В настоящее время все более актуальным становится вопрос формирования единой концепции лечения наркологических больных, исходя из принципов комплексного методологического подхода, определяющего любое наркологическое расстройство, будь то химическая аддикция (алкоголизм, наркомания, токсикомания), либо нехимическая аддикция (игромания, лудомания, зависимость от социальных сетей, сетевых компьютерных игр и т.п.), как био-психо-социо-духовное заболевание.
Медико-биологическая парадигма формирования синдрома зависимости от психоактивных веществ изучена и осмыслена отечественной и зарубежной наукой в полном объеме. Исследования проводились систематически и многосторонне еще с 70-х годов прошлого века.
Социальный аспект этиологии различных форм зависимого поведения также подробно описан в специализированной научной литературе в России и за рубежом.
При этом концепция механизмов формирования химической или нехимической зависимости, следовательно, и коррекции данного патологического стереотипа поведения, алгоритм оказания лечебно-реабилитационной помощи с девиантами, включая лиц с алкогольной и наркотической зависимостью, с духовно-нравственных позиций, с точки зрения традиционных религиозных конфессий, в первую очередь Русской Православной Церкви Московского Патриархата (далее - РПЦ МП), в уже работающих не один десяток лет моделях реабилитационных сообществ при учреждениях РПЦ МП или организованных при участии православных священнослужителей, в полной мере не проработана и не обоснована.
В отечественных специализированных научных изданиях за редким исключением отсутствуют обзоры и научные статьи с описанием практического опыта и полноценным обоснованием такого рода деятельности, демонстрацией его преимуществ перед таковым у организаций, функционирующих под эгидой нетрадиционных для России религиозных конфессий, так называемых тоталитарных деструктивных культов, в первую очередь неопятидесятнического толка, сайентологов и различных вариантов учреждений, в том числе организованных при Русской Православной Церкви, применяющих в своих программах концепцию «12 шагов», а также технологию обретения трезвости по методу Г.А. Шичко поскольку именно они в большей степени работают с контингентом химически зависимых лиц, а также ряда иных структур, функционирующих чаще всего на платформе созданных за рубежом реабилитационных программ.
Авторы посчитали необходимым и своевременным посвятить данную работу реализации вышеуказанной задачи.
Вступление
«Правда (прим. авт.: здесь - наука) и вера суть две сестры родные, дщери одного всевышнего родителя: никогда между собою в распрю прийти не могут, разве кто из некоторого тщеславия и показания своего мудрования на них вражду всклеплет. А благоразумные и добрые люди должны рассматривать, нет ли какого способа к объяснению и отвращению мнимого между ними междоусобия... Больше не остается, как только коротко сказать и повторить, что знание натуры, какое бы оно имя ни имело, христианскому закону не противно»
(М.В. Ломоносов, первый русский ученый-естествоиспытатель мирового значения, химик, физик) [86]
«Наука, пользуясь опытами и логикой, пытается понять порядок и структуру Вселенной. Религия, пользуясь богословским вдохновением и размышлением, пытается постичь цель и смысл Вселенной. Наука и религия взаимосвязаны. Цель предполагает структуру, а структура должна каким-то образом объясняться целью... Пытаясь понять природу Вселенной с этих двух позиций, я вижу много точек соприкосновения науки с религией. Мне представляется логичным, что в конечном счете они даже сольются»
(Ч. Таунс, один из основоположников квантовой электроники, лауреат Нобелевской премии по физике'1964, лауреат Темплтоновской премии за успехи в исследовании или открытия в духовной жизни'2005, 1967-2015 гг. - президент Американского физического общества) [148]
«Наша национальная жизнь всегда питалась от своих христианских истоков, чтобы народ наш черпал из этих истоков благодатную силу, действием которой наша культура становится носителем высочайших духовных ценностей»
(Кирилл, Святейший Патриарх Московский и всея Руси) [75]
* * *
Наркоситуация на территории Российской Федерации остается стабильно напряженной. За период с 1992 по 2013 гг. количество лиц с установленным диагнозом «наркомания» в России увеличилось более чем в 10 раз. С начала 2013 года и особенно, с середины 2014 года в России наблюдается резкий рост числа выявленных потребителей наркотиков других групп.
Сегодня зафиксирована тенденция, в соответствии с которой потребители в прошлом даже опиатов с 2010-х годов перешли на употребление мефедрона, 4-метилендиоксиприовалерона, после внесения их в списки запрещенных к обороту наркотических средств на их аналоги, изомеры, которые реализуются под видом «солей для ванн» или просто «солей», стоимость которых ниже таковой у препаратов амфетаминовой группы, а доступность значительно выше. Это отражается на показателях госпитализации наркозависимых с острыми психотическими расстройствами. Так, особое внимание из опубликованного в 2016 году филиалом ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского» - Научно-исследовательским институтом наркологии статистического сборника «Основные показатели деятельности наркологической службы в Российской Федерации в 2014-2015 годах» [96], обращает следующий момент: «В 2009-2015 гг. наблюдается рост числа госпитализаций больных психозами, связанными с употреблением наркотиков: увеличилось как их абсолютное число (с 782 человек в 2009 г. до 6505 в 2015 г., т.е. более чем в 8 раз), так и относительный показатель (с 0,55 в 2009 г. до 4,4 на 100 тыс. населения в 2015 г.)». При этом, благодаря успешным маркетинговым ходам наркодельцов и их кураторам из-за рубежа, не ослабевает интерес молодежи к этой новой «синтетике». Так называемые «курительные смеси», «спайсы», различные «благовония», «миксы» и «соли для ванн» в наши дни стали сверхприбыльным бизнесом для наркорынка, большую часть из участников которого составляют лица не старше 20-23 лет. Молодые умы и души россиян пропитаны духом гедонизма - стремления жить в удовольствиях, в роскоши, находя исключительно в этом смысл жизни, исходя из принципа «бери от жизни все» [56]. Если же духовный пласт личности находится в атрофированном, или, что еще хуже, в поврежденном состоянии, возрастают потребности в удовлетворении телесного уровня личности, то есть, плоти, требующей удовольствий низшего порядка, постепенно развращающих и губящих душу, подменяя истинный смысл пребывания человека в этом мире. Православный священнослужитель, протоиерей Павел Гумеров, активный деятель-миссионер современной России, выступающий с лекциями, проводящий семинары и беседы на темы семьи и брака, нравственного богословия, в одной из своих недавних аналитических работ отмечает следующую особенность мышления все большей части современного поколения россиян: «Активно культивируемая сегодня среди населения психология потребительства, прививающая сребролюбие, любовь к деньгам, культ материальных ценностей - бич нашего времени. Наше общество - это общество потребления: потребления материальных благ, удовольствий, развлечений. А, как известно, всякое развлечение требует средств. Культ денег настолько вошел в повседневный быт, что курс валют является обязательной новостью, которую передают каждый час по радио наряду с прогнозом погоды, как будто это так важно и необходимо знать каждому. В сознание людей крепко вбивается, что без больших денег, без богатства невозможно быть счастливым человеком, что все можно приобрести только за деньги, а если их нет, то ты неудачник» [38]. Все это - следствие программируемого определенным образом уже не один десяток лет на территории Российской Федерации, с некоторым отставанием от стран западной цивилизационной модели, смены иерархии ценностей, искажения смысложизненной ориентации личности гражданина и гражданского общества в целом, определения гедонистической установки как доминирующей в социуме, беспрерывно через средства массовой информации стимулирующей наш внутренний мир к получению максимального («райского») наслаждения, причем как можно раньше, лучше всего прямо здесь и сейчас [62, 90].
Ценностно-смысловая сфера - это функциональная система, формирующая смыслы и цели жизнедеятельности человека и регулирующая способы их достижения. Это ключевая, базисная матрица личности человека, определяющая стратегии его поведения в тех или иных жизненных ситуациях [35, 56]. Она складывается в процессе социализации в результате сопоставления собственных потребностей, мотивов, интересов, убеждений человека с общественными требованиями, нормами, идеалами. По мнению ряда отечественных исследователей, содержание ценностно-смысловой сферы, определяет центральную позицию личности, оказывает влияние на направленность и содержание социальной активности, общий подход к окружающему миру и самому себе, придает смысл и направление деятельности человека, определяет его поведение и поступки [3, 76, 85, 110]. С одной стороны, ценностно-смысловые образования прививаются человеку социумом, но, с другой стороны, и сам человек активно формулирует и конкретизирует их, принимая, изменяя или отвергая ценности и смыслы, предлагаемые обществом. На каждом этапе жизни у человека, исходя из социальных ценностей или биологических потребностей, должны появиться некие цели жизнедеятельности, для реализации которых необходимо понимание (или даже ощущение) их смысла. Именно такая осмысленность цели дает человеку энергию для ее реализации, делая ее приоритетной. Отсутствие осмысленности целей дезорганизует всю систему ценностей, делая поведение человека или «автоматизированным», основанным на ожиданиях окружающих, или нецеленаправленным, зачастую противоречивым, девиантным, что впоследствии может привести и в подавляющем большинстве случаев приводит либо к алкоголизации и наркотизации, либо к первичным проявлениям психических расстройств [108].
Целенаправленно осуществляется обеднение традиционного для Российской Федерации культурного пласта. При этом для нас безусловен концепт понимания культуры тех ученых, которые утверждают, что русская культура «самоопределилась в трех основных формах - народной, религиозной и светской». И далее: «Вряд ли случайно корневая основа слова "культура", культ духовных ценностей, всегда составлял основу основ культуры, и духовная сосредоточенность творила культуру» [123].
Именно поэтому вызывает серьезную обеспокоенность то, насколько в наши дни энергично и эффективно искусственно навязываемые обществу через информационные каналы как наивысшие, наиболее важные и нужные, потребностные человеку гедонистические личностные установки создают предпосылки для формирования массы самых различных форм девиантного, отклоняющегося от нормы поведения, где алкоголизм и наркомания могут и не являться самыми страшными по степени нанесения вреда личности и обществу пороками. Гедони́зм (от др.-греч. «ἡδονή», «hedone» - «наслаждение», «удовольствие») - это этическое учение, согласно которому удовольствие является главной добродетелью, высшим благом и целью жизни. Гедонизм есть следствие секуляризации религиозного понимания человека как тримерии «тело-душа-дух», в результате чего телесность и связанные с ней потребности выступают на первый план. Христианская ориентация на трансцендентное, высшее, надтелесное начало в человеке задает иную иерархию ценностей: на первый план выдвигается дух, и остальные составляющие человека рассматриваются в зависимости от духа. Благом признается то, что возвышает, освобождает дух, злом - то, что умаляет дух, искажает и разрушает его, ставит в зависимость от низших по иерархии материальных структур [90]. Таким образом, с точки зрения традиционного христианства любая зависимость есть порождение греховной страсти - зло, порабощающее дух. Соответственно, человек, пребывающий в рабстве у страстей, является их рабом. Не имеет смысла питать никаких иллюзий на сей счет и здесь целесообразно называть вещи своими именами. Апостол Павел в своем Послании к римлянам из Евангелия так описывает это рабство: «...Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю.... Потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех... Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного...» [93]. Это описание универсально, так как применимо к любой страсти, или, иными словами, к любому психическому, читай - наркологическому расстройству.
С психологической точки зрения культ потребления и доминанты гедонистических установок над социально желательными и одобряемыми - это компенсаторная деятельность духовно бедного индивида, реализующего через потребление свою свободу и свои творческие потенции как личности, ибо ни в какой иной форме сделать это он не в состоянии. Понятно, что такая «самореализация» лишь дезориентирует индивида, отнимая у него шанс «выделаться» (цит. по Ф.М. Достоевскому) когда-нибудь в подлинную целостную личность [90]. При этом духовные ценности, которые приобретаются трудом и самовоспитанием нравственного начала в человеке, обеспечивают его саморазвитие как био-психо-социо-духовной системы. Основной путь формирования нравственной Я-позиции здесь - «трансформация духовных ценностей в личные» [122]. Но прежде чем их трансформировать в социально желательное состояние, следует сформировать пласт этих ценностей в полном соответствии с пониманием традиционных для нашей страны в первую очередь христианских ценностей, учитывая все компоненты модели наркологического расстройства, однако, на вполне веских основаниях, о которых будет сказано ниже, ставить акцент на духовной направленности проводимых лечебно-реабилитационных мероприятий [54].
Для этого необходимо задействовать тот базис, который получил индивидуум за время обучения в школьном и студенческом коллективе. Однако, и его качество, как отмечают отечественные эксперты, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Безусловны отрицательные моменты, в частности касающиеся состояния в российской системе образования. Это, прежде всего, отсутствие четко обозначенной системы воспитания, редуцирование самого понятия «воспитание» до идеи «адаптации к социуму», «предоставления образовательных услуг» и не более того, вытеснение непосредственно воспитательного процесса в систему дополнительного образования и коммерциализация последней, нарушение права ребенка на свободу религиозного самоопределения, несоблюдение принципа культуросообразности в воспитании, проникновение в школу идей половой распущенности, потребительства, оккультизма, представителей тоталитарных деструктивных культов и новых религиозных движений, что не может не формировать у выпускников таких образовательных учреждений предуготованность к погружению в алкоголизацию и наркотизацию, иные патологические формы зависимого поведения. Эти и другие вопросы были вынесены на повестку дня, обсуждены и представлены в профильные министерства и ведомства, правоохранительные и иные надзорные структуры в виде резолютивной части рабочего экспертного семинара-совещания «Профилактика зависимого поведения в молодежной среде в рамках Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года. Проблемные аспекты в условиях оптимизации бюджета», прошедшего в стенах Государственной Думы ФС РФ 20.04.2016 года [29].
«Сегодня уже достаточно ясны, - поясняет В.В. Сериков, - суть и истоки кризиса, охватившего отечественную систему воспитания... Во-первых, это - кризис целей, поскольку утрачено однозначное представление о человеке, которого мы хотим воспитать. Во-вторых, кризис мировоззренческий, поскольку ...всплыли «вечные вопросы» об отношениях человека и общества, индивидуального и социального, жизни и ее смысла. В-третьих, налицо кризис теории, которая пока еще не может объяснить и упорядочить многообразие фактов и воспитательных концепций... Неразработанность теории, естественно, порождает и содержательно-методологическую необеспеченность воспитания. В-четвертых, мы являемся свидетелями кризиса компетентности воспитателей...» [4]. Сериков Владислав Владиславович, являясь член-корреспондентом Российской академии образования, авторитетным ученым-педагогом и практиком, разработчиком культурологической концепции образования, положения которой открыли возможность проектирования и реализации инновационных личностно развивающих педагогических систем в средней и высшей школе, заведует кафедрой управления педагогическими системами Волгоградского государственного педагогического университета с конца 1970-х годов и знает, о чем говорит.
