Уже отмечалось, что благодаря поддержке со стороны России православные белорусы и украинцы получили возможность вернуться в родную Православную Церковь, уйдя из католичества и униатства, в которые были загнаны силой. Так, православный епископ Смарагд, прибыв в Полоцк 9 июля 1833 года, в течение одного месяца принял в Православную Церковь свыше 4000 униатов. К концу 1835 года он принял в православие еще 124.130 униатов, 91 церковь с ее прихожанами и 9 филиалов. 29 июля 1833 года он сообщал рапортом обер-прокурору Синода Нечаеву: «Напрасно полагают, будто бы униаты могут чинить безпокойства при обращении их в православие; по крайней мере по Витебской губернии я нашел униатов, совершенно приготовленных к тому и слышал, что если бы скорей последовало воззвание от Синода, то все оставили бы унию, которая поддерживается только вредными для отечества ксендзами». Противодействие такому переустройству встречалось всё более редко. Оно было в основном со стороны поляков, ополяченной белорусской и украинской шляхты, католических и части униастких священников. Так, например, в селе Церковное Дрисенского уезда 14 сентября 1838 года состоялось большое собрание униатских священников из Витебска, Минской и Могилевской губерний. Собравшиеся служили молебен, участвовали в крестном ходе вокруг церкви, «пели религиозные песни на польском языке» и увещевали многочисленную толпу собравшихся поглазеть на происходящее «молиться по-католически».
Белорусский народ относился к переустройству возвращеных храмов положительно. Киприанович приводит интересное наблюдение о поведении белорусских крестьян при переустройстве возвращенных православных храмов: «Народ неизменно называвший... католиков – поляками... сущности реформ, объяснял ...по своему – тем, что прежние униатские храмы... теперь делаются “правдивыми”... Иные же, после устройства иконостаса (который униаты и католики сразу после захвата православных храмов уничтожали – Л.Ч.) уже считали себя “благочестивыми” (православными – Л.Ч.), наконец некоторые утверждали, что прежнее их богослужение (униатское – Л.Ч.) было ...хлопское, а теперь вводится ... панское».
В это время возникла проблема с униатскими церковными книгами, ставшими теперь никому ненужными. Белорусы и украинцы, которых силой вынудили стать униатами и теперь получившие возможность безопасно выйти из Униатской церкви, выбрасывали униатские книги, считая их лживыми. Никому не нужные униатские церковные книги валялись в грязи, по ним ходили люди и животные, листы книг использовали в хозяйственных нуждах – всё это, по сути, было осквернением церковных книг. Поэтому православные священники просили прихожан не осквернять униатские церковные книги, а приносить в храмы. Здесь, при храмах, эти книги сжигались, чтобы больше никто и никогда не смог их осквернить.
Следует отметить, что уже сами униатские священники поняли, что белорусский народ совершенно не нуждается в Униатской церкви. К этому следует добавить и то, что кризис униатской церкви осознали и её иерархи. М.В. Довнар-Запольский пишет: «В феврале 1838 г. в Полоцке собрались три епископа – Семашко, Лужинский и Зубко с высшим духовенством и подписали акт о соединении униатской церкви с православной». Таким образом, уже ко времени Николая I (император с 1826 по 1855 г.г.) исскуствоенно созданное униатство скукожилось до нескольких десятков приходов.
В это же время начался процесс массового перехода католиков в православие. Профессор В.П. Знаменский приводит цифры выхода из католичества. Так в 1840-1841 г.г. в православие обратилось 20000 католиков. Много белорусов – католиков перешло в православие после польского восстания 1863 года, во время которого белорусы увидели связь Католической церкви со взбунтовавшимися поляками. Так только в 1864 году в православие ушли сразу 50000 католиков. Историк В. Станкевич в своей книге «Судьбы народов России», вышедшей в Берлине в 1921 году, приводит цифры переписи 1909 г. в которой можно увидеть итоговый результат выхода белорусов из Католической церкви. Римо-католиков по переписи осталось: в Гродненской губернии 5%; в Витебской губ. 3%; в Минской губ. 4%; в Могилёвской губ. 3% и т.д.
