Юридические «заковыки» «Царского дела»

 

«Смута» в Царском деле

 

«Смута» в вопросах, связанных с обстоятельствами гибели и захоронения членов Царской Семьи, а также идентификации так называемых «екатеринбургских останков» продолжается уже больше 30 лет. Многочисленные естественнонаучные и исторические экспертные исследования, проведенные в ходе следствия выдающимися учеными как российскими, так и международными давно и твёрдо подтвердили версию о принадлежности двух захоронений на Старой Коптяковской дороге под Екатеринбургом членам Царской Семьи и их верным слугам, расстрелянным в доме Ипатьева в 1918 году. Останки девяти человек торжественно захоронены в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга в 1998 году, но «оппоненты» никак не унимаются.

Выборы в древней Спарте осуществлялись способом, который еще Аристотель назвал «детским». Нескольких старцев отправляли в закрытое помещение и перед народным собранием выставляли кандидатов. Старейшины по крику определяли, за кого из кандидатов на должности спартанцы кричали громче.

Если судить по количеству публикаций о том, кто «за», а кто «против» признания «екатеринбургских останков», то вне всяких сомнений, «побеждают» противники признания. Они кричат громче, хотя их значительно меньше.

Громким криком проблему идентификации и компетентного исторического исследования не решишь. Нужны весомые факты, и они давно уже есть у сторонников признания останков.

С вопросами признания «екатеринбургских останков» тесно связана тема извращенного понимания сущности монархии в России. Это оторванное от исторических корней так называемое «царебожие» – учение о «Царе-Искупителе», ожидание появления какого-то невероятного безгрешного и безошибочного «царя», не имеющего ничего общего с действительным существованием Императора Николая II и членов его Семьи.

Противники признания останков Царской Семьи не сдаются. Для человека, не специализирующего на теме «екатеринбургских останков», невозможно освоить огромный объём публикаций, в том числе, статей и книг оппонентов, вышедших из-под их пера в последнее время.

Главная цель «борцов» с «екатеринбургскими останками» мало связана с доказательствами их принадлежности Царской Семьи. Их цель – опорочить всех, кто хоть какое-то отношение имел к обретению и изучению останков. Противники признания упорно ищут «компромат» на любого из них, а так как нередко сторонники признания принадлежали к государственным структурам или к Русской Православной Церкви, то ураган критики обрушивается на государство и Церковь. «Оппоненты» признания делают всё, чтобы отдалить русский народ от признания Святых мощей Царской Семьи.

Казалось бы, сегодня нет оснований для критики. С сентября 2015 года все претензии к следствию стороны Церкви сняты. Следственный комитет России внимательнейшим образом прислушивается к мнению членов Церковной Комиссии по изучению результатов исследования останков, обнаруженных в 1991 и 2007 гг. близ г. Екатеринбурга, возглавляемой митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Варсонофием (Судаковым) и активным её участником главой Крымской митрополии митрополитом Симферопольским и Крымским Тихоном (Шевкуновым).

 

Святейший Патриарх Кирилл и митрополиты Варсонофий (Судаков) и Тихон (Шевкунов) на конференции, посвященной исследованию «екатеринбургских останков»

 

Особый удар критики в последнее время обрушивается на достойного священнослужителя архимандрита Тихона (Затёкина), который своей аргументированной, эмоционально окрашенной критикой разбивает последние доводы сторонников бизнесмена В.В. Бойко-Великого, сплотившего возле себя сторонников антицерковной «Зарубежной экспертной комиссии[1]» существовавшей в 1990-е годы и действовавшей против России под руководством трёх полковников американских спецслужб.

Церковь получила возможность самостоятельного научного изучения останков. Огромная работа, проведенная за 30 с лишним лет, дала свои плоды. Вместо того чтобы терять время в бесплодных спорах, органы следствия и Русская Православная Церковь нашли общую платформу для сотрудничества. По благословению Святейшего Патриарха Кирилла Церковь провела собственные уникальные исследования, подтвердившие версию о «царском» происхождении останков[2] и опубликованные на официальном сайте Московской Патриархии.

Чем опаснее снаряд, тем крепче броня. На доводы оппонентов сторонники официальной версии находят верные ответы, основанные на исторических фактах и документах, а также достижениях науки.

Следует отметить, что некоторые попытки противников признания останков подтвердить свои доводы натурными экспериментами привели к противоположным результатам. Так, организованные В.В. Бойко-Великим эксперименты по сожжению биологических объектов, моделирование им возможности захоронения останков под полотном грунтовой дороги подтвердили воспоминания Я.М. Юровского и других участников событий 1918 года.

Громкие имена и наукообразные рассуждения оппонентов признания «екатеринбургских останков» часто мешают добраться до истины. В своей статье я постараюсь в который уже раз ответить на основные вопросы, связанные с темой гибели Царской Семьи.

Могут спросить, нужно ли заострять вопрос о «екатеринбургских останках» сегодня, когда все силы страны направлены на борьбу за правое дело. Думаю, что нужно, поскольку сейчас крайне важно доверие к органам власти и Церкви, а именно это доверие поставлено под сомнение, когда снова и снова оппоненты говорят о якобы «подложности» Царских Мощей.