Как известно, основным институтом воспитания человека, его социализации является семья. Общество также можно отнести к институтам воспитания, и, безусловно, право на этот статус имеет и Русская Православная Церковь. Причем необходимо отметить, что «если общество, <...> а в большинстве случаев и семья, в зависимости о тех или иных изменений, как показала жизненная практика, могут поменять цели, задачи и принципы своей воспитательной деятельности, то концепция воспитания, предлагаемая Православной Церковью, является неизменной, целостной, позитивной, апробированной в нашей стране на протяжении десяти веков» [39].
Академик Российской академии образования, доктор философских наук, профессор Г.Н. Филонов пишет: «Без комплексного общенационального программирования воспитания и функционирующих технологий трудно разрешаются проблемы нездорового прагматизма, стяжательства и другие деструктивные тенденции, тормозящие нравственное оздоровление общества» [120].
Речь идет о педагогическом компоненте в воспитании, который, безусловно, играет одну из ключевых ролей и в процессе душепопечения в недавнем прощлом алко- и наркозависимых лиц, реализуемого в конфессиональных реабилитационных учреждениях традиционной религиозной ориентации. Педагогика и психология издревле тесно связаны с духовной стороной человеческой личности. Неслучайно одним из главных произведений учителя неразделенной Церкви Климента Александрийского является книга «Педагог», в котором подчеркивается значение Христа как Учителя и Воспитателя, то есть, Педагога, который главенствует в христианском воспитании и печется о преображении нашей жизни. «Педагогика же Его состоит в Божественной религии, в наставлении как должно служить Богу, в обучении, приводящем к познанию истины. Вот руководство подлинно верное, потому что оно движется по направлению к небу», - пишет автор в упомянутом выше фундаментальном труде [6]. Вполне обоснована и однозначна следующая мысль: «Христианское образование <...> направлено на внутреннее преобразование, преображение человека через молитву и изучение Священного Писания» [123]. Бесспорна и другая: «Обращение к опыту православной педагогики в настоящее время, когда идет поиск духовного возрождения России, особенно актуально, т.к. общество и государство остро нуждается в образовательных моделях, обеспечивающих духовно-нравственные компоненты в содержании образования» [107].
О той же проблематике и механизмах ее решения неоднократно в своих выступлениях давал свою оценку ректор Российского университета дружбы народов (1993-1998 гг. и с 2005 г.), академик Российской академии образования, министр образования Российской Федерации (1998-2004 гг.), доктор физико-математических наук, профессор В.М. Филиппов. Так, выступая в 2002 году с приветственным словом на открытии X Международных Рождественских образовательных чтений в г. Москве, он отметил следующее: «Сегодня очевидно, что нравственные болезни века отрицательно действуют на все стороны человеческой жизни, но в первую очередь - на детей и молодежь. Чтобы избежать этих болезней и оградить от них молодое поколение, мы должны руководствоваться принципами, которыми руководствовались наши великие просветители: любовью к ближнему, любовью к Родине, мудростью и усвоением многовекового опыта нравственного просвещения и процветания народа... Мы возвращаемся к старым, а точнее, вечным истинам, которые, например, были сформулированы старцем Глинской пустыни Порфирием: "Богатые средства воспитания должны противодействовать растлению человеческой природы, усовершенствовать ее, отсекать недостатки, дурные привычки и склонности, облагораживать нравы и чувства, пробуждать и раскрывать силы духа". На что мы должны ориентироваться в реализации основных направлений развития воспитания в системе образования в ближайшие годы? Прежде всего это формирование единого, общегосударственного, а не только ведомственного, например только образовательного, подхода к воспитанию детей и молодежи...» И далее выступающим были выявлены и озвучены наиболее проблемные точки реализации педагогического процесса в современной российской школе, сохранившие свою актуальность и недостаточную разрешенность и по сей день: «Зачастую препятствием является неготовность многих педагогов духовно воспитывать подрастающее поколение. Этому пока явно недостаточно учат в институтах, на курсах повышения квалификации - разрушив старую идеологию, мы не смогли системно предложить ничего нового. Нередко педагоги не могут раскрыть духовный потенциал, заключенный в предметах школьной и ВУЗовской программ... Поэтому одна из важнейших задач - духовно-нравственное воспитание самих педагогов, а более всего - организация их самосовершенствования для решения насущных задач образования. Еще в XIX веке святитель Филарет Московский (Дроздов) писал, что "воспитывать нужно прежде самих учителей. Притом наставниками и педагогами должны быть у нас не иностранные учителя, а свои, отличающиеся чистотой нравов, благородством, пламенной любовью к Отечеству"» [119].
Ряд российских исследователей отмечает давно назревший и сохраняющийся «кризис жанра» и в психологической науке. Доктор психологических наук, профессор, действительный член Нью-Йоркской академии наук и искусств Т.А. Флоренская утверждает: «История отечественной науки свидетельствует о том, что бездуховная психология оказывается и бездушной - "наукой без души". Став естественнонаучной дисциплиной, психология "разобрала" душу на части, умертвив ее: так умирает душа, оторвавшаяся от духа, так утрачивает себя, свое изначальное призвание бездуховная психология. Психология начинает интенсивно осваивать наследие религиозной философии, духовного опыта исповедников веры, подвижников духа, расширять опыт работы с субъективным миром человека, его сознанием, а, главное - строить новый взгляд, новое видение человеческой реальности в ее субъективной проекции. Появление второго полюса психологической предметности - духовности - открывает перед психологией перспективу стать подлинным лидером, а во многом и законодателем в системе наук о человеке» [121]. Естественно, здесь подразумевается христианская, духовно-ориентированная на православное вероучение направленность социально-психологической и педагогической мысли. «А как же быть с иными конфессиями?», - задает вопрос в своей работе один из основоположников современной российской христианской психологической школы, доктор психологических наук, профессор кафедры психологии Московского государственного университета Б.С. Братусь. Вопрос, который, безусловно, возникнет у многих читателей. Отвечает он на него следующим образом: «Культуры, выросшие на других корнях, ориентированы на иные образы и способы их осуществления. Точки пересечения здесь возможны, но смысл направлений проходит через эти точки к иным целям. Нужно определиться, какая для нас является искомой, родной для твоей культуры и твоей души» [25].
Для русского человека, жителя России, представляющего собой этническое большинство, такого вопроса возникать не должно. Не возникают они и у представителей советской и российской научной школы. Так, доктор медицинских наук, профессор Ф.В. Кондратьев - судебный психиатр высшей квалификационной категории, заслуженный врач Российской Федерации, создатель многофакторной концепции механизмов формирования общественно-опасных действий «синдром-личность-ситуация» убежден: «Наркомания как заболевание становится медицинским объектом лишь тогда, когда развивается синдром зависимости и соматические расстройства. Но источник развития этой патологии лежит все в том же - в изначальной духовной пустоте. Полную утрату смысла жизни как причину своих проблем называют почти 100% наркоманов с суицидальными намерениями. Медикаментозное лечение наркоманий практически безрезультатно, если больным не раскрыть потенциальный смыл их жизни» [80].
В наркологическом сообществе немалая часть специалистов трезво относятся к возможности выздоровления зависимых от ПАВ посредством лечебных мероприятий с использованием только медикаментозных средств и минимального набора психотерапевтического инструментария. Например, Н.Н. Иванец, пишет, что «одно лишь психофармакологическое лечение будет малоуспешным, если оно не является этапом комплексной терапевтической программы» [50]. Несмотря на то, что центры, занимающиеся социальной реабилитацией, не занимаются медицинским лечением наркозависимых, однако в программах многих из них имеется медицинская составляющая, хотя бы и в качестве вспомогательного компонента. Реабилитационный центр может иметь договор с медицинским учреждением, имеющим лицензию на данный вид деятельности, или зависимый самостоятельно, на основании медицинского полиса, осуществляет диагностику и лечение заболеваний, возникших в результате наркотизации.
Задача реабилитационных учреждений, осуществляющих свою деятельность на основе христианской антропологии, заключается не в лечении, а в исцелении зависимых, восстанавливая целостность всего человека - тела, души и духа. Для достижения этой цели используется весь комплекс медицинских, психологических, психотерапевтических, воспитательных, трудовых, социальных, образовательных, правовых, культурологических, аскетических и духовно-нравственных мер и технологий, что позволяет добиться не только выхода наркозависимого в устойчивую ремиссию и восстановления его социального статуса, но помогает и сформировать у него христианскую ценностную мотивацию в повседневной жизни, делает его полезным для общества, государства.
Следует признать, что духовная сфера личности человека и всего общества в целом сегодня серьезно повреждена, искажена. Через определенные каналы коммуникации (средства массовой информации, интернет, рекламную продукцию определенной стилистики и пр.) постоянно, навязчиво и целенаправленно извращаются ее нравственные первоосновы. Обществу для обслуживания культа гедонизма, потребления, а, значит, и приобретения массы нужных и не очень вещей по несоответствующей себестоимости цене, так называемых брендов, или каких-либо услуг, предлагается вместо Истины эрзац-продукт, суррогат, подделка. Это факт для экспертного сообщества бесспорный. Мы сегодня практически не способны что-либо противопоставить тому количеству соблазнов, которые может предложить человеку современный потребительский рынок. Число их версий, потакающих страстям, и способных поставить человека на колени в бессилии остановить свой животный инстинкт, с каждым годом растет словно «снежный ком». Молодые люди из неблагополучных семей уже с целью хотя бы на несколько десятков секунд изменить свое состояние сознания вдыхают пары раньше абсолютно не интересовавшего их высокооктанового бензина для заправки зажигалок. В поисках сиюминутного «кайфа» чувство личной безопасности уже утрачивается до предела. Именно поэтому союз научного работника, практикующего врача, священника, педагога, психолога, психотерапевта, работающего со всеми пластами человеческой личности, в еге трехмерной плоскости «тело-душа-дух» представляется авторам наиболее действенным и эффективным, способным максимально повысить качество процесс реабилитации не только контингента из числа алко- и наркозависимых, но и лиц с девиантным поведением, зараженных многочисленными социальными «вирусами».
Согласно данным современных статистических наблюдений соответствующих профильных надзорных служб, то самое «рабство греха» одерживает верх над здравым смыслом нашей молодежи. Все чаще правоохранительными структурами фиксируются случаи, когда «закладчиками» высокотоксичных синтетических наркотиков, т.н. «спайсов» и «солей», и при этом далеко не всегда наркопотребителями, что отчасти могло бы объяснить их участие в дилерской цепочке сугубо проблемами болезненного состояния, являются несовершеннолетние лица, даже школьники в возрасте 11-13 лет. По данным указанного выше статистического сборника НИИ наркологии, продолжает возрастать общий показатель первичной обращаемости лиц с наркологическими расстройствами среди подростков. Их число возросло на 80,9%. Цитата: «...За последние 5 лет показатели госпитализации подростков многократно возросли в большинстве диагностических групп. Так, обращаемость по поводу психозов, связанных с употреблением наркотиков, увеличилась в 8 раз, каннабиноидной зависимости - почти в 6 раз, зависимостью от психостимуляторов - в 10 раз, от других наркотиков и полизависимости - почти в 5 раз. Частота госпитализации подростков с острой интоксикацией и пагубным употреблением наркотиков возросла в 5 раз. Единственный показатель, который проявил тенденцию к снижению - это показатель госпитализации подростков с опиоидной зависимостью, который уменьшился в 3,4 раза Это связано с дороговизной этих наркотиков. В целом, подростки с психическими и поведенческими расстройствами, связанными с употреблением наркотиков, в 2015 г. госпитализировались в 5 раз чаще, чем в 2011 г., при этом величина показателя соответствует уровню 2007-2008 гг.... Особенно настораживает наблюдаемое в последние 5 лет многократное увеличение показателей госпитализации у подростков с наркоманией, психозами, связанными с употреблением наркотиков, острой интоксикацией и пагубным употреблением наркотиков» [96].
Что касается совершеннолетнего контингента наркозависимых, то и здесь ситуация в госструктурах системы здравоохранения, реализующих реабилитационные программы, выглядит весьма удручающе. В соответствии с информацией, изложенной в аннотации к Государственной программе «Противодействие незаконному обороту наркотиков», утвержденной Правительством Российской Федерации 15.04.2014 г., несмотря на доступность оказания медицинской помощи по профилю «наркология» эффективность общегосударственных усилий в прекращении незаконного потребления наркотиков остается недостаточной. Согласно данным федерального статистического наблюдения в Российской Федерации в 2012 году число больных наркоманией, находящихся в ремиссии от 1 до 2 лет, составило 8,8 на 100 больных среднегодового контингента и только 2,3 больных наркоманией на 100 больных среднегодового контингента снимаются с диспансерного наблюдения в связи со стойкой пятилетней ремиссией. На сегодняшний день ситуация если и улучшилась, то незначительно.
В то же время тот же сборник «Основные показатели деятельности наркологической службы в Российской Федерации в 2014-2015 годах» сообщает: «В 2015 году в стране функционировало 3 реабилитационных центра - самостоятельных учреждения, в которых на 31.12.2015 г. было развернуто 195 коек для реабилитации пациентов наркологического профиля (в 2014 году - 225 коек)». Наряду с этим, «в 2015г. в регионах страны на базе наркологических и психиатрических учреждений функционировало 15 реабилитационных отделений, имеющих статус реабилитационных центров, 109 стационарных отделений медицинской реабилитации, не имеющих статуса РЦ. Суммарный коечный фонд этих подразделений в 2015 году составил 2797 коек». На фоне общего числа наркологических больных это просто капля в море. С синдромом зависимости от наркотиков в 2015 году, согласно данным статистики из того же источника в России официально состоит на наркологическом учете 311 785 человек [96]. От пагубного (с вредными последствиями) употребления наркотиков страдает 232 778 человек. Итого - 544 563 человека, зависимых от приема наркотических средств и психотропных веществ, нуждаются в оказании качественной профессиональной лечебно-реабилитационной помощи. А коек для прохождения стационарной реабилитации, которая международным экспертным сообществом признана наиболее эффективной из всех наркологических услуг, всего 2 797 на всю страну...
Безусловно, фон крайне тревожный и здесь руку помощи государству протягивают негосударственные учреждения, реализующие программы социальной реабилитации лиц с той или иной формой зависимости. Среди которых, как мы знаем из ряда зарубежных и отечественных научных исследований, находится огромное количество структур, подконтрольных так называемым новым религиозным движениям, представленным в первую очередь сетью разноименных структур, по сути же и вероучению, а также используемым технологиям реформирования мышления - единым на общероссийском пространстве тоталитарным деструктивным культом - филиалом международного неопятидесятнического движения, имеющего в России разветвленную сеть разноименных филиалов, подразделений и структур под различными вывесками. Никакого отношения к реализации программ реабилитации зависимых лиц их деятельность не имеет. Это переключение на новые формы зависимого поведения и инструмент геополитического влияния на Россию [66]. Объединены данные организации здесь или под эгидой общероссийских религиозных структур, именующих себя протестантскими, что не соответствует реальной картине [63, 64, 69, 70, 92]. Пример - Российский объединенный союз христиан веры евангельской (пятидесятников), РОСХВЕ(п), председательствующим епископом которого является член Общественной палаты РФ С.В. Ряховский [89, 109]. Либо реализуют программы вербовки новых адептов, неофитов под прикрытием созданных специально для этого на первый взгляд светских, нерелигиозных структур объединенных в ассоциации и союзы [72]. В частности, Ассоциация «Родина без наркотиков», скрывающая в себе адептов общероссийской сети неопятидесятников с штаб-квартирой в Латвии «Новое поколение» (лидер - пастор Алексей Ледяев) и Национальный антинаркотический союз (лидер - Н.В. Лушников), вобравший в себя адептов неопятидесятнической религиозной организации украинского происхождения и созданные ими организации [57, 65, 71].
