Операция «Керченские консервы»: что ещё «рояль в кустах»?

Как обычно, после получения резонансной информации общество задаётся рядом аналитических вопросов. На сегодня наиболее актуальны следующие: Что же произошло в конце ноября в керченском проливе? Почему украинцы сознательно пошли на провокацию?

Итак, предметом мирового шума этих дней стали один буксир и два совершенно небольших бронированных катера проекта «Гюрза», предназначенных для несения боевой вахты на приграничных реках, озёрах, в прибрежной морской зоне, борьбы с ещё более малоразмерными судами и помощи в разведке, а также доставке небольших групп пехоты, их снабжения. Кроме того, паспорт изделия раскрывает его тактико-технические характеристики, которые указывают на способности уничтожения прибрежных бункеров, зданий, машин и мостов.

Была ли у них цель повредить нашу гордость – Крымский мост? Крайне маловероятно, поскольку из найденного оружия это сделать не представляется возможным, разве что, рассчитывая на то, что все русские единодушно уехали играть в снежки первым снегом средней полосы. 

Тогда, может быть, несчастных борцов за справедливость коварные русские не пускали пройти в свои порты на Азове? А они подошли, и оказались несолоно хлебавши? Опять же нет, поскольку такие вопросы несколько ранее уже разрешались без всяческих проблем. Нужно только принять априори наши условия, исходящие из железобетонного утверждения, что Крым наш, получить некоторые формальные атрибуты этого признания, и скатертью дорожка. Дорожку эту они уже прошли, знают, проблем тут никаких нет.

Таким образом, между двумя этими полюсами остаётся ряд более возможных вариантов, в том числе, верный. И этот верный весьма отдаёт провокацией.

Для понимания этого, в общем-то, очевидного факта, надо воспроизвести хронологию событий. Итак, выйдя в семь утра, корабли неоднократно нарушили территориальные воды России, совершив вторжение на её территорию. Вооружённое. Подойдя к стратегическому особо охраняемому объекту – Крымскому мосту, они замерли. Просто замерли, игнорируя обращения наших коммуникаторов. 

Это достаточно интересный момент, поскольку некоторые аналитики, такие, как И.И. Стрелков, достаточно горячо обвиняют наше высшее руководство в том, что оно не могло в течение достаточно длительного времени принять решение относительно судьбы украинских судов, показывая свою безпомощность или инерцию. А суда эти, тем временем, стояли в наших территориальных водах, изображая из себя сакральную жертву, трубя просьбу о помощи типа «сейчас, сейчас прольётся чья-то кровь».

Между тем это не были часы политического ступора и импотентной фрустрации российской власти. Это были часы напряжённого системного анализа, выработки оптимального решения и вполне активных попыток реализации комплекса этих оптимальных решений.

Что это за анализ, и что это за решения? Попытка воспроизвести таковой анализ в самом упрощённом виде предполагает осветить только лишь наиболее крупные элементы активизированной системы, разбив её на три взаимозависимых подсистемы.

Первая, она же и источник активности – непосредственно суда-нарушители, как явные акторы инцидента, а также силы ими руководящие, бенефициары воплощённого проекта. Вторая – те, на кого направлена военно-морская активность – Россия, представленная как непосредственными военнослужащими-участниками запоминающегося мероприятия до высшей государственной власти. Третья система всегда внешняя –те внешнеполитические группы и течения, которые имеют какой-либо явный или скрытый интерес ко всем вариантам развития событий в столь мягком подбрюшье России, Европы и Мира (Захару Прилепину приписывают более затейливое выражение о месте Крыма для России). 

Итак, первая подсистема. Как правило, отечественные, да и ряд прочих аналитиков связывают эту провокацию с вполне очевидной заботой политического бомонда Украины – президентскими выборами. Давно уже для демократического мира выборы – это долгожданное шоу, увлекательный сериал разоблачений, ушатов грязи, политических баталий и даже убийств, притом не всегда политических. Вся электоральная активность скована только вот этими гладиаторскими боями с грязью по колено и разными коварными зверями. Это демократия. Поэтому всё, что может произойти в этот горячий период в стране, несомненно, лишь отражение предвыборных схваток. То есть, остановимся на первом варианте – провокация была необходима для захвата инициативы в проваленной предвыборной кампании, «административный ресурс». 