В теме трудно разобраться еще и потому, что происходит некая «мимикрия» авторов. Привожу цитату из одного из произведений оппонентов, под которой я с удовольствием мог бы подписаться:

«И зачем сегодня, в столь острое и напряженное время, будоражить народ, причинять верующим людям душевную боль и вносить раскол в общество? Способствует ли это сплочению общества, повышению его нравственности и «укреплению традиционных ценностей»? Тот, кто, действительно, должен нести ответственность за Россию и Церковь, кто переживает сегодня за наш русский народ, не станет способствовать расколу и разрушению своего Отечества». Игорь Романов[3].

Мысль совершенно правильная. Странно, что автор этой цитаты, один из самых яростных борцов с «екатеринбургскими останками» – директор Центра церковно-государственных отношений «Берег Рус», доктор социологических наук Игорь Анатольевич Романов. Думаю, что познания и интеллект этого ученого дают ему возможность разобраться в проблеме. Другое дело – есть ли такое желание[4]?

Как человек, в чей адрес направлено острие критики оппонентов, я обязан ответить на поставленные ими вопросы.

Наши оппоненты, подавая информацию как истину в последней инстанции, крайне редко отвечают тем, кто попадает под град их критики. Очень надеюсь получить ответы на все затронутые в моей статье вопросы.

В своей публикации я постараюсь прокомментировать с точки зрения закона доводы ученых-юристов, пытающихся разрушить самые основы следствия.

 

Юридические «заковыки» Царского дела

 

Огромной популярностью в среде тех православных людей, которые считают «екатеринбургские останки» «фальшивкой», пользуются юридические комментарии представленные правоведами М.Н. Кузнецовым, Г.П. Шайряном и С.П. Штином. Эти специалисты давно уже поставили уголовному делу «смертельный диагноз».

Их выводы в отношении «екатеринбургских останков» категоричны: «Сделанный по результатам расследования вывод Н.А. Соколова о том, что Императорская Семья была убита, трупы расчленены, затем сожжены с использованием бензина, а обугленные костные останки уничтожены серной кислотой, при всём старании и громадных возможностях современных средств расследования, никто не сумел опровергнуть и доказать обратное».

Они пытаются доказать, что при расследовании «Царского дела» были допущены настолько грубые нарушения, что само существование этого дела является абсурдом. Выводы ученых активно использовались В.В. Бойко-Великим с целью доказать мнимую «фальшивость» «екатеринбургских останков».

Некоторые суждения М.Н. Кузнецова и С.П. Штина отличаются оригинальностью. Полностью отвергая выводы экспертных исследований, полученных в рамках расследования уголовного дела, они признают непонятно кем и как сделанные «независимые экспертизы»:

«Разрешено все, что не запрещено законом. Давать заключения по фактам и обстоятельства цареубийства закон никому не запрещает. Это как раз и законно. …Напротив, все экспертизы, проведённые вне рамок незаконно возбужденного уголовного дела, не нарушают закон. Они являются юридически значимыми документами, содержание которых воспринимается как подлинное до момента его опровержения» (см. статью на РНЛ).

Я понимаю это так, что если какой-то сумасшедший заявит о том, что Земля вращается вокруг Марса и добавит в это утверждение слово «экспертиза» то мы должны воспринимать его заявление как неопровержимую истину до тех пор, пока Президиум Верховного Суда России не скажет обратного. Отмечу, что и такое решение для М.Н. Кузнецова и Г.П. Шарьяна, может показаться неубедительным, если зарубежные суды не дали оценки подобному абсурду?

Имена ниже перечисленных мной ученых, весомы в научном мире. Их многократно тиражированные заявления, для многих доверчивых читателей казалось бы, не вызывают сомнений. В то же время, диву даёшься, насколько многие суждения этих маститых ученых далеки от истины. Иногда возникают сомнения, знакомы ли они хотя бы с элементарными юридическими принципами, в основе которых лежит неукоснительное исполнение закона.

 

 

Представляю ученых-юристов.

Михаил Николаевич Кузнецов, доктор юридических наук, профессор, почетный работник высшего профессионального образования. Послужной список М.Н. Кузнецова впечатляет. Он профессор Российского университета дружбы народов и преподаёт в нём с 1975 года. Одновременно М.Н. Кузнецов профессор кафедры государственного строительства и права Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации. М.Н. Кузнецов руководил группой экспертов по написанию Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах». Он участвовал в разработке закона «О государственно-правовом статусе русского народа», работал за границей в качестве заместителя генерального секретаря Межпарламентского союза, а также судьёй-арбитром в Лондонском международном арбитражном суде. М.Н. Кузнецов член научно-консультативного совета и аттестационной комиссии при Федеральном арбитражном суде Московского округа, член Московской городской палаты адвокатов, член экспертного совета при Комитете по международным делам Совета Федерации Федерального Собрания РФ, член третейского суда, учрежденного Сберегательным банком РФ, член-корреспондент Международной Славянской Академии наук, культуры, образования и искусства, а также автор множества трудов по правоведению. М.Н. Кузнецов и С.П. Штин выступали в качестве адвокатов Владимира Потанькина, охранника храма Христа Спасителя, потерпевшего по делу о Pussy Riot. М.Н. Кузнецов – кавалер ряда орденов и почетных знаков. Заранее прошу прощения у Михаила Николаевича, если не упомянул здесь все его должности и звания.

