указанию Т.П. Кузьминой]. То есть, это всё она видела, знает. И здесь на суде, когда она [Т.П. Кузьмина] пыталась показать некие какие-то фотографии девушки, я несколько раз сказал, что это на фотографии – вот это как раз Любовь Лушникова. Она здесь [на судебном заседании 04.07.2019 г.] сказала: «Я не знаю, кто это такая». Вот, соответственно, по поводу Кузьминой – первые наши знакомства такие. Один раз я просил, это было для счёта, для Лушниковой адвоката – когда-то там не хватало мне собственных средств, я помогал Любе Лушниковой в гражданском процессе, по – с кем будут воспитываться [общие с Н.В. Лушниковым дети, подробности в материале «Найденная и потерянная» в 4-х частях на странице группы «ЦЗМ – секта: true»: https://vk.com/czmtrue?w=wall-86696797_4004].
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович, поближе, пожалуйста, к 19 октября 18 года.
Каклюгин Н.В.: Просто в томах дела есть момент, когда Кузьмина переводила...
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович поближе, пожалуйста, к событиям 19 октября 2018 года.
Каклюгин Н.В.: Ваша честь, в томах дела есть, когда мне Кузьмина деньги переводила просто. Это важная вещь, что Кузьмина мне переводила деньги. Я Вам объясняю почему деньги переводила. Один раз перевод был, это она мне переводила на адвоката Лушниковой [5000 рублей]. Я просил помочь просто частично, потому что я оплачивал Лушниковой адвоката.
Соответственно [возвращаясь к событиям до задержания, октябрь 2018 года], я поинтересовался, когда мне был звонок в Челябинск, почему мне звонит главный врач, никогда такого не было. Попросил, чтобы мне перезвонила лично Кузьмина. И она мне перезвонила, когда я был уже в Томске. Это было числа, может быть, 10-го. В Томске я выступал на радиостанции «Томский благовест». В интернете есть подтверждение. [См. фильм «Наркополитика 2009-2018 гг.», подготовленный на основе интервью Н.В. Каклюгина радиостанции «Томский благовест» 07.10.2018 г.: https://www.youtube.com/watch?v=5fyS-k-ju88]. Она позвонила и говорит: «Вот я хотела бы с Вами встретиться. Вот, может быть, давайте по поводу саморегулируемых организаций. У меня есть материалы». Я говорю: «Я сейчас в Сибири, у меня ещё поездка в Новосибирск. Я вылетаю. Давайте, когда я буду в Краснодаре, Вы мне позвоните, через неделю». Она говорит: «Ну хорошо, я Вас наберу». Вот соответственно… Точную дату можно по билетам найти [перелёта из Екатеринбурга, вылет был в итоге оттуда, до Краснодара].
Приблизительно числа 10, 11, 12 я прилетел из Екатеринбурга в Краснодар. Вот мне 13 или 14 числа прозвучал звонок от Кузьминой, она позвонила и спрашивает: «Вы уже здесь?». Я говорю: «Да, я в Краснодаре, мне нужно здесь несколько встреч провести». Как раз я регистрировал там организацию краевую, Ассоциацию реабилитационных центров, что тоже знала Кузьмина. Как я теперь понимаю, возможно, это тоже момент какой-то конкуренции был. Она говорит: «Давайте встретимся в Ростове». Мне самому неудобно в Ростове, мне нужен Краснодар. Зачем Ростов, если мы оба находимся в Краснодаре [она тоже работает в Краснодаре]. Она говорит: «Я буду там у родителей, давайте мы пересечёмся. Давайте встретимся в Ростов-на-Дону». Я говорю: «Ну, ладно тогда, я заеду к родителям в Новочеркасск, если Вы настаиваете на Ростове» [я сам родился в Новочеркасске, и родители проживают в Новочеркасске]. Она категорически настаивала на встрече в Ростове-на-Дону. Соответственно, я подал документы в краевой Минюст числа примерно 16 или 17-18, практически за несколько дней. Закончили мы монтаж последнего фильма, который я в интернет запустил. А именно: 18 октября, в Ютубе видно, что выложен в эти дни. [В «ВКонтакте» также есть этот фильм «Наркополитика 2009-2018 гг.», и стоит дата его размещения]. И вот она [Т.П. Кузьмина] мне звонит с вопросом: «Ну что, Вы готовы?». Я говорю: «Да, я выезжаю». Значит, 17-го числа я выехал, 18-го я был в Новочеркасске.
Уже год прошёл! Год как я в СИЗО. Отняли год жизни у меня! Прокуратура, доблестные сотрудники следственных органов.... Год я здесь провёл. [Об этом в материале «Один год в СИЗО: круговая порука нечистых причастных» от 04.11.2019 г.:
https://ruskline.ru/analitika/2019/11/04/odin_god_v_sizo_krugovaya_poruka_nechistyh_prichastnyh].
И вот год назад это произошло. Она [Т.П. Кузьмина] мне тогда звонит, говорит: «Ну, что?». Я говорю: «Я у родителей в Новочеркасске». Остановился я тогда у кума своего. У меня были проблемы с кишечником, понятой [Паклин М.М.] здесь говорил. Я задерживался, заехал ещё к одному другу там. То есть, я не торопился, из показаний даже это видно, она сама говорит Кузьмина [что очень сильно опоздал на встречу]. В том то и дело, что мне особо не нужна была эта встреча. Она говорит [в своих показаниях], что мне нужны были деньги, но мне эта встреча не нужна была. По пути зашёл, поговорил, встречался и выехал я из Новочеркасска. Выезд в районе кинотеатра «Космос» в Новочеркасске. Выезд произошел примерно в 19:00. Время сейчас точно я не могу сказать. Я выехал на попутной машине в Ростов-на-Дону. Там ловят все попутные машины. Выехал я на Ростов. То, что в показаниях Кузьминой есть, что, якобы, я [сообщал ей, что] собирался заезжать [в другие места до нашей встречи] на Горького в Ростове, на Газетный. Так вот, это всё ложь. Никаких заездов на [улицу] Горького и на [переулок] Газетный не было, я ехал целенаправленно к ней. А потом, поскольку рядом на улице Каяни живёт мой друг Евгений Смирнов, я планировал остановиться у него. Там дети, близкие все, семья. Вот поэтому выехал я непосредственно туда. Попутка, на которой я ехал, остановилась на [углу улиц] Красноармейской-Театральная, остановка там есть автобусная… Именно там я вышел и пешком спустился вниз по Театральной ко входу со стороны Театральной в парк, где расположен этот ресторан. Это было около 20:00. Она мне звонила часто и спрашивала: «Где Вы? Где Вы?». Я отвечал, что еду, зашел [в парк], что сейчас приду.
До этого она [Т.П. Кузьмина] мне звонила за день до этого [18 октября 2018 года]. Сначала предложила встречу [без конкретики –] в Ростове, уже потом она уточнила место — район площади Театральной, не называя ресторана. Только во второй половине дня 19-го октября, она назвала ресторан «Ялла». Я там никогда не был вообще. [Теперь уже известно, что спецназ «Гром» был выписан на адрес ресторана «Ялла» только после 16:00 19.10.2018 г., тогда Т.П. Кузьмина и назначила точное место встречи]
Соответственно, когда я подошёл туда, она меня ждала за столиком там внутри. Значит, куртку я повесил рядом перед собой, то есть, справа от себя. Она сидела слева от меня. Я рассказывал ей о том, о сём, жестикулировал. Это видно на видеозаписи с камер наблюдения. Вы [обращаясь к судье] её видели. Я рассказывал какие были события, что был в Челябинске, там выступил, собираюсь помогать им реабилитационный центр открывать. Всё это я достаточно долго рассказывал. Она меня слушала, а я заказал еду, потому что я мотался целый день, особо ничего не ел. Я заказал первое, второе и третье. В том, что я [много] ел, ничего такого в этом не вижу.