Сложившаяся однозначно неблагоприятная ситуация, вместе с отсутствием мощного координационного центра, способного вместо упраздненной 5 апреля 2016 года Указом Президента РФ В.В. Путина ФСКН России навести порядок в данном сегменте оказания столь необходимых российскому обществу услуг [68], особенно в свете того, кто пытается занять место государства, требует создания и поддержки альтернативных проектов. Вопрос с подростковыми реабилитационными программами сложен и для здоровых реабилитационных структур, поскольку сопряжен с параллельно реализуемыми образовательными (школьными) программами в стенах данных учреждений, что требует лицензии на образовательную деятельность. Если речь идет о медико-социальной реабилитации, то необходима и медицинская лицензия на осуществление такого рода деятельности. Это осложняет дело. Что касается взрослого контингента, то им, однозначно, необходимо заниматься и заниматься профессионально, используя все имеющиеся на вооружении у науки современные технологии. Однако, есть методики, которые за давностью лет нисколько не утратили своего высокого коэффициента полезного действия, обращение к которым и взятие их на вооружение позволит значительно облегчить текущую ситуацию по всем вышеуказанным острым для нашей страны моментам.
В связи с этим авторам представляется целесообразным подготовить емкое научное обоснование единой методологии, способной собрать воедино как наиболее эффективный опыт прошлого, и усилить его современными изысканиями в сфере оказания реабилитационных услуг населению, страдающему от тех или иных форм деструктивного зависимого поведения, включая зависимость от наркотических средств и психотропных веществ.
Био-психо-социо-духовная модель наркологических расстройств
В настоящее время все более актуальным становится вопрос формирования единой концепции ведения наркологических больных, исходя из принципов комплексного методологического подхода, определяющего любое наркологическое расстройство, будь то химическая аддикция (алкоголизм, наркомания, токсикомания), либо нехимическая аддикция (игромания, лудомания, зависимость от социальных сетей, сетевых компьютерных игр и т.п.), как био-психо-социо-духовное заболевание.
Биологический компонент
Медико-биологическая парадигма формирования синдрома зависимости от психоактивных веществ (далее - ПАВ) изучена и осмыслена отечественной и зарубежной наукой в полном объеме. Исследования проводились систематически и многосторонне еще с середины прошлого века. В частности, было показано, что клиническая картина наркотической зависимости на этапе становления ремиссии представлена сложным комплексом разнообразных психических расстройств, которые находятся в сложном взаимодействии с неврологическими и соматическими нарушениями [79, 94, 102, 103]. Рядом исследований предприняты попытки доказательства того факта, что, помимо хронической интоксикации наркотическими средствами и психотропными веществами, в развитии этих нарушений принимают участие различные этиологические факторы: аномалии развития центральной нервной системы, конституциональные особенности преморбидной личности, разнообразные аномалии нервно-психического развития, первичные и вторичные метаболические нарушения, в том числе и связанные со злоупотреблением наркотиками.
В то же время следует отметить чрезвычайную противоречивость интерпретации результатов диагностики и типологизации данных нарушений - от полного отрицания связи имеющихся психических расстройств с химической зависимостью до утверждения, что уже на начальных этапах синдрома зависимости отмечаются многообразные психические расстройства так называемого резидуального характера [9, 30, 32, 79, 103]. При этом к резидуальным психическим расстройствам относят феноменологические проявления наркотической зависимости, которые продолжаются после окончания прямого действия ПАВ. Синдром патологического влечения в наркотикам (далее - ПВН) не входит в перечень резидуальных психических расстройств, однако в классической отечественной научной школе определяется как стержневое расстройство всех наркологических расстройств и отмечается как в рамках фазных наркологических состояний (острая интоксикация, «синдром отмены»), так и вне состояния интоксикации, во время состояний, которые относятся к так называемой «сухой абстиненции». Именно с актуализацией синдрома ПВН обычно связывают рецидивы алкоголизма или наркомании. Ряд авторов рассматривает синдром ПВН в качестве стержневого психического расстройства при наркомании [8, 77]. И.Н. Пятницкая (1997) выделяет патологическое влечение по условиям возникновения: 1) входящее в структуру абстинентного синдрома; 2) возникающее на фоне воздержания от приема наркотиков в условиях неустойчивого гомеостаза. Поскольку именно обострение ПВН является наиболее частой причиной потребления наркотиков и выхода из реабилитационной программы, его наличие и уровень актуализации определяются некоторыми отечественными исследователями как основные показатели эффективности проводимой терапии и успешности проводимых реабилитационных мероприятий [77].
Психологический компонент
Мир психологии не затрагивает биологические механизмы формирования и протекания алкоголизма и наркомании, а поясняет все с несколько иной точки зрения, дополняя биологическую модель зависимости. В научной психологической литературе описан целый ряд относительно устойчивых состояний личности - личностных статусов лиц с зависимым поведением - начиная от Юнговских архетипов и заканчивая современным трансактным анализом [23, 98, 115, 124]. Часть универсальных личностных статусов (далее - ЛС) достаточно хорошо изучена в различных психотерапевтических школах. Вместе с тем, до сих пор нет объединяющей концепции, позволяющей научно обосновать тот или иной метод психотерапевтического воздействия применительно к конкретному пациенту. В этом плане, для целей реабилитации, может представлять определенный интерес психогенетическая модель личности Ю.В. Валентика [26].
В качестве гипотезы при разработке данной модели автор рассматривал положение о возможности структурирования личности в соответствии с качественно определенными этапами ее развития. Исследование позволило выделить основные структуры личности - инвариантные ЛС, раскрывающиеся по ходу жизненного цикла у всех обследованных нами пациентов. К главным универсальным относятся следующие статусы: ЛС «Я-Телесное»; ЛС «Я-Ребенок (сын/дочь)»; ЛС «Я-Мужчина/Женщина»; ЛС «Я-Партнер (муж/жена)»; ЛС «Я-Родитель (отец/мать)»; ЛС «Я-член групп (профессионал и т.д.)». Именно эти универсальные личностные статусы, по мнению автора, составляют нормативную часть личности, представляя собой структуры, организующиеся в ходе естественного развития личности. Каждый личностный статус раскрывается и формируется во взаимодействии с соответствующими значимыми другими лицами. Духовной составляющей личности в данной модели на тот момент, шел 2002 год, места не нашлось. Поэтому мы все же рассматриваем ее как промежуточную и неполную.
Однако, для нашей работы она может представлять определенный интерес. Поэтому рассмотрим ее несколько подробнее. Талантливый ученый, блестящий педагог, опытнейший клиницист, доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой наркологии Российской медицинской академии последипломного образования Ю.В. Валентик, автор данной модели, считал, что в условиях хронически текущего психического расстройства, каким является зависимость от ПАВ (алкоголизм, наркомания и др.), формируется еще одна - патологическая часть личности, «обслуживающая» патологический процесс - ЛС «Я-Патологическое (алкоголик, наркоман)». Это эпифеномен повторяющихся патологических потребностных циклов, болезненной деятельности пациента, аккумулирующий болезненные установки, ценности, смыслы, стереотипы поведения, представляющий собой весь комплекс соответствующих переживаний.
Психогенетическая модель личности, по мнению автора, может выступать основой для создания технологии изменений личности при лечении и реабилитации пациентов с зависимостью от ПАВ.
Эта технология включает следующие компоненты:
1. Установление коммуникативного взаимодействия;
2. Работа с Патологическим ЛС, направленная на их минимизацию и нейтрализацию;
3. Разотождествление пациента с патологией, перевод его актуальной личностной позиции из патологической части личности в нормативную;
4. Углубление разотождествления, фиксация пациента в нормативных личностных статусах и обучение контролю и совладанию с актуализацией «Я- Патологического»;
5. Помощь в раскрытии и обеспечении функционирования нормативных ЛС («Я-Телесное», «Я-Ребенок», «Я-Мужчина/Женщина»; «Я-Партнер (муж/жена)»; «Я-Родитель»; «Я-Член групп (профессионал и т.д.)», подразумевающая восстановление взаимоотношений с социальным окружением, поддерживающим функционирование пациента как нормативной личности [26].
Тематика разрешения проблемы преобразования установок химически зависимой личности психологическими методами неоднократно поднималась в научно-медицинской и психологической литературе и ранее, еще в советское время и позже, в современной России [40, 41, 50, 53, 73, 91, 106]. Тем не менее, до настоящего времени опубликовано сравнительно небольшое число научных работ, посвященных исследованию психологических установок, мотивов, ценностей наркозависимых личностей, что необходимо нам для формирования единой модели организации реабилитационного процесса в условиях духовно-ориентированного на православное вероучение конфессионального реабилитационного учреждения. Эти работы преимущественно строятся на традиционном деятельностном подходе, согласно которому задача психологической реабилитации заключается в перевоспитании установок личности больных наркозависимостью, так как только на этой основе возможно переопредмечивание актуальных потребностей больных на социально одобряемые мотивы [24, 112].
Социальный компонент
Социальный аспект этиологии различных форм зависимого поведения и способов их коррекции достаточно подробно описан в специализированной научной литературе в России и за рубежом еще с середины прошлого века.
Одним из подходов, использующим социальные интеракции в качестве основной психокоррекционной техники, является использование психотерапевтических сообществ (иначе - терапевтических сообществ, ТС) в процессе лечения и реабилитации лиц с той или иной химической зависимостью [132]. При этом могут быть использованы различные формы: оздоровительный летний лагерь терапевтического сообщества [49]; различные варианты организации самого терапевтического сообщества: терапевтические общины [116, 131, 139], дома «на пол-пути», дома самоуправления и самоподдержки [137].
Поскольку, с точки зрения как психологии, так и социологии, одним из наиболее значимых факторов, способствующих возвращению к употреблению наркотиков, является аддиктивное социальное окружение, наиболее эффективными являются программы, основанные на изоляции больного от прежнего окружения и помещение его в особые условия. Такие условия и создаются в терапевтических общинах или сообществах. Формирование специфической терапевтической среды и проживание в ней позволяет изменить существующие поведенческие стереотипы и выработать новые, необходимые для адаптации в обычной жизни и повышения антинаркотической устойчивости личности [24, 43].
В групповой психотерапии и, особенно, в условиях терапевтического сообщества имеются особые преимущества, которые, как правило, отсутствуют при индивидуальной работе с химически зависимыми лицами: рост самосознания участников лечебно-реабилитационной программы, критический обмен мнениями, откровенность, активность участия в психотерапевтических мероприятиях, активизация утраченных социальных и общественных контактов. На основании этого в настоящее время наиболее эффективными программами психологической реабилитации признаны программы, основанные на создании специфической терапевтической или иначе - реабилитационной среды, способной групповым влиянием изменить стереотип поведения обратившейся за помощью зависимой личности. В понятие терапевтической среды вкладывается различное содержание, что выражается и в различной терминологии: «терапия средой», «лечебная среда», «реабилитационная среда», «терапевтическая среда», «терапевтическое сообщество» [37, 40, 42].
Терапия средой (от франко-англ. milieu therapy - лечебное воздействие среды, лечение средой) представляет собой использование психотерапевтического потенциала взаимодействия больного с окружением или средой. Под средой имеют в виду все, что окружает пациента в реабилитационном учреждении (вещи, люди, процессы, события) и является неотъемлемым фактором стационарного содержания, лечения и реабилитации [6]. Трактовка сущности психотерапии средой базируется на соотношении биологического и социального в этиопатогенезе нервно-психических заболеваний, а также в их лечении и реабилитации [37, 53].
Создатель системы социальных воздействий как метода работы с больными, который теперь называется социотерапией, Simon H.A. (1967), обосновывая свою позицию, исходил из положения, что приспособление к среде является основным принципом жизни [145]. Оно требует от каждого индивида постоянной мобилизации всех сил и способностей. При излишне щадящем режиме ослабленные, но все же имеющиеся у больного силы бездействуют, что приводит к их дальнейшему ослаблению и патологической адаптации. Для того чтобы избежать дополнительного вреда от неблагоприятной среды лечебного учреждения, необходимо все окружение больного организовать таким образом, чтобы оно как можно больше приближалось к «нормальному». Общая цель терапевтической среды - максимализация адаптивных возможностей больного - подчинена общей цели реабилитации - восстановлению личного и социального статуса пациента [27, 28, 55].
Духовный компонент
Что касается духовной составляющей признанной Всемирной организацией здравоохранения четырехкомпонентной био-психо-социо-духовной модели наркологических расстройств, следовательно, и коррекции данного патологического стереотипа поведения на всех, четырех уровнях, алгоритм оказания лечебно-реабилитационной помощи с девиантами, включая лиц с алкогольной и наркотической зависимостью, с духовно-нравственных позиций, с точки зрения традиционных религиозных конфессий, в первую очередь Русской Православной Церкви Московского Патриархата (далее - РПЦ МП), в уже работающих не один десяток лет моделях реабилитационных сообществ при учреждениях РПЦ МП или организованных при участии православных священнослужителей, в полной мере не проработана и не обоснована.
Особенностью духовного компонента является то, что он достигает своей цели - исцеления всего человека - через его преображение, как говорят православные апологеты, с помощью Божественных энергий, при синергии Божественной и человеческой воли.
«Духовный - скрывающийся под видимым, таинственный» [45], таким образом, под видимыми священнодействиями и обрядами посредством благодати происходит «преобразование внутреннего человека» [52]. В современной православной богословской традиции под Таинством «понимается особое действие Промысла Божьего на верующих, в силу которого благодать Божия <...> преображает верующего человека, обновляет его природу и личность» [87]. Совокупность элементов, входящих в духовный компонент, можно определить как направление во врачевании души с помощью православной психотерапии, потому что все средства, которыми пользуется Православие, да и вся ее основная цель заключается в том, чтобы исцелить человека и направить его к Богу. «Православие, наряду с другими его определениями, можно назвать медицинской наукой и курсом лечения. Однако оно явным образом отличается от других психотерапевтических методик, поскольку в центре его стоит Богочеловек, а не просто человек, и поскольку оно достигает своей цели не с помощью человеческих методик, но благодаря помощи и действию Божественной благодати» [31].
