Кульбит истории, или Люди одинаковой судьбы?

В 1861 году в Самарской губернии родился человек, который отличался редкими личными качествами и, обладая невероятной способностью к миссионерству и, очевидно, внушению, мог своей личной проповедью сразу оказать духовное лечение и избавить тысячи своих современников от алкогольной зависимости, приводя их попутно в Церковь. И кто бы мог предположить, что этот человек словно выступит духовным завещателем для одного из наших с вами современников - протоиерея Владимира Головина!

Тот человек, живший век назад, прошел удивительный жизненный путь от трактирщика - через болезнь жены, разорение и благословение Иоанна Кронштадтского - к проповеди трезвого образа жизни и Православия, созданию трезвеннических обществ, противостоянию с представителями церковного священноначалия и государственных властей, признанию себя сектантом, отлучению от Церкви и гибели в расстрельные тридцатые годы прошлого века по обвинению в антигосударственной деятельности. Этот человек, родившийся в год отмены крепостного права, Иван Васильевич Чуриков получил наиболее распространённое в мiру обращение «братец Иоанн Чуриков».

Братец Иоанн носил атласные рубашки и поверх одежды свой нательный крест на груди, наподобие наперсного. Крест был алюминиевым и, естественно, украшений не имел, но был огромен. Именно такой облик братца Иоанна делал его легко узнаваемым и приближал всех окружающих к восприятию братца в качестве священника. В действительности же он не был им никогда в своей жизни. Тем не менее, это нисколько не мешало ему вести неформальную проповедь трезвого образа жизни через приход к Богу и в Православную веру среди своих почитателей и посторонних людей, становившихся случайными свидетелями его выступлений. Священнослужители, кто был к нему наиболее расположен и совершенно лоялен, пускали его в свои храмы, где он и совершал проповеди перед собиравшимися его послушать.

Естественно, что священноначалие, не до конца понимающее суть и смысл его проповеднической деятельности и проводимых перед многотысячными толпами собравшихся людей бесед религиозного наполнения, всегда пыталось направить его деятельность в некое официальное русло и поставить ее «под свое крыло». Однако братец Иоанн категорически отказывался от подобного, соглашаясь всего лишь на присутствие на его проповедях официальных представителей Церкви. Из-за отказа братца подчиняться и согласовывать эту свою деятельность с требованиями церковного начальства он был частенько признаваем разного рода раскольником и сектантом и поэтому преследовался, вплоть до арестов и отбывания наложенных наказаний.

Еще одной особенностью натуры братца Иоанна Чурикова были невероятные организаторские способности. По свидетельству современников, к Чурикову ходило в пять раз больше народа, чем даже к праведному Иоанну Кронштадтскому - до 500 тысяч человек. Он создал мощное трезвенническое общество в свою честь - «БИЧ» (Братство Иоанна Чурикова), деятельность которого церковные и государственные власти часто пытались запретить или хотя бы воспрепятствовать ему. В 1911 году, стремясь обезопасить свою деятельность, Чуриков построил себе для бесед дом в пригороде Петербурга в селе Александровском, где после длительной переписки министр официально разрешил вести беседы. Это позволило не согласовывать деятельность с официальной Церковью. В команде Чурикова работала целая корпорация, которая выглядела как мини-колхоз. У них были свои типография, трактора, скот и вся на тот момент современная инфраструктура, которая осуществляла мощную пропагандистскую «миссионерскую» деятельность. Приходящие в нему получали духовное лечение в избавлении от пьянства и от болезней. Иногда ему лично, а иногда и через прислугу, передавались многочисленные письма и записки с просьбами. В ответ же вопрошающие получали советы, а также масло и кусочек сахара - вероятно, как альтернативу Причастия.

4 февраля 1914 года Миссионерский совет установил многочисленные «сектантские заблуждения и действия» Чурикова и определением Санкт-Петербургского митрополита (будущего священномученика) Владимира (Богоявленского), постановил подвергнуть Иоанна Чурикова «малому отлучению» (от Святого Причастия) «впредь до искреннего раскаяния его в своих заблуждениях и объявления им полного послушания церковной власти». Но, к сожалению, Чуриков не посчитал нужным прислушаться к голосу Церкви и покаяться. Он не считал это отлучение голосом Церкви, а полагал его ошибкой церковной администрации и некомпетентностью миссионеров, которые его, как он считал, «лживо обвиняли».

Следует, пожалуй, вспомнить, что в 1918 году он организовал при советской власти самую первую в стране коммуну с тем же названием (на заметку сторонникам православного социализма в качестве примера подвижнической деятельности), что, конечно, очень показательно характеризует его талант к управленчеству и как человека дела.