Потом она время тянула. Я поставил свой телефон «Айфон 6S» на зарядку, это видно на видео. Я был с «Айфоном» и с зарядным устройством. В это время нерабочий телефон у меня лежал далеко в сумке с ноутбуком. То есть, он давно не работает, я его не чинил, просто забыл выложить его ещё в Краснодаре, - и СИМка не работает, и телефон разбит. Для него запчасти из Китая нужно приобретать, потому что он приобретен [через сеть «Интернет»] в Китае. И соответственно я им не пользовался уже давно, уже забыл. Вот. И она говорит: «Давайте я ещё покурю сигарету». Один раз покурила, заказала кофе. Ещё раз покурила, заказала кофе... Затягивала время, соответственно. Значит, она мне толком ничего не сказала, никаких документов по саморегулируемой организации не предоставила. Ну, про офис мы и так когда-то говорили. Ну, офис и офис, есть помещение. Мне это особо как-то... Вдруг она говорит: «Поскольку я знаю, что Вы делали операцию в Сочи и денег у вас, наверное, нет. Давайте я Вам сейчас предоставлю деньги. Вот шестьдесят тысяч у меня есть, просто Вам пожертвую. Вы сейчас мотались, в православном центре были, тоже там сейчас, видимо, средств нет. Может, Вам помочь чем-то, как-то надо?». И предлагает мне ни с того, ни с сего шестьдесят тысяч [рублей] наличными средствами. Я говорю: «Не знаю». И, соответственно, я иду за ней и думаю, ну – ладно. Выходим мы, значит, из ресторана. Почему-то [с её слов] она поставила машину не у ресторана, как обычно делают: ресторан, рядом стоянка автомобильная, а вот идём, значит, мы через весь парк, уже темно, она с кем-то на телефоне постоянно «висит». Идёт впереди меня, а я за ней. Значит, у меня зарядка в кармане с телефоном вместе, с моим «Айфоном», который рабочий, с моим номером рабочим. До этого я звонил Жене Смирнову и говорил, что скоро буду. Мы выходим на нижнюю калитку [из парка имени 40-летия Октябрьской революции]. И вдруг она [Т.П. Кузьмина] резко меняет направление, до выхода из парка ещё, у нижней калитки. Она резко идёт не по аллее, там, где, видимо, нет камер [видеонаблюдения], как сейчас понимаю. Вдруг меняем направление налево на верхнюю калитку – направление изменено. К верхней калитке выходим и, значит, уже выходим из парка. И в это время, стоим, она оборачивается и, якобы, ищет машину, повторяя: «Где машина? Где машина?». Я говорю: «Я не знаю». Потом она оборачивается и вдруг резко уходит вниз в сторону [площади] Театральной. Прошло буквально 20 секунд. Она чуть-чуть отходит от меня. И тут же подъезжает машина, из которой выбегают люди и меня валят на асфальт. То есть, она была в пределах видимости. Меня валят на асфальт, у меня в руках зарядка, у меня в руках телефон…
Всё. Мне заламывают руки и одевают наручники. Никто не представлялся, никто ничего не говорил. Просто я думал, честно говоря, что меня сейчас застрелят. Я знал, что уже угрозы поступали от Национального антинаркотического союза. Так как была переписка в интернете с людьми, связанными с министром иностранных дел Лавровым.
Мы выпустили фильм в сентябре по [Национальному] антинаркотическому союзу, где Лушников кричит против православия [откровенно высказывается. См. фильм «Национальный антинаркотический союз – сектантская империя»:
https://www.youtube.com/watch?v=WkJfwN1UHp0]. Это всё в интернете есть, на электронной почте переписка, в которой женщина, которая связана с министром иностранных дел Лавровым анонимно сообщала, что против меня что-то готовится. Поэтому я понимал, что что-то назревает уже на самом деле. И выпустил второй фильм [«Наркополитика 2009-2018 гг.»: https://www.youtube.com/watch?v=5fyS-k-ju88] перед самым задержанием, где рассказал о роли неопятидесятников, о «Майдане», об участии в АТО, об этом союзе [сектантском] в целом. То есть, успел уже дать информацию и понимал, что что-то должно произойти. Все сотрудники ФСБ, с которыми я работал, вдруг отлетают в сторону, никого рядом со мной не оказывается. Я выполнял задание для Андрея Ивановича Храпова, начальника ГУНК, очень важно этот момент отметить [подробности в открытом письме к данному полицейскому начальнику «Голос правды и печали», направленному Каклюгиным Н.В. практически сразу же после попадания в следственный изолятор: https://ruskline.ru/news_rl/2018/11/03/golos_pravdy_i_pechali/].
Судья Попов А.Е.: Давайте поближе к моменту задержания.
Каклюгин Н.В.: Дело в том, что… Почему я сейчас говорю о начальнике ГУНК Храпове? Потому что в своих первых показаниях, когда меня задержали Болдырев и Скогорев и когда меня привезли в отдел [полиции №7], я назвал номер телефона заместителя начальника ГУНК МВД России Алексея Михайловича Дроздова [если память правильно воспроизводит]. Чтобы они связались с ним. Это было в тот момент, когда они просили сообщить номер телефона того, кому я могу позвонить. Ведь когда я делал всю работу по НАСу, то я связь держал с Алексеем Михайловичем Дроздовым. Это непосредственный человек, для которого я выполнял работу по НАСу, по их просьбе. И 22 июня 2018 года…
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович, Вы отвлеклись от момента задержания.
Каклюгин Н.В.: Так теперь пропали эти данные, где я просил телефон и указывал связаться с Дроздовым. Нет этого теперь! Пропали эти показания.
Судья Попов А.Е.: Вы просто последовательно рассказывайте. Вы перескакиваете. Вы остановились на том, что Вас повалили и надели наручники.
Каклюгин Н.В.: Да, я просто не по тексту сейчас, поэтому сбиваюсь. Спасибо, что помогаете мне.
Машина при задержании была марки «Лада Приора». Меня затащили на заднее сиденье, и я говорю: «Где Татьяна? Со мной была женщина Татьяна». Говорят: «Да, да, всё нормально». Спрашиваю: «А где мой телефон?». Молчание. Я чувствую, наручники на меня надели, а в руках остаётся зарядное устройство. Тогда я ещё чувствовал, что зарядное устройство на месте. Потом везут на гаражи. На гаражах было темно, был полумрак. Там стоит машина, темная семёрка была, «Жигули». Меня пересаживают в [ту] другую машину. Это тот факт, который пытаются скрыть, ведь я это говорил на очной ставке [с А.Ю. Болдыревым 25.10.2018 г.]. Была другая машина. Меня с первой машины пересаживают на заднее сидение другой машины. Значит, как меня пересаживают, и по пути я чувствую, как у меня выдергивают, я чувствую боль, у меня из рук выдергивают шнур с зарядным устройством от телефона «Айфон». Всё, я ничего не чувствую. Когда я ехал на «Приоре» с Каяни на гаражи, сидели так: слева сидел человек в маске и справа. Маски очень странные — одна в камуфляже, другая черная, то есть, разноцветные балаклавы. Пистолетов я не видел, бронежилетов я не видел. То есть, как мне потом сообщили [уже в Отделе полиции А.Ю. Болдырев], была анонимка. Мне говорили [оперативный сотрудник 3 отдела УКОН ГУ МВД России по Ростовской области А.Ю. Болдырев], якобы, что расточенный под травмат боевой пистолет и граната у меня были, что-то ещё... Кто так задерживает «человека с пистолетом боевым» без бронежилетов, без ничего? Просто какие-то люди прибежали. У одного камуфляжный балаклав, у другого чёрный. Какая-то «шабашка». Я просто участвовал в задержаниях как эксперт в своё время в Москве, я видел, как работает спецназ. [Подробнее об этих моментах в материале подзащитного «Следствие ведут знатоки… подтасовок по “делу Каклюгина”, часть 1»:
https://ruskline.ru/opp/2019/avgust/02/sledstvie_vedut_znatokipodtasovok_po_delu_kaklyugina_ch1/].