Однако вариант этот на поверку шит белыми нитками. И тому есть обоснования, которые заключаются в осмыслении некоторых предшествующих событий. Достаточно вспомнить, для чего Порошенко был посажен на президентское кресло. Помимо ряда целей тривиальных, на которые он так и не смог уделить достаточного для их разрешения внимания, была цель и стратегическая. Это втягивание России в войну. Те, кто был на Майдане в феврале 2014-го года, видели, что все и всё там говорило о том, что их цель-минимум – свержение «пророссийского» Януковича, цель последующая и основная – война с Россией. Россия везде показывалась как слабая, вечно пьяная, разорванная, а через полгода появится гуляющее в майданном воздухе слово «ватная». При этом победа над «промосковским» Януковичем обязательно принесёт кружевные трусики Европы, а победа над «таёжной» Россией – обширные восточные территории. В течение последующих лет оккупационного режима организованной преступной группы Порошенко эти тезисы звучали на самых высших уровнях неоднократно, правда, про кружева всё реже. 

Режим Порошенко был поставлен для глобальной цели – для войны с Россией. В эту войну, как гаранты справедливости и демократических ценностей, а также в силу своей исключительности, обязаны были подключиться страны, повязанные наднациональными цепями НАТО. Первым эшелоном, конечно, молодые и наивные демократии, а дальше как пойдёт. Только вот оказанное высокое доверие Порошенко за истекший период не оправдал. Виною тому множество факторов. Но очевидно для всех, что мощь России за эти годы только неимоверно укрепилась. Так что будь майдан сегодня, никто бы и не подумал больше называть её слабой, как это было ещё пять лет назад. 

Но как быть Порошенко? Ведь у нас жёстко, а на Западе так и вообще сурово звучит фраза «долг платежом красен». При этом ведь всем известно насколько стал богаче сам президент и члены семьи за годы его хозяйствования. Что ему делать по истечении срока? Альтернативы только две – или всё-таки организация войны за оставшиеся месяцы его полномочий, либо тихо-тихо раствориться, как утренний туман. Второй вариант, конечно, приятнее. 

И Порошенко, приступив к растворению, стал распродавать свои реальные, непосильным трудом нажитые активы. К его сожалению, от всевидящего ока, фактически руководящего  тем, что осталось от Украины, это не ушло. Поэтому ответом было достаточно скорое постановление киевского суда о возбуждение уголовного дела на сотоварища, бывшего премьер-министра Яценюка, который также несказанно разбогател на своём политическом поприще. Это не для Яценюка завели дело, это для Порошенко окрыли перспективу. Сигнал более чем ясный – раствориться, как туман, не дадут. Таким образом, сковорода раскалилась, надо крутиться.

С одной стороны, это страшная цепочка событий. Страшная она своими прогнозными перспективами – неизбежной войной двух, по нелепости, соседних стран и одного, по несчастью, разделённого народа. По сути, она страшна прогнозом гражданской войны с вероятностью последующего перерастания её в мировую. В мировую антироссийскую. 

Именно этим объясняется столь неохотное выражение поддержки украинской провокации национальными властями Европы и мира, и, наоборот, вполне отчётливая поддержка структур наднациональных. Так НАТО, словами Столтенберга ультимативно требует немедленного освобождения украинских судов, обеспечения свободного доступа украинских кораблей в свои порты и не мешать свободному судоходству на Азове. 

Но воевать будет не абстрактная роза ветров с расходящимися белыми линиями – символ НАТО, – а конкретные страны, конкретные люди. Будут ли воевать Германия, Франция, Италия? Скорее нет. А вот у малых стран Восточной Европы выбора и нет. Именно они могут стать хворостом для долгожданного зарева. Так неужели нам снова придётся в очередной раз их освобождать?