Термин православная психотерапия имеет и научное обоснование. Как указывается в «Психотерапевтической энциклопедии» под ред. Б.Д. Карвасарского, «...православная психотерапия - совокупность форм и подходов к врачеванию души, имеющих в основе мировосприятие, покоящееся на православной вере, духовном, аскетическом и литургическом опыте Единой, Соборной и Апостольской Церкви (конфессионально определяемой как Православная). Выделяемая в самостоятельное направление, православная психотерапия определяется с религиозно-конфессиональной тональностью, потому что в ее основе лежат опытно-теоретические знания православной антропологии, гомилетики, аскетическое и святоотеческое учение о духовной жизни, о страстях как источнике болезней, о подвижничестве как духовной брани, а также многовековой положительный опыт Церкви в деле душепопечения и понимание нравственного христианского долга в духе Святого Евангелия. При полном принятии значения совокупности клинических, психологических, социальных и биологических факторов опытное знание о человеке подвижников христианского благочестия, отцов и учителей Церкви, запечатленное в их творениях, содержит категории и понятия, которые отличают его от аналогичной области знания как от современной научной психотерапии и психологии, так и от инославных религиозных систем» [73].
С каждым годом все больше внимания уделяется взаимодействию научного мира и конфессиональных учреждений. С участием РПЦ МП создаются общества трезвости как амбулаторные программы поддержки на базе отдельных приходов и лечебно-профилактических учреждений [8, 88]. Также реализуются в практической плоскости и совместные проекты в стационарных учреждениях. Идею организации профессиональных терапевтических сообществ в современной России первой применила именно Русская Православная Церковь. Первый семейный клуб трезвости, построенный на принципах югославского профессора психиатрии Владимира Удолина [138], ученика основателя данного направления, британского психиатра М. Джонса [137], появился в 1992 году при храме святителя Николая в селе Ромашково Московской области. Его создал врач-психиатр, впоследствии ставший священником, протоиерей Алексий Бабурин [11]. В настоящее время он является старшим научным сотрудником Федерального государственного бюджетного научного учреждения «Научный центр психического здоровья» и продолжает развивать сеть Православных приходских Семейных клубов трезвости по Москве и России, создав уже Межрегиональное общественное движение «В поддержку семейных клубов трезвости». На сегодняшний день в Москве их уже 16, в Московской области - 8. Вышли они уже и на общероссийский уровень, открыв региональные отделения в ряде субъектов Российской Федерации [12].
Данная методика с точки зрения современной научной парадигмы вполне обоснована. Экзистенциальная семейная психотерапия, которой отдается предпочтение при оказании психологической помощи лицам, страдающих алкогольной и наркотической зависимостью, проводится внутри семейной системы, начиная с диагностики нарушений внутрисемейных отношений зависимостью [84]. Семейная психотерапия подразумевает терапию всей семьи, становление в ней оптимальных взаимодействий, формирование саногенных паттернов поведения [78]. Достаточно часто психотерапевтическая практическая работа с лицами, страдающими наркологическими расстройствами, дает повод говорить об их семьях как об источниках психической травматизации личности, поскольку, как показывает практика, именно нарушения семейных взаимоотношений нередко лежат в основе формирования наркотической зависимости. Данный вид психологической помощи представляет сочетанное применение различных элементов основных психотерапевтических технологий (клиент-центрированная психотерапия К. Роджерса, логотерапия В. Франкла, гештальт-психотерапия Ф. Перлза и другие) по отношению ко всей семье [74, 98]. Семья здесь рассматривается как «единое целое и неделимое», к которому применимы основные принципы гуманистической психотерапии: безусловное позитивное принятие семьи, эмпатия и конгруэнтность.
Основной целью психотерапевтического процесса в процессе реабилитации здесь является создание феноменов психических переживаний у каждого члена семьи по принципу «здесь и сейчас». Согласно экологическому, психо-социальному, антрополого-спиритуальному (социокультуральному) подходу врача-психиатра Владимира Удолина, Семейный клуб трезвости является стержневым элементом территориальной системы контроля, профилактики и помощи в решении личных и семейных проблем, связанных с потреблением веществ, изменяющих состояние сознания, включая такие комплексные проблемы, как «алкоголь и другие психоактивные вещества», «алкоголизм и ассоциированные с ним аутодеструктивное поведение и психосоматические расстройства», «алкоголь и другие факторы риска различных заболеваний». Состояние данной экосистемы находится в зависимости от многих факторов и, прежде всего, от ситуации в семьях - дисфункциональные ли они или в них складываются гармоничные отношения [10].
Именно на этих принципах психиатр с авторитетом, признанном во всем научном мире, однако, в России пока недостаточно известный, профессор кафедры неврологии, психиатрии и клинической психологии медицинского факультета Загребского университета, директор университетской психо-неврологической и наркологической клиники больницы «Сестры милосердия» в Загребе, президент Всемирной социально-психиатрической ассоциации Владимир Удолин (V. Hudolin, 02.05.1922-26.12.1996) c середины 60-х годов прошлого века начал развивать социально-экологическую теорию алкоголизма, согласно которой проблемы, связанные с потреблением алкоголя и наркотиков, правильнее рассматривать как тип отклоняющегося поведения, стиль или образ жизни [138].
Такой подход в полной мере соответствует православной духовной практике врачевания всякого пристрастия, в том числе ко всякого рода психотропным веществам. Коррелирует данная позиция и с точкой зрения Т.Б. Дмитриевой, многие годы возглавлявшей ведущее судебно-психиатрическое экспертное учреждение страны - Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского, доктором медицинских наук, профессором, академиком Российской академии медицинских наук. В 2006 году она совместно с д.м.н., проф. А.Л. Игониным, заведующим отделением терапии больных наркоманиями и алкоголизмом того же Центра Сербского, в статье «Современные возможности медицины в лечении лиц, страдающих наркологическими заболеваниями» опубликовала свою четкую и однозначную позицию, подтвержденную многолетними наблюдениями и опытом советской и после - российской психиатрической и наркологической научных школ. Приведем выборочно фрагменты данной работы: «Роль медицинских методов в борьбе со злоупотреблением ПАВ не следует ни преувеличивать, ни приуменьшать. Как уже неоднократно отмечалось, наркомания является, в первую очередь, духовной, а не физической болезнью. Поэтому только медицинскими средствами задачу прекращения пациентом приема ПАВ решить невозможно... Кроме нарушений обмена нейромедиаторов, <...> существует много других звеньев патогенеза данных заболеваний... Прямая связь между той или иной формой поведения и конкретным биологическим субстратом отсутствует. Любое биологическое вмешательство в организм человека не позволяет нужным образом изменить поведение человека. Оно формируется при повторении одного и того же действия сотни и тысячи раз путем, как говорят в психологии, научения. Тем более это невозможно сделать, поскольку поведение наркологического больного представляет собой не просто комплекс определённых действий, а специфический образ жизни, основанный на сформировавшемся мировоззрении человека». Далее по тексту: «Возможность формирования установки на воздержание от ПАВ определяется личностными характеристиками больных, такими, как ценностная ориентация, отношение к существующей в обществе морали, психологическая устойчивость и многими другими. Естественно, не менее важную роль играет социальный статус пациента: особенности семейного окружения, опыт трудовой деятельности, возможность реализации позитивных интересов и увлечений и т.п.» [41]. То есть, ведущие отечественные специалисты-наркологи нашего времени ставят акцент именно на социально-трудовом, психологическом и духовном аспекте формирования наркологических расстройств, называя их сформировавшимся стереотипом поведения, а не глубинным и однозначно неизлечимым хроническим заболеванием, что нам активно навязывают сегодня апологеты программы «12 шагов», а также так называемой «заместительной метадоновой терапии» (ЗМТ), «заместительной опиоидной терапии (ЗОТ) и «снижения вреда от приема наркотиков» [21, 22, 67, 97]. В своей работе Т.Б. Дмитриева и А.Л. Игонин особо отмечают большую эффективность длительной, не 3-4 месяца, как предлагает сегодня большинство частных наркологических реабилитационных учреждений, духовно-ориентированной социо-трудовой реабилитации пациентов: «В некоторых наркологических клиниках с высоким уровнем оказываемой помощи делаются попытки выйти из узко медицинских рамок. Проводится, например, длительная групповая дискуссионная психотерапия. Она позволяет изменить в лучшую сторону самосознание больных, развеять многие характерные для них заблуждения и мифы... Но даже метод групповой психотерапии не может внести каких-либо кардинальных изменений в духовную сферу человека, глубоко повлиять на его мировоззрение, обучить новым навыкам и занятиям. Это относится в особенности к молодым больным наркоманиями с гру6о деформированными представлениями о нормах поведения, которых они должны придерживаться... Для достижения указанных целей необходимо длительное, в течение 1-2 лет, пребывание пациента в иной социальной среде, по сравнению с той, в которой он существовал до этого. При этом на человека должно оказываться глубокое влияние со стороны нового сообщества в целом и позитивных лидеров в частности. Очень полезным является привлечение к работе «бывших» больных алкоголизмом и наркоманиями. Необходимы жесткий распорядок дня и интенсивная трудовая деятельность, приносящая, однако, творческое удовлетворение... Необходимо коренным образом изменить свой собственный образ жизни. Подавляющее большинство наркологов оказывается неспособным сделать это. Поэтому задачи социальной реабилитации наркологических больных порой более эффективно решаются работниками не медицинских, а иных, например, религиозных организаций». При этом авторы исследования подчеркивают: «Если речь ведется о сообществах пациентов на религиозной основе, то в большинстве случаев более успешной их деятельность оказывается в тех случаях, когда они созданы под эгидой традиционных для нашей страны религиозных организаций. Наиболее известны антинаркотические и антиалкогольные сообщества при Русской Православной Церкви. Они оказываются более жизнестойкими и стабильно функционирующими, чем ячейки общества анонимных алкоголиков и наркоманов» [41].
С каждым годом данное направление в России получает все большее распространение. В настоящее время продолжается развитие православных семейных клубов трезвости [12]. Усиливается активное обсуждение возможности взаимодействия педагогов, психологов, психиатров и священников в решении проблем психического здоровья населения [33, 34, 46, 47, 58, 90, 100]. Издается литература по вопросам православной психиатрии и психотерапии. Еще с начала 2000-х годов в мире науки формируется и укрепляется твердое мнение о том, что время искусственного разделения медицины и религии прошло [99]. Сегодня духовно-ориентированная на православное вероучение психотерапия выделяется в отдельный вид психотерапии и рассматривается в качестве центрального звена религиозной психологии, изучающей духовный мир верующих людей [101]. Врачебные научные подходы органично сочетаются с вероучением традиционных для России религиозных конфессий [18, 36, 48] и направлены на устранение поражения духовной сферы пациентов, искоренение зависимости, болезненного пристрастия к приему психоактивных веществ [19, 20, 58, 111].
Продолжает активно развиваться и реализовываться на практике в конкретных совместных проектах взаимодействие, работа в мультипрофессиональной бригаде священников, педагогов, психологов, психотерапевтов и консультантов-выпускников на базе дневного мотивационного стационара «Воскресение» при храме Воскресения Христова у Варшавского вокзала в Санкт-Петербурге. Его духовнику и одновременно руководителю сети противонаркотических реабилитационных центров Выборгской епархии «Обитель Исцеления», протоиерею Сергию Белькову удалось создать полный цикл оказания лечебно-реабилитационной помощи наркозависимым: от этапа детоксикации, реализуемого по договоренности государственными и частными наркологическими клиниками, через амбулаторный этап (до 1,5 месяцев), до стационарного реабилитационного этапа [15, 16, 17]. Помощь оказывают как мужскому, так и женскому полу с направлением в соответствующие стационарные учреждения в Ленинградской области. Информационную и ресурсную поддержку проекту оказывает благотворительный фонд «Православная реабилитация» [113]. Опыт единого комплекса оказания социально-реабилитационных услуг, начиная с медикаментозного лечения и амбулаторного (дневного) стационара в Санкт-Петербурге и до сети загородных реабилитационных учреждений Приозерского благочиния епархии приезжают изучать священники из многих регионов России, транслируя и воспроизводя его в своих регионах [61].
В Душепопечительском православном центре во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского в Москве под руководством и духовным наставничеством доктора медицинских наук, игумена Анатолия (Берестова) c 1998 года ведут амбулаторный прием и психиатры-наркологи, и психологи, и психотерапевты, и священники, коллегиально решая, как выстраивать работу с тем или иным пациентом, и реализуя намеченную программу [19, 20, 21]. В год принимают до 2 000 человек, пострадавших от сект, оккультизма, деструктивных субкультур, алкоголя и наркотиков. Поток страждущих с каждым годом лишь усиливается. Сотрудники с трудом справляются с нагрузкой.
В городе Полевской Свердловской области с 2001 года действует духовно ориентированный (православный) центр медико-социальной реабилитации «Подвижник», который возглавляет врач-психотерапевт В.В. Боровских и духовно окормляет настоятель городского Петропавловского храма протоиерей Сергий Рыбчак. Тандем врача и священника в процессе помощи нуждающимся и в наблюдении опытного узкопрофильного медицинского работника, и в душепопечении мудрым наставником - достойная трансляции в другие регионы прекрасно зарекомендовавшая себя схема взаимодействия и достижения высоких результатов в своей работе.
Передовой опыт эффективного налаживания государственно-церковного партнерства в сфере реализации духовно-ориентированных на православное вероучение программ социальной реабилитации наркозависимых лиц на муниципальном и региональном уровнях демонстрирует нам Социально ориентированная автономная некоммерческая организация «Реабилитационный центр "Зеледеево"», созданная на базе стационарного реабилитационного учреждения, открытого на территории Мариинской епархии Кузбасской митрополии [83].
Деятельность в рамках духовно-ориентированной на православие реабилитационной работы с алко- и наркозависимыми лицами сегодня осуществляется в активно развивается в Томской епархии. Первоначально открытый в 2001 году как Епархиальный центр реабилитации во имя святого великомученика и целителя Пантелеимона при храме иконы Божьей Матери «Знамение», сегодня это уже и сопровождающая его деятельность Автономная некоммерческая организация по предоставлению социально-правовых услуг «Здоровый Томск». На базе данного реабилитационного учреждения, расположенного в 50 километрах от города Томск, разместилось уже, по сути, крестьянско-фермерское хозяйство: по 20 голов коров, свиней и баранов. Уход за животными - элемент необходимой в любом правильно организованном реабилитационном учреждении, как мы показали выше со ссылкой на научные исследования советского и российского времени, а также зарубежных авторов.