И всё. Пока я ехал, я могу показать даже… Я ехал вот в таком положении (показывает). У меня куртка без застёжек, просто с мелкими карманами. Карманы оттопырены вот так, лицом уткнувшись в одного непонятного человека, и на «карачках» сидя на коленях фактически у второго. Я был третьим на заднем сидении, получается, между ними. Только голову поднимал, так мне сразу был шлепок по голове. Кто сидел за рулём, я не видел. Что хочу сказать. Болдырев плотного телосложения. Я, честно говоря, плотного телосложения никого там вообще не видел. Я не уверен, что Болдырев был во время задержания. Всё настолько судорожно было, спонтанно, я был в шоке от всего там. Поэтому я не ощущал этот правый карман куртки, где что-то извлекли из правого кармана куртки, как они говорили, но я не ощущал. У меня была там шоколадка «Ritter Sport» и всё. Свёрток огромный, как я на фотографиях видел. Я бы его по тяжести ощутил, думаю, даже если бы подбросили в машине. Я не знаю, был ли у меня в кармане вообще этот свёрток. Но даже если был, он появился, видимо, тогда, когда его извлекли. Ну, это мои предположения, я могу долго на эту тему говорить. Но сам факт, что меня привозят и перепихивают в другую машину.
Я сижу сзади, у меня наручники, и мне светят постоянно в лицо фонариком. То есть, слева [передняя] дверь открытая, справа задняя. И светят фонариком с передней двери. В меня слепят, и я ничего не вижу. И вот открывается дверь справа и появляется рука, которая вытаскивает у меня с правого кармана сначала шоколадку, потом не знаю, вытащил он что-то или нет. Ну, значит всё, исчезает. И там голос за кадром: «Вот обнаружен свёрток». Вроде как, при понятых Я понятых никого особо не видел, так как мне постоянно светили в лицо фонариком. Меня слепили просто. Ну, вот я ничего этого не видел: ни свёртка, ни саму эту перчатку.
По поводу багажника. Они говорили, что была полка багажная [на которой разворачивали, якобы, обнаруженный свёрток с наркотиками], но я никакой полки багажной там не видел и не знаю. Но как я понимаю, там был багажник. И было стекло за мной, закрытое стекло. Это была «семёрка», автомобиль седан [ВАЗ 2107]. Там не открытая багажная полка. Ну как мне... Может, я, конечно, тоже в состоянии стрессовом [в тот момент находился], но всё же я примерно помню. Они меня с одной машины перетащили в другую абсолютно. И когда мы ехали на той другой машине в отдел, один из тех людей спросил: «Это чья машина?». Другой ответил: «Это моя личная». То есть, это была не служебная машина Lada Priora, это была чья-то личная машина! Кто-то из них проговорился в этот момент, что это личная машина… Кто там это был, я не знаю.
И там просто озвучивали, что обнаружено то-то, обнаружено то-то. Но я ничего не видел, ни свёртка, ни саму эту перчатку.
А потом в какой-то момент появляется уже рука в перчатке. Открывается дверь с левой стороны, появляется рука в перчатке. Вот я так сижу в наручниках (показывает), и делает один раз вот так ватным тампоном. Ну вот как у меня руки. Получается с правой руки вот так просто, раз (показывает), сделал смыв, не как он [оперуполномоченный Д.Г. Скогорев в своих показаниях] говорит, а просто с ладони правой руки. Я сижу, получается там на заднем сидении. Никто меня не поднимал, я не выходил. Один раз у меня из этого кармана, правого [вытащили что-то или сымитировали, положив обратно плитку шоколада «Ritter Sport»]. Больше меня не обыскивали, как положено: ни трусы, ни носки. Никаких протоколов не было, никто меня не спрашивал, буду ли я отказываться [от подписи каких-либо документов, протоколов]. Никто меня не спрашивал. Я просто сижу, а они занимаются своими делами. [Либо делают вид, что ими занимаются].
Со мной был ноутбук и маленькая сумочка с портмоне, где карточка кредитная [ПАО «Сбербанк», впоследствии изъятая как вещдок]. Они на переднем сидении или в ногах у меня были, может. Тоже никто ими не занимался. Никто их не опечатывал. Они все лежали до того, как меня привезли в отдел. Всё это проходило, все эти процессы: люди бегали, суетились, что-то делали, а мне в лицо слепили меня. И всё.
Потом они опять подсели слева и справа, уже в другой автомобиль и мы поехали в Отдел [полиции №7 по ул. Советской], где было много людей. Был какой-то кабинет уже на этаже. Уже без масок. Я так понял, что были и те, которые меня задерживали. То есть, маски [балаклавы] уже все поснимали. И там уже ноутбук достали, достали эту карточку [Сбербанка]. Там уже всё описали. Потом меня завёл к себе в угловой кабинет [начальник следственного отдела ОРП на ТО ОП №7 СУ УМВД России по г. Ростову-на-Дону] Сердеров и спросил, либо в тот день, либо на следующий день. Потому что тогда уже в итоге забрали меня. Позвонить мне никто никуда не дал. Меня просто отправили напротив в отдел. Я сидел там до следующего вечера, 20-го числа. Ни еды, ни воды. Ничего! Я исчез для всех вообще. Нарушили полностью все мои права. Я исчез 20 октября [2018 года] до вечера. Примерно около 19:00 или 18:30 пришли [оперуполномоченные 3 отдела областного УКОН] Скогорев с Болдыревым и забрали меня из этого «обезьянника». Мне тогда было очень плохо с кишечником. Значит, воду мне дали в конце концов, а еду – нет. Я голодный был. Никто мне позвонить не разрешил. Телефон у меня похищен был. Я не знал ни одного номера даже, честно говоря, кому бы мог позвонить. Я просто говорил: «Позвоните заместителю начальника ГУНК [в Москву], Вы же его подчинённые. Вот Дроздову позвоните, и он объяснит, чем я занимался». Потом 20 числа [октября 2018 года] была Бортникова [первый следователь, принявшая материалы и возбудившая незаконно уголовное дело]. Я теперь по документам пройду, можно? Мне проще так.
Вот Протокол об административном задержании. От подписи я не отказывался на самом деле. [Составлен А.Ю. Болдыревым 19.10.2018 г. с 22:05 до 00:20, листы 7-10 тома 1 материалов дела]. Единственное, по поводу мед. освидетельствования мне сказали [оперативники]: «Пописаешь в баночку». Я сказал, что в баночку писать не буду, потому что знаю, как это всё подтасовывается, подделывается. Вчера [16.10.2019 г.] история была, что шестигодовалый ребенок оказался с 0,5 промилле [сбитый насмерть сотрудником полиции, см. по ссылке: https://www.gazeta.ru/auto/2019/10/15_a_12758066.shtml]. Поэтому все эти истории я знаю, когда заместителем главного нарколога работал. Я знаю, как обнуляются алкогольные пробы, знаю, как могут наркотики [в моче] появиться, соседней камеры наркомана, в моих пробах. Поэтому я говорю: «Я писать в баночку, ничего этого делать не буду, поскольку это всё подменится». Это естественно, если мне [только что] подкидывали наркотики! С какой стати?
И уже потом я обнаружил [в материалах дела, лист 20 тома 1] объяснение. Документ вообще удивительный! 20 числа [октября 2018 года] Болдырев за меня пишет объяснение, в котором указано, что я по существу заданных вопросов пояснил следующее: «В соответствии со статьей 51 Конституции Р.О…» Это что? Есть такая Конституция Ростовской области что ли? «… Конституция Р.О. отказываюсь давать какие-либо объяснения и показания, а также отказываюсь от подписи. Каклюгин Н.В.». Получается он [майор полиции А.Ю. Болдырев] за меня вообще пишет, что я отказываюсь давать какие-либо объяснения и показания, а также отказываюсь от подписи. Этот мерзавец, который до сих пор почему-то не сидит ещё, Болдырев за меня пишет своим почерком! Пишет, что отказываюсь от подписи и показаний. Негодяй, которого до сих почему-то [старший следователь СО по Пролетарскому району г. Ростова-на-Дону СУ СК России по РО] господин Азизов так и не посадил. Следственный комитет чем занимается все эти месяцы?! А прокуратура [и Пролетарского района г. Ростова-на-Дону, и Ростовской области] довольная мне пишет, о том, что Следственный комитет же ещё ничего не сделал. [О том же абсолютно спокойно, причём в очень странных формулировках сообщает в который раз и непосредственно Главное следственное управление СК России по Северо-Кавказскому округу. См. ответ Д.А. Демрюкова от 13.11.2019 г. ниже]:
Я здесь нахожу удивительный момент – Протокол об административном правонарушении – когда мне был выдан первый комплект документов, в Протоколе сначала не было даже номера вообще-то [лист дела 17 тома 1]. А потом уже, когда мы получили на руки дело, появился номер протокола административного правонарушения. И уже написано женской рукой, вообще сверху написано. Может [следователь] Бортникова написала или ещё кто-то? Протокол заполнен не пойми какой рукой, какой-то корявой. Но здесь написано вообще интересно, что место рассмотрения дела об административном правонарушении – это мировой суд Пролетарского района. Какой суд вообще? В половину второго ночи?! Никакого суда не было! На каком основании вообще [был подвергнут административному аресту] и какое административное правонарушение было мне вменено в вину? И каким судом непонятно. И при чём здесь спецназ тогда ГУВД Ростовской области «Гром»? Какой спецназ может быть при административном задержании? Я уже спрашивал это всё: «Какой спецназ мог быть вообще?Меня задерживал спецназ? У нас что, применяется спецназ, если человек [допустим] шатается, к нему четыре спецназовца прибегают что ли?». Да это вообще, здесь столько этих моментов! У меня слов нет!
