Коммунизм и революция – вовсе не слова-синонимы

«В частности, критикуя коммунизм как совершенно нехристианскую идею, он почему-то забывает о том, что первая христианская (Иерусалимская) община была построена именно на подобных принципах – там всё было общее».

На это вполне справедливое замечание А.Д. Степанова я обратил внимание во время очередной бурливой дискуссии на просторах РНЛ – теперь вокруг мавзолея (впрочем и сам принял в оной участие).

Но это замечание, взятое эпиграфом, гораздо важнее пустой дискуссии о мавзолее, навязанной авторами «Мумии».

Часто, и основательно, создателем коммунистической теории считается Платон, ценимый многими Св. Отцами.

Но ни Платон, ни тем более первые христиане, не были революционерами, т.е. поборниками насильственного изменения существующего строя.

А революция всегда является насильственной и кровопролитной, и бывали буржуазные (т.е. имеющие целью победу глобальной антисистемы) – более кровопролитные, чем социалистическая революция в России (напр., Реформация).

И вот тут корни одной важной путаницы. А именно: на всё, связанное с понятиями социализма и коммунизма, переносятся свойства революции. Насилие и кровопролитие связаны не с коммунизмом как таковым, а с революцией и ее собственной природой. И «Бесы» Достоевского – не антисоциалистический, а антиреволюционный памфлет (автор сам был близок к «христианскому социализму»).

Так что многие нападки на «коммунизм» происходят от непонимания вопроса, неумение думать (свойство, широкую распространённость которого, отмечал то же тов. Ленин).

При этом я сам как-то писал, что не считаю необходимым термин «христианский социализм». По-моему, достаточно слова «Христианство», потому что в общественной жизни оно и предполагает то, что люди часто именуют социализмом и коммунизмом. А у первых христиан в их общинах было просто настоящее Христианство.

Там же, где общество серьёзно отступает от христианских принципов, как раз и происходят революции. Которые при этом действительно являются народным бедствием.

Сергей Серафимович Луговской, историк, Москва