Тайна, о которой не говорят

Валерий Николаевич Расторгуев, заместитель председателя Научного совета по изучению и охране культурного и природного наследия при Президиуме РАН, доктор философских наук, профессор МГУ, на своей страничке в Фейсбуке опубликовал знаменитое высказывание Ленина, демонстрирующее коренное отличие ленинизма от сталинизма:

«19 ноября 1918 года дедушка Ленин на I Всероссийском съезде работниц растрогался и призвал молоденьких тружениц проще относиться к оковам брака: "У нас в городах и фабрично-заводских местах закон о полной свободе брака прививается хорошо, а в деревне это часто-часто остаётся на бумаге. Там до сих пор преобладает церковный брак. Этим они обязаны влиянию священников, с этим злом труднее бороться, чем со старым законодательством"».

Корреспондент «Русской народной линии» попросил профессора развить свою мысль, показывающую ту метаморфозу, которая произошла со страной, прошедшей трудный, мучительный путь от космополитического, богоборческого, аморального ленинизма к державному сталинизму:

Вопрос не в личностях (хотя они чрезвычайно важны), а в закономерностях. Есть большая тайна, о которой не говорят ни сторонники, ни противники социализма, ни в России, ни за рубежом. Заключается она в том, что социалистический проект, воплощённый в нашей стране, не был единым: он состоял из различных и разнонаправленных проектов, каждый из которых по отдельности мог бы оцениваться как утопия, но их смена не позволяет так рассматривать советскую историю.

Почему эту тему замалчивают? Есть несколько причин. У сторонников советского социализма она табуирована, потому что тогда придётся переписать всю историю КПСС, поскольку сами вожди никогда об этом не говорили, а всё держалось на вождях. Если смотреть на их тексты, то они даже ни разу не проговорились о том, что проекты строительства кардинально менялись. Соответственно, почти никто из Центрального Комитета и уж точно никто из партактивов, а тем более из рядовых коммунистов об этом и знать не знал, и думать не думал, и не позволял бы себе даже задуматься, если бы такая возможность появилась.

А для врагов самой социалистической идеи было и остаётся крайне опасным раскрытие этой тайны, поскольку это совершенно иной взгляд на социализм и его потенциал, совершенно иной взгляд на будущее социализма, который, как еще говорил Чаадаев, обязательно победит уже только потому, что не правы его противники. 

Самый интересный подход в этом отношении был высказан Иммануилом Валлерстайном, недавно скончавшимся выдающимся западным философом и мыслителем. Он создал уникальную собственную философскую концепцию, к которой редко обращаются, но, тем не менее, она занимает своё особое место в пантеоне больших философских учений. Я имею в виду его учение о мир-системе.

В одной из своих работ Валлерстайн достаточно детально показал эволюцию социалистического проекта в России. Пожалуй, он единственный, кто назвал вещи своими именами. Он говорил о том, что когда большевики пришли к власти, то они были последовательными марксистами, которые шаг в шаг следовали концепции Маркса. А концепция была очень проста в основных своих параметрах — это мировая революция, на алтарь которой следовало положить всё, что должно быть принесено в жертву – от реакционных сословий, режимов до не менее реакционных народов и стран, и прежде всего славянских. Они, по словам Маркса, ничего не дали европейскому развитию. Но квинтэссенция реакционности – это, конечно, сама Россия. Учитывая, что все условия для мирового пожара уже созрели, было необходимо разрушить её до основания. Почему? По одной простой причине — она была жандармом Европы, сдерживающей её движение по пути радикальных преобразований.

И по-своему, Маркс был прав, поскольку, как известно, в богословском истолковании Божьего промысла Россия была ничем иным, как «Удерживающим» — той великой и страшной силой, которая препятствовала наступлению царства антихриста. Еще апостол Павел учил: «Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь». Множество великих богословов пытались истолковать смысл этих слов, но наиболее известно толкования Иоанна Златоуста во 2-м Послании к Фессалоникийцам: «Одни полагают, что под этим должно разуметь благодать Святого Духа, а другие – Римское государство. С этими последними я больше соглашаюсь».

При этом Златоуст называет две незыблемые основы, на которых строилась христианская цивилизация, да и все мировые цивилизации, – духовную твердыню и мощное государство, каковым и была в его время Римская империя. В этом и заключалась сакральная миссия Рима, которая позднее, во время упадка Рима, перешла в Византии, а от нее к России. Эту миссию невозможно ни украсть, ни позаимствовать, от неё можно только отречься, как отрекаются от отцов и матерей, от своего отечества и истории.

