Поводом для создания статьи послужила публикация члена СП России Николая Полотнянко «Есть ли у Русской литературы будущее?», размещённая на портале «Российский писатель». В этой связи у меня невольно возникла мысль: «Есть ли будущее у русского народа?». Если оно есть, то будет оно и у русской литературы.
На протяжении многовековой истории русский народ пережил периоды своего пассионарного взлёта и падения, которые продолжаются поныне. Периодом подъёма была эпоха Московской Руси, когда твёрдая вера в Бога и сильная воля к преодолению всех невзгод позволяла русским первопроходцам осваивать новые земли за Уралом, расширять границы государства с иконками да хлебом в дорожных котомках, с оружием в руках против неприятелей. Наглядный тому пример – взятие Ермаком Сибири.
Церковный Раскол середины 17-го века дал миру величайших пассионариев в лице протопопа Аввакума и всех сторонников старой веры, выступивших против «реформы» царя Алексея Михайловича и патриарха Никона. Раскол в Церкви повлёк за собой общественное разделение на противников и сторонников «реформ». Вспомним картину «Боярыня Морозова», созданную величайшим эпическим художником Василием Суриковым, где по одну сторону саней, везущих непокорную царскому произволу боярыню с двуперстием в высоко поднятой руке, стоят сочувствующие ей бедняки, а по другую – аристократы со злобными усмешками на лицах. Секуляризация веры, её умаление и искажение, при котором Церковь полностью была подчинена государству, породили крепостное рабство со спадом народной активности – вплоть до крестьянской войны Пугачева в конце 18-го столетия, за которой последовало очередное «закручивание гаек».
Новый народный подъём пришёлся на время Отечественной войны 1812-го года, с высочайшей художественной достоверностью воссозданный в повести А.С. Пушкина «Метель»: «Между тем война со славою была кончена. Полки наши возвращались из-за границы. Народ бежал им навстречу… Время незабвенное! Время славы и восторга! Как сильно билось русское сердце при слове отечество!» Но раскол в рядах дворянства не исчез: в романе-эпопее Л.Н. Толстого «Война и мир» западникам Бергам, Курагиным и иже с ними противопоставлены державники-патриоты – Безуховы, Болконские, Ростовы. Примечательно, что Наташа Ростова потребовала от полуразорившегося своего семейства в момент выезда из Москвы освободить подводы от имущества для раненых на войне солдат и их командиров. Лучшая часть русского дворянства жертвовала, чем могла, ради победы над врагом.
И, хотя отблеск подлинного Православия питал великую русскую литературу на протяжении всего 19-го века, сохранение крепостного права после народной победы в Отечественной войне породило спад в русском сознании. Героями литературы стали «маленькие люди», «лишние люди», «мёртвые души», «униженные и оскорблённые»: отсюда в советском литературоведении возник термин «критический реализм», а Иван Солоневич в книге «Народная монархия» дал нелицеприятную оценку всей литературе 19-го века: «А где же русская армия? Что – Скалозубы ликвидировали Наполеона и завоевали Кавказ? Или чеховские „лишние люди“ строили Великий Сибирский путь? Или горьковские босяки – русскую промышленность?». Однако, симпатии гениев русской литературы были на стороне именно бесправных и униженных социальным режимом людей.
В бурном, переломном двадцатом веке литература Великой Октябрьской революции и Великой Отечественной войны дала миру новых героев-пассионариев, типа Павки Корчагина, но без веры в Бога. Показательна в этом отношении повесть Виталия Закруткина «Матерь человеческая», созданная в откровенной богоборческой полемике с изображением мадонны с младенцем на руках, а, по существу, с Пресвятой Богородицей, девой Марией, не сделавшей для людей, по мысли автора и рассказчика, и сотой доли того, что сделала простая колхозница Мария, оставшаяся одна в сожжённом немцами хуторе в сентябре 1942-го года.
