Встреча с Василием Бойко-Великим

23 Мая по официальному разрешению следствия и надзорных органов мне было позволено посетить одного из лидеров православно-патриотического движения, просветителя-издателя церковно-исторической литературы и производителя высококачественной молочной продукции под именем «Русское Молоко» Василия Вадимовича Бойко-Великого, который только что провел один год и одиннадцать месяцев узником СИЗО и 13 Мая решением судьи Московского городского суда Сергея Геннадьевича Подопригорова, с учетом возраста, состояния здоровья, лояльного поведения в заключении и высокой общественной репутации обвиняемого был определен содержанием под арестом дома.

Наша встреча была четко ограничена хронологическими рамками — с 16:30 до 19:30. Чтобы не терять драгоценного времени, подошел к квартире ровно к половине пятого. Мы обнялись, радостно похристосовались, Василий Вадимович тут же позвонил по телефону «смотрящему» за соблюдением режима ареста и сообщил, что с разрешения следствия к нему в гости пришел историк Леонид Болотин.

Надо отметить, что накануне — в день Святителя Николая, Мирликийских Чудотворца, 22 Мая Василию Вадимовичу было разрешено посетить и храмовую службу в церкви Святителя Николая в Кадашах.

— Впервые за два года был на Божественной Литургии почти свободным человеком. Народ в храме узнавал меня, с сочувствием и здоровым любопытством поглядывал… В тюрьме есть хороший Никольский храм, очень благоустроенный, настоящий, благочинный, но практически его я смог посещать только 4 раза за два года. Во-первых, службы там далеко не каждодневные. Во-вторых, тюремное начальство направляет на службу сидельцев только из одной камеры, реже — из двух, то есть 10 верующих или максимум 20 человек, хотя храм мог бы вмещать свободно около сотни заключенных даже с учетом карантинных норм. В-третьих, бывали случаи, когда мои сокамерники направлялись в храм, а мне надо было участвовать либо в очередных судебных заседаниях или же в следственных действиях. Так что в тюремном храме на службах за всё время побывал 7 или 8 раз. Батюшки очень хорошие, духовно опытные. Их несколько из разных Московских храмов, они служат в череде. Так что за годы сидения редко попадал на исповедь к одному и тому же Священнику. Духовная поддержка и духовные советы для сидельцев очень важны. Так, один мой сокамерник рассказывал о том, что расспрашивал Священника, как ему держать себя во время следствия. На что Отец отвечал ему: «Старайтесь говорить правду, но в первую очередь о себе самом. И не надо перекладывать вину на подельников, о них лучше молчите. Бог им Судья, а не вы…» Конечно, при таком истинно духовном подходе большинство заключенных держали себя на исповеди с полным доверием, облегчали душу покаянием и в грехах, а кто-то и в совершенных преступлениях с совершенным доверием, будучи уверенными в сохранении тайны исповеди.

Так получилось, что практически все темы нашей трехчасовой беседы касались именно духовных вопросов, экскурсов в церковную историю, обсуждения различных обстоятельств современной церковной жизни, но духовная тематика все же часто переплеталась со свежими тюремными впечатлениями.

— Конечно, далеко не все заключенные в тех камерах, где мне довелось сидеть, были верующими православными, некоторые с большим интересом относились к Православию, но вместе с тем с изрядной долей скепсиса, например, в действенности молитв и Божией помощи в их делах. Но даже такие иногда просили меня помолиться о них, об их деле. В основном в камере были люди взрослые, некоторые достаточно крупные предприниматели, то есть большинство было под следствием по экономическим делам, и обстановка в целом была спокойная. Однако бывали и казусы. По логике начальников, психологическая напряженность в камере была им нужнее порядка и мира. Тут один из способов давления на психику, «чтобы жизнь мёдом не казалась».

Василий Вадимович задумался, вспоминая свой недавний невольный образ жизни, и с чувством проговорил, листая свой помянник:

— Вы обязательно гласно поблагодарите всех ваших знакомых Владык, Священников, Монахов, друзей, наших с вами Соратников и читателей православных СМИ, социальных сетей, которые все два года духовно поддерживали меня. Крайне важными были и молитвы обо мне, и публичные оповещения о моих мытарствах.