Следует так же особо отметить, что в это время происходит интересное явление – перемена отношения Католической церкви к белорусскому языку. И раньше Католическая церковь побуждала некоторых ученых к изучению языка и культуры белорусского народа. В основном это делалось с точки зрения нахождения моментов схожести или слияния польского и белорусского языков. Теперь Католическая церковь вдруг стала признавать равенство белорусского и польского языков. Специалисты по-разному объясняют это явление. Одни говорят, что это произошло из-за опасения Католической церкви окончательно потерять белорусскую паству, т.е. повторить участь Униатской церкви. Есть и другие мнения по поводу вдруг появившегося у Католической церкви уравнительного отношения польского и белорусского языков. Хотя надо отметить, что многочисленные факты того времени продолжают показывать сохранение в католицизме главенства польского языка над белорусским.
Таким образом, начиная со времени правления Екатерины II (1761-1796) постепенно прекратились гонения на православных священников и верующих. Вновь стали открываться православные храмы, а храмы, отнятые униатами и католиками у православных, бывшие униаты и католики добровольно возвращали Православной Церкви. Иногда, вместо разрушенных католиками и униатами православных храмов, православные брали себе костелы и униатские храмы, как возмещение за разрушенные. Но в большинстве случаев, прихожане униатских храмов или костелов возвращаясь в православие, объявляли свои униатские храмы и костелы православными и добровольно передавали их в собственность Православной Церкви. Теперь никто из белорусов и украинцев уже не боялся открыто говорить о своей приверженности вероучению отцов и дедов – Православию. Таким образом, благодаря вхождению Белорусских и Украинских земель в Российскую империю, положение и жизнь православных белорусов и украинцев стала спокойной и безопасной.
Поляки, в союзе с ополяченной белорусской католической и униатской шляхтой, пытались поднимать антироссийские восстания. Они надеялись вернуть свое владычество над белорусским народом, восстановить Речь Посполитую в границах до 1772 года и вернуть главенство Католической церкви. Но из этих попыток ничего и не получалось. Примером может служить восстание под предводительством Тадеуша Костюшки (24 марта 1794 – 16 ноября 1794) которого некоторые историки объявили национальным героем белорусского народа. Но в армии Костюшки выходцы из территории современной Беларуси составляли всего 12%, остальные 88% не были белорусами. Всего один этот факт показывает, что польское восстание Костюшки никакой поддержки со стороны белорусского народа не получило и никакого отношения к жизни белорусского народа не имеет.
Такая же история произошла и с другим поляком Викентием Константином Семёновичем Калиновским, так же почему-то объявленным героем белорусского народа. Он был одним из руководителей польского восстания 1863 года. Его современник генерал – майор В.Ф. Ратч в своём донесении виленскому генерал-губернатору М.Н. Муравьёву сообщил: «Константин Калиновский с настроением герценовской школы во главе честолюбивейших личностей из красных литвинов настойчиво проводил идею о самостоятельности Литвы». Мы помним, что литвинами в то время себя называли католики и униаты, ориентированные на Польшу. Калиновский активно поддерживал национально-освободительную борьбу польского народа. Например, участвовал в издании польскоязычной газеты «Знамя свободы», предназначавшейся для польского населения. Он был убежден, что передовые революционные силы в Беларуси должны ориентироваться на Польшу и польское революционное движение: «Польское дело – это наше дело, это дело свободы». Но все его попытки поднять на антироссийский бунт белорусское крестьянство провалились. В своём большинстве крестьяне – белорусы не приняли восстание и даже боролись вместе с войсками Русской императорской армии против отрядов Калиновского. Обычным в то время было, что крестьяне самостоятельно вылавливали по лесам восставших и сдавали их русской администрации.
Такое поведение белорусов объяснимо. В то время они, в отличие от некоторых нынешних белорусских любителей истории, еще хорошо помнили, как им жилось в Речи Посполитой и воспринимали Россию своей защитницей. Поэтому никогда не поддерживали польские антироссийские восстания.
Подводя итог, можно сделать объективный вывод о роли Православной Церкви в истории и жизни белорусского и украинского народов. Несмотря на все польско-литовские и католические попытки их ополячить, уничтожив белорусский язык и культуру, Православная Церковь смогла спасти белорусов как народ, сохранив его культуру и язык. Так же необходимо отметить огромную роль России в помощи и защите православных белорусов.
Леонид Анатольевич Чепелев, учитель истории, психолог, логотерапевт, Могилёв (Беларусь)