 

Г.П. Шарьян на конференции, организованной В.В. Бойко-Великим

 

Георгий Павлович Шайрян, адвокат, доктор юридических наук, кандидат исторических наук, руководитель Департамента общегуманитарных дисциплин АНО ВО «Международная академия бизнеса и управления», председатель Новоиерусалимского историко-богословского общества памяти Патриарха Никона,

Сергей Петрович Штин, адвокат Адвокатской палаты города Москвы, управляющий партнёр Компании: «Адвокатское бюро профессора М. Кузнецова», по непроверенным данным из Интернета, бывший полковник спецслужб.

Что можно сказать об авторах? Это настоящие, а не «фейковые» юристы, имеющие огромный опыт теоретической и практической деятельности. Нет никаких оснований сомневаться в их юридической компетентности. Думаю, что в юридических проблемах Царского дела они разобрались досконально.

М.Н. Кузнецовым и Г.П. Шарьяном подготовлена объёмная монография, где они своеобразно трактуют вопросы отречения и престолонаследия в Императорском Доме Романовых (следует учесть, что официально в дореволюционной России использовалось название «Российский Императорский Дом»), а также доказывают «подложность» «екатеринбургских останков[5].

Выводы перечисленных мной юристов не сиюминутны. Можно сказать, что за многие годы они «отстоялись» и не являются случайной ошибкой или опиской. Эти выводы изложены во многих их статьях, книгах и публичных выступлениях.

Несмотря на выдающиеся познания авторов, выводы, сделанные ими, вызывают у меня, мягко говоря, вопросы и недоумение и лежат, по-видимому, не в сфере юридических толкований, а в какой-то иной сфере.

Рассмотрим некоторые доводы оппонентов-юристов.

Главный из них гласит – уголовное дело было возбуждено не уполномоченным на то работником прокуратуры.

 

Правомерно ли было возбуждено уголовное дело по обстоятельствам гибели членов Императорского Дома Романовых?

 

В одном из своих интервью М.Н. Кузнецов заявил следующее: «Далее мы говорим о том, что при ведении вот этого уголовного дела, которое было в 1993 году возбуждено прокурором-криминалистом Соловьевым. Дело, которое было возбуждено незаконно. … Это влечет за собой то, что в соответствии с конституцией РФ часть 2 ст. 50-й, которая гласит, что доказательства, полученные с нарушением закона, не могут лечь в основу судебного акта. Они ничтожны. Поэтому все, что делал этот следователь, видимо, за большие деньги он эту работу проводил. Потому, что там была комиссия Немцова она истратила 4 с небольшим миллиарда рублей на это дело (все деньги были выделены на создание генетической лаборатории в Федеральном Центре судебно-медицинской экспертизы РФ, которая действует до настоящего времени; следует учесть, что в 1998 году произошел дефолт и поступившие суммы значительно обесценились; масштаб цен 1998 года невозможно сравнивать с нынешним. – Авт.). И чтобы оправдать, они вот эти всё это в ярости так сказать стремились доказать, захоронить, и даже добились, потому, что Ельцин захоронил в Санкт-Петербурге.

…Поэтому здесь вот нарушение жуткое. Теперь вот 2014 год. Возбуждение нового уголовного дела (выделено мной – авт.), уже новый следователь женщина, вот, которой тоже возбуждено незаконно. Оно не является ни продолжением старого, когда можно было. Но дело в том, что возбуждать новое уголовное дело в связи с обнаружением новых обстоятельств, фактов там. Но по этим вопросам можно возбудить, если завершено прежде уголовное дело. Но прежнее уголовное дело не прекращалось, оно было приостановлено (выделено мной – авт.). То есть абсурд на абсурде, понимаете. Это продолжается. Расчет на то, что мы, русские люди, не помним своего родства, замотанные, на всё махнём рукой. …Как видите, я не голословен. Я все время /обращаюсь/ к фактам, нормам, документам».

В статье «Расследование цареубийства в нынешнем состоянии. Краткая справка по результатам его юридической оценки» М.Н. Кузнецов, Г.П. Шайрян и С.П. Штин пишут: «Незаконность возбуждения уголовного дела в 1993 г. и проведенных в его рамках экспертиз. Для того чтобы оценить нынешнее процессуальное состояние уголовного дела по расследованию цареубийства и правомерности экспертиз, следует обратиться к истории его возбуждения. Уголовное дело было возбуждено прокурором-криминалистом В.Н. Соловьевым в 1993 г. с присвоением ему № 16-123666-93[6]. Действовавшим на тот период времени уголовно-процессуальным законом прокурор-криминалист не наделялся правом возбуждения уголовных дел. Это означает, что указанное уголовное дело было возбуждено незаконно».

…Следует еще раз повторить, что УПК РСФСР не давал права должностному лицу, имевшему статус прокурора-криминалиста возбуждать уголовные дела. В его компетенцию были включены лишь вопросы осуществление совместно с другими подразделениями прокуратур, в которых работали прокуроры-криминалисты, целенаправленных организационных и практических мер по обеспечению всестороннего, полного и объективного расследования. Сказанное подтверждает, что уголовное дело № 16-123666-93 было возбуждено незаконно, ненадлежащим лицом и с ненадлежащей целью уголовного расследования.