Скорее всего, [начальник следственного отдела Отдела полиции №7] Сердеров был всё-таки 20-го [октября 2018 года], потому что Бортникова мне [в хронологическом порядке] сообщает, о том, что мне [вменяется] статья 228, часть 4. Тут же заглядывает [её руководитель] Сердеров и просит «на секундочку» привести меня к нему. Я, значит, захожу в угловой кабинет, сажусь рядом. Он меня сажает и говорит: «Николай Владимирович, сейчас Вас этапируют в ИВС города Ростова-на-Дону. Вам вменяется статья 228 часть 4, Вы будете этапированы. Это тяжкое преступление, поэтому прошу Вас вообще никакую полицию ни в чём не обвинять, потому что судьи этого не любят». Прямым текстом господин «признался» мне, что он, собственно, причастен. Почему он до сих пор на свободе, почему проверка по нему не проведена?! [Вместо неё столь оригинальные ответы из управляющего звена СК России по региону который месяц].
И дальше я пойду по документам. Мне просто так проще. Точнее, сейчас немного по тексту. Я тут чуть-чуть готовился. В моём случае оперативные сотрудники 3-го отдела УКОН ГУ МВД по Ростовской области Болдырев и Скогорев… Я ещё раз хочу отметить заявление Разумной [см. оригинал/скан текста в статье «В группе риска по безопасности и здоровью» на сайте «Национальный медиа-союз»:
http://nm-union.ru/vgrupperiskapobezopasnostiizdorovju_2137.html#crumbs], где указано, что начальник Отдела полиции №7 А.В. Пашков сразу же заявил, что меня необходимо тут же отправить в СИЗО. Действовали настолько уверенно, что позволили себе при поддержке неких лиц в балаклавах, непонятно, спецназ это был или нет, похитить мой единственный рабочий телефонный аппарат. Я подчёркиваю! Как я связываться мог с Кузьминой? Как я мог связаться с Евгением Смирновым, который давал показания на суде, что мой номер 8964***7000. СИМ-карта с этим номером присутствовала только в «Айфоне». Вопрос тогда - ведь в телефоне «Lenovo» СИМ-карта не работает. Телефон «Lenovo» не рабочий. И каким образом я звонил Кузьминой? Каким образом я звонил?! Где телефон похищенный? И прокуратура Пролетарского района только 15 августа нам сообщила по поводу телефона. Мы вопросы задавали с самого начала. Это говорит о том, что прокуратура Пролетарского района причастна и является членами организованного преступного сообщества, Чабров и Касянчук. [Подробнее об этом в материалах «Над пропастью во лжи донской, часть 2»:
https://ruskline.ru/analitika/2019/09/2019-09-25/nad_propastyu_vo_lzhi_donskoj и «Следствие ведут знатоки... подтасовок по “делу Каклюгина”, часть 2»:
https://ruskline.ru/opp/2019/avgust/20/sledstvie_vedut_znatoki_podtasovok/].
Я в своём заявлении 29 ноября [2018 г.] писал о причастности ко всему [произошедшему] определённой структуры [сектантского НАС]. Заявление было полностью проигнорировано. Вообще до января [2019 года] 3 ходатайства были полностью проигнорированы следователем Швецовой Ириной Сергеевной. Первое заявление – лист 94 том 2 – на имя старшего следователя по УВД, ОРП на ТО ОП №7 СУ УМВД России по г. Ростову-на-Дону, подполковника юстиции Швецовой было написано мною собственноручно. Я его сейчас процитирую. Оно никем не рассмотрено, прокуратурой не учтено. [См. текст заявления и комментарии к нему в статье «Полгода в СИЗО: итоги»:
http://www.narkotiki.ru/5_93599.htm].
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович, простите, что я Вас прерываю. Вы путаетесь в стадиях процесса. То, что Вы сейчас нам говорите – Вы даёте анализ документов. Анализ даётся обычно либо в прениях, либо на стадии последнего слова. Сейчас же Вы даёте показания именно по тем событиям, которые имели место быть. Вы просто несколько путаетесь в стадиях процесса. Об этом Вы нам по идее должны говорить на стадии последнего слова. То есть, Вы даёте анализ. Также, как и Ваши адвокаты. Вот они в прениях выступают и приводят аргументы, которые служат в Вашу защиту. Даёте анализ, понимаете?
Каклюгин Н.В.: Там же следственная группа была создана, которая имитировала следствие…
Судья Попов А.Е.: Это всё, понимаете, анализ.
Каклюгин Н.В.: Это же связано с тем, что следственная группа была организована, которая работала против меня. Сердеров создал следственную группу. Ко мне приходили следователи [из созданной следственной группы], потеряли мои заявления о том, что у меня состоянии здоровья после голодовки неудовлетворительное.
Судья Попов А.Е.: Николай Владимирович, может быть, Вы нам об этом…
Каклюгин Н.В.: Это же связано, понимаете?
Судья Попов А.Е.: Понимаете, это Вы даёте анализ. Это адвокаты дадут в прениях.
Каклюгин Н.В.: Это же ход событий. Это временной ход событий.
Судья Попов А.Е.: Вы сейчас вот рассказываете – почему документы. Вот есть документ – он незаконный, по тому-то, по тому-то. Это уже оценка.
Каклюгин Н.В.: Его вообще нет.
Судья Попов А.Е.: Ну или вообще нет. Но это уже оценка, понимаете? Об этом несколько позже необходимо говорить. Может быть, тогда позволите, чтобы адвокаты задали Вам вопросы по существу? А анализ Вы нам дадите на иной стадии.
Каклюгин Н.В.: Тогда особое внимание отдельно сразу обращаю на то, что относительно задержания, именно по ОСН «Гром». Лист 178 тома 1 уголовного дела содержит фотокопию, где начальником Управления [по контролю за оборотом наркотиков (УКОН) ГУ МВД России по Ростовской области] Донченко содержит запрос о том, что, якобы, были некие сотрудники спецназа «Гром» [с засекреченными позывными] по 110, 114, 115, 116. И это фотокопия [от 12.11.2018 г. №90/8-3658]. Мы так и не поняли, где оригинал. [См. лист 178 тома 1 материалов дела].
Судья Попов А.Е.: Опять Вы даёте анализ. Вы на это сошлётесь, когда будете выступать в последнем слове.
Каклюгин Н.В.: Ну это последнее слово уже перед приговором, получается.
Судья Попов А.Е.: Товарищи адвокаты, вопросы.
Адвокат Пешиков П.С.: Николай, может без ссылок? Или Вы в том плане, что Вы дошли до стадии следствия?
Каклюгин Н.В.: По поводу свидетельских показаний могу я говорить?
Судья Попов А.Е.: Этот комментарий даётся на последнем слове, понимаете? Это анализ именно. Вот почему – вот есть показания, вот почему Вы считаете, что они недостоверны. Это уже другая история.
Каклюгин Н.В.: Вот, что я обнаружил. Мне тут принесли. Я в это время нахожусь в СИЗО, а 26 июня 2019 года Никита Лушников и начальник ГУНК Москвы [Сергей Сотников] встречаются на Парке Победы и вместе фотографии делают [см. материал «Представители государственных структур объединяются с НКО для создания комплексного подхода к реабилитации и социализации наркозависимых» с сайта НАС: https://nasrf.ru/news/nas/predstaviteli-gosudarstvennykh-struktur-obedinyayutsya-s-nko]. Это говорит о том, что ГУНК вместо того, чтобы работать по Лушникову в связи с экономическими преступлениями [против РФ и её граждан, о чём я направлял материалы в том числе и им, заместителям начальника ГУНК А.И. Храпова, сведения остались на e-mail], которые мы подали с Любовью Лушниковой, они вместо этого начинают вместе сотрудничать.