Владимир Николаевич Осипов: 9 Августа 1938 — † 20 Октября 2020

Благодарен за личные духовные приветы и публикации в мою поддержку, которые мне с оказией или напрямую передавали родные и защитники — от Владимира Николаевича Осипова (Царствие ему Небесное!), Игоря Яковлевича Фроянова (И ему Вечная Память!), Анатолия Дмитриевича Степанова, Олега Анатольевича Платонова, Владимира Николаевича Крупина, Бориса Глебовича Галенина, Леонида Донатовича Симоновича-Никшича, Андрея Витальевича Сошенко, Владимира Петровича Семенко, Нины Васильевны Карташевой, Алексея Михайловича Величко, Владимира Евгеньевича Ларионова, Юрия Юрьевича Воробьевского, Галины Васильевны Ананьиной, Игоря Михайловича Друзя, Сергея Моисеева, Дмитрия Юрьевича Анина, Виктора Александровича Саулкина, Александра Анатольевича Соловьева, от Ваших Друзей-Священников, от всех Священников и Монахов, которые встали за меня в молитве горой. Мне дороги все, кто подписал Обращение в мою поддержку в адрес президента России Владимира Владимировича Путина, а также мои обращения из тюрьмы по разным церковным и государственным проблемам: «Не допустить визита папы Римского в Россию», «Врата ада и коронавирус не одолеют Церковь Христову!», «Прошу Вас защитить историческую правду» и некоторые другие. Не всех сейчас назвал вам поименно, но в мой помянник я записывал все имена, молился и молюсь о них на правилах каждодневно… Мне дороги усилия всех моих адвокатов-защитников, кто начинал процесс, кто продолжает его от начала и по сию пору, кто подключился к процессу сравнительно недавно. Всем им было тяжело в нравственном отношении, когда их доводы «не слышали» судьи, когда отклоняли мои ходатайства, апелляции и кассации, когда складывалось впечатление, что никакого правосудия и равноправной со следствием судебной состязательности нам ждать не приходится. Но над всем Божий Судия, и так по суду в прошлом году признали незаконным моё содержание под стражей в течение месяца, хотя и задним числом, и всё-таки для меня был важен тот казус в нравственном отношении, а в недавнем судебном заседании меня наконец освободили из СИЗО… Не питаю никаких иллюзий, что правосудие мне будет всегда сопутствовать в дальнейшем процессе, но чувство и понимание, что Господь не оставляет меня и моих близких перед лицом зла, не оставляют меня… Низкий поклон всем за духовную поддержку, за молитвы.

Василий Вадимович рассказывал мне историю икон, которые есть в его доме, в его рабочей «келье». У большого образа Святого Благоверного Царя Иоанна Васильевича Грозного задержались надолго.

— С самого момента задержания при мне было несколько карманных иконочек, в том числе небольшая икона Святого Царя Иоанна. Когда 20 Июня 2019 года в клетке Басманного суда я разместил для молитвы мои карманные образки, один либеральный журналист узрел среди них и образ Грозного Государя, специально переспросил — икона ли это Царя? Я подтвердил… И в своем материале на следующий день употребил язвительную реплику: «Теперь посмотрим, поможет ли Царь Иван Грозный предпринимателю Бойко-Великому». Другая журналистка однозначно в заголовке тогда написала: «Икона не помогла!»

Как и прежде многие годы, на протяжении всего времени заключения и судов молился Царю Иоанну о помощи, и за два года мне было несколько знамений о Его духовном заступничестве обо мне. И хочу свидетельствовать, что многие события, повороты следствия, судебных заседаний, моего положения в заключении были лично для меня ознаменованы либо памятными датами Рождества Святого Царя Иоанна, Венчания на Царство, Блаженной Кончины, либо Царскими Церковными и Державными деяниями по обретению или перенесению Мощей Святых, Чудотворных Икон, по соборному прославлению Святых по Царской Воле, по сражениям Ливонской войны, по взятию Казани, присоединению Астрахани.

Иногда особые в моей тюремной судьбе даты прямо примыкали к датам Царе-Иоанновского календаря, когда накануне я особенно усердно молился Ему, читал посвященный Ему Акафист, а сразу на следующий день происходило значительное для меня событие. А порой не только для меня лично, но и для жизни страны. Хронология жизни Царя Иоанна является предметом моих более чем десятилетних исследований, а потому я нередко примеряю её к нашей современности. Со всей определенностью могу сказать, что Святой Царь Иоанн постоянно оберегал меня, поддерживал, помогал мне Своим заступничеством.

То же самое могу сказать и о помощи Святых Царственных Мучеников, Святого Царя Страстотерпца-Победоносца Николая. После прошлого очередного продления ареста в Феврале в СИЗО его трехмесячный срок заканчивался 6/19 Мая в день памяти Святого Праведного Царя Иова Многострадального и Рождества Святого Царя Николая Александровича.

Некоторые официальные лица полагали, что мой арест и содержание в СИЗО будут продлены «автоматически». Но вышло так, что День Рождения Святого Царя Николая и Память Многострадального Иова отмечал дома, да к тому же в тот же день — столь Праздничный для меня — был удовлетворен сразу ряд моих ходатайств. Пусть мои свидетельства перед Богом и Его Святыми ничего не говорят моим обуморенным соотечественникам, для которых моё сердечное царелюбие — лишь повод для иронии и сарказма. Сам я испытываю Царскую Любовь на себе и своих близких. Вот образки, которые были со мной в тюрьме и на всех судах. Если хотите, выберете, Леонид Евгеньевич, любой из них себе на память о нашем сотрудничестве.