В силу действующего законодательства незаконное возбуждение уголовного дела влечёт за собой признание всех его материалов незаконными, а полученные в ходе расследования доказательства – недопустимыми доказательствами. Все процессуальные документы, включая заключения экспертов, составленные после незаконно возбужденного уголовного дела в ходе предварительного следствия, не имеют юридической силы. Это норма уголовного закона следует из Конституции РФ 1993 г., часть 2 статьи 50, которая гласит: «При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением закона».

…Таким образом, незаконно возбужденное уголовное дело № 16-123666-93 и проводимое в его рамках следствие, производство по которому было прекращено в 1998 г., имеет признаки ангажированности, запрещенный законом посторонний интерес».

И, наконец, в последней публикации «Не прекращающее сокрытие следов преступного злодеяния. К 106-й годовщине убийства Царской Семьи» на «Русской народной линии» от 14 июля 2024 года Кузнецов и Шайрян пишут: «В 1993 г. прокурор-криминалист В. Соловьев, не имевший необходимых должностных полномочий следователя, в нарушении действующего УПК РСФСР, незаконно возбуждает уголовное дело и начинается расследование, которое сопровождается рядом экспертиз, выводы которых, в силу законодательства РСФСР и РФ не являются законными, а значит, их содержательный контент нельзя считать обоснованным. Такую же оценку следует дать и последующему расследованию, также незаконно возобновлённому в 2015 г».

Постараюсь дать юридически обоснованные ответы на вопросы, связанные с возбуждением и расследованием уголовного дела.

 

Мог ли прокурор-криминалист Генеральной прокуратуры Российской Федерации в 1993 году возбудить уголовное дело?

 

Если, как утверждают М.Н. Кузнецов, Г.П. Шайрян и С.П. Штин, уголовное дело было возбуждено человеком, не имеющим на то права, то действительно, все доказательства по этому делу, в том числе допросы, экспертные исследования постановления о прекращении уголовного дела или о направлении его в суд можно с точки зрения закона считать ничтожными.

19 августа 1993 года Генеральной прокуратурой Российской Федерации возбуждено уголовное дело № 18/123666-93 по выяснению обстоятельств гибели членов Российского Императорского дома и лиц из их окружения в период 1918-1919 годов на Урале и в г. Петрограде по признакам ст. 102 п. «з» Уголовного кодекса РСФСР (умышленное убийство двух или более лиц).

Генеральным прокурором Российской Федерации В.Г. Степанковым возбуждение уголовного дела и проведение следствия было поручено мне (Соловьеву В.Н.), в это время работавшему прокурором-криминалистом отдела криминалистики Главного следственного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации.

Имел ли я 19 августа 1993 года право на возбуждение уголовного дела?

Откроем Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, действовавший с 27 октября 1960 года по 1 июля 2002 года.

Согласно Статье 34 УПК РСФСР. «Разъяснение некоторых наименований, содержащихся в настоящем Кодексе». ... Содержащиеся в настоящем Кодексе наименования имеют, если нет особых указаний, следующее значение:

…6) "Прокурор" - Генеральный Прокурор СССР, Прокурор РСФСР, прокуроры АССР, краев, областей, автономных областей, национальных округов, городов, районов, их заместители и помощники, прокуроры отделов и управлений прокуратур, военные прокуроры, действующие в пределах своей компетенции».

В статье 3 УПК РСФСР «Обязанность возбуждения уголовного дела и раскрытия преступления» говорилось: «Суд, прокурор, следователь и орган дознания обязаны в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их наказанию».

Будучи прокурором-криминалистом отдела криминалистики Главного следственного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации, я в пределах своей компетенции, в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса, подпадал под понятие «прокурор» и имел право на возбуждение уголовных дел.

В статье 112 УПК РСФСР «Порядок возбуждения уголовного дела» сказано:

«При наличии повода и основания к возбуждению уголовного дела прокурор, следователь, орган дознания, судья обязаны в пределах своей компетенции возбудить уголовное дело».

Статья 211 УПК РСФСР «Полномочия прокурора по осуществлению надзора за исполнением законов при производстве дознания и предварительного следствия» указывает:

2. Прокурор вправе:

…в) участвовать в производстве дознания и предварительного следствия и в необходимых случаях лично производить предварительное следствие или отдельные следственные действия по любому делу;

…и) прекращать уголовные дела по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом.

Статья 108 УПК РСФСР. «Поводы и основания к возбуждению уголовного дела» говорит:

«Поводами к возбуждению уголовного дела являются:

…6) непосредственное обнаружение органом дознания, следователем, прокурором или судом признаков преступления.

Дело может быть возбуждено только в тех случаях, когда имеются достаточные данные, указывающие на признаки преступления».