В городах Новосибирск, Воронеж, Ставропольском, Краснодарском краях, Московской, Ленинградской, Ростовской, Тюменской, Тверской, Ивановской и Калининградской областях, Республиках Башкортостан и Татарстан, на территории Ямало-Ненецкого автономного округа, на Дальнем Востоке, во многих других регионах России созданы или создаются амбулаторные и стационарные церковные реабилитационные учреждения, объединяющие на своих площадках мультипрофессиональные бригады специалистов, включающие в себя как специалистов из области медицины, психологии, социальных служб, так и представителей духовенства, помогающих им волонтеров из числа бывших выпускников духовно-ориентированных на православное вероучение конфессиональных реабилитационных программ. Таким образом достижения науки в практической плоскости органично сочетаются с духовно-ориентированными практиками и это свидетельствует о том, что перспектива дальнейшего совершенствования способов оказания как психиатрической, наркологической, так и психологической помощи во взаимодействии с традиционными для России религиозными конфессиями есть и с каждым годом доказательств тому все больше и больше.
Деятельность в рамках духовно-ориентированной на православие реабилитационной работы с наркозависимыми лицами осуществляется в соответствии с официальным документом «Об участии Русской Православной Церкви в реабилитации наркозависимых», принятом на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви 26 декабря 2012 года, где указаны цели и задачи, а также допустимые к применению технологии церковной реабилитации лиц, больных наркоманией. В частности, в тексте отмечается следующее: «Церковь, не отрицая подхода наркологии к реабилитации больных и используя методы, выработанные профессиональным сообществом, в своей деятельности делает акцент на духовной составляющей реабилитационного процесса. Выход наркозависимого человека в устойчивую ремиссию, восстановление его социального статуса не рассматривается Церковью в качестве единственной задачи... Реабилитация начинается с преодоления зависимости и восстановления социальных навыков при органичном включении реабилитационного процесса в жизнь церковной общины.... Показателем успеха реабилитации с точки зрения Церкви наряду с устойчивой ремиссией зависимого является сформировавшаяся христианская ценностная мотивация в повседневной жизни» [95].
Для осуществления самоконтроля за степенью своей социальной полноценности личности необходимо сопоставить себя с определенным, принятым в обществе идеалом, необходим взгляд на себя со стороны, с позиций другого человека. В православном вероучении таким идеалом является Богочеловек - Иисус Христос и именно на заданные им нравственные ориентиры и настраиваются участники духовно ориентированных программ.
Проблема поиска смысла жизни в процессе прохождения реабилитационной программы в духовно ориентированных реабилитационных общинах включает в себя рассуждения о существовании внеличностного и личного смысла жизни, его выбор и закрепление в базовых личностных установках.
Иные реабилитационные программы для химически зависимых лиц, реализуемые на территории Российской Федерации
Программа «12 шагов»
Некоторые психотерапевтические методики, например, программа «12 шагов», которые можно обозначить, как «социально-психологическую модель» реабилитации химически зависимых лиц, делают акцент именно на этом аспекте терапии [40, 82].
Ряд социально ориентированных некоммерческих организаций реализуют стационарные реабилитационные программы с последующим постреабилитационным амбулаторным сопровождением в рамках так называемой «Миннесотской модели», совмещающей программу «12 шагов» и опыт деятельности терапевтических сообществ [14, 130].
Работа в группах проходит по так называемой программе «12 шагов». Каждый шаг - это принцип, с которым наркоман должен согласиться и начать исполнять его на практике. Принципы не умозрительные, а отражают конкретный путь к выздоровлению основателей программы «Анонимные Алкоголики», впоследствии разделившейся и создавшей подразделения «Анонимные Наркоманы», «Анонимные Игроманы», «Анонимные Сексоголики» и т.п. Подготовлены письменные рекомендации по практическому осуществлению этих принципов в жизни. Собрание может проводить любой участник группы. Обычно это тот, у которого больше срок трезвости. Новички выбирают себе «спонсоров» - наставников, которые делятся с ними своим собственным опытом выздоровления. Система очень напоминает местами христианскую, но крайне выхолощенную и упрощенную до вульгаризмов.
В 1949 году методология «Анонимных Алкоголиков», базирующаяся на программе «12 шагов» впервые положена в основу стационарной модели организации лечебного процесса с больными алкоголизмом, названной (по месту нахождения клиники «Хазелден») Миннесотской. В последующем эта модель в различных модификациях получила распространение в США, а затем и во всем мире. В России по данным 2008 года функционировало более 100 реабилитационных учреждений, использующих в своей работе опыт программы «12 шагов» [43]. В настоящее время их, как минимум, на порядок больше. Чисто «12-тишаговых», либо смешанного типа, либо скрывающих под данным наименованием представителей новых религиозных движений. Полностью или частично программа «12 шагов» используется в стационарных и амбулаторных в лечебно-реабилитационных программах практически во всех российских городах-миллионниках и ряде городов поменьше.
Суть программы заключается в углубленном осознании себя и самоконтроле через когнитивные и волевые структуры [147]. Программа состоит из двенадцати шагов, каждый из которых имеет наибольшую значимость (по мнению авторов) в определенный период ремиссии. Первый шаг программы - признание своей проблемы и бессилия самостоятельно решить ее. Второй шаг - признание существования «Высшей Силы», способной помочь преодолеть проблему. Третий шаг - переоценка и принятие своего жизненного опыта. Четвертый шаг предполагает признание своих заблуждений и покаяние перед «Высшей силой», «Богом, как мы его понимаем». Пятый - сознательная подготовка к изменению своей жизни. Шестой - формирование и развитие смирения перед «Высшей Силой» (авторы подчеркивают, что смирение при этом не равносильно чувству униженности). Седьмой шаг - составление списка людей, которым было причинено зло и формирование готовности действием исправить свои негативные поступки. Девятый шаг - личное возмещение причиненного ущерба. Десятый шаг - углубление самоанализа. Одиннадцатый шаг - углубление взаимоотношений с Богом, посредством молитвы. Двенадцатый шаг - помощь другим зависимым и нуждающимся людям [136].
Существенны в психотерапевтическом отношении (не затрагивая духовный компонент, который обсудим чуть позже) несколько обстоятельств, на которые, как на положительные качества программы «12 шагов» указывал ряд зарубежных исследователей. Не можем не упомянуть о них и мы.
Во-первых, программа само- и взаимокоррекции принимает ко вниманию специфические особенности психологического статуса лиц с наркотической зависимостью, достаточно легко принимается ими (прим. авт. - если это люди не из религиозных семей или лица с выраженными психическими расстройствами после приема современных синтетических наркотиков), интегрируясь с другими видами терапии [187].
Во-вторых, по мнению ряда зарубежных авторов, эта программа базируется на апелляции к высшим духовным ценностям (прим. авт. - в понимании духовности зарубежных авторов) пациента и активизирует их. Пациенты при этом получают дополнительные силы и энергию для борьбы со своим заболеванием [140].
Здесь следует сделать ремарку, отметив, что «концепция алкоголизма как болезни» была создана в США и активно пролоббирована одним конкретным лицом, филантропом Р. Бринкли Смитерсом, как пишут некоторые американские издания, «из числа потенциальных алкоголиков», лишь в середине прошлого века. Ее автором стал физиолог Элвин Мортон Джеллинек (1890-1963), употребивший впервые это понятие в 1960 году в одном из своих исследований [135]. Его теория о том, что алкоголизм является болезнью, еще с того времени вызывает много споров среди исследователей, часть работ которых мы приводив в данной работе. Спорность данного утверждения подтверждается и на практике, которая будет описана далее. Следует отметить, что в 50-е годы прошлого века Э.М. Джелинек работал в качестве консультанта в подкомитете по вопросам алкоголизма Комитета по охране психического здоровья Всемирной организации здравоохранения в Женеве и именно через свои каналы, используя ресурсы Р.Б. Смитерса, он добился там признания своей концепции. Достаточно отметить, что Смитерсом было пожертвовано только на антиалкогольную программу более 40 млн. долл. США. После оказания материальной поддержки Национальному совету по алкоголизму в размере 8,7 млн. долл. США Смитерс в 1954 году становится одним из его директоров и остается им вплоть до своей смерти в 1994 году. С 1958 г. по 1965 г. он является его председателем Национального совета по алкоголизму. Р. Бринкли Смитерсу удается пролоббировать среди медицинских чиновников концепцию алкоголизма как болезни с целью обеспечения выплат клиентам лечебных центров (в нашем понимании - наркологических клиник) по карточкам медицинского страхования, поскольку после включения алкоголизма в перечень заболеваний он стал страховым случаем, подлежащим оплате больничных листов и всех связанных с этим медицинских и социальных услуг [144]. Интерес частных медицинских компаний в принятии такого решения очевиден. При этом степень полноценности научного обоснования данного решения постоянно подвергается сомнению экспертами во всех развитых странах мира. До России в силу слабого профессионального уровня наркологических кадров и высокого уровня лоббизма данной концепции их голоса практически не доносятся. Результаты ряда исследований мы приведем ниже.
Такой методологический подход не оправдал себя. Об этом мы можем судить, исходя из анализа результатов терапии алкоголизма и наркомании: за полтора столетия эффективность его лечения продолжала оставаться крайне низкой. Любой статистический справочник сообщит читателю, что медикаментозное лечение дает эффект от 2-х до 10% ремиссий от общего числа пролеченных лиц, страдающих алкоголизмом или наркоманиями, максимум. И эти цифры в российских условиях признать статистически достоверными не представляется возможным.
Как бы то ни было, в России реабилитационные центры, функционирующее по типу «Миннесотской модели», существуют практически во всех крупных и средних по численности населения населенных пунктах. В настоящее время чаще всего в реабилитационных программах для зависимых лиц с «12 шагами» сочетаются такие психотерапевтические методики, как бихевиоральная (поведенческая) психотерапия, когнитивная терапия, рационально-эмотивная терапия, гештальт-терапия, ролевые игры и элементы психодрамы, некоторые виды аналитической терапии [40, 44, 82].
Согласно исследованиям, проведенным Американской психиатрической ассоциацией, так называемая «Модель штата Миннесота», или «Миннесотская модель» -программа, базирующаяся на идеологии «12 шагов», а также по некоторым данным российских исследователей 1990-2000-х годов, в мире использовалась в 70-80% реабилитационных учреждений [13, 14, 103, 104, 126, 127]. Остальную часть занимают терапевтические сообщества, не принимающие методологию данной программы.
В зарубежной научной литературе описано сравнительное исследование индивидов в ремиссии, прошедших курс только психотерапии, либо психотерапии и «12-тишаговой» программы, которое показало большую устойчивость последней группы, а также более успешные показатели по эмоциональным и личностным характеристикам у представителей групп, прошедших программу «12 шагов» в сравнении с группой с обычной психотерапией, без проведения программной работы [129]. Участие в «12-тишаговой» программе, помимо психотерапевтического воздействия, позволило добиться более высоких результатов в отношении осмысленности терапевтического процесса. Также участники этих программ имели более низкие показатели тревоги, депрессии и враждебности, чем те из индивидов в ремиссии, кто прошел только психотерапевтическую реабилитацию без посещения групп по программе «12 шагов». При этом, что важно отметить, при проведении данного исследования, отсутствовала контрольная группа, участвовавшая в иной психотерапевтической реабилитационной программе, исключающей применение идеологии «12 шагов» и связанные с ней психотехнические приемы, что не позволяет считать данную работу демонстрирующей преимущества перед иными реабилитационными программами.
В то же время исследователи из США C. Mutton, H. Ross (2001) по результатам своего исследования опубликовали статью, в которой сообщили, что, поскольку личностная идентичность конструируется через призму оценок тех людей, которые находятся в социальном пространстве индивида, группы типа «Анонимные Наркоманы» и «Анонимные Алкоголики» создают для участников этих программ новую символическую структуру, через призму которой они могут подвергаться драматическим личностным трансформациям [141]. В другом исследовании S. Peele (1989) и коллеги доказали, что такие группы могут быть малоэффективными в преодолении аддиктивного (зависимого) поведения, поскольку обращаются к идее пожизненной аддикции, считая себя до конца своих дней неизлечимо больными [142]. Такая жесткая установка, как показало другое исследование, приводит к конструированию неблагоприятной с точки зрения вероятности возникновения рецидива аддиктивной личностной идентичности, что наиболее вероятно приведет к рецидиву алкоголизма или наркомании [81].
G. Chen (2007) обнаружил, что большинство тех индивидов в ремиссии, кто не участвовал в формальных группах (типа «Анонимные Наркоманы», «АН»), не идентифицировали себя в качестве зависимых людей, также как и выздоравливающих. Участники исследования определяли свою актуальную личностную идентичность в терминах семейных и профессиональных ролей [129].
Другие исследователи считают, что аддикция является в основном функцией индивидуально избранных привязанностей, заменяющих Бога. Следовательно, зависимость может быть излечена посредством заполнения пустоты, при котором ослабляются поддельные привязанности, позволяющее погрузиться в отношения любви к Богу. По мнению авторов исследования, большинство зависимых людей может воздерживаться от употребления психоактивных веществ самостоятельно, хотя это противоречит распространенному убеждению, что аддикция может быть излечена только извне [141].
Значение понятия «аддикция» заключается в том, что сформированные убеждения постепенно становятся привычкой, которую все труднее преодолеть. Наркозависимые говорят «да» в пользу удовольствия, и когда они делают это слишком часто, это постепенно становится навязчивой привычкой. При этом абстинентный синдром становится выбором, который они по сути уже не делают. Описаны наблюдения, есть они и в нашей практике, встречаются и у зарубежных авторов, согласно которым часть зависимых людей смогла выйти из порочного круга зависимости, просто сказав ей «нет» [142]. Здесь следует признать, что с появлением на наркорынке новых видов высокотоксичных синтетических наркотиков, число таковых резко сократилось. При этом многие исследователи и практики утверждают, подтверждают этот факт и авторы данной работы, что программа «12 шагов» поддерживает образ жертвы у зависимых лиц, укрепляет в них чувство бессилия и ощущения себя тяжко и неизлечимо больными, что значительным образом осложняет выход из этого самого порочного круга.
H.L. Surratt (2005) изучала изменение идентичности женщин, проходивших реабилитацию вместе со своими детьми. Исследование было направлено на изучение активного преодоления авторитарного подхода в лечении, утверждающего, что наркотическая зависимость - это болезнь, и процессов, посредством которых они принимали, сопротивлялись или отвергали аддиктивную идентичность. Результаты показали более высокую успешность в конструировании положительной идентичности у женщин, проходивших реабилитацию вместе со своими детьми, чем без них, при этом их позиция по отношению к девиантной идентичности была расценена как ее отвержение и принятие в качестве основной личностной идентичности родительской роли [146].
В целом можно отметить критическую позицию достаточно большого количества современных авторов в европейской и американской научной литературе по отношению к «12-тишаговой» программе и рост интереса к проблемам духовности в процессе ремиссии наркозависимых. Кроме того, отсутствуют конкретные данные, подтверждающие более высокую эффективность данной методики по сравнению с другими подходами к терапии больных алкоголизмом и наркоманией [143].
