Разделяй и властвуй

«Divide et impera!» («Разделяй и властвуй!») – все знают, что этот принцип правления придумали древние римляне. Древние римляне – люди, как известно, почтенные, поэтому вроде как не грех и правительствам иных времён и народов следовать их урокам. Однако при этом упускается не самая очевидная, но более чем существенная деталь. Римляне применяли этот принцип для установления и поддержания своего господства над чужими, завоёванными и порабощёнными ими в самом прямом и буквальном смысле народами. Ни одному римскому консулу или сенатору и в голову бы не пришло применить этот принцип в отношении собственного Populus Romanus Quiritium – Римского народа. А вот власти Российской Федерации, получается, применяют этот принцип для поддержания своего господства именно над Русским народом.

К чему я вспомнил этот самый пресловутый принцип? На этот раз в связи с искусственно организованной кампанией «выборов памятника». Не первый, не второй и наверняка не последний случай. Казалось бы, эта технология разобщения и стравливания людей до такой степени топорна, примитивна и очевидна, что не должна работать. Тем более, на второй раз. Однако работает. И на второй раз, и на третий. И самое потрясающее, что на эту одноходовую разводку раз за разом попадаются люди, в том числе и отнюдь не глупые.

Феликс Дзержинский или Александр Невский? Кому ставить памятник? Кто для России из них двоих ценен, а кто нет? И понеслось... Если ты чтишь память Святого Благоверного Великого Князя, то просто обязан ляпнуть что-нибудь про «кровавого чекиста». Если с уважением относишься к личности Ф.Э. Дзержинского, то по законам жанра непременно должен высказаться насчёт «поповщины». Любой серьёзный разговор о том, как предотвратить или, если это уже невозможно, то как нам самоорганизоваться и выжить в условиях явно надвигающейся на страну катастрофы, тотчас прекращается, ведь есть дело поважнее – рвать друг другу глотки за то, кому ставить на Лубянке памятник. И заодно и в очередной раз рвать нашу общую историю на лоскуты для партийных (да ладно, если хотя бы партийных) знамён!

И вот уже даже на «Русской народной линии», всегда выступавшей с позиций исторического здравомыслия и сотрудничества православно-консервативных и советских патриотов, вдруг появляются, как бы это помягче сказать, странненькие выступления, в которых то вдруг памятник Дзержинскому объявят «идолом», то самого Феликса Эдмундовича посмертно запишут в «троцкисты». Ну не нелепость ли? Ну, допустим, не нравится автору Дзержинский как историческая фигура, это его (автора) полное право, но причём тут «идол»? А Пушкину памятник – не идол? Все памятники сносить будем? Нет? Тогда зачем эти ярлыки?

Не лучше дело и с обвинениями в «троцкизме» (то то бы Феликс Эдмундович подивился, если б ему рассказали!). Ведь Ф.Э. Дзержинский был как раз убеждённейшим и одним из самых последовательных противников троцкизма в руководстве Советской России, причём дело было отнюдь не в столкновении личных амбиций, а в принципиальной политической позиции. Троцкисты выступали за безжалостное ограбление русского крестьянства и подавление его сопротивления самым свирепым террором с целью выжать из него все ресурсы для форсированной индустриализации и экспорта революции в Европу и по всему миру. Для Троцкого и троцкистов русское крестьянство (составлявшее тогда подавляющее большинство Русского народа) было «отсталым реакционным классом» и «сельской буржуазией», подлежащей полному уничтожению если не в физическом смысле, то уж в социальном как минимум. Ф.Э. Дзержинский в большевистском руководстве, напротив, последовательно выступал главным заступником крестьянства, всеми силами боролся против насильственного раскрестьянивания, государственного ограбления деревни и развязывания против крестьянской массы террора.

Удивлены? Да, руководитель главного репрессивного учреждения Советской власти был одновременно и чуть ли не главным противником политики эскалации террора. И, кстати, не только в отношении крестьянства. Феликс Эдмундович отличался удивительной для человека, столько лет проведшего на каторге за свои политические убеждения, терпимостью к чужим убеждениям. Он был одним из главных инициаторов привлечения к сотрудничеству лояльных к советской власти представителей старой русской интеллигенции и обеспечения им достойных условий жизни и труда. И он же был одним из инициаторов и организаторов высылки наиболее нелояльных к Советской власти представителей интеллигенции за границу, что вообще-то спасло многим впоследствии видным деятелям Русской эмиграции жизнь в самом буквальном смысле. Страшно представить себе «альтернативную историю», в которой вместо Дзержинского руководителем ЧК в революционные годы оказался бы человек иных убеждений и иного склада личности, склонный не сдерживать красный террор в рамках необходимой самозащиты революционной власти, а романтизировать его и им упиваться.

Даже сама смерть Ф.Э. Дзержинского, вероятнее всего, была связана с нервным перенапряжением в разгар острой фазы внутрипартийной борьбы с троцкистами и зиновьевцами. В последних своих выступлениях он обличал вредительскую деятельность Льва Каменева и троцкиста Георгия Пятакова и схлестнулся с ними не только по вопросу чудовищной бюрократизации государственного аппарата, но и по вопросу положения и судьбы русского крестьянства. Троцкист Пятаков заявлял о нетерпимости того, что в условиях НЭПа русская деревня стала «непомерно» богатеть и призывал с этим покончить. У Дзержинского сама такая постановка вопроса вызвала яростное возмущение и негодование, которое, весьма вероятно, и стало причиной сердечного приступа. Фактически Дзержинский в буквальном смысле умер в борьбе с троцкистами, защищая русского крестьянина, поэтому попытка посмертно записать его в «троцкисты» и «русофобы» выглядит весьма некрасиво в моральном плане и совершенно нелепо в историческом.

Значит ли это, что Дзержинский более значим и ценен для нас, чем Александр Невский? Нет, разумеется. Полагаю, объяснять на православном патриотическом портале историческое и символическое значение личности Святого Благоверного Князя Александра Невского нет необходимости. Но как вообще можно ранжировать исторических деятелей по их ценности? Кто важнее для русской истории – Сталин или Ломоносов? Менделеев или Жуков? Сергий Радонежский или академик Павлов? Суворов или Гоголь? Да, помилуйте, что за нелепая постановка вопроса? Неужели не очевидно, что подобное ранжирование, тем более голосование в духе «ты за кого?», как оно проводилось во время акции «Имя России», – это профанация на грани и уже за гранью откровенного глумления над нашей историей, да и просто над здравым смыслом? Что, разве в Москве не найдётся места, чтобы установить оба памятника, или все три (включая также обсуждавшийся памятник Ивану III), а не противопоставлять их друг другу?

Это «голосование» придумано и затеяно с одной-единственной целью – стравить нас друг с другом, лишить возможности быть одним народом, способным решать свою судьбу и определять своё будущее. В этом абсурдном «или-или» заведомо не может быть никакого правильного выбора. Единственное правильное решение здесь – не вовлекаться в очередную провокацию и вообще не садиться играть с заведомым мошенником по его жульническим правилам, к чему я и призываю и администрацию, и читателей «Русской народной линии». Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых, и на пути грешных не ста, и на седалищи губителей не седе.

Строев Сергей Александрович, кандидат биологических наук, PhD, профессор РАЕ, член-корреспондент МСА, действительный член ПАНИ