Это говорит о том, что идёт взаимодействие. То есть, это моё выступление говорит о том, что это заказ. Организованное преступное сообщество работает. И по нему должен работать Следственный комитет и ФСБ России. Я работал внештатником [ФСБ России], ещё раз повторяю, работал по этому НАСу внештатником. Павлюченкова утверждала в своих показаниях, что я… [комментарий к клеветнической деятельности президента НАС и свидетеля обвинения в данном уголовном деле по совместительству Ю.А. Павлюченковой и её подельников см. в аналитическом материале А.Л. Тиминой «По плодам их узнаете их» от 20.11.2019 г.: https://ruskline.ru/analitika/2019/11/20/po_plodam_ih_uznaete_ih].
Судья Попов А.Е.: Вы даёте анализ сейчас в показаниях.
Каклюгин Н.В.: Но я же выступаю, рассказываю о своей деятельности...
Судья Попов А.Е.: Вот Вы об этом нам расскажете на иной стадии. Понимаете, Вы даёте сейчас анализ. Оценку. А эта не та стадия.
Каклюгин Н.В.: Хорошо.
Судья Попов А.Е.: Вам никто не запрещает это говорить, но я говорю – это иная стадия процесса. Это именно оценка.
Каклюгин Н.В.: Но сейчас что я могу говорить?
Адвокат Пешиков П.С. [защитник в интересах Каклюгин Н.В.]: Давайте начнём с вопросов. Потом всё равно к этому вернёмся.
Каклюгин Н.В.: Хорошо.
Адвокат Пешиков П.С.: Вот скажите, Вы сказали, что Ваш телефон был похищен ещё и открыто, поскольку Вы это всё видели. Вы после задержания вообще когда-либо видели свой «Айфон»? Его вид? Цвет? Изъятый, либо у кого-то?
Каклюгин Н.В.: В кабинете, когда мы поднялись уже в отдел, привезли меня после этих гаражей, я увидел в руках у [участника задержания, старшего оперуполномоченного 3 отдела областного УКОН] Скогорева абсолютно такой же телефон: белый «Айфон 6S». Я спросил: «Очень похож на мой телефон, единственное, там нет задней крышки». Он улыбнулся [когда я задал вопрос] и сказал: «Ну, мало ли? Похожие бывают». И убрал его в карман. Вот на это я обратил внимание.
Адвокат Пешиков П.С.: То есть, схож очень?
Каклюгин Н.В.: «Айфон 6S», точно такой же, белый. Всё один в один, просто без задней крышки уже.
Адвокат Пешиков П.С.: Также насчёт того, когда Вас переместили в Отдел полиции, ну, скорее всего, №7. Вы сказали, что сомневаетесь в достоверности тех показаний, которые у нас есть. Вы всё-таки давали свои первоначальные показания? Какого рода были тогда показания, если они отсутствуют?
Каклюгин Н.В.: Когда сел Болдырев там [в одном из следственных кабинетов ОП №7] записывать, я объяснял, что работал с ФСКН по поводу НАСа [Национального антинаркотического союза] и сказал, что необходимо связаться срочно, сказал: «Если вы УКОН областной, Вы же областной УКОН?». Он говорит: «Да. Я раньше работал в ФСКН». Это говорил Болдырев. Я говорю: «Так я работал с ФСКН. У меня две награды от Иванова Виктора Петровича» [директора ФСКН]. Он говорит: «Ну, давайте координаты». Я говорю: «У меня телефон похищен. Где мой телефон?». Он говорит: «Я не знаю, где телефон. Ничего не знаю». Я говорю: «Но так давайте, если Вы УКОН областной, то у вас есть связь непосредственно с Москвой, с ГУНК. Так вот заместитель начальника Андрея Ивановича Храпова – Дроздов. Свяжитесь с ним, и он вам объяснит, кто я, что я делаю».
Адвокат Пешиков П.С.: Это записывалось на бумагу?
Каклюгин Н.В.: Он [майор полиции Болдырев А.Ю.] себе пометки сделал.
Адвокат Пешиков П.С.: А Вы расписывались в этом документе?
Каклюгин Н.В.: Нет. Он мне ничего не давал.
Адвокат Пешиков П.С.: Но при Вас он документировал это?
Каклюгин Н.В.: Он – да, себе что-то там записывал.
Адвокат Пешиков П.С.: И этого документа нет?
Каклюгин Н.В.: Нет. Вот я и удивился, что потом ничего этого [данных показаний в протоколах допросов] не обнаружено. И только на следующий день уже [следователь] Бортникова дала мне позвонить в Санкт-Петербург моему другу. Я просто по памяти набрал. Это Слава Богу, что я запомнил телефон моего одноклассника в Санкт-Петербурге. У меня не было ни одного телефона в руках. Только один телефон запомнил.
Более того, когда я давал показания Бортниковой в отношении [похищенного во время задержания рабочего] телефона, то я не говорил, о том, что: «возможно, зарядное устройство у меня выпало из рук». Когда я читал уже потом дело, (нам И.С. Швецова предоставила только в январе [2019 г.] полностью тома, но не все тома, а всё, что смог сфотографировать адвокат, я то вообще не ознакомлен до конца с материалами дела, так как всего три дня дали на ознакомление – что тоже нарушение моих прав) так вот я увидел, что там написано, что телефон у меня похищен, а зарядное устройство [якобы] у меня выдернули из рук, а в скобочках: «возможно оно выпало у меня из рук». [См. лист 57 тома 1 материалов дела]. Ничего подобного я не говорил, оно было выдернуто у меня из рук. Я не считаю это тайным похищением. Это было ограбление, это был разбой вообще-то.
Адвокат Пешиков П.С.: Хорошо. Скажите, вот даже касательно процессуальных моментов, поскольку Вы уже были доставлены [в ОП №7]. Адвокат, который был назначен. У Вас была встреча наедине? Беседовали ли? Предоставил ли следователь такую встречу?
Каклюгин Н.В.: Я зашёл к [следователю] Бортниковой. Там уже сидел этот адвокат [В.В. Ворожейкин]. Говорит: «Вот я Ваш адвокат. Можете дать пояснения». Я в принципе расслабился [увидев рядом адвоката], уже успокоился. Честно говоря, наверное, я потому и подписал этот документ [протокол допроса]! Думаю, вот адвокат сидит. То есть, ничего мне не объяснили, просто сидел адвокат. Я раньше просто не имел таких дел, не знал, как поступить.
Адвокат Пешиков П.С.: Ну вы его знали?
Каклюгин Н.В.: Не знал. В первый раз видел этого человека.
Адвокат Пешиков П.С.: Данные Вы могли его предоставить полные следователю? Лично Вы?
Каклюгин Н.В.: Нет, незнакомый абсолютно мне был человек.
Адвокат Пешиков П.С.: Также Вы указывали, что права Ваши были нарушены в ходе следствия. У меня просто есть ряд вопросов как раз по проведению следственных действий, которые мы исследовали в рамках этого уголовного дела.
Вы были ознакомлены следователем Бортниковой с Постановлением о назначении молекулярно-генетической судебной экспертизы от 25 октября 2018 года и заключением по нему? Были или нет ознакомлены?
Каклюгин Н.В.: Да. В следственный кабинет [СИЗО-3] приезжала ко мне [следователь] Бортникова М.А. Тогда был уже наш знакомый адвокат Карноушенко назначен. Было уже Постановление о назначении [данной экспертизы]. В какой-то момент приезжала она с результатами этой молекулярно-генетической экспертизы. И мы с адвокатом [Карноушенко В.В.] посмотрели, я помню, видели, что там было указано, что в связи с тем, что большое количество лиц в этой экспертизе, то установить моё ДНК не представляется возможным. Больше я это Постановление не видел. То, что сейчас я увидел в материалах дела – это не то постановление. Это подменённое постановление.