В то же время ряд американских активистов, исследователей, общественников уже не один десяток лет задают вопрос, что же это за явление - группы «Анонимные Алкоголики/Наркоманы - религиозный культ, подмена христианства или лечебно-реабилитационная технология обретения трезвости? В частности, в 1998 году США вышла книга Ч. Буфа с одноименным названием «Alcoholics Anonymous: Cult or Cure?» («Анонимные Алкоголики - культ или лечение?» [128]. «12 шагов к другому Евангелию?», «Доктор Боб Смит: "Христианский "корень" AA?», «AA: христианские или оккультные Корни?», «Зависим от движения "выздоровления"?» - такими вопросами пестрит один из самых крупных в Северной Америке форум, посвященный различным деструктивным психокультам современности http://www.psychoheresy-aware.org [1, 2, 125, 133]. И дискуссии на них происходят острые и, соответственно, актуальные, как мы видим, не только для России. «Анонимные Алкоголики: конечно, это - секта!» - под таким заголовком в американском научном журнале «Журнал рационального выздоровления» («The Journal of Rational Recovery») в 1997 году вышли две части статьи автора Джека Тримпи [149]. Они были переведены на русский язык и опубликованы и в русскоязычном сегменте интернета, вызвав бурную полемику в среде специалистов, работающих с химически зависимыми лицами [117, 118]. Апофеоз программы, то есть, «12-й шаг» - «Достигнув духовного пробуждения в результате выполнения этих шагов, мы старались нести весть об этом другим наркоманам и применять эти принципы во всех наших делах» - по сути, и является ее смыслом и целью: умножать саму программу. Соответственно, средства, организации, людей, души... Безусловно, вопрос до сих пор остается актуальным и требует более детального анализа, чем был проведен ранее.
Критическая научная оценка результатов деятельности российских подразделений международного сообщества «Анонимные Алкоголики» / «Анонимные Наркоманы», функционирующего в соответствии с программой «12 шагов» дана в вышеупомянутом исследовании Т.Б. Дмитриевой и А.Л. Игонина (2006), где представлен краткий анализ полученных в результате опроса специалистов-наркологов из различных регионов России данных, а также личных наблюдений авторов. Экспертное заключение таково: «Хотя в программе и говорится, что она подходит для человека, исповедующего любую религию (Бог такой, «как мы его понимаем»), идеология данного движения все же основывается на западной ветви христианства - протестантизме. Поэтому деятельность ячеек общества АА и АН проникнута духом так называемой протестантской этики с ее рационализмом, индивидуализмом (несмотря на декларации о взаимопомощи), даже соперничеством, скептическим отношением к авторитетам, стремлением во всем полагаться на свои собственные силы, культом материальных ценностей и другими известными качествами. Наш человек более эмоционален, открыт, доверчив, альтруистичен. Кроме того, он больше ориентируется на авторитеты, нуждается в опеке, духовном наставничестве, ищет одобрения членов сообщества... Как показывает опыт, большинство из вновь организованных ячеек обществ АА и АН быстро прекращает свое существование. Есть, конечно, отдельные примеры их длительного функционирования. В таких случаях лидер группы, как правило врач-психотерапевт, удерживает объединение пациентов от распада. Но при этом религиозная идеология двенадцатишаговой программы выхолащивается, а сообщества становятся устойчивыми терапевтическими группами» [41]. Таким образом, помимо вопросов к низкой степенью вероятности эффективного соработничества программы с российской ментальностью, за счет чего сложно обеспечить успешный выход пациентов с низким числом рецидивов от общего числа выпускников на амбулаторный постреабилитационный этап в группы «АА» / «АН» после реабилитационных учреждений, работающих по «Миннесотской модели», авторы исследования убеждены в безусловной религиозности позиционирующей себя как сугубо светскую программы «12 шагов».
Именно в связи с этим в православном сообществе, в России, вопросов к данной технологии обретения трезвости и ее разновидностям по-прежнему несчетное количество. Несмотря на это, ежегодно, пользуясь неосведомленностью как специалистов-наркологов, психиатров, психологов, рядовых священнослужителей, мирян, так и священноначалия, продолжаются попытки внедрить в практику церковного душепопечения абсолютно ненужные Русской Православной Церкви и даже более того - как считают многие эксперты, опасные для нашего социума технологии, что подтверждается и вышеуказанными исследованиями. Есть и более свежие наблюдения. Они нашли отражение в Резолюции участников Круглого стола «Современные методики реабилитации лиц с химической зависимостью. Концепция профилактики алкоголизма в Русской Православной Церкви». Мероприятие прошло в стенах Национального научного центра наркологии 15 декабря 2007 года и по итогам обсуждения в том числе и этой, чрезвычайно актуальной и по сей день темы - внедрения в практику церковного душепопечения данной чужеродной и, как показывает практика, неподходящей для русской ментальности технологии обретения трезвости программы, был подготовлен и направлен на имя Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II данный документ [105].
Следуя высказанному в интервью Святейшего от 3 февраля 2007 года после Круглого стола в Патриаршем центре духовного развития детей и молодежи на тему «Православная церковь и программа "12 шагов". Опыт Данилова монастыря», опубликованному в «Журнале Московской патриархии», пожеланию: «опыт, накопленный в Сообществах "Анонимных алкоголиков" и "Анонимных наркоманов", не должен быть проигнорирован в России - напротив, он должен стать предметом пристального изучения», такая экспертная работа была проведена наиболее опытными в деле духовного окормления и реабилитации лиц с химической зависимостью священнослужителями РПЦ МП и помогающими им светскими специалистами в декабре 2007 года. Фрагмент части экспертного заключения, оформленной в итоговую резолюцию мероприятия: «Без нравственной оценки наших поступков не может быть должным образом изменено само поведение. Идеологи Программы "12 шагов" категорически отказываются признавать нравственную составляющую патологических пристрастий. О грехе ничего не сказано ни в одном шаге программы проведения терапевтических групп "АА/АН". В "12-ти шаговой программе" вообще отсутствует такое духовно-нравственное понятие как ГРЕХ, как не существует понятия о духовности, о Боге, о Христе, о Церкви. Таким образом, Программа "12 шагов" не знает Христа, а люди, проходящие в ней реабилитацию, не приходят к Нему и не живут Им. Тем не менее, среди членов общества "АА/АН" есть православные священники! Их статьи и откровения в специальной литературе этой организации чрезвычайно противоречивы. Например: "Человек может быть духовной личностью и для этого не обязательно ходить в церковь". Если внимательно рассмотреть основные программные тексты "12 шагов", то подлинная ее миссия выясняется очень скоро: отвлечь как можно больше людей от спасительного пути ко Христу. При окончательном оформлении Программы один из ее авторов Билл Уилсон, по его словам, "пошел на некоторый компромисс в формулировках, касающихся Бога". Из вышесказанного следует, что Программа "12 Шагов" строится не на живой связи со Христом Спасителем, а использует идею Бога лишь только как удобный инструмент для манипуляции сознанием своих клиентов. В таком случае "12-ти шаговая" Программа не имеет отношения не только к Православию, но и к христианству в целом. Не может быть христианства без Христа! Поэтому и вызывают, по меньшей мере, удивление упорные попытки внедрить "12-ти шаговую программу" в Русскую Православную Церковь в качестве дополнительной или даже основной методики реабилитации химически зависимых лиц. Есть еще одно положение Программы, с которым не может согласиться православный христианин. По мнению сторонников данного движения, "алкоголику может помочь только алкоголик, наркоману - только наркоман", и речь здесь не идет ни о медицинской поддержке, ни о духовно-нравственном восстановлении личности падшего человека через таинства Церкви. Вот почему такая разница в получаемых результатах между ней и православными методами реабилитации. Именно поэтому многие и многие православные священнослужители, а также миряне не принимают "АА/АН"» [105]. Более подробно духовно-нравственные аспекты разногласий программы «12 шагов» с классическим христианским, святоотеческим пониманием данной парадигмы наркологических расстройств мы разберем в продолжении данной работы.
28 января 2010 года в здании Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков (далее - ФСКН России) в рамках XVIII Международных Рождественский образовательных чтений состоялась конференция «Духовная и медицинская помощь в преодолении пороков наркозависимости, пьянства и табакокурения» (далее - конференция) [59]. Данное мероприятие было проведено по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла в результате достигнутого соглашения о его проведении при поддержке ФСКН России и Государственного антинаркотического комитета Российской Федерации (далее - ГАК) по итогам встречи председателя Отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви, епископа Зарайского Меркурия и председателя ГАК, директора ФСКН России В.П. Иванова. В конференции приняли участие специалисты Душепопечительского центра святого праведного Иоанна Кронштадтского Московской Патриархии, ГАК и его территориальных подразделений, сотрудники центрального аппарата ФСКН России, священнослужители Русской Православной Церкви, представители общественности, реализующие профилактические и реабилитационные программы для лиц с зависимым поведением в различных регионах России, а так же различных служб и ведомств правительства г. Москвы и Российской Федерации. По вопросам оказания духовной, психологической и медицинской помощи в преодолении наркотической зависимости, пьянства и табакокурения, пострадавшим от сектантских технологий «трезвения», опытом делились священнослужители Русской Православной Церкви и помогающие им светские специалисты, занимающиеся проблемами социальной реабилитации лиц с зависимым поведением, а так же представители медицинских учреждений и содружественных Церкви организаций, занимающихся лечением, социальной реабилитацией и адаптацией лиц с указанными расстройствами.
Большинство выступающих докладчиков высказало озабоченность в связи с попытками внедрения в Русскую Православную Церковь программы профилактики зависимого поведения и реабилитации лиц с алкогольной и наркотической зависимостью «12 шагов», реализуемой в группах «Анонимные Наркоманы» («АН» или «NA»)», «Анонимные Алкоголики» («АА»). Многие докладчики отметили нецелесообразность внедрения в Церковь любых методик, содержащих в себе принципы и идеологию программы «12 шагов». Присутствующие на конференции специалисты отметили следующее: «В течение короткого времени участники программы «12 шагов» в группах «АН» и «АА» усваивают специфическую терминологию, начинают мыслить ее категориями и используют «12-тишаговую» лексику и фразеологию для манипулирования другими людьми. При этом в поведении реабилитируемого таким методом человека проявляется выраженное рассогласование между "правильными" программными высказываниями и реальными действиями, особенно по отношению к близким и родным. Это делает подобные группы если и не сектами, то, по крайней мере, сектоподобными образованиями» [59]. В связи с этим у участников конференции возник вопрос, раннее обсуждавшийся на подобных мероприятиях - нуждаются ли жители России в такой «духовности» или все же удастся с найти в себе силы жить во всех отношениях трезво и благочестиво, опираясь на богатые отечественные традиции и опыт Русской Православной Церкви, не поддаваясь ловким и лукавым манипуляциям тех, кто осознанно или неосознанно стремится лишить жителей России собственной идентификации? У большинства присутствующих на заседании церковных и светских специалистов вызвали сомнение заявления русскоязычных участников международного движения «Анонимные Алкоголики» и «Анонимные Наркоманы», нередко транслируемые через различные средства массовой информации и специализированные православные и медицинские печатные издания, свидетельствующие о высокой эффективности предлагаемой ими учреждениям Русской Православной Церкви методики. В частности, было сообщено о том, что в 2006 году в Европе организацией с высочайшей степень доверия со стороны международных научных институтов, «Кохрановское сотрудничество», проведено исследование, которое включало в себя обзор результатов восьми испытаний за период времени начиная с 1966 года. В него было вовлечено в общей сложности 3417 человек. Результаты общеевропейского научного обзора Кохрановского сотрудничества следующие: «Ни одно экспериментальное исследование однозначно не показало эффективность групп "Анонимные Алкоголики" или других "12-тишаговых" программ как варианта снижения алкогольной зависимости или проблем, связанных с ней» [134]. Тем не менее, лоббисты внедрения этой программы повсеместно, и в государственных наркологических учреждениях, в частных наркологических клиниках, учреждениях Русской Православной Церкви, предпочитают свидетельствовать совершенно об обратном.
Продолжение следует...
Авторская группа:
- Каклюгин Н.В. - кандидат медицинских наук, врач психиатр-нарколог, председатель регионального отделения ООО «Матери против наркотиков» в Краснодарском крае;
- Бельков С.Н. (протоиерей Сергий) - член Координационного совета при Координационном центре по противодействию наркомании Отдела по церковной благотворительности и социальному служению Московской Патриархии, руководитель сети противонаркотических центров Выборгской епархии «Обитель исцеления»;
- Костюкова Т.А. - доктор педагогических наук, профессор кафедры психологии Томского государственного университета;
- Григорян Н.А. - кандидат биологических наук, доцент кафедры медицинской биологии и генетики Ростовского государственного медицинского университета;
- Пучнин Д.С. (протоиерей Дионисий) - магистрант кафедры психологии Томского государственного университета; директор социально ориентированной автономной некоммерческой организации «Реабилитационный центр "Зеледеево"»;
- Пащенко П.В. (иеромонах Прокопий) - насельник Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального мужского монастыря.
Список литературы:
1. 12 Steps to Another Gospel? Part One. Available at: http://www.psychoheresy-aware.org/12steps1.html
2. 12 Steps to Another Gospel? Part Two. Available at: http://www.psychoheresy-aware.org/12steps2.html
3. Абульханова-Славская К.А. Развитие личности в процессе жизнедеятельности //Психология формирования и развития личности. М.: Наука, 1981. С. 19-45
4. Актуальные проблемы современного воспитания: целостный подход: сборник научных трудов и материалов по итогам научной конференции, (г. Волгоград, 27-30 сентября 2004 г.). Волгоград, 2005. С. 23 - 25.
5. Александер Ф. Психосоматическая медицина: принципы и применения. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2006. 336 c.
6. Александрийский Климент, свт. Педагог. М.: Учебно-информационный экуменический центр апостола Павла, 1996. 68
7. Альтшулер В.Б. Патологическое влечение к алкоголю: вопросы клиники и терапии. - М.: Имидж, 1994. 216 с.
8. Бабаян Э.А. Наркомании и токсикомании: руководство по психиатрии. М.: Медицина, 1988. 169 - 231
9. Бабурин А.Н. Душепопечение наркологических больных в условиях прихода. //Наркология. - 2008. - №10. - С. 88-94
10. Бабурин А.Н. Славянские истоки социально-экологического подхода во врачевании алкоголизма и других видов пристрастий. Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия», 05.07.2008 г. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2008/07/05/slavyanskie_istoki_social_no-e_kologicheskogo_podhoda_vo_vrachevanii_alkogolizma_i_drugih_vidov_pristrastij Дата обращения: 28.04.2017
11. Бабурин А.Н., Ермошин А.Ф., Жохов В.Н., Карпова М.Н., Никулин А.В., Турбина Л.Г. Опыт работы Семейных Клубов Трезвости. Вопросы наркологии 1994; (2): 91 - 94
12. Бабурин А.Н., Гусев Г.В., Иконникова Е.Ю., Магай А.И. Семейные клубы трезвости. 20-лет в России. 3-я Международная научно-практическая конференция «Аддиктивное поведение: профилактика и реабилитация» (Москва, ГБОУ «ВПО МГППУ», 06-07 ноября 2013 г.). Москва, 2013. С. 12 - 14
13. Батищев В.В., Негериш Н.В. Методология организации программы психотерапии и реабилитации больных зависимостью от психоактивных веществ, имеющих низкий уровень мотивации на лечение. М.: Российский благотворительный фонд «Нет алкоголизму и наркомании» (НАН), 2001. 184 с.