Сюжет выстроен на приёмах градации: поначалу – это страх и отчаяние: хутор сожжён, муж Иван и сын Вася повешены карателями, оставшиеся в живых хуторяне угнаны в рабство, но спасшаяся в кукурузе беременная женщина решает выжить всем врагам назло, спасти новую, нарождающуюся в ней жизнь. Все дальнейшие её действия – подвиг во имя жизни: обустройство погреба, где можно было обогреться и жить, расчистка загаженного колодца, пошив одежды из найденных шинелей, забота о вернувшихся в хутор собаках, курах, коровах, овцах и лошадях. Более того – сбор не убранного с полей урожая. Кульминация – неожиданная встреча женщины с семерыми детьми, ехавшими поездом из детского дома в Ленинграде, попавшими под обстрел и случайно спасшимися в морозные декабрьские дни. Мария отвела детей к себе в подвал, обогрела, искупала, накормила, и вскоре дети стали называть ее мамой, помогать собирать урожай в поле. В один из апрельских дней мужественная женщина родила сына и назвала его Васей. Ей почудилось, что «она родила не только сына и тех семерых мальчиков и девочек, но, содрогаясь от мучительной боли и счастья, родила всех детей истерзанной земли, требующих от нее, матери, защиты и ласки». Впечатляющ финал повести: узнав о подвиге Марии, командир гвардейского кавалерийского полка подошел к ней, встал перед ней на колени и прижался щекой к ее руке.
«Матерь человеческая» вышла в 1969-м году, и автор получил за нее Государственную премию СССР и Государственную премию РСФСР имени Горького. Героическое время потребовало героических характеров, но во времена хрущёвской троцкистской «оттепели» наступил очередной спад русского народа, длящийся вплоть до нынешних постсоветских времён.
Справедливы слова Николая Полотнянко, что «книжная продукция, зачастую является недолитературой недописателей». Во времена расцвета криминально-олигархического капитализма именно такими стали постмодернистские опусы Владимира Сорокина, Виктора Пелевина, Юрия Буйды, Бориса Акунина. Людмилы Улицкой и прочих «лауреатов Букеровских премий», антигероями которых стали извращенцы, чьи интересы ограничились сексом при полнейшей духовной пустоте. В этом плане характерно само название романа Виктора Пелевина «Чапаев и пустота». О вере в Бога и высоких человеческих устремлениях тут не могло быть и речи.
Николай Полотнянко прав в главном: «И у литературы наших дней нет другого пути, как вернуться к её непреходящим духовным ценностям. Писатель всегда должен быть со своим народом. Он обязан продолжать нравственную линию русской литературы своим главным оружием – талантом».
Примечательно, что за три с половиной года специальной военной операции на наших глазах стала появляться литература о подвигах русских солдат и офицеров на войне, о мужестве, героизме и самопожертвовании, что стало свидетельством нового пассионарного подъёма русского народа, возвращении в нашу жизнь и литературу веры в Бога. Замечательно стихотворение Евгения Морозова «Архимандрит», посвящённое отцу Киприану (В.А. Буркову) – последнему Герою Советского Союза):
Он ноги потерял в Афгане…
И от осколков в шрамах грудь,
В горах с альпийскими лугами,
На мине, проклятою будь.
Был молод, дерзок, десантура(!)
И в рай, и в ад – везде был вхож,
Его боялась пуля-дура,
И верен был десантный нож.
И вот закончилась дорога,
Пыль взрыва вьётся на ветру,
Не верил в дьявола и Бога,
Теперь вот – в очередь к Петру.
Но он не стал «двухсотым грузом»,
Допев свой жизненный куплет…
Герой Советского Союза –
Страны, которой больше нет.
А дальше что? И где подмога?
Не слышно громкого «ура!»…
Ну, а душа тянулась к Богу,
Вела тропинка в Божий Храм.
Судьба – стропа с семью узлами,
Жизнь – вспышка, миг, метеорит…
И вот стоит пред образами
Совсем седой архимандрит.
Скрипят потертые протезы,
Свечи мерцанья свет густой,
Молитвой штопает порезы
Души нетленной и святой.
Струится из кадила ладан,
Врата на алтаре дугой…
С крестом звезда на рясе рядом:
Архимандрит он… И Герой…
Литература и публицистика времён СВО, буквально, пронизана стремлением к социальной справедливости, что отражает реалии нынешнего переломного времени, страстной жаждой русского народа поскорее избавиться от ИГА, навязанного нам олигархатом и пятой колонной во власти. Во имя нашего будущего пробуждающийся русский народ самой историей призван возглавить новый справедливый, солидарный и созидательный строй с твёрдой верой в Бога и сильной волей к победе.
Галина Васильевна Чудинова, член Союза писателей России, кандидат филологических наук, член старообрядческой общины, Пермский край
 иером.jpg)