Адвокат Пешиков П.С.: Вы говорите, что вы видели заключение по этой экспертизе?
Каклюгин Н.В.: Да.
Адвокат Пешиков П.С.: А сейчас в материалах дела есть письмо. Вы о нём?
Каклюгин Н.В.: Да, есть письмо. Но это не то заключение, которое было нам с [адвокатом] Карнаушенко предоставлено.
Адвокат Пешиков П.С.: То есть, Вас ознакомили, но на данный момент его нет у стороны [защиты]?
Каклюгин Н.В.: В материалах дела его нет. Мне кажется, возможно, там было ДНК [оперуполномоченных, участвовавших в задержании и подбросе свёртка с наркотиками] Болдырева, Скогорева. А может [наркоман, давший ложные показания, связанный с НАС и Ю.А. Павлюченковой] Красильников участвовал в упаковке. Я хотел бы об этом потом ещё сказать, что, возможно, М.Г. Красильников – соучастник расфасовки.
Адвокат Пешиков П.С.: Также Вы сказали причину, почему отказались от [медицинского] освидетельствования на состояние опьянения 20.10.2018 года. Также пояснили, что имеются подтасовки. Насчёт Вашего состояния. Вы уверены, что Вы были в трезвом состоянии? Не было у Вас ни алкогольного, ни наркотического опьянения?
Каклюгин Н.В.: Абсолютно. Это могут подтвердить те люди, от которых я уезжал из Новочеркасска. То есть, я был абсолютно устойчив [при хождении], это есть и на видеозаписи [с камер наружного наблюдения], трезвый. Я выпил чаю в этом ресторане [«Ялла»]. Даже видно из показаний того же Скогорева, который говорит, что я просто оттолкнул оперативника, что я вёл себя нервно, озирался. [См. рапорт оперуполномоченного 3 отдела УКОН ГУ МВД России по РО Д.Г. Скогорева от 20.10.2018 г., лист дела 4 тома 1]. Только Болдырев утверждает, что я там шатался и так далее [начиная с рапорта А.Ю. Болдырева от 20.10.2018 г., лист дела 6 том 1]. Причём, если мы рассмотрим то, что говорили спецназ «Гром», [следователю] Азизову, Следственному комитету, то они почему-то утверждают, что меня задержали внутри парка, между прочим. Повалили внутри парка [не доходя до выхода, до калитки] и они увидели женщину, Татьяну Петровну Кузьмину. То есть, они видели некую женщину, которая шла со мной. А Болдырев вообще никого не видел, никакую женщину [якобы] не видел. Очень интересные разногласия со спецназом «Гром», которые прокуратура [и Пролетарского района г. Ростова-на-Дону, и Ростовской области] тоже не увидела.
Адвокат Пешиков П.С.: Скажите, когда 11 января 2019 года Вам предъявлялось обвинение в СИЗО №3 города Новочеркасска в окончательной редакции, Вы вообще это событие помните или не помните? Давали ли показания после предъявленного обвинения показания?
Каклюгин Н.В.: Сначала, в первый раз это было 24 декабря [2018 года]. Вот даже здесь собственно есть [взял копию листа 144 тома 2 дела с собой]. Я от руки писал, что у меня очень плохое самочувствие и просил перенести [следственные действия]. Это был 34-й день моей голодовки. Я указал, что с 20 ноября [2018 г.] нахожусь в протестном отказе от приёма пищи и прошу перенести. Это было 24 декабря [2018 г.]. Было настолько плохое состояние, что меня даже конвоиры вывели просто обратно в камеру. А госпожа Швецова в своём рапорте вдруг указала, что я был в замечательном, хорошем состоянии, был здоров. Этот рапорт присутствует в материалах дела. Это лист дела 146, том 2: [солгала следователь И.С. Швецова в том рапорте о состоянии и поведении Каклюгина Н.В. в следственных кабинетах СИЗО-3 24.12.2018 г., что] «на здоровье не жаловался, медицинской помощи не требовал, по внешним признакам выглядел здоровым человеком». На 34-й день голодовки, по её словам, я выглядел [настолько] здоровым человеком, что даже конвойные меня увели обратно. Это было 24 декабря. Есть это, написано в листе дела 144 [тома 2] – моё заявление, где Вы [обращаясь к адвокату Пешикову П.С.] указали тоже: «Прошу приобщить к материалам указанного уголовного дела», что «данное заявление написано». То есть, я даже год указал неправильно: «20 ноября 2019 года», а не 18-го [то есть, ошибочно указал год в заявлении истощённый Н.В. Каклюгин]. 11 января [2019 г.] то же самое – мне пыталась предъявить обвинение Швецова, я говорил это в пояснениях. У меня было давление 100/60. Мне укол ещё не сделал врач. Мы тогда послали за врачом и он ещё не пришел. А она [следователь И.С. Швецова] продолжала зачитывать обвинение. Это было просто безумие. Я говорю: «Подождите, давайте врача дождемся!». Тем не менее, она продолжала зачитывать. И протокол ознакомления с заключением эксперта есть от 11 января (лист дела 95 тома 2), где тоже указано состояние здоровья: «Почечные колики, боли». Камни шли [из почек] – всё это было проигнорировано [следствием и прокурорскими работниками]. И Протокол об уведомлении об окончании следственных действий от 24 января [2019 г.] – то же самое. Я находился на 13-м дне второй голодовки.
Вообще абсолютно полное игнорирование со стороны прокуратуры всех этих трёх моментов. Ни областная, ни Пролетарского района… Всё это зачтено, всё это считается. И лжец Пачганов начальник [областной медсистемы ФСИН России, ФКУЗ] МСЧ-61 пишет, что у меня состояние удовлетворительное... Да это кошмар у меня был вообще! 34-й день первой голодовки, 13-й день второй голодовки. Я не могу понять, как это может быть? Это фашизм. Просто фашисты!!! [Подзаголовок материала первой части аналитики подзащитного «Следствие ведут знатоки… подтасовок по “делу Каклюгина”» так и называется «Русский фашизм Ростовской полиции»:
https://ruskline.ru/opp/2019/avgust/02/sledstvie_vedut_znatokipodtasovok_po_delu_kaklyugina_ch1/].
Адвокат Пешиков П.С.: Вопрос: понимали либо не понимали то, что вам предъявляется 11 января 2019 года?
Каклюгин Н.В.: Я не осознавал. Там просто даже сама Швецова [сама задавала вопросы, сама ответы записывала], какой-то газ, газовый счётчик. Я слабо следил за происходящим.
Адвокат Пешиков П.С.: Просто ответ: понимали или не понимали?
Каклюгин Н.В.: Не понимал, я в тумане был просто.
Адвокат Пешиков П.С.: Хорошо, вот даже на тот момент после предъявления [обвинения 11.01.2019 г.]. Не берём этот конкретный день. Вы желали по уголовному делу до судебного разбирательства дать показания?
Каклюгин Н.В.: Конечно. Я просил меня госпитализировать. После больницы – да [желал дать показания]. Или просто хотя бы дать время прийти в себя после голодовок [сначала, а потом дать показания].
Адвокат Пешиков П.С.: Вам дали возможность высказать свои показания в качестве обвиняемого?
Каклюгин Н.В.: Не дожидаясь моего возвращения в чувство, не дали. Состояние неадекватное было. Вот пытались там допросить, зачитывали, писали, что зачитано вслух, что я от подписи отказался. Я от подписи ни разу не отказывался, я просто просил перенести. Я был не в состоянии воспринимать текст. Говорю: «Подождите, дайте мне в больницу пойти». Меня в больницу не отвезли до апреля месяца. То есть, когда дело было [уже] передано в суд в феврале, и даже через два месяца [после этого] только я в больницу поехал. Меня чуть не убили в этой больнице. [Подробнее об этом в материале «“Лечение”, угрожающее здоровью и жизни, или Пролетая над гнездом психушки»:
https://ruskline.ru/news_rl/2019/06/04/lechenie_ugrozhayuwee_zdorovyu_i_zhizni_ili_proletaya_nad_gnezdom_psihushki/, а также в статье «Приказано уничтожить?!»: https://ruskline.ru/opp/2019/10/23/prikazano__unichtozhit_].
Судья Попов А.Е.: Следующий вопрос.