Подведу итог. В соответствии с нормами Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, принятого 27 октября 1960 года и утратившего силу с принятием Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" от 18.12.2001 № 174-ФЗ, я, как прокурор-криминалист отдела управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации в период с 1993 по 1998 годы в пределах своей компетенции имел право возбуждать и вести следствие по уголовным делам. В указанный мной период использование прокуроров-криминалистов в роли следователей было широко распространено. Например, в моём производстве находилось уголовное дело по покушению Фанни Каплан на В.И. Ленина, по убийству генерала Л.Я. Рохлина и другие уголовные дела, по которым в дальнейшем были вынесены приговоры судом. О каких-либо претензиях со стороны судов при рассмотрении уголовных дел возбужденных и расследуемых прокурорами-криминалистами мне неизвестно.

С вводом в действие нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации с 18 декабря 2001 года права прокуроров-криминалистов действительно были ограничены, и они не могли самостоятельно возбуждать и расследовать уголовные дела. Поэтому, когда с 2007 по 2015 годы я принимал уголовное дело о гибели Царской Семьи к своему производству после его возобновления, то вёл его, будучи в должности старшего следователя по особо важным делам.

Были ли поводы для возбуждения уголовного дела?

Да. В тайном месте обнаружены останки людей без одежды и обуви с многочисленными повреждениями, причинёнными холодным и огнестрельным оружием.

После проведения предварительных судебно-медицинских исследований и изучения исторических материалов сомнений о том, что действительно найдены останки членов Царской Семьи, у органов прокуратуры не было примерно с ноября-декабря 1991 года. Причина, по которой уголовное дело не возбуждалось в течение двух лет такова. Сомневались в том, имел ли место санкционированный государством расстрел по решению коллегиального органа (президиума Уралоблсовета) или убийство членов Царской Семьи и лиц из свиты совершено по личной инициативе отдельных государственных и партийных деятелей. Не было ясно, преступление это или законное исполнение приговора. В конечном счете, было принято решение расследовать в одном производстве гибель всех членов Российского Императорского Дома и лиц из их свиты, погибших в 1918-1919 годах (в Перми, Екатеринбурге, Алапаевске и Петрограде), большая часть которых была убита по личному произволу представителей властных структур без вынесения решений компетентными государственными органами.

 

Какие вопросы решались в ходе расследования уголовного дела?

 

Есть у М.Н. Кузнецова, Г.П. Шайряна и С.П. Штина огромные претензии к кругу проблем, которые должно было решить следствие. Следствием при выяснении обстоятельств гибели Царской Семьи якобы не был решен «вопрос о поиске его заказчиков и лиц, которые занимались сокрытием его следов, о необходимости полноценного раскрытия обстоятельств, которые привели к явно ритуальному характеру преступления, что подтверждается самим фактом убийства Помазанника Божьего, обладавшего исключительным государственно-каноническим статусом Особы Священной и Неприкосновенной» (см. здесь).

М.Н. Кузнецов, Г.П. Шайрян и С.П. Штин утверждают: «В постановлении о возбуждении у/д № 16-123666-93 указана другая, не предусмотренная законом единственная цель: идентифицировать найденные останки, но не поиск лиц, совершивших преступление. …Практически во всех документах, касающихся расследования цареубийства в ходе следствия, начиная с 1993 г., процессуально не установлен объект преступного посягательства, а также лица, причастные к преступлению.

…следствие ведется в рамках незаконно возбужденного уголовного дела с целью доказать идентичность костных останков неизвестных лиц Царю и Его Августейшей Семье, предложив Русской Православной Церкви признать их Царскими мощами» (см. здесь).

Постановление о возбуждении уголовного дела – это не постановление о прекращении дела и не обвинительное заключение. В нём предельно кратко указываются цели расследования. В конкретном случае необходимо было, прежде всего, установить, чьи останки были обнаружены в районе Старой Коптяковской дороги. Установив личности погибших, можно было продолжать расследование с целью установить, кто лишил их жизни, по какой причине, с каким умыслом и какова степень виновности каждого лица, принимавшего участие в данных событиях.

В постановлении о возбуждении уголовного дела от 19 августа 1993 года указано: «Для окончательного решения об обстоятельствах гибели и захоронения указанных лиц, идентификации личности погибших требуется проведение следственных действий и производство экспертных исследований (выделено мной – авт.) (ряда криминалистических, химических, баллистических, почвоведческих, почерковедческих и других экспертиз), что возможно лишь в рамках уголовного дела.

В рамках дела также надлежит решить вопрос о правомерности лишения жизни лиц, найденных в захоронении, а также членов Российского Императорского дома, погибших в 1918-19 гг.».

Что так смутило М.Н. Кузнецова, Г.П. Шайряна и С.П. Штина в формуле возбуждения уголовного дела мне непонятно. Проведение следственных действий подразумевает весь комплекс работы по расследованию любого уголовного дела. Действительно, проведение ряда экспертных исследований было крайне важным и полноценно провести их можно было только в рамках уголовного дела.

Разумеется, что следствие никогда не ограничивалось только экспертными исследованиями, направленными на идентификацию останков. В подлинниках и копиях изучены все доступные следствию материалы «белогвардейского» следствия, проведенного следователями А.П. Намёткиным, И.А. Сергеевым и Н.А. Соколовым, книги и переписка Роберта Вильтона и генерала М.Н. Дитерихса. Не остались без внимания материалы, в которых рассматривалась версия о так называемом «ритуальном убийстве» Царской Семьи. К исследованиям исторических и архивных материалов привлекались ведущие ученые в России и за рубежом. Разумеется, был сделан полный анализ действий всех лиц каким-то образом причастных к гибели Царской Семьи, их свиты и других представителей Императорского Дома Романовых в 1918-1919 годах и дана их правовая оценка.

