Свой - чужой…

Святоотеческие писания учат нас: «Прежде чем сделать задуманное, не торопись. Задай себе вопрос: а угодно ли это будет Богу? И тогда тебе станет ясно, стоит ли осуществлять задуманное или бежать от него изо всех твоих сил».

Исчерпывающий ответ на вопрос о возможном переходе в церковном богослужении с церковнославянского языка на русский, обыденный – дали еще семь лет назад духовенство и члены Епархиального совета Псковской епархии Русской Православной Церкви в «Отзыве…» на проект документа «Церковнославянский язык в жизни Русской Православной Церкви XXI века» («Русь Державная», 2012, №5).

Как сказано в «Отзыве…»: «Церковнославянский язык, богослужебные тексты святых подвижников и музыкальные произведения церковных композиторов при хорошем их исполнении никого не оставляют равнодушными.

Эта благодатная сила, которая трогает наше сердце и душу, вызывает в нас дух сокрушения о грехах, умиление в молитве, радость в торжестве и печаль в покаянии.

Это всё слилось во единую сокровищницу Православного Церковного нетленного богатства. Откуда черпает православная душа всё необходимое и спасительное для своей земной и небесной жизни. Церковнославянский язык сроднился с текстом церковных святоотеческих канонов, ирмосов и стихир, он вошёл в саму природу церковных музыкальных произведений. Язык, текст и музыка нашей РПЦ стали одним организмом, и эти три отдельные природы стали одной душой…».

Добавить к сказанному, может быть, уже и нечего! За тем исключением, что православные миряне, новоначальные и малоцерковные люди и совсем, пока еще, не посещающая храмы, так сказать, «офисная» и техническая интеллигенция – говорят на очень разных языках, несмотря на то, что язык для нас всех общий – русский. И, степень аргументированности тех или иных постулатов для этих разных «страт» может быть очень разной.

Это проявляется, как следствие, в НТР (научно-технической революции), особенно в области информационных технологий; во влиянии СМИ, вот уже более ста лет выполняющих в России социальный заказ своих инородных покровителей; в коммерциализации общественного сознания, затмившей в последние двадцать-тридцать лет все другие положительные импульсы социального жизнеустроения. И, поэтому к сказанному можно было бы добавить аргументацию «на другом языке», и выглядеть она могла бы следующим образом.

В середине 70-х годов в СССР появилась небольшая брошюра «Конфликтная радиолокация». В ней, с научными выкладками и обоснованиями описывался алгоритм ведения третьей мировой войны с участием автоматизированных боевых комплексов, которые сами могли бы принимать решения о запусках ракет, ведении огня, подключении других видов оружия и т.д. Поскольку времени на обдумывание у человека в этот начальный, скоротечный период боевых действий уже не остаётся.

Предполагалось, что экономически развитым пяти-шести странам планеты Земля при их финансовых и производственных возможностях, можно будет поучаствовать в этой войне на «паритетных началах». И, далее, этот алгоритм описывался в терминах тех самых «терминаторных» и «звездных» войн, нашедших отражение в компьютерных играх и фильмах конца XX-го и начала XXI века (слава Богу, что только в играх и фильмах). Радиолокатор в этих войнах неизменно являлся альфой и омегой всех военных операций и предприятий.

Известно, что техническая культура проектирования и совершенствования таких чрезвычайно сложных устройств, как радиолокаторы, формировалась на протяжении семи последних десятилетий; и соревнование в этой области велось не на жизнь, а на смерть – в буквальном смысле слова. В этом «соревновании» были задействованы значительные, если не сказать – громадные – по численности и научному интеллекту коллективы ВПК. Наша страна, очевидно, занимала первое место в мире в этой области вооружений.

Помните такое словосочетание: «Свой - чужой»?

Самолеты, ракеты, танки, корабли и многие другие военные объекты, как подвижные, так и неподвижные, могли «общаться» с этими радиолокаторами, несмотря на многочисленные шумы и помехи, препятствующие этому «общению».

И, качество этого общения зависело, в определяющей степени, от выбора вида сигналов – «языка общения» – этих радиолокаторов, долженствующих обладать хорошими, в известном смысле, характеристиками. Что и предопределяло успех той или иной военной операции в этом противостоянии.

Локатор должен был «нарисовать» визуальную картину боя и определить, где здесь «свой», а где «чужой» объект, по которому и надо нанести удар. Т.е. радиолокатор – это, как щит и меч в обороне страны от недругов. Как молитва – духовный щит и меч в обороне от нечистой силы!

Повторим: «язык общения» радиолокаторов с объектами так же, как и его аппаратура, «отображающая» свойства этого языка, нарабатывался и оттачивался в течение многих десятилетий. И каждый промежуточный успех сопровождался упорной и тяжелой работой коллективов НИИ и заводов страны – учёных, техников, рабочих, обслуживающего персонала. Потом и кровью достигались такие успехи!

Теперь представим себе, что некто, представляющий интересы противной воюющей стороны, подменил или исказил этот «язык общения». Изображения на экранах локаторов сразу потеряют четкость и определенность, появятся многочисленные ошибки в определении «свой - чужой». Успех той или иной военной операции сразу станет проблематичным, так же как и исход всего сражения.

Сокровищница богослужебных текстов на церковно-славянском языке «нарабатывалась» веками и её источником были и святые подвижники и Сам Творец! Иисусова молитва, «Достойно есть», святоотеческие каноны, ирмосы, акафисты – это сигналы нашего общения с Богом, Который здесь и Который «еси на небесех».

Всевышний слышит нас всегда, даже и в городском гвалте и шуме, «нарушая естества чин». Однако, если имелась возможность, святые подвижники уединялись в лесах, пустыне, подземельях, в тишине, где «шумы и помехи» не мешали благодатному общению с Богом, молились за своих ближних, за свою страну и за всё человечество.

В «Отзыве…» на проект документа «Церковнославянский язык в жизни Русской Православной Церкви XXI века» сказано: «…для понимания православного церковного богослужения необходимо верующему человеку приобщиться и сердцем, и душой, и разумом к его содержанию, проявив усердие, настойчивость и труд к его изучению» (выделено мною. – Авт.).

Своим слабым, человеческим разумением мы здесь понимаем, что этой реформой, возможно, рвём какие-то нити, соединяющие нас с Невидимым миром – нити, вибрации которых более доступны и понятны душе и сердцу, чем разуму! Мы не знаем, какими каналами человек разговаривает с Богом – нам это не дано, да, наверное нам это и «не полезно» – но знаем, что в этом общении «лишних» каналов не бывает!

Можно легко себе представить, что подобная реформа прямым и катастрофическим образом отразится и на духовной и на генетической матрице наших детей и внуков.

Наши предки в течение нескольких столетий нарабатывали и передавали нам тот духовный «багаж», который мы называем – благоприобретённым и наследственным, и который накапливался ими в духовных хранилищах и генетических структурах наших «риз кожаных». Не зря ведь существуют священнические роды и поколения.

Исказив и подменив «язык общения» православного люда с Силами Небесными, испытанный тысячелетней богослужебной практикой Святой Руси, на бытовой язык, замутнённый мирскими страстями – не облегчим ли мы задачу противоборствующей стороны, которую представляет известно кто – имя им легион! Спаси нас Бог!

Уткин Юрий Герасимович, публицист