Как писал Александр Сергеевич Панарин, эту миссию безуспешно хотели присвоить себе либералы. По его словам, русские люди множество раз убеждали себя (а до этого их убеждали в том нерусские люди), будто являются «свидетелями и жертвами самого последнего, самого жестокого зла, избавление от которого обозначит искомый финал истории — "день спасения". Так было и накануне 1917-го, когда царская империя представлялась воплощением последнего, невозможного в своих крайностях зла. Так торопили и уход советской империи как последнего зла, после которого должно было наступить царство всеразрешающего либерального порядка и внутри страны, и на мировой арене». И заключал свои рассуждения Панарин вновь словами апостола Павла «Ибо когда будут говорить: "мир и безопасность", тогда внезапно постигнет их пагуба». Говорил Панарин и о не менее важной миссии России – о защите бедных и униженных, то есть о социальной ответственности, которую только Россия и может взять на себя. Да, именно Россия действительно сдерживала мир от погружения в бездну сатанизма и расчеловечивания.

Но вернемся к социалистическому проекту в России, который вначале был абсолютно разрушительным, глубоко враждебным духу мировой цивилизации и направленным на разрушение её основ: «Весь Мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый Мир построим: Кто был ничем, тот станет всем». Соответственно, цель этого проекта была направлена и на разрушение каждой из мировых цивилизаций – европейской и, прежде всего, российской, православной. Не устранив жандарма, нельзя было освободить Европу — освободить от морали, освободить от порядка, освободить от культуры, освободить от традиций, освободить от старой цивилизации.

Когда большевики пришли в Россию, они практически всё делали грамотно, то есть в строгом соответствии с марксистским пониманием истории, потому что у них была одна идея — ослабить, разрушить, уничтожить российскую государственность. Революция разгорится во всём мире, а то, что Россия сгорит в этом огне, Маркса предупреждали его последователи из России, которые говорили о том, что это большая опасность и страшная беда, потому что будут огромные жертвы, и Россия погибнет. Маркс отвечал, что ничего не поделаешь, такова логика мировой революции, и колесо истории неизбежно проедет по России. Во имя этой цели большевиками, захватившими власть, были предприняты фантастические усилия, которые направлялись на разрушение всего и вся. В этом ряду и проведение национальных границ, и отмена губернского обустройства на принципах полиэтничности, который позволял всем народам жить в согласии на общей земле. Россию расчленили, когда когтями зверя провели границы между народами, что стало предметом повышенной опасности для единства государства, и теперь уже навсегда. Это была прелюдия катастрофы, которая заложена в самой системе, созданной именно в эту первую волну социалистического проекта, глубоко антицерковного и антицивилизационного по своей сути.

И только когда к 30-м годам ХХ столетия стало, в соответствии с логикой Валлерстайна, всем абсолютно очевидно, что в Европе революцию не только погасили, но и вытоптали все тлеющие её заделы, выпололи всё революционное поле, что никакая революция Европе не угрожает, а угрожают совсем другие силы. Именно тогда проект был кардинально сменён. На смену ему пришёл совершенно другой проект — имперский, т.е. направленный на восстановление империи. И никто из большевиков никогда не заикнулся о том, что они это делали, хотя они это делали всеми силами и всеми средствами. Причём восстанавливали всё имперское в России — от начала и до конца, даже атрибутику. Восстанавливали идеи, основные концепции и установки, в том числе и идею единого славянского мира.

Этот проект оказался очень успешным, перспективным и мощным. Именно он вывел Россию в течение кратчайшего срока в число передовых стран и создал задел, позволивший выйти победителем в Отечественной войне. В число передовых стран Россия входила энергично, но её, конечно, не впускали. Для этого надо было освободиться от идеи всемирной революции. Тогда для неё был бы открыт вход в число демиургов глобальной политики.

И Россия пошла на это, но только после того, как вынужденно повернула свои устремление на Восток, на Евразийской пространство, завоевав симпатии и уважение многих народов, разрушив навсегда представление об их отсталости и неспособности к развитию. Это третья фаза, как её называет Валлерстайн, социалистического проекта.

А четвертая фаза — эпоха, когда Россия была принята в союз ведущих держав мира с условием, что ни о какой революции, ни о каком Коминтерне речи никогда больше не будет. Это тоже очень важная стадия развития проекта. Таким образом, если следовать логике Валлерстайна, реальный социалистический проект, осуществленный в мире под водительством России, не следует рассматривать как утопию или тупиковую утопическую социальною инженерию (термин Карла Поппера). И у него было бы будущее, если бы его не убили на взлете.

Сама идея смены проектов мирового социализма, которую описал Валлерстайн, не нашла у нас ни малейшего отражения ни в теории, ни в практике левых и правых движений. О ней даже никто не вспоминает, хотя многие, конечно, о ней хорошо знают. Но об этой идее полезно вспомнить как раз в связи с ленинским отрицанием института брака, потому что отмена института брака – ключевой этап в разрушении твердыни традиционализма, основ цивилизации и всего, что было свято для России и русских.