 

Было ли прекращено или приостановлено уголовное дело?

 

В своём интервью, опубликованном в Интернете, М.Н. Кузнецов заявил: «Но прежнее уголовное дело не прекращалось, оно было приостановлено. То есть абсурд на абсурде, понимаете».

М.Н. Кузнецов, Г.П. Шайрян и С.П. Штин, рассуждая о юридической значимости проведенных экспертных исследований, утверждают, что данное уголовное дело не могло быть прекращено, и его необходимо было направить для рассмотрения в суд:

«Особо обращаем внимание. В практике расследования уголовных дел результаты генетических экспертиз никогда не принимаются в качестве абсолютного доказательства. Они всегда оцениваются судом в совокупности с другими доказательствами. Это непреложный закон ведения объективного следствия, которое предоставляет свои добытые им доказательства, сделанные на их основе выводы сначала прокурору в виде обвинительного заключения, который проверяет его обоснованность и законность, а затем передаёт в суд. Суд в свою очередь, проверяет их в ходе судебного разбирательства с участие государственного обвинителя и защитника. Все доказательства, включая заключения экспертов, перепроверяются. При необходимости назначаются судебные экспертизы, выносится судебное решение, которое может быть обжаловано вплоть до Верховного Суда РФ. Так достигается установленное ст. 118 Конституции РФ правосудие, которое в силу Основного закона России осуществляется только судом» (см. здесь).

В полемическом задоре уважаемые авторы забыли или не знали, что в российском законодательстве существует и иная форма окончания следствия.

Прекращение уголовного дела – это форма окончания предварительного следствия, при которой следователь завершает производство по уголовному делу своим постановлением без последующего направления дела в суд. Расследование по уголовному делу прекращается, если в его результате были установлены обстоятельства, которые исключают возможность или необходимость дальнейшего производства по делу. Уголовно-процессуальный закон предусматривает исчерпывающий перечень оснований для прекращения уголовного дела (ст. 212 УПК).

Порядок прекращения уголовного дела установлен ст. 213 УПК. Дело прекращается по постановлению следователя, копия которого направляется прокурору. Все требования закона в случае прекращения уголовного дела о гибели членов Российского Императорского Дома следствием соблюдены, как и требования закона о возобновлении следствия.

Очень жаль, что уважаемые юристы руководствовались только слухами, а не фактами. Уголовное дело было прекращено мной, а не приостановлено 14 января 2011 года по основаниям п. 2, ч. 1, пп. 3 и 4, а также ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

В связи с необходимостью проведения ряда следственных действий по вновь открывшимся обстоятельствам 22 сентября 2015 года первым заместителем Председателя Следственного комитета Российской Федерации генерал-полковником юстиции В.И. Пискарёвым постановление о прекращении уголовного дела № 18/123666-93 от 14 января 2011 года отменено и следствие по уголовному делу возобновлено. 23 сентября 2015 года уголовное дело принято к производству старшим следователем-криминалистом Главного управления криминалистики Соловьевым В.Н. Через несколько дней после возобновления следствия я был переведен на работу Управление по расследованию особо важных дел СКР в должности старшего следователя по особо важным делам. Уголовному делу был присвоен № 252/40451615 уже не прокуратуры, а Следственного комитета РФ. В октябре 2015 года руководитель Управления по расследованию особо важных дел Игорь Викторович Краснов (ныне Генеральный прокурор Российской Федерации) принял уголовное дело к своему производству и возглавил следственную группу по уголовному делу о гибели Царской Семьи. Курирует расследование уголовного дела непосредственно Председатель Следственного комитета Александр Иванович Бастрыкин. В настоящее время уголовное дело находится в производстве старшего следователя по особо важным делам при Председателе Следственного комитета РФ генерал-майора юстиции Марины Викторовны Молодцовой.

 

Не препятствуют ли ведению следствия решение Президиума Верховного Суда Российской Федерации о реабилитации членов Царской Семьи?

 

Постановлением Президиума Верховного суда Российской Федерации (ПВС) от 1 октября 2008 г. № 274-П08 бывший император Николай Александрович (Романов) и члены его Семьи были признаны необоснованно репрессированными и реабилитированы.

При этом в решении суда указано: «Материалами дела установлено, что решение о расстреле Романова Н.А. было принято президиумом Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, то есть органом государственной власти РСФСР.

…Из документов, исследованных судом, видно, что Романовы были лишены жизни не в результате совершения кем-либо уголовного преступления. Романов Н.А. и члены его семьи содержались под стражей и были расстреляны от имени государства. Применение такой репрессивной меры было обусловлено тем, что бывший российский император, его супруга и дети – члены Российского Императорского Дома, с точки зрения органов государственной власти РСФСР, по классовым, социальным и религиозным признакам представляли опасность для советского государства и политического строя»[7].