Адвокат Пешиков П.С.: Хорошо. Скажите, касаемо видео, которое осмотрено [с камер видеонаблюдения 19.10.2018 г. в ресторане «Ялла»]. Вот там есть фрагмент, где Вы перед употреблением пищи что-то в руках около минуты крутили-вертели. Что это был за предмет? Можете вспомнить, что это было? Может, салфетка или что?
Каклюгин Н.В.: Перед приёмом пищи я разорвал влажную салфетку и вытер руки тщательно с двух сторон. В том то и дело, что я помню прекрасно этот момент. Я влажной салфеткой вытер руки и с той, и с другой стороны. Я удивился вообще, когда вдруг выясняется, что на салфетке, когда у меня взяли смывы, там оказались какие-то, там,.. меньше 0,001 эти наркотики. [Погрешность весов для измерения в экспертно-криминалистическом центре ГУ МВД России по Ростовской области, где проводилась экспертиза смывов с ладоней и пальцев рук Каклюгина Н.В., составляет те же самые 0,001 г., то есть, эта экспертиза в любом случае ничтожна и не могла быть включена в судебный приговор как улика в пользу стороны обвинения, однако, таковой оказалась с подачи судьи Попова А.Е.].
Адвокат Пешиков П.С.: Эти салфетки были сухими или..?
Каклюгин Н.В.: Влажные спиртовые салфетки.
Адвокат Пешиков П.С.: Спиртовые, да?
Каклюгин Н.В.: Да, я всегда так делаю [вытираю руки перед едой спиртовой салфеткой], если в ресторане нахожусь.
Адвокат Пешиков П.С.: Также скажите, Вы неоднократно утверждали, что при ознакомлении [с материалами дела] у Вас было плохое самочувствие. Вы докладывали об этом в письменной форме следователям, которые приезжали к Вам?
Каклюгин Н.В.: Конечно. Когда ко мне приезжали [ознакамливать с материалами дела в СИЗО]… Это было в конце января [2019 года]. Значит, была назначена следственная группа, были там следователи, сейчас я посмотрю... Мирзоян А.Г., по-моему, сейчас... Приезжали следователи, там был следователь Волков Н.Н., был следователь Семыкин Д.В. … Я писал в первый раз ему [записку на], был Семыкин Д.В. [писал на его имя заявление], что прошу перенести [ознакомление] в связи с состоянием здоровья. Это было 28 января, как только я вышел со второго отказа от приёма пищи, больше не мог. Тут же 28-го ко мне приезжает следователь [Семыкин]. Как будто они получили извещение [от кого-то из СИЗО-3], что я прекратил голодать. И сразу же приезжают. Я 17 дней проголодал, прихожу в следственный кабинет [в тот день] и мне приносят эти тома дела. Я прошу: «А можно я напишу на [следователя] Швецову бумагу, что я прошу перенести в связи с состоянием здоровья?». Они говорят: «Ну напишите». Никто [умышленно] мне не сообщил, что, оказывается, есть такая бумажка, как Протокол ознакомления [с материалами дела]. Никто мне его не предоставил. Я пишу на старшего следователя Швецову: «Прошу перенести [сроки ознакомления] в связи с состоянием здоровья». Они забирают [заявление]. Послушали мою историю, удивились. Уехал Семыкин Д.В. Приезжает [на следующий день по фамилии] Мирзоян, по-моему, другой следователь. Записывают, что так и так. Я пишу о плохом состоянии своего здоровья, приложил даже справку о болезни печени. Он говорит: «Я передам».
Адвокат Пешиков П.С.: Вы им на руки передавали?
Каклюгин Н.В.: Да. Потом 31-го [января] приезжают [другой следователь], я уже прикладываю выписку из [старой] истории болезни от февраля 2018 года, в которой указаны мои диагнозы. Говорит, [тот следователь, снова был Семыкин Д.В.] пишите тогда не на меня. Я сначала писал на них лично, на каждого следователя [– в первые их приезды в итоге] два раза. Потом говорят, пишите на [старшую следственной группы] Швецову. Я пишу на неё. Потом приезжают уже 1 февраля. Я говорю: «Вы передали?». Семыкину Д.В., он снова приехал. Он говорит: «Да. Я ей передал». Я говорю: «Хорошо». И вот я так писал пять раз [заявления]: «Прошу перенести [время ознакомления]». Мне ни разу не было представлено необходимых документов на заполнение, что я был ознакомлен [соответствующий протокол на подпись]. И только последний раз ко мне приехал молодой следователь Кирилл, Котельников К.Г., кажется, лейтенант. Он протягивает мне документ. Я говорю: «Что это такое?». Он говорит: «Это вот протокол, его нужно заполнять, когда Вы ознакамливаетесь». И мы ознакомились с ним. Я более-менее уже пришёл в себя. Я говорю: «Ну, давайте, я хоть что-то смогу прочитать». Я там 6 или 8 листов дела смог [прочитать], выписал себе какие-то основные моменты. Про Кузьмину там прочитал, про что-то ещё [её показания от 24.12.2018 г., листы 147-152 тома 2 материалов дела]. И вот первый раз я увидел, что есть такой документ, оказывается, вообще [Протокол ознакомления с уголовным делом]. И когда уже вдруг приходит уведомление [из Пролетарского районного суда г. Ростова-на-Дону], что меня ограничивают, судебное заседание [назначено об ограничении во времени с ознакомлением]. Выясняется на суде, Швецова заявляет 12 февраля [2019 г. на судебном заседании] при судье Калитвинцеве, что она потеряла и нет у неё никаких вообще извещений, она никаких таких заявлений, [написанным Каклюгиным Н.В. с 28.01. по 06.02.2019 г.], вообще на руки не получала…
Адвокат Пешиков П.С.: То есть, эти письма присутствуют в материалах уголовного дела?
Каклюгин Н.В.: В материалах дела этого нет. И когда на суде [заседание от 12.02.2019 г.] её судья Калитвинцев спрашивал: «Предоставьте, пожалуйста» [данные документы]. Она отвечала: «Я не могу их предоставить. В материалах дела есть заявления Каклюгина». Я спрашиваю у неё на суде: «Так заявления какие мои? Те мои, о переносе?». Она промолчала. Когда тома дела попросили предоставить, то она с собой забыла [якобы] даже тома дела [в суд] взять. Меня ограничили, дали [в итоге решением суда] три дня на ознакомление. Вообще, как я могу за три дня пятьсот листов изучить? Я до конца с делом не ознакомлен. Мои права на защиту нарушены кардинально, ведь я полностью дело не видел. Как я защищаться могу вообще? Это на основании подлога, фальсификации! Более того, 12 февраля [2019 года] выяснилось, что в дело вшит лист №45 о принятии следственной группой уголовного дела. Швецова не приняла это дело, она вшила 45 лист! Она нарушила 303 статью Уголовного кодекса РФ, часть 3. [Об этом подробнее в выступлении адвоката Пешикова П.С. в прениях 07.11.2019 г. на судебном заседании по настоящему уголовному делу – «В связи с чем прошу Каклюгина оправлать»:
https://ruskline.ru/analitika/2019/11/26/v_svyazi_s_chem_proshu_kaklyugina_opravdat, также во второй половине публикации Каклюгина Н.В. «Следствие ведут знатоки подтасовок… по “делу Каклюгина”, часть 2» от 20.08.2019 г.:
https://ruskline.ru/opp/2019/avgust/20/sledstvie_vedut_znatoki_podtasovok/].
Судья Попов А.Е. [игнорируя]: Следующий вопрос.
Адвокат Пешиков А.Е.: Скажите, насчёт связи с Кузьминой. Интересует август и начало сентября 2018 года. Вы с ней встречались, либо связывались в телефонном режиме? Какие были разговоры?
Каклюгин Н.В.: Начало сентября...
Адвокат Пешиков А.Е.: Делились ли Вы о Ваших делах? Спрашивали о её делах? О состоянии? О проблемах, не проблемах? Август-сентябрь 2018-го.
Каклюгин Н.В.: Как-то она пропала на какое-то время. И я звонил. Ну мне просто было интересно что с ней, как у неё дела. Она не брала трубку, потом взяла. Какой-то издалека голос: «Вот я сейчас в США, у меня сейчас проблемы. У меня родственники в США. У меня проблемы сейчас и по работе у меня трудности определенные есть, но я сейчас не могу говорить». Всё. Она исчезла, и с тех пор я её не слышал.