Этот вариант наиболее апокалиптический. И он оставляет в тени некоторые интересные факторы, имеющие отношение к описываемому событию. Для того чтобы подойти к этим факторам, следует вспомнить одну их важных причин волевого решения о возвращении Крыма. Эта причина была связана с открытым изъявлением намерения США разместить свои военно-морские базы в оккупированном проамериканской хунтой Крыму. Здесь была «красная черта», с точки зрения гуманитарной, социокультурной, военно-политической и прочих, для России это было смерти подобно. Дальше отступать было нельзя. В итоге Крым наш. Вражеских военных баз нет. У нас профицит положительных эмоций, на той стороне, которая так обильно вложилась в хунту, явный их дефицит, возможна даже сыпь от раздражения. 

Однако враг ещё силён, его всё ещё мучает обсессия исключительности и неуязвимости, а его конвульсии могут быть весьма опасны. В этом плане представляет интерес информация, распространяемая И.И. Стрелковым о том, что военно-морской флот Великобритании получил на неопределённый срок разрешение на обладание базой в славном городе Одессе. Если это так, то это очень тревожный сигнал. Мы помним, как взвод американских солдат окопался в районе сирийского Эт-Танфа, а вынужденное игнорирование этого факта привело к разрастанию болезненной опухоли и фактическому отчуждению достаточно значительной территории независимого государства-члена ООН. Более того, в украинских правящих кругах неоднократно в последнее время обсуждались прожекты о создании военно-морской базы США именно в Мариуполе. Да, тут налицо взаимный горячий интерес.

Такой расклад представляет рассматриваемые события уже в более красочном ракурсе. В самом деле, – если бы три украинские судна всё-таки незалежно прошли вожделенную арку, – это и стало бы наглядным примером того, что уж если им это дозволено, то Юпитеру и тем паче – «Quod licet Iovi, non licet bovi». 

Конечно, это не все факторы. Достойны описания и ещё некоторые. Наверняка, они в ближайшее время появятся в нашей прессе.

Вторая подсистема - российская. Здесь и следует пояснить то, почему так долго разрешался прибрежный кризис, почему судна не были потоплены или отпущены, почему не были взяты на абордаж сразу. Собственно, Президент России, В.В. Путин достаточно скоро и ясно это прояснил, а именно на другой день на международном форуме «Россия зовёт»: «Не отвечая на запросы наших пограничников, начали двигаться прямо к этому мосту. На предложения встать на стоянку не реагировали, на предложение взять лоцмана – даже после нарушения нашей государственной границы им все равно предложили взять лоцмана – молчали, вообще никак не отвечали».

То есть, Кремль понимал, что это провокация списана с заплесневелых гляйвицких консерв, – эти судна становились такими же консервами, как в 1939-м году радиостанция в Гляйвице, и предназначались на заклание во имя целей, описанных выше. Именно поэтому так долго капитаны не выходили на контакт, именно поэтому их действия курировали сотрудники СБУ, не потрудившиеся даже сховать свои документы – такой сценарий, как плен, весьма оптимистично был недооценён. 

Этот расклад событий требовал от лиц, принимающих решение в России, перевести инициативу на свою сторону, требовал усилий на ломку заложенного безальтернативного управленческого тоннеля. Казалось, всё организовано для того, чтобы консервы сыграли свою последнюю песню, однако, слава Богу, разум восторжествовал. С трудом, но капитаны приняли решение выжить, а свои катера и буксир оставить ещё для лучших целей (кстати, в Грузии американские Хамеры решили не возвращаться к плохим хозяевам).

Какие разрешались узлы российскими властями? Итак, украинские военные суда нарушили территориальные воды России. С точки зрения международного морского права, российские пограничники поступили вполне законно и даже тривиально – в мировой практике не редко бывает так. Если иностранный корабль нарушил территориальные воды, а потом вышел из них, но не выпадал из наблюдения, согласно мировой практике, он подлежит задержанию, так поступают достаточно часто. Не законным выглядит только таран. Хотя, скорее всего, его можно списать на непрофессионализм капитана пограничного сторожевого корабля (ПСКР) «Дон», в результате тарана, получившего, к тому же, большие повреждения, нежели старенький украинский рейдовый буксир «Яны Капу». 