14. Батищев В.В. Миннесотская модель лечения зависимости от психоактивных веществ. Вопросы наркологии 1999; (3): 69 - 76
15. Бельков С.Н. Духовно-нравственный подход освобождения от наркотической зависимости молодежи на первом этапе реабилитации в условиях Дневного стационара «Саперное». Наркология 2012; (3): 67 - 69
16. Бельков С.Н. Духовно-ориентированная психотерапия патологических зависимостей (на основе эмпирического опыта православных реабилитационных центров Санкт-Петербургской епархии). Наркология 2009; (11): 86 - 91
17. Бельков С.Н. Фенотипические особенности духовно-ориентированной реабилитации наркозависимых женщин (на примере женского реабилитационного центра для потребителей наркотиков «Торфяное»). Наркология 2011; (2): 94 - 99
18. Берестов А.И., Грачев В.П., Желобанов А.В., Каклюгин Н.В., Зенцова Н.И. Духовно ориентированная реабилитация лиц с химической зависимостью с использованием специализированного православного БОС-тренинга. Наркология 2012; (10): 82 - 96
19. Берестов А.И., Каклюгин Н.В. Духовно-религиозные аспекты реабилитации лиц с психическими и поведенческими расстройствами, обусловленными в том числе злоупотреблением психоактивными веществами. Часть 1. Наркология 2013; (4): 79 - 97
20. Берестов А.И., Каклюгин Н.В. Духовно-религиозные аспекты реабилитации лиц с психическими и поведенческими расстройствами, обусловленными в том числе злоупотреблением психоактивными веществами. Часть 2. Наркология 2013; (5): 81 - 96.
21. Берестов А.И., Каклюгин Н.В. Снижение вреда от опиатов методом заместительной терапии: ответ на критические замечания проф. В.Д. Менделевича с соавторами «Осторожно - псевдонаркология». Информационно-публицистический ресурс «Нет наркотикам», 2007 Режим доступа: http://www.narkotiki.ru/expert_6458.html Дата обращения: 25.04.2017
22. Берестов А.И., Тузикова Ю.Б., Каклюгин Н.В. Осторожно - метадон! Заместительная метадоновая терапия в программах «снижения вреда». М.: издательство Душепопечительского православного центра во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского, 2006. 160 с.
23. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Психология человеческих отношений. Люди, которые играют в игры. Психология человеческой судьбы /Пер. с англ./ Общ. ред. М.С. Мацковского; послесл. А.Г. Ионина и М.С. Мацковского. М.: Прогресс, 1988. 400 с.
24. Бохан Н.А., Катков А.Л., Россинский Ю.А. Ранняя профилактика и неоабилитация больных опийной наркоманией. Павлодар, 2005. 287 с.
25. Братусь Б.С. Предисловие редактора. Московский Психотерапевтический Журнал. Христианская психология (Специальный выпуск) 1997; (4): 2 - 5
26. Валентик Ю.В. Континуальная психотерапия больных алкоголизмом. Дисс. на соискание ученой степени д.мед.н. М., 1993. 350 с.
27. Валентик Ю.В. Реабилитационные центры «Casa Famiglia Rosetta» для больных наркоманиями (20-летний опыт работы). М., 2001. 120 с.
28. Валентик Ю.В. Терапевтические сообщества - основа наиболее успешных программ реабилитации больных наркоманиями. Профилактика и реабилитация в наркологии 2002; (1): 80 - 86
29. Валуев Н.С., Каклюгин Н.В. Семинар-совещание «Профилактика зависимого поведения в молодежной среде в рамках Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года. Проблемные аспекты в условиях оптимизации бюджета». Итоговая резолюция. Наркология 2016; (8): 17 - 29
30. Винникова М.А. Ремиссии при героиновой наркомании (клиника, этапы течения, профилактика рецидивов): Автореф. дисс. на соискание ученой степени д.мед.н. М., 2004. 33 с.
31. Влахос Иерофей, митр. Православная психотерапия. Святоотеческий курс врачевания души. М.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2004. 370 с.
32. Воеводин И.В. Социально-психологические особенности и клиническая динамика этапов формирования опийной наркомании у подростков: Автореф. дис... к.мед.н. Томск, 2000. 28 с.
33. Воскресенский Б.А. Духовное как социотерапевтический фактор. Независимый психиатрический журнал 2004; (IV): 24 - 26
34. Воскресенский Б.А. Предисловие к книге «Психиатрия и актуальные проблемы духовной жизни». М., 1997. 160 с.
35. Гарифуллин Р.Р. Психокоррекция смысловых структур наркозависимой личности: Дисс. на соискание ученой степени к.псих.н. Казань, 2000. 135
36. Григорьев Г.И. Православие и духовно ориентированная психотерапия патологических зависимостей. Вестник психотерапии 2009; (30): 7 - 24
37. Гузиков Б.М., Зобнев В.М., Голубев А.А. Терапевтическое сообщество в системе реабилитации наркологических больных Методическое пособие для врачей. СПб., 2000. 28 с.
38. Гумеров Павел, прот. Восемь смертных грехов и борьба с ними. Статья 7. Сребролюбие. Режим доступа: http://www.pravoslavie.ru/put/29605.htm Дата обращения: 28.04.2017
39. Дивногорцева С.Ю. Духовно-нравственное воспитание в теории и опыте православной педагогической культуры. М.: издательство Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, 2010. 47
40. Дмитриева Т.Б. Игонин А.Л., Клименко Т.В., Пищикова Л.Е., Кулагина Реабилитационные мероприятия, проводимые в условиях наркологических стационаров (обзор). Наркология 2004; (8): 33 - 37
41. Дмитриева Т.Б., Игонин А.Л. Современные возможности медицины в лечении лиц, страдающих наркологическими заболеваниями. Наркология 2006; (1): 56 - 60
42. Дудко Т.Н., Пелипас В.Е., Цетлин М.Г., Рыбакова Л.Н. Организационно-методические аспекты реабилитации наркологических больных в Российской Федерации. Современные проблемы наркологии: сборник научных трудов под ред. чл-корр. РАМН Н.Н. Иванца. Москва, 2005. С. 236 - 256
43. Дудко Т.Н. с соавт. Основные технологии лечебно-реабилитационной помощи больным наркоманией: методические рекомендации. М., 2008. 68 с.
44. Дудко Т.Н., Райзман Е.М., Белокрылов И.В., Круговых Н.Ф., Котельникова Л.А., Казутина Е.А., Папырин В.Д., Бондаренко С.Н., Храмов Е.Ю. Реабилитация наркологических больных в условиях стационаров: методические рекомендации. М., 2006. 76 с.
45. Дьяченко Г., прот. Полный церковный славянский словарь. М.: Отчий Дом, 2009. С. 157
46. Жохов В.Н. О критериях духовной помощи лицам с аддиктивным поведением. Вестник ПСТГУ IV: Педагогика. Психология 2011; (3): 152 - 164
47. Зенько Ю.М. Психология религии: основные проблемы и перспективы развития. Государство, религия, церковь в России и за рубежом 2009; (3): 196 - 210
48. Зенько Ю.М. Современная психология и святоотеческий духовный опыт Служба практической психологии в системе образования 2005; (9): 105 - 110
49. Зобнев В.М., Прохватилов А.А. Оздоровительный лагерь психотерапевтического сообщества больных алкоголизмом и членов их семей. Современные формы и методы организации психогигиенической и психопрофилактической работы. Л., 1985. 82 - 87
50. Иванец Н.Н. Зависимость от психоактивных веществ - стратегия лечения. Вопросы наркологии 1990; (2): 3 - 10
51. Иванец Н.Н. Лекции по наркологии. М.: Нолидж, 2000. 282
52. Исповедник Максим, преп. Умозрительные и деятельные главы, выбранные из семисот глав Греческого Добротолюбия, Добротолюбие, Том III. М.: Паломник, 1998; Репринт. М.: Типография И. Ефимова, 1884. 252
53. Кабанов М.М. Больной и среда в процессе реабилитации. Вестник Академии медицинских наук СССР 1977; (4): 55 - 60
54. Каклюгин Н.В. Духовно-нравственное и спортивно-патриотическое воспитание молодежи с отклонениями в поведении как фактор профилактики наркотизма на территории Российской Федерации. Наркология 2010; (6): 58 - 73
55. Каклюгин Н.В. Заслуживающий внимания опыт лечения наркомании: наблюдения из Европы. Перевод с английского. Наркология 2009; (6): 78 - 82
56. Каклюгин Н.В. Исследование смысложизненной ориентации лиц с зависимостью от приема опиатов, включенных в духовно ориентированные реабилитационные программы при учреждениях Русской Православной Церкви. Наркология 2013; (1): 70 - 77
57. Каклюгин Н.В. «И не введи нас во искушение, но избави НАС от лукаваго...» Национальный антинаркотический союз (НАС), благотворительные фонды «Центр здоровой молодежи», «Наше будущее» и «Во имя архангела Гавриила» - феномен мутации учения секты «Царство Бога» на российской земле [2003-2016 гг.]. Часть 3. Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия», 07.07.2016 г. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2016/07/07/i_ne_vvedi_nas_vo_iskushenie_no_izbavi_nas_ot_lukavago/ Дата обращения: 20.04.2017
58. Каклюгин Н.В. Клинические, терапевтические и организационные принципы духовно ориентированной реабилитации больных опийной наркоманией. Автореф. дисс. на соискание ученой степени к.мед.н. Москва, 2013. 20 с.
59. Каклюгин Н.В. Конференция «Духовная и медицинская помощь в преодолении пороков наркозависимости, пьянства и табакокурения». Итоги: ФСКН России, центральный аппарат, 28.01.2010 г. Режим доступа: http://www.narkotiki.ru/5_6756.htm Дата обращения: 19.04.2017
60. Каклюгин Н.В. Наркотики: тюрьма или секта? Национальный антинаркотический (просектантский) союз в условиях развивающихся механизмов государственно-общественного партнерства. Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия», 30.07.2014 г. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2014/07/30/narkotiki_tyurma_ili_sekta/ Дата обращения: 19.04.2017
61. Каклюгин Н.В. «Обители исцеления» в Саперном - 20 лет! Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия», 25.06.2016 г. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2016/06/25/obiteli_isceleniya_v_sapyornom_20_let Дата обращения: 16.04.2017
62. Каклюгин Н.В. От гедонизма и аномии через алкоголь и наркотики к экстатическим псевдохристианским религиозным группам: трезвость любой ценой? Сообщение 1. Наркология 2015; (2): 87 - 104
63. Каклюгин Н.В. От гедонизма и аномии через алкоголь и наркотики к экстатическим псевдохристианским религиозным группам: трезвость любой ценой? Сообщение 2. Наркология 2015; (3): 92 - 108
64. Каклюгин Н.В. От гедонизма и аномии через алкоголь и наркотики к экстатическим псевдохристианским религиозным группам: трезвость любой ценой? Сообщение 3. Наркология 2015; (5): 88 - 102
65. Каклюгин Н.В. От гедонизма и аномии через алкоголь и наркотики к экстатическим псевдохристианским религиозным группам: трезвость любой ценой? Сообщение 4. Наркология 2015; (6): 88 - 102
66. Каклюгин Н.В. От гедонизма и аномии через алкоголь и наркотики к экстатическим псевдохристианским религиозным группам: трезвость любой ценой? Сообщение 5. Наркология 2016; (1): 79 - 98
67. Каклюгин Н.В. Профилактические программы снижения вреда от потребления наркотиков и права человека в России. Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия», 10.12.2007 г. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2007/12/10/profilakticheskie_programmy_snizheniya_vreda_ot_potrebleniya_narkotikov_i_prava_cheloveka_v_rossii/ Дата обращения: 20.04.2017
68. Каклюгин Н.В. Реквием по ФСКН. Регресс антинаркотической политики - 2016. /Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия», 02.06.2016 г. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2016/06/02/rekviem_po_fskn Дата обращения: 19.04.2017
69. Каклюгин Н.В. Специфические особенности методики освобождения от химической зависимости в современных культовых новообразованиях христианского толка на территории Российской Федерации: ресоциализация или индоктринация? Сообщение 1. Наркология 2009; (3): 92 - 104
70. Каклюгин Н.В. Специфические особенности методики освобождения от химической зависимости в современных культовых новообразованиях христианского толка на территории Российской Федерации: ресоциализация или индоктринация? Сообщение 2. Наркология 2009; (4): 79 - 92
71. Каклюгин Н.В. Центры реабилитации наркозависимых как площадки для вербовки в секты. Часть 1. Понятийный аппарат процесса оказания реабилитационной помощи наркозависимым лицам и псевдореабилитационной (вербовочной) работы с ними. Всероссийская научно-практическая конференция «Духовные аспекты национальной безопасности России» (Челябинск, 20 декабря 2016 г.) Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2017/01/21/centry_reabilitacii_narkozavisimyh_kak_plowadki_dlya_verbovki_v_sekty/ Дата обращения: 17.04.2017
72. Каклюгин Н.В., Бельков С.Н. Критерии оценки качества и сертификация оказания реабилитационных услуг лицам, допускающим немедицинское потребление наркотических средств и психотропных веществ, в различных реабилитационных и псевдореабилитационных сообществах. Наркология 2016; (11): 76 - 95
73. Карвасарский Б.Д. Психотерапевтическая энциклопедия, 3-е изд., перераб. и доп. СПб.: Питер, 2006. С. 944
74. Карвасарский Б.Д. Психотерапия. М.: Медицина, 1985. 303 с.
75. Кирилл, Святейший Патриарх Московский и всея Руси. Проповеди. 2009-2010. Сергиев Посад: издательство Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2010. 275
76. Клименко И.Ф. Генезис ценностных ориентаций, исследование отношения к норме социального поведения на разных этапах социального развития человека. К проблеме формирования ценностных ориентаций и социальной активности личности. - М., 1992. 3 - 12.