Адвокат Пешиков А.Е.: Ну это какой месяц был, год?
Каклюгин Н.В.: Это где-то середина августа, конец августа-начало сентября [2018 года] ориентировочно. И потом вдруг этот звонок уже [в Челябинск в начале октября]. Сначала от главного врача [клиники «Эмеркон»], а потом от неё. Первый за всю историю [от главного врача клиники «Эмеркон»].
Адвокат Пешиков А.Е.: Скажите, Вы также упомянули в своих показаниях, что воспользовались попутным автомобилем при подъезде из города Новочеркасска в Ростов [19.10.2018 г. на встречу с Т.П. Кузьминой в ресторане «Ялла»]. Вот можете объяснить, Вы одни находились с водителем в этом автомобиле, либо ещё были люди? Ваша связь с этим водителем? Знали Вы его, не знали?
Каклюгин Н.В.: В Новочеркасске есть определённое место – это памятник Гагарину, где выезд на Ростов. И там все ловят попутки, 50-60 рублей [стоимость проезда]. Всегда люди знают, что если ты поднимешь руку, и остановится машина, то есть три-четыре человека, с которыми ты абсолютно незнаком и с которыми ты едешь в Ростов. Я делал распечатку звонков… Там [в машине] ни с кем не можешь по телефону говорить, потому что ты там сидишь с незнакомыми люди. Как ты можешь с кем-то разговаривать? 40-50 минут ты едешь молча.
Адвокат Пешиков А.Е.: То есть, водитель Вам не знаком?
Каклюгин Н.В.: Ни водитель не знаком, ни пассажиры.
Адвокат Пешиков А.Е.: По Вашей просьбе он куда-либо заезжал?
Каклюгин Н.В.: Нет, прямым ходом. Вот из района проспекта Баклановский [в городе Новочеркасск], рядом с кинотеатром «Космос» и гостиницей «Новочеркасск», и прямо до угла [улицы] Красноармейской и переулка Театрального [в г. Ростове-на-Дону]. Просто они, бывает, подвозят до автовокзала [на въезде в город], например. А вот если человек едет в центр Ростова, то ты с ним можешь доехать вот до этого перекрёстка.
Адвокат Пешиков А.Е.: Понял. Также Вы упомянули, что Кузьмина, когда Вы вышли из ресторана и шли уже к выходу из парка, Кузьмина «висит» на телефоне. Вот слово «висит» – это путём голосовых сообщений или СМС? Каким образом, Вы можете пояснить, «висит»?
Каклюгин Н.В.: Да, она кнопки нажимала. Экран телефона светился постоянно у неё, и она кому-то что-то писала. Она быстро шла, я прямо, можно сказать, за ней гнался. Я шел за ней, потому что она вела, так как не знал, где её машина стоит в каком-то конкретном месте. «Я потеряла машину, я забыла, где её оставила» [- говорила тогда Т.П. Кузьмина на ходу]. Ну это вообще какая-то глупость! Она направилась сначала на выходе направо к стоянке, потом вдруг изменила направление. Такое ощущение, что она получала какую-то инструкцию о том, куда ей идти. [Анализируя уже сейчас всё произошедшее тогда].
Адвокат Пешиков А.Е.: То есть, СМС-сообщения?
Каклюгин Н.В.: СМС или в «Ватсапе». Она всё время с кем-то переписывалась. Только телефон уберёт, как снова его поднимает.
Адвокат Пешиков А.Е.: Скажите, а когда Вы находились ещё в кафе [ресторане «Ялла»] за столом, она пользовалась мобильными устройствами при Вас? Вы это видели?
Каклюгин Н.В.: Пользовалась.
Адвокат Пешиков А.Е.: Также, да?
Каклюгин Н.В.: Причем, я когда сходил за зарядкой [поставить заряжаться рабочий телефон «Iphone 6S»], то она немного занервничала и вниз руку убрала. Такое ощущение, что она параллельно ещё с кем-то переписывалась.
Адвокат Пешиков А.Е.: Также путём переписки?
Каклюгин Н.В.: Да, голосовые исключила. Она общалась с кем-то, всё время писала. Ни разу не было, чтобы она за это время с кем-то по телефону разговаривала.
Адвокат Пешиков А.Е.: Также Вы сказали, что Вас везли с фактического места задержания и до того [места], где уже с понятыми в гаражах участвовали. Вот эту поездку можете описать? Автомобиль? Вы почувствовали, автомобиль двигался вперёд или задним ходом? Каким образом поездка была? Сколько по времени она длилась?
Каклюгин Н.В.: Меня так жёстко сразу повалили, с матюками. И на заднее сиденье пригнули, я не мог [двигаться]. Я только пытался посмотреть, куда хотя бы везут. Но вот чуть-чуть вперёд и влево практически сразу, может быть.
Адвокат Пешиков А.Е.: Но вот по времени?
Каклюгин Н.В.: Может быть развернулись. Но я был в таком шоке, честно говоря, не знаю. Я думал всё – меня сейчас застрелят. Честно сказать, я уже приготовился умирать. Я не могу даже сказать сейчас.
Адвокат Пешиков А.Е.: То есть, по времени не можете сказать, да?
Каклюгин Н.В.: По времени минут пять-семь-десять. Это где-то рядом было. То, что рядом – 100 процентов. А везли назад или вперёд – я не могу сказать.
Адвокат Пешиков А.Е.: Но минут пять даже, то есть это не о секундах речь?
Каклюгин Н.В.: Да, минут пять-семь... Где-то рядом.
Адвокат Пешиков А.Е.: У меня пока всё на данный момент.
Адвокат Евдокимов В.Н. [защитник в интересах Каклюгина Н.В.]: Скажите пожалуйста, такой вопрос. А правильно ли я Вас понял, что Вы имеете профессиональное медицинское образование? Именно по какой тематике вы получили диплом?
Каклюгин Н.В.: Высшее медицинское. У меня два диплома. Первый диплом – это медико-профилактический факультет [специализация]: организация здравоохранения. А второе высшее – лечебный факультет. Ростовский [государственный] медицинский университет, соответственно. Потом [в 2004 году] я закончил интернатуру в Санэпидемстанции [г. Новочеркасска], в отделе эпидемиологии. Потом был поворотный момент – вот эта ситуация в Аксае. Я увидел, как работают некоторые правоохранители. Когда я попал в машину с наркозависимыми и у них были наркотики, а меня всунули во всё это дело, которое вылилось через два года аж. Гособвинитель был на моей стороне и полностью меня оправдали [дело закрыли] и никакого уголовного преследования не было. Но я тогда из эпидемиологии, где меня планировали поставить заведующим отдела в санэпидемстанции Новочеркасской, я решил [после того случая, судебное решение по которому, г. Аксай, есть в материалах дела и было лукаво использовано судьёй Поповым А.Е. для усиления своего обвинительного приговора], я решил заниматься психиатрией-наркологией.
Адвокат Евдокимов В.Н.: Вот именно психиатрия… Как Вы сказали?
Каклюгин Н.В.: Сначала психиатрия, потом я получил специализацию по наркологии.
Адвокат Евдокимов В.Н.: Вот психиатрия-наркология. Когда Вы получили образование?
Каклюгин Н.В.: В 2005 [году] я уехал в Москву и поступил в ординатуру Центра Сербского, в 2007-м получил сертификат специалиста-психиатра в Институте Сербского. В это время я проходил это всё [клиническую ординатуру] в отделении наркологии, то есть, психиатром в наркологии был, по судебной экспертизе. А потом была [очная] аспирантура в Центре Сербского. За 3 года закончил аспирантуру, а в 2013 году защитил диссертацию кандидатскую в Центре Сербского. Я кандидат медицинских наук.
Адвокат Евдокимов В.Н.: По этой же тематике?
Каклюгин Н.В.: По теме «Духовно-ориентированные методики реабилитации больных опийной наркоманией». Я объездил всю страну. Многие [реабилитационные] центры. Был в центрах Николая Новопашина, в Новосибирске, [в Калининградской области – писал по ним диссертационное исследование].
(Окончание следует)