В Уголовном Кодексе Российской Федерации нет упоминаний об уголовной ответственности государственных органов и юридических лиц. В связи с этим М.Н. Кузнецов и С.П. Штин в указанной публикации заявляют:

«На каком основании расследуется уголовное преступление, а его непроверенные прокуратурой и судом следственные результаты предлагаются в качестве доказательств, якобы имеющих юридическую силу, если высшая судебная инстанция уже дала квалификацию и оценку этому преступлению как факту политической репрессии, вынесла судебное решение и указала на отсутствие уголовного характера убийства Императора Николая II и Его Семьи?

Государственные органы не являются объектами уголовного преследования. Уголовному преследованию могут подвергаться только физические лица, а возбуждение уголовного дела в силу УПК РФ возможно только в отношении тех преступлений, на составы которых указывает Уголовный кодекс РФ».

Следствием установлено, что президиум Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов не являлся государственным органом, обладавшим судебными и репрессивными функциями. Такими функциями его задним числом наделил на своем заседании, состоявшемся 18 июля 1918 года Президиум ВЦИК – орган государственной власти РСФСР. До 2008 года в отношении правомерности решения президиума Уралоблсовета существовала юридическая коллизия, которая была разрешена постановлением ПВС от 1 октября 2008 года.

Следует учесть, что в решении президиума Уралоблсовета говорится только о расстреле Николая II, но ничего не сказано о членах его Семьи и лицах из свиты.

Президиум Верховного Суда РФ ничего не сказал о «ритуальном» характере расстрела, выделив классовые, социальные и религиозные признаки.

Уголовное дело о гибели членов Российского Императорского дома и лицах из их окружения, погибших в 1918-1919 годах на Урале и в Петрограде, включает в себя расследование не только расстрела членов Царской Семьи, но и многих других граждан, погибших в Перми, Екатеринбурге и Петрограде. Может ли статус ряда лиц из числа погибших препятствовать расследованию этого уголовного дела? Думаю, что даже оснований для такого вопроса нет!

Вызывает вопросы то, что М.Н. Кузнецов и С.П. Штин, проявив элементарное неуважение к высшему органу судебной власти – Президиуму Верховного Суда России, отметили «юридическую абсурдность и элементарную незаконность применения Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий».

Остановило на себе внимание и абсурдное, не основанное на законе требование М.Н. Кузнецова и С.П. Штина: «Потерпевшими по делу о цареубийстве являются все православные христиане». Может быть, уважаемые юристы объяснят, как это осуществить технически?

 

Незаконные обвинения А.Н. Авдонина и Г.Т. Рябова в совершении преступления

 

В приведенной мной выше статье: «Не прекращающее сокрытие следов преступного злодеяния. К 106-й годовщине убийства Царской Семьи» Кузнецов и Шайрян пишут:

«В 1979 г. инспирируется незаконное вскрытие могилы неизвестных лиц, останки которых приписываются Царской Семье, затем их закапывают и повторно вскрывают в 1991 г. Все это делается в нарушении действовавшего на тот период времени уголовного законодательства, запрещавшего вскрытие могилы с целью осмотра трупа без постановления следователя. Совершившие уголовное преступление Г. Рябов и А. Авдонин, подпадающее под ст. 229 УК РСФСР «Надругательство над могилой», до сих пор легендируются как глубокие исследователи цареубийства, сумевшие обнаружить «нужную могилу в правильном месте».

Привожу текст статьи уголовного кодекса, упоминаемой авторами:

«Статья 229. Надругательство над могилой[8]

Надругательство над могилой, а равно похищение находящихся в могиле или на могиле предметов – наказывается лишением свободы на срок до трех лет или исправительными работами на срок до одного года».

Где здесь можно найти «нарушение» «действовавшего на тот период времени уголовного законодательства, запрещавшего вскрытие могилы с целью осмотра трупа без постановления следователя»? В тексте ст. 229 о следственных органах ничего не говорится. Зачем авторы извращают закон? По-видимому, только для того, чтобы опорочить Авдонина и Рябова.

Факт вскрытия захоронения в 1979 году Авдониным и Рябовым получил оценку следствия. Общественная опасность преступления, предусмотренного ст. 229 УК РСФСР заключалась в оскорблении памяти об усопшем, чувств живых к умершему, народным обычаям почитания умерших. Уважаемые юристы, видимо, забыли, что в уголовном праве имеется такое понятие как умысел. Каков был умысел Авдонина и Рябова, когда они обнаружили скрытое от людей ничем не обозначенное захоронение? У них и в мыслях не было оскорбить кого-то из людей или нарушить обычаи почитания мёртвых. Они приняли действенные меры к достойному перезахоронению и увековечению доброй памяти погибших людей. Место захоронения было сообщено органам власти, и окончательная эксгумация тел происходила с соблюдением всех норм и правил, предусмотренных законом. По поводу действий Авдонина и Рябова следствием вынесено обоснованное постановление об отказе в возбуждении в их отношении уголовного дела в связи с отсутствием события преступления.

Знали ли обо всех этих обстоятельствах Кузнецов и Шайрян? Да, знали. Тогда как же можно объяснить их обвинения о совершении «преступления» в отношении Авдонина и Рябова?