77. Клименко Т.В., Субханбердина А.С. Психопатологические особенности синдрома патологического влечения к наркотикам в структуре сочетанной психической патологии. Наркология 2002; (12): 21 - 23
78. Ковалевская О.Б. Психология и отношение к больному человеку в медицине. Московский психотерапевтический журнал 1997; (4): 45 - 64
79. Колщунская Е.П. Четвериков Д.В. Аффективные расстройства при опийной наркомании: опийная наркомания в молодом возрасте. М., 1998. 16 - 20
80. Кондратьев Ф.В. Значение религиозности для психического здоровья, 27.09.2008 г. Режим доступа: http://bioethics.orthodoxy.ru/analitika/eticheskie-problemy-psikhiatrii/297- Дата обращения: 27.04.2017
81. Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Психосоциальная аддиктология. Новосибирск: Олсиб, 2001. 251 с.
82. Корчагина Г.А., Никифоров И.А. Наркомания в России. Актуальные проблемы медико-социальной реабилитации больных алкоголизмом и наркоманией: сборник научных работ. Москва-Орел, 1994. 78 - 80
83. Костюкова Т.А., Пучнин Д.С. Государственно-церковное партнерство в сфере реализации духовно-ориентированных на православное вероучение программ социальной реабилитации наркозависимых лиц на муниципальном и региональном уровнях (на примере сельской реабилитационной общины «Зеледеево», Кемеровская область). Наркология 2016; (10): 3 - 10 Режим доступа: http://narkotiki.ru/5_86059.htm Дата обращения: 26.04.2017
84. Кратохвил С. Психотерапия семейно-сексуальных дисгармоний. М.: Медицина, 1991. 336 с.
85. Леонтьев Д.А. Возвращение к человеку: Психология с человеческим лицом: гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. М., 1997. 3 - 18
86. Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений. - М.; Л., 1950-1983. Т. 2: Труды по физике, астрономии и приборостроению, 1744-1765 гг. Явление Венеры на Солнце, наблюденное в Санкт-Петербургской императорской Академии Наук мая 26 дня 1761 года. С. 373
87. Малков П.Ю. Введение в литургическое предание. Таинства Православной Церкви. М.: издательство Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, 2006. 15
88. Матвеев Г.Н. Современная больница и права верующего. М., 2001. 84 с.
89. Мухтаров Е.О. Сергей Ряховский: штрихи к портрету. Международная научно-практическая конференция «Неопятидесятнические секты в России: угроза религиозного экстремизма» (Саратов, 10-11 мая 2005 г.) Режим доступа: http://iriney.ru/psevdobiblejskie/neopyatidesyatniki/sergej-ryaxovskijshtrixi-k-portretu.html Дата обращения: 16.04.2017
90. Начала христианской психологии: учебное пособие для ВУЗов /Б.С. Братусь, В.Л. Воейков, С.Л. Воробьев и др. - М.: Наука, 1995. 236 с.
91. Негериш Н.В. Основные принципы и приемы проведения групповой психотерапии больных с зависимостью от психоактивных веществ. Вопросы наркологии 1999; (2): 57 - 61
92. Новопашин А.В. Перезависимость - результат работы современных тоталитарных деструктивных культов в России в рамках проведения реабилитационной работы с наркозависимыми. ФСКН России, центральный аппарат, конференция «Духовная и медицинская помощь в преодолении пороков табакокурения, пьянства и наркозависимости», 28.01.2010 г. Режим доступа: http://www.narkotiki.ru/5_6790.htm Дата обращения: 27.04.2017
93. Новый Завет. Послание к Римлянам святого апостола Павла, глава 7, ст. 15-22 Режим доступа: http://days.pravoslavie.ru/bible/b_rim7.htm Дата обращения: 28.04.2017
94. Носатовский И.А. Фенилпропаноламиновая наркомания: вопросы клиники, патогенеза, лечения. Автореф. дисс. на соискание ученой степени д.мед.н. М., 2007. 42 с.
95. Об участии Русской Православной Церкви в реабилитации наркозависимых. Документ принят на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви от 26.12.2012 г., журнал №128. Режим доступа: http://www.patriarchia.ru/db/text/2674661.html Дата обращения: 28.04.2017
96. Основные показатели деятельности наркологической службы в Российской Федерации в 2014-2015 годах: статистический сборник. М.: НИИ наркологии - филиал ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского» Минздрава России, 2016. 182 с. Режим доступа: http://www.nncn.ru/objects/nncn01/%D0%9A%D1%80_%D1%81%D0%B1%D0%BE%D1%80%D0%BD%D0%B8%D0%BA_2015_%D1%84%D0%B8%D0%BD.pdf Дата обращения: 22.04.2017
97. Пащенко П.В., Каклюгин Н.В. Подсадить нельзя вылечить? О метадоне, заместительной опиоидной терапии (ЗОТ) и другом взгляде на проблему наркопотребления и противодействия ему. Часть 1. Информационно-публицистический ресурс «Нет наркотикам», 11.06.2015 г. Режим доступа: http://www.narkotiki.ru/5_78501.htm Дата обращения: 26.04.2017
98. Перлз Ф.С., Гудмен П., Хефферлин Р. Практикум по гештальт-терапии. М.: Институт Психотерапии, 2005. 240 с.
99. Полищук Ю.И. Значение религиозной веры как лечебного и реабилитационного фактора при психических расстройствах непсихотического уровня. Независимый психиатрический журнал 2001; (IV): 63 - 67
100. Полищук Ю.И., Летникова З.В. Фактор духовности в психиатрии и психотерапии. Психическое здоровье 2010; (3): 57 - 61
101. Православная Церковь и современная медицина: сборник материалов под общей редакцией свящ. Сергия Филимонова. СПб.: «Общество святителя Василия Великого», 2001. 432 с.
102. Пятницкая И.Н. Наркомании. М.: Медицина, 1994. 378 с.
103. Пятницкая И.Н. Наркомании. М.: Медицина, 1997. 423 с.
104. Пятницкая И.Н., Яковлев А.Н. Соотношение экзистенциальной позиции личности с терапевтическими ремиссиями при амбулаторной реабилитации наркотизирующихся подростков. Наркология 2004; (2): 56 - 59
105. Резолюция участников заседания, посвященного Концепции профилактики алкоголизма и наркомании в Русской Православной Церкви. М.: Национальный научный центр наркологии, 15.12.2007 г. Режим доступа: http://www.religare.ru/2_50114.html Дата обращения: 24.04.2017
106. Рожнов В.Е. Психотерапия алкоголизма и наркомании: руководство по психотерапии, 3-е изд. Ташкент: Медицина, 1985. 538 - 563
107. Рубцов В.В. Я иду на урок в начальную школу. Основы православной культуры. М.: Первое сентября, 2001. 22
108. Самыкина Н.Ю., Серебрякова М.Е. Динамика ценностно-смысловой сферы в процессе наркотизации: монография. Самара: Универс групп, 2007. 148 с.
109. Сергей Ряховский: «Крест Христов нужно уничтожить...» Сайт собора во имя святого благоверного князя Александра Невского г. Новосибирска, 28.04.2016 г. Режим доступа: http://www.ansobor.ru/news.php?news_id=6664 Дата обращения: 29.04.2017
110. Серый А.В., Яницкий М.С. Ценностно-смысловая сфера личности. Кемерово: Кемеровский государственный университет, 1999. 92 с.
111. Сидоров П.И., Згонникова Е.В., Соловьев А.Г. Возможности взаимодействия психологов, психиатров и церкви в решении проблем психического здоровья населения. Независимый психиатрический журнал 1998; (IV): 49 - 51
112. Смирнова Е.Т. Введение в религиозную психологию. Самара, 2003. 160 с.
113. Спицына И.В. Шанс на спасение. Православная реабилитация в Санкт-Петербурге. Часть 1. Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия», 20.04.2015 г. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2015/04/20/shans_na_spasenie_pravoslavnaya_reabilitaciya_v_sanktpeterburge/ Дата обращения: 23.04.2017
114. Спицына И.В. Шанс на спасение. Православная реабилитация в Санкт-Петербурге. Часть 2. Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия», 22.04.2015 г. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2015/04/22/shans_na_spasenie_pravoslavnaya_reabilitaciya_v_sanktpeterburge/ Дата обращения: 23.04.2017
115. Стюарт Я., Джойнс В. Современный транзактный анализ. М.: Социально-психологический центр, 1996. 332 с.
116. Сурнов К.Г. Некоторые принципы психологической реабилитации больных алкоголизмом. Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова 1981; (12): 1866 - 1870
117. Тримпи Дж. Анонимные Алкоголики: конечно, это - секта! Часть 1. Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия», 04.04.2008 г. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2008/04/04/anonimnye_alkogoliki_konechno_e_to_-_sekta/ Дата обращения: 27.04.2017
118. Тримпи Дж. Анонимные Алкоголики: конечно, это - секта! Часть 2. Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия», 17.04.2008 г. Режим доступа: http://ruskline.ru/analitika/2008/04/17/anonimnye_alkogoliki_konechno_e_to_-_sekta Дата обращения: 27.04.2017
119. Филиппов В.М. Сохранить основы. Доклад на X Международных Рождественских образовательных чтениях, г. Москва, 2002 г. Режим доступа: http://vos.1september.ru/2002/11/5.htm Дата обращения: 28.04.2017
120. Филонов Г.Н. О достоверности педагогических исследований. Педагогика 2004; (4): 35
121. Флоренская Т.А. Диалогическое общение как путь духовного преображения личности. Гуманистические проблемы психологической теории, М.: Наука, 1995. 136 - 162
122. Шиянов Е.Н. Теоретические основы гуманизации педагогического образования: Автореф. дисс. докт. пед. наук. М., 1991. - 33 с.
123. Шмонин Д.В. Доклад на 2-й сессии III Международной научно-богословской конференции «Актуальные вопросы богословских исследований», Санкт-Петербургская православная духовная академия, 5-6 октября 2011 г. Режим доступа: http://www.patriarchia.ru/db/text/3769769.html Дата обращения: 29.04.2017
124. Юнг К.Г. Психологические типы. СПб.: Ювента; М.: Прогресс-Универс, 1995. 716 с.
125. AA: Christian or Occult Roots? Режим доступа: http://www.psychoheresy-aware.org/aaroots.html Дата обращения: 27.04.2017
126. Alford G.S., Koehler R.A., Leonard J. Alcoholics Anonimous-Narcotics Anonimous model inpatient treatment of chemically-dependent adolescents: A two year outcome study. Journal of Studies on Alcohol 1991; 52: 118-126
127. Bravenser T., Knight J.R. Recent patterns of use and associated risks of illicit drug use in adolescents. Current Opinions in Pediatrics 1998; 10 (4): 344-349
128. Bufe C. Alcoholics Anonymous: Cult or Cure? Tucson, AZ: See Sharp Press, 1998. Available at: https://www.amazon.com/Alcoholics-Cult-Cure-Charles-Bufe/dp/1884365124/ref=sr_1_1?ie=UTF8&qid=1493216889&sr=8-1&keywords=Charles+Bufe
129. Chen G. Social support, spiritual program, and addiction recovery. International Journal of Offender Therapy and Comparative Criminology 2006; 50: 306-323
130. Cook C.H.H. The Minnesota model in the management of drug and alcohol dependency: Miracle, method or myth? II. Evidence and conclusions. British Journal of Addiction 1985; 80: 735-748
131. De Leon G. Therapeutic Communities. - In Textbook of Substance Abuse Treatment / Ed by Marc Galanter, M.D., Herbert D., Kleber, M.D. - The American Psychiatric Press, 2nd Edition. - 1999, Washington.
132. De Leon G., Hawke J., Jainchill N., Melnick G. Therapeutic communities: Enhancing retention in treatment using "Senior Professor" staff. Journal of Substance Abuse Treatment 2000; 19: 375-382
133. Dr. Bob Smith: A Christian «Root" of AA? Available at: http://www.psychoheresy-aware.org/bobs11_1.html
134. Ferri M., Amato L., Davoli M. Alcoholics Anonymous (AA) is self-help group, organised through an international organization of recovering alcoholics, that offers emotional support and a model of abstinence for people recovering from alcohol dependence using a 12-step approach. Cochrane Database of Systematic Reviews 2006, Issue 3. Available at: http://www.cochrane.org/CD005032/ADDICTN_alcoholics-anonymous-aa-is-self-help-group-organised-through-an-international-organization-of-recovering-alcoholics-that-offers-emotional-support-and-a-model-of-abstinence-for-people-recovering-from-alcohol-dependence-using-a-12-step-appr
135. Jellinek, E.M. The Disease Concept of Alcoholism. New Haven, CT: Hillhouse, 1960
136. Johnson B. A developmental model of addictions it`s relationships to the Twelve Step program of Alcogolics Anonymous. Subs. Abuse Treat. 1993; 10 (1): 15-34
137. Jones M. The Therapeutic Community: A New Treatment Method in Psychiatry. New York: Basic Books, 1953
138. Hudolin V., De Stefani R. I Club degli alcolisti in trattamento. Trento: Edizione Centro Studi «M.H. Erickson», 1987. 170 p.
139. Main T. The Hospital as a Therapeutic Institution. Bulletin of the Menninger Clinic 1946; 10: 66-70
140. Miller N.S., Mahler J.C., Gold M.S. Suicide risk associated with drug and alcohol dependence. J. Addict. Dis. 1991; 10 (3): 46-61
141. Mutton C., Ross H. Where your treasure is, there will your heart be also [microform]: the Gospel, according to Matthew, Ottawa: National Library of Canada, 2001: 172-198
142. Peele S.R. et al. Deseasing of America. Houghton Miffin Company, Boston, 1989. - P. 184
143. Peele S.R. Research issues in assessing addiction treatment efficacy: How cost effective are Alcoholics Anonymous and private treatment centers? Drug and Alcohol Dependence 1990; 25: 179-182
144. Peele S.R. Brinkley Smithers: The Financier of the Modern Alcoholism Movement. /The Stanton Peele Addiction Website, September 16, 1997. Available at: http://www.peele.net/lib/smithers.html
145. Simon H.A. Motivational and emotional controls of cognition. Psychological Review 1967; 74: 29-39
146. Surratt H.L. Constructing the self as addict: Narratives of recovery and resistance among women in drug abuse treatment. City University of New York, psychology, developmental 2005; 6: 69-84
147. Tonigan J.S., Ashcroft F., Miller W.R. AA group dynamics and 12-step activity. Journal of Studies on Alcohol 1995; 56: 616-621
148. Townes Ch.H. "Logic and Uncertainties in Science and Religion" in Science and the Future of Mankind: Science for Man and Man for Science. (The Proceedings of the Preparatory Session 12-14 November 1999 and the Jubilee Plenary Session 10-13 November 2000). Part II. PP. 296-309.
149. Trimpey J. Alcoholics Anonymous: Of Course, It's a Cult! The Journal of Rational Recovery 1997; 9 (5)
Опубликовано в ежемесячном рецензируемом научно-практическом журнале «Наркология» Российской академии наук, №5, с. 87-116
Публикуется в электронном виде с разрешения издателя
_1.jpg)
 игумен_Союз.png)
1. Re: Биопсихосоциодуховная модель: общий обзор. Программа «12 шагов»