«У нас до сих пор идёт религиозная война»

Однажды Гегель ненароком

И, вероятно, наугад

Назвал историка пророком,

Предсказывающим назад (Б.Пастернак)

Это совершенно правильно. История — точнее, историография и историософия — это война, это борьба мифов. Мифов не в смысле голой выдумки, а в смысле единства события и его ценностной интерпретации, от которой не свободен никакой учебник, никакая фактологическая (даже самая скрупулезная) монография. Тем более, никакая газета или телепередача. Фактов вне истолкования не существует. История есть проекция нашего взгляда, наших ценностей в прошлое, так же как любая футурология — это бросок нашего взгляда туда, где нас ещё нет. Я говорю, разумеется, не о нарочитом обмане — речь о природе человеческого ума.

В марте 2013 года в великолепном Артиллерийском музее (николаевский кронверк) в Петербурге проходила представительная конференция, посвященная 400-летию династии Романовых — тех самых, что построили великую державу. Проводил её Собор православной интеллигенции, одним из руководителей которого я тогда был. Среди участников были священнослужители, писатели, ученые — около 20 докторов и кандидатов наук. Все православные христиане. И, тем не менее — какой разброс мнений! Один ученый дьякон сравнивал Петра Первого с византийским императором Константином. Другой писатель называл Петра и почти всех Романовых строителями рабовладельческой империи. Наконец, известный протоиерей-филолог утверждал — со ссылкой на св. Иоанна Кронштадтского, что царь — это живая икона Бога. Откуда такие разноречия?

Я думаю, что это прекрасная иллюстрация устройства нашей мысли, которая всегда и во всём (даже в математике) опирается на определённую ценностную предпосылку, аксиому, веру. Иначе и быть не может.

Всем известно, какая яростная борьба за историю ведётся в современных российских СМИ: стенка на стенку. Конечно, это знак. Это значит, что наша история (то есть наша жизнь) не окончена. Мы ещё не теплые, как наши соседи на Западе; мы или холодные, или горячие. У нас до сих пор идет гражданская — а, по сути, религиозная — война, начавшаяся (политически) ещё с петровской революции, а метафизически — гораздо раньше. «О Русь, каким ты хочешь быть Востоком, Востоком Ксеркса иль Христа?» — вот роковой вопрос, над которым мы бьемся уже триста лет.

Когда молодые ведьмы танцуют в храме Христа Спасителя — это один ответ на поставленный вопрос. Когда бывший студент духовной семинарии становится «красным императором», а потом восстанавливает патриаршество и собирает в Москве Всеправославное предсоборное совещание (1948 г.) — это другой ответ на поставленный вопрос. А когда современный казачий старшина, потомок уничтоженных троцкистскими карателями воинов Дона, называет себя православным коммунистом (сам слышал) — это третий ответ на тот же вопрос. Один наивный американский японец решил, что с распадом СССР история кончилась, потому что либерализм победил во всем мире.

Но Россия жива. И тут скорее речь идет о столкновении цивилизаций. Точнее, о войне духов. Как написал в своё время замечательный русский поэт Юрий Кузнецов:

Это снова небесные битвы

Отразились на русской земле.

Нет никаких «законов истории», есть война змея с Христом, длящаяся до конца времён. В этом смысле история никуда не идёт. Меняются только декорации постановки, но сюжет её вечен, хотя развязка открыта. То, что разворачивается во времени, уже давно произошло в вечности. В недалеком будущем всё будет делать искусственный интеллект, а человек сможет противопоставить ему только свою бессмертную душу.

Александр Леонидович Казин, доктор философских наук, профессор, научный руководитель Российского института истории искусств