Однако сам факт нарушения нашей границы являлся открытым вызовом, а значит, требовал соответствующего ответа, возможно, удара. Такое можно видеть в стаде, когда бараны начинают меряться силами. И такой ответ ожидали проектировщики этого сценария. Вполне логичное, на их взгляд, продолжение – удочка заброшена, рыбка должна заглотить червяка (консерву), поскольку если сделать вид, что ничего не было – значит показать свою неуверенность в крымском вопросе. Вот именно ответ, не укладывающийся в сценарий вражеской эпопеи требовалось выработать Кремлю – разбить замысел противника и, сохранив лицо, одержать победу. Именно поэтому, как говорит В.В. Путин, капитанам консерв было предложено, несмотря на явный наглый вызов, всё-таки признать Крым российским и признать соответствующие этому условия взаимоуважающего передвижения в его акватории. То есть, было предложено взять на борт нашего лоцмана и пройти всю процедуру, установленную для подобных действий в этом районе. 

Но капитаны и офицеры СБУ не были готовы к такому развитию событий, они ждали консультаций и максимально тянули время. В итоге оказалось, что никакой Мариуполь украинским капитанам и не нужен был, задачу свою они выполнили, в их представлении, до самого сухого дна. И альтернатива между «помирать» и «сдаться» разрешилась в пользу жизни. Пусть это будет хорошим знаком. 

В заключение всё-таки надо признать, что сдавшиеся – парни героические, ведь они офицеры, у них не было выбора и возможности отказаться от этой авантюры, а в процессе её они между Сциллой (атакой наших кораблей и последующей за этим смертью) и Харибдой (признанием Крыма российским и допуск российского лоцмана) выбрали узкий пролив жизни, хоть и в плену. То есть, они действовали достаточно более смело и разумнее тех, кто их заслал. 

Наши же власти использовали все возможные варианты разрешения сложного политического конфликта и не позволили ему перерасти в военный, сохранив при этом лицо, в очередной раз доказав миру, что Крым наш. 

Третья подсистема - внешняя. Отчасти о ней уже было сказано выше. Но следует закрепить то положение, что силы, начавшие украинский кризис, создавшие майдан и организовавшие вооружённый захват власти в Киеве, были в явной, открытой конфронтации с президентом Трампом. И по сей день эти силы демонстрируют широкие возможности как внутри Соединённых Штатов, так и за их пределами, в частности, в Киеве. Именно в интересах этих сил может рассматриваться как вопрос создания военной базы США на Украине с прицелом на российские стратегические объекты, так и вовлечение НАТО в войну с Россией через украинские провокации. 

Тем не менее, Трамп, несмотря на весьма приемлемую для нас реакцию на рассматриваемый инцидент, не является нашим агентом в стане Америки. И демонизация России сейчас также ему на руку в том плане, что она может закрыть возможность завершения строительства Северного потока в Германию – с агрессором нельзя торговать, иначе это обернётся против руки дающей. В этом ракурсе его интересы вполне гармонично переплетаются с интересами бенефициаров майдана и майданного режима. Однако зарево большой войны, возможно, не является лучшим сном американского президента, всё-таки он из бизнесменов, а не истопников крематория.

Таким образом, видно, что украинские выборы в рассматриваемом вопросе, – лишь вишенка на большом и жирном торте, Порошенко, конечно, и этого не упустит. 

В завершение этой статьи хочется задеть ещё один крупный вопрос, вокруг которого рассматриваемая тема строилась. А что если всё-таки война? А именно – втягивание России в полномасштабную войну на всей территории Украины с последующим подключением стран НАТО. Конечно, как уже было сказано выше – это не наша цель, нам этого совсем не надо. И всё-таки, есть и другой взгляд на эту серьёзную проблему. А именно – надо ли России бояться этих вызовов и сил, понимая за что придётся воевать? 

Русский народ имеет по факту искусственный разрыв на две части – на территории того, что ныне называется Украиной, живёт такой же русский народ, как и в России, у нас единая культура и история, прошлое и будущее. И враги у нас общие, при этом многие на той стороне, несмотря ни на что, понимают это. Поэтому если уж обстоятельства прижмут, то лицом падать в грязь никак нельзя, а нужно, как и всегда ранее, сказать: «Наше дело правое, враг будет разбит». А вот НАТО будет ли воевать за чуждые им интересы? Нет. И мы уже точно знаем, что они, если решатся на это безумие, просто «сдохнут, не покаявшись».