Выбрал небольшой образок Святого Мученика Григория Нового со Святым Цесаревичем Мучеником Алексием Николаевичем. Как пояснил Василий Вадимович, образок был в камере прикреплен к стене двусторонней клейкой лентой в изголовье нар, хранил мир в его душе, поддерживал молитву. С чувством благодарности за драгоценный подарок приложился к образку и вложил его в свой походный молитвослов.

Подарок Василия Бойко-Великого

Недавний узник продолжил свои воспоминания о тюремном быте и его мистических составляющих:

— Беседы на духовные темы в камере иногда продолжались часами. Один из зеков был маловер, часто делился с окружающими своими сомнениями, старался задеть и меня, моё вероисповедание, но притом регулярно просил меня пересказывать ему Жития Святых, слушая их с интересом, а его всякий раз клонило в сон. Другие слушатели просто поражались такому непременному действию. Сам же я по данному поводу про себя рассуждал двояко. С одной стороны, его в сон морят демоны, чтобы лишить духовного научения. Многие верующие знают, как на Всенощной или за ранней Литургией в монастыре вдруг внезапно бросает в дрёму, и чуть не валишься с ног в тот момент. Действие бесовское. Но с другой стороны, слушая рассказы о жизни и чудесах Святых, страдающий маловер приходил в мирное расположение духа и оттого погружался в благодатный для него сон, пусть первоначально Божиим попущением и навеянный бесами. Кстати, со временем скепсис маловера немного поугас.

Другой мой сокамерник, находясь в заключении, глубоко уверовал в Иисуса Христа и сильно скорбел о том, что прежде не был крещен. В одной из моих бесед с товарищами по несчастью он подслушал, что в исключительных случаях, в жизненных испытаниях или при смертельной угрозе сокращенный Чин Крещения могут совершать и мiряне, причем даже в отсутствие воды — с использованием песка, земного праха или снега. Вспоминал в связи с тем хорошо известный в православной среде рассказ Николая Семеновича Лескова «Некрещеный поп»[1]. Припоминал и Жития Святых Мучеников Генезия Римского и Порфирия Эфесского. Оба были популярнейшими актерами-комиками, вроде наших Райкина или Хазанова, от шуток которых грохотали античные цирки и театры. И вот Святой Генезий[2], а спустя 75 лет и Святой Порфирий[3], пародируя на аренах Чин Христианского Крещения, чудесным образом сами стали Христианами.

Покреститься в тюремном храме моему сокамернику никак не удавалось. А тут у него предстояли какие-то очень серьезные испытания, связанные со следствием, да к тому же ему сказали, что его будут переводить в другое место. Настал день перевода. Вот он и предложил мне совершить над ним хотя бы краткий Чин Крещения от мiрянина. В моем большом молитвослове была молитва для такого «клинического» Крещения. Прочитал её и с молитвой Богу-Отцу, Богу-Сыну и Господу Святому Духу трижды окатил его из ведра водой. Мы только успели протереть пол камеры, как через несколько минут заскрежетал засов, и за узником пришли надзиратели для его этапирования. Много позже я узнал, что чин завершения Крещения и Чин Миропомазания над новообращенным был совершен Священником в храме.

За три часа беседы с Василием Вадимовичем мы переговорили ещё о многом, о зарождении в древности и существовании Великорусского суперэтноса ещё в пору столичного Киева, неоднократно возвращались к теме церковного почитания Царя Иоанна Грозного, говорили об исихазме, имяславии, о «екатеринбургских останках»…

Получилось так, что о самом следствии и предстоящих судах мы поговорить не успели, да я особого любопытства на данный счет и не испытывал, так как давно со многими материалами был знаком, невиновность Василия Вадимовича в том, в чем его обвиняют, у меня не вызывает ни малейшего сомнения, и каких-то новых вопросов на данный счет даже не возникало.

Во время нашей трапезы домой зашел сын — Алексей Бойко-Великий, который, как мне известно, практически увлекается кинематографом и видеосъемками, учился этому. И я предложил Алексею Васильевичу, пользуясь нынешними обстоятельствами, снять фильм об отце с участием мамы, бабушки, сестер, а также защитников, естественно, с большим интервью самого Василия Вадимовича. На что сам Василий Вадимович сказал, что вряд ли следователи разрешать давать видео-интервью под домашним арестом.

Позволенное время нашего общения истекало, мы тепло распрощались в надежде, что через некоторое время будет получено разрешение для новой встречи. Василий Вадимович ещё раз напоследок просил выразить благодарность всем, кто молился о нем, кто выражал ему сочувствие, и просил молитв не оставлять, так как следствие подходит к концу и новые испытания в судах уже не за горами.

Леонид Болотин, историк, научный редактор Информационно-исследовательской службы «Царское Дело»

ПРИМЕЧАНИЯ