Вся эта история жизни Ивана Алексеевича Чурикова, братца Иоанна, условно можно считать, проходила сто лет назад. Зачем и почему обо всем этом вспомнилось? Да потому, что ровно через сто лет, в 1961 году, и практически в том же географическом месте (в соседней с Самарской Ульяновской области) родился другой проповедник, уже наш современник, священнослужитель, протоиерей, ныне изверженный из сана и ставший обычным мирянином, Владимир Валентинович Головин. И основные вехи жизненного пути каждого из них повторяют друг друга. Да настолько, что первого вполне можно величать завещателем своего дела Головину, а второго можно признать духовным продолжателем проповеднической деятельности братца Иоанна Чурикова, повторяющим через столетие судьбу своего духовного наставника.

Родился Владимир Головин, подобно братцу Иоанну, в великий год - год первого полета человека в космос, открывшего новую эпоху бытия нашей страны, словно сбросившей земные оковы, наподобие избавления от рабских оков крепостного права в год рождения Ивана Чурикова. И хоть и был рукоположен Головин в священный сан, но соответствующего богословского образования так и не получил и, как и Чуриков, проповедовал и толковал Евангелие по своему усмотрению. Именно поэтому в толкованиях этих проповедников можно увидеть «богословскую смесь» православного, католического и протестантского богословия.

Невероятно талантливыми проповедями Головина заслушивались в стране тысячи людей, уверенно заявляющих, что именно через них они пришли к Богу и к Вере. Да, в этом приходе была некая странность, словно угощение сахаром вместо причащения, - приходили через молитву по соглашению. А вот через нее дальше в Веру ли? И в какую Веру? Тут еще следует разбираться, как и с последователями братца Иоанна.

И последователей у В.Головина многие тысячи, как об этом заявляется его сторонниками, как и у Иоанна Чурикова. И точно также выступает В.Головин нелюбимым церковным священноначалием вплоть до извержения из сана, что во многом аналогично отлучению от Причастия братца Иоанна. Как и братец Иоанн, В.Головин объясняет, что и с ним поступает именно его начальство совершенно несправедливо и неразумно, надеется на возможное вмешательство руководителей высшего уровня управления Церковью, которое справедливость восстановит, наложенное прещение снимет, а самого его возвратит в Тело Христово в прежнем сане. Отсюда и игнорирование В.Головиным непосредственного священноначалия, подобное аналогичному игнорированию братцем. Головин совершенно не переживает в связи с каноническим прещением правящего архиерея. Вместе с братцем Иоанном они оба считают, что это они со Христом остались, а официальная Церковь давно уже от Него отошла. Вот в чем их главная ошибка, - в самообольщении. И сын В.Головина, вместо того чтобы покаяться и упасть в ноги правящему архиерею, прося у него прощения, отправляется в туристическое паломничество по святым местам (Израиль, Италию, Грецию), чтобы помолиться и снять напряжение от надоевшей церковной администрации.

В.Головин тоже прославляется своими почитателями как созидатель молитвенных сообществ, составленных из множества людей, подобно трезвенническому братству и коммуне братца Иоанна, что свидетельствует о несомненном его управленческом таланте. Вот ведь повторение истории через сто лет! Ну как можно пройти мимо подобного и не обратить на все это внимание?!

Хотя картина повторения вторым персонажем нашей статьи основных этапов жизни первого не столь однозначна. Дело в том, что были в биографии братца Иоанна такие события, которые делают его фигуру глубоко симпатичной каждому, кто знакомится с ним поближе, и которых пока явно не хватает в биографии В.Головина.

Братец Иоанн был глубоко бескорыстным человеком. Еще в начале своего жизненного пути после заболевания жены и её смерти в свои 28 лет он продаёт остатки имущества, раздаёт вырученные деньги нищим и отправляется странствовать, а фактически - нищенствовать. Более того, в возрасте 31 года он начинает носить вериги. А проповедь трезвеннического образа жизни начинает в возрасте Иисуса Христа не где-нибудь, а среди городской бедноты на Лиговке в Санкт-Петербурге. Пока о подобных подвигах бескорыстия от В.Головина не слышно.

Вот это и есть кульбит истории, когда она, перевернувшись, встает через сто лет не на «обе ноги» сразу, как при перевороте в точности повторяя события прошлого, а только лишь на «одну ногу», а «вторую» - бескорыстие - словно случайно позабыв о ней, так пока и не опустила.

Впрочем, время для начала совершения подвига безсребренничества у В.Головина, духовного продолжателя дела проповедника братца Иоанна, есть. Почитатели братца Иоанна, хоть и хотели бы его прославления Церковью в одном из рангов святости, заявляя о его чудотворениях, прекрасно понимают невозможность этого, потому что его уход из жизни нераскаянным не позволяет подобного ни на йоту. А вот для Владимира Валентиновича Головина подобное еще очень даже возможно, потому что жизнь не остановилась, жизнь продолжается и в ней по Божьей благодати возможно все!

Кстати, если присмотреться к нашим героям на фотографиях повнимательнее, то можно заметить и несомненное личное сходство.

Андрей Владимирович Козлов, публицист, Санкт-Петербург