 

Прошу разъяснений!

 

В статье: «Не прекращающее сокрытие следов преступного злодеяния. К 106-й годовщине убийства Царской Семьи» Кузнецов и Шайрян утверждают: «Была проведена тайная операция по сожжению тел, созданию ложной могилы, уничтожению свидетелей и лиц, способных пролить свет на события цареубийства».

…Возникла возможность для появления на свет юридически не выверенных версий, за которыми стоят смертоносные для России политические интересы мировой закулисы и «пятой колонны».

…«Вместо изобличения преступников, как этого требует уголовный и уголовно-процессуальный закон, В. Соловьев и его преемники устанавливают свои правила в отношении цели расследования уголовного дела. Не внимая всей чудовищности для православного христианина подобных манипуляций с мощами Святых угодников Божьих, чем должностные лица правоохранительных органов открыто пренебрегают, нарушаются и требования уголовно-процессуального закона. Его цель, которая состоит в раскрытии преступного деяния, его заказчиков, участников и пособников, останется в стороне. Она подменяется на другую – получение результатов экспертиз, которые легитимируют незаконную идентификацию костей физических лиц с останками тел Помазанника Божьего и Его Семьи».

Я думаю, что переводчик с «юридического» языка на русский в данном случае не требуется. По заявлению М.Н. Кузнецова и Г.П. Шайряна я, как следователь, принял все меры к фальсификации вещественных доказательств с целью выдать останки неизвестных лиц за царские. Напомню, что с 1993 по 2015 годы я в единственном числе без следственной бригады вёл следствие по уголовному делу. Разумеется, только я мог быть «фальсификатором» и «проводить в жизнь» «смертоносные для России политические интересы мировой закулисы и «пятой колонны».

Что же могло меня подвинуть к подобной «фальсификации» и к сотрудничеству с «пятой колонной»? В одном из своих интервью М.Н. Кузнецов разъясняет корреспонденту: «Поэтому все, что делал этот следователь, видимо, за большие деньги он эту работу проводил».

Как профессиональному следователю мне хорошо известно о существовании части 3 статьи 303 Уголовного кодекса Российской Федерации «Фальсификация доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности»[9], в которой говорится

«3. Фальсификация доказательств по уголовному делу о тяжком или об особо тяжком преступлении, а равно фальсификация доказательств, повлекшая тяжкие последствия, - наказывается лишением свободы на срок до семи лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет».

На сегодняшний день существует четкое определение понятия «коррупция», установленное законом. Федеральном законе от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции». Коррупцией считается злоупотребление служебным положением вопреки законным интересам общества и государства в целях получения различных выгод. Это то, о чем М.Н. Кузнецов говорит корреспонденту: «Поэтому все, что делал этот следователь, видимо, за большие деньги он эту работу проводил ». То есть М.Н. Кузнецов, не приводя никаких доводов, обвинил меня в коррупции. Если такие намёки публично прозвучали от «светила юриспруденции», им доверяют.

Насчет «смертоносных для России политических интересов мировой закулисы и «пятой колонны» М.Н. Кузнецову и Г.П. Шайряну следует подумать, какие доводы и факты они могут привести в пользу своего обвинения.

Напомню о том, что часть 5 статьи 128.1. «Клевета» УК РФ[10], то есть распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию и содержащих ложное обвинение в совершении тяжких преступлений еще не отменена.

Я настойчиво прошу М.Н. Кузнецова, Г.П. Шайряна и С.П. Штина в самое ближайшее время сделать одно из двух – или с приведением неопровержимых фактов подтвердить свои обвинения в мой адрес или публично извиниться передо мной за нанесённые мне оскорбления и порочащие меня ложные сведения, например, на сайте «Русской народной линии».

 

Выводы

 

Сложная обстановка в России, связанная с военной операцией на Украине, требует сплочения всего общества и высочайшего доверия к руководству страны, к его правоохранительным органам и Русской Православной Церкви.

Какие выводы можно сделать из публикаций, несомненно, знающих своё дело юристов М.Н. Кузнецова, Г.П. Шайряна и С.П. Штина? Они или «забыли» о существовании действовавших и действующих законов или сознательно стараются подорвать авторитет Генеральной прокуратуры, Следственного комитета, Верховного Суда и Русской Православной Церкви?

Я очень надеюсь получить от уважаемых юристов не общие рассуждения относительно «незаконности» возбуждения уголовного дела и ведения следствия о гибели членов Царской Семьи, а ответственные юридически выверенные формулировки, основанные на фактах.

Широко известный читателям «Русской народной линии» Борис Галенин в одной из своих статей заявил: «Как хорошо известно моим постоянным читателям на РНЛ, у меня нет привычки отвечать на комментарии к моим статьям». Что-то подсказывает мне, что авторы комментируемой статьи придерживаются того же мнения.

Почти уверен, что научно обоснованных комментариев от господ М.Н. Кузнецова, Г.П. Шайряна и С.П. Штина я не дождусь, поскольку одно дело громко декларировать свои юридические познания, а другое дело соизмерять свои действия с законом.

 

Владимир Николаевич Соловьев, старший следователь-криминалист Следственного комитета Российской Федерации в отставке