Почему русские либералы покусывают власть?

Заявление ученых трудно назвать политизированным или труднопредсказуемым. Речь идет не о политизации, а скорее о предзаданности, что связано прежде всего с родом профессиональной деятельности интеллектуалов. Значительная часть научного сообщества придерживается либеральных ориентиров, и это вполне объяснимо: сама атмосфера научного поиска этому способствует, поскольку в науке сосуществуют самые различные и зачастую взаимоисключающие концепции, теории, школы. И чем ближе ученый находится к гуманитарному флангу наук, тем сложнее ему смиряться с единомыслием и любым проявлением догматики. Удача в науке улыбается тем, кто готов опрокинуть традицию, позиции собственных учителей, а порою и здравый смысл, заменив его новым – собственным. А ни здесь ли кредо подлинного либерализма, порожденного эпохой Разума, которая сама себя называла Просвещением с большой буквы, а просвещение светом Христовым с малой?

Но либерализм в России имеет свою специфику, хотя меньше всего это касается отношения к науке. Как раз здесь русские либералы и западные едины: уважают равно и авторитеты, и разномыслие. Но только в этом, а не в политическом плане они мало похожи на своих западных коллег. Впрочем этого, как ни парадоксально, никто не замечает – ни российские либералы, ни западные. В чем же эти отличия и почему они не фиксируются самими интеллектуалами? Об этом и стоит поговорить, чтобы не удивляться негативной позиции многих ученых на закономерные карательные меры со стороны государства по отношению к буйной оппозиции, не признающей закона.

Во-первых, русский либерализм вторичен и прививался обществу не снизу, как на Западе, где он подогревался третьим сословием, а насаждался сверху – просвещенными монархами. Из этого следует, что русскими либералами были не вольнодумцы, а по преимущественно законопослушные и верноподданные представители высших сословий, которые могли себе позволить пошалить на досуге с музой и со свободами. Во-вторых, либерализм по-русски – это не что иное, как противопоставление себя и таких же, как я, представителей избранного сообщества, народной массе. Причем мотивация этого противопоставления была прежде и остается доныне самой различной – от восторженно-возвышенной (же кто-то же должен открыть свет разума темной массе) до неприкрыто циничной: «как можно жить с этим быдлом», «не повезло нам с народом». И далее – вплоть до крайних форм русофобии: «этот тупой народ только гроб исправит»… В-третьих, именно русские или околорусские интеллектуалы, которым не повезло родиться в либеральных кущах, то есть принадлежать к высшим сословиям, но которые получили хорошее, т.е. западное образование, не долго думая, назвали себя Высшим Разумом. Именно так вошло в мир слово интеллигенция, о чем я говорил на днях на РНЛ: «Крым к России присоединился, а либеральная интеллигенция – нет».

Не менее поразительны и другие отличия русского либерализма от западного, но они носят уже вторичный характер. Это, во-первых, жестко императивный характер русских либералов, которые не готовы ни к какой дискуссии «с быдлом», а тем более консерваторами-интеллектуалами, которые растворяются «в темной массе», а потому и не достойны считаться интеллектуалами. Стереть их с лица земли – священный долг каждого либерала по-русски. Во-вторых, постоянно находясь в «темном и враждебном окружении», русские либералы кучкуются, а для этого требуется абсолютное единомыслие. На чем же основывается это единомыслие? На отслеживании майнстрима – передовых идей Запада. Если Запад голубеет, то и наши либералы под стать хамелеонам становятся иссиня-голубыми, но не из похвального чувства сострадания к вечно побиваемым меньшинствам, как это водится у западного либерала, а из преданности Большому брату, да и не в мыслях лишь, а и по существу... В-третьих, либеральное движение мысли и само либеральное сообщество хорошо управляемо в России, в том числе и извне, в отличие от консерватизма, который очень раздроблен, чему существует множество доказательств.

У людей консервативного или охранительного мышления чаще всего взаимоисключающие, а порою и полярные ориентации – идеологические, политические, да и любые иные. Трудно, а чаще и немыслимо даже попытаться найти согласие между монархистами, к примеру, и сторонниками «России для русских». Здесь не только господствует разномыслие, но и сосуществуют тысяча и один вектор, что и разделяет консерваторов полностью и окончательно, мешает им (нам) объединиться даже вокруг единых целей. Да цели эти, к тому же, крайне трудно сформулировать, пребывая в состоянии раздробленности.

И отношения с властью у либералов и консерваторов, соответственно, складываются совершенно по-разному. Либералы «высшего света» и либералы-разночинцы, и ныне не допущенные до собственности и власти, одинаково пользуются её поддержкой. И не только потому, что власть в РФ откровенно-либеральная, насквозь и до основания, как во времена эпохи первичного или дикого капитала (что бы ни говорил наш президент о смерти либерализма, до его конца еще далече и всё лесом). Причина в другом – в том, что власти прислониться не к кому, кроме русского либерала – не к консерватизму же, который сам себе не мил. Да, русский либерал имеет один недостаток – хотя и любовно, заискивающе, но покусывает кормящую руку хозяина, иногда больно и несправедливо, если его не поглаживать, да не подкармливать…