Духовные смыслы

«Человек - это его вера».

И.В. Киреевский

Примерно 25 миллионов бывших граждан СССР проживает сегодня в зарубежных диаспорах. Часть этих людей ассимилировалась или продолжает ассимилироваться и нисколько не страдает от потери своей русской культурной идентичности. Да и была ли она у них? Они даже придумали для себя новое название – «европейские русские», совершенно не понимая, что культурная идентичность вырастает на поле культурных традиций, почвой для которых являются православные духовные идеалы. И если отсутствуют духовные идеалы, а поле культурных традиций засеяно лишь частично и при этом на нем много ценностей других культур, то не может быть и речи о сохранении конкретной, в данном случае русской культурной идентичности. В этом случае преобладает космополитизм, но его можно красиво назвать «самосознанием европейских русских».

К Православию «европейские русские» в лучшем случае безразличны, а то и откровенно враждебны, поэтому произведения русской культуры, пронизанные духовными смыслами не находят поддержки в их кругах. Высокую культуру они подменяют псевдокультурными поделками, в основе которых атеистический гуманизм с его «общечеловеческими ценностями», пронизанными толерантностью к греховным страстям. На такой матрице вырастают космополиты-гуманисты, убежденные сторонники прогресса, толерантные к содомии, педофилии, ювенальщине и прочим плодам атеистической свободы.

Сегодня появилось множество поделок постмодернистской культуры, претендующей на звание «русской». Эти поделки навязываются читателям и зрителям с восхвалениями и громкими эпитетами, но в содержании поделок нет главного, без которого ни одна книга, ни один фильм или картина не могут стать произведениями русской культуры – любви к евангельским идеалам. Для космополитов такая любовь невозможна, она разрушает их свободу грешить и жить согласно сатанинскому закону, который сформулировал в начале прошлого века известный масон и сатанист Алистер Кроули – твоя воля закон.

К чему ведет космополитическое самосознание, писал известный славянофил Иван Сергеевич Аксаков еще в XIX веке: «Прогресс, отрицающий Бога и Христа, в конце концов, становится регрессом; цивилизация завершается одичанием; свобода – деспотизмом и рабством. Совлекши с себя образ Божий, человек неминуемо совлечет – уже совлекает с себя образ человеческий, и возревнует об образе зверином». И мы все больше и больше наблюдаем возрастание ревности об «образах звериных» в современной Западной цивилизации.

Несмотря на мощную богоборческую пропаганду, значительная часть людей, проживающих в русских диаспорах, серьезно озабочена сохранением русской культурной идентичности у своих детей и внуков. Им не все равно, носителями какой культуры вырастут их дети и внуки, они желают сохранить у своих потомков русское самосознание. А чем русское самосознание принципиально отличается от самосознания западного человека?

Эти отличия весьма подробно описаны в работе Ивана Васильевича Киреевского «О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России» (1).

Западный человек, по мнению Киреевского, всегда соблюдает законы, в этом его внешняя высокая нравственность. Более того, он доволен своим поведением и даже очень гордится этим. Он не ищет высоких духовных состояний, будучи убежденным в том, что его веры в папу Римского (католики) или просто веры (протестанты) достаточно для спасения. Единственное, чем он недоволен, так это тем, что у него мало возможностей, чтобы рассказать другим, какой он высоконравственный человек. Поэтому нередко строгие ревнители протестантизма разных направлений самым серьезным образом считают себя святыми уже в земной жизни.

Признаком особого расположения Бога, западный человек считает богатство, оно знак его избранности к спасению. Это ложное толкование христианства, время от времени сопровождаемое заявлениями о своей «избранности», «расовой чистоте», «исключительности» привело к легализации социального расизма в западном обществе, из которого выросли нигилизм, фашизм и нацизм. Радикальная трактовка гуманизма привела к эгоизму, феминизму, гендеризму, ювенальщине и содомии.

Западная духовно-политическая элита, воспитанная в кальвинистской концепции предопределения избранных к спасению твердо уверена, в однозначности и непогрешимости западного пути социокультурного развития и тем самым – своем безусловном праве диктовать другим народам правила жизни. Разве не это мы сегодня наблюдаем?

Западный человек ненавидит страдания, он считает их несправедливыми и неоправданными, ведь он святой, потому что живет строго по западно-христианской духовной парадигме - верит в Бога, соблюдает юридические законы, делает дела милосердия. Вся его духовная жизнь сводится к соблюдению церковных обрядов и внешних приличий, в ней нет понимания необходимости преображать свои страсти в добродетели.

Поэтому пороки постепенно легализуются, как нормы отношений в обществе и сферы коммерческой деятельности, общественная нравственность при этом деградирует. Для реализации самых диких желаний больше нет препятствий, торжествует сатанинский принцип - твоя воля закон.

Западный человек готов на любые компромиссы с совестью ради избавления от страданий. Он ждет воздаяния за свои добродетели, но даже не знает, что писал преподобный Исаак Сирин: «Воздаяние бывает не добродетели и не добрым делам ради нее совершаемым, а смирению, без которого и добродетели и добрые дела напрасны».

Вера, милосердие и подражание святым еще не делают человека смиренным, а значит, не являются главными условиями приобретения духовной любви и спасения в вечности. Поэтому, несмотря на внешние приличия и вежливость, западное общество крайне жестоко. По другому и быть не может там, где нет смирения, где с детских лет воспитывается эгоизм, стяжательство, славолюбие, оккультизм, гендерные извращения.

Смиренным русского человека делает православная духовная жизнь, включающая в себя молитвы, посты, исповеди, причастия и главное – постоянное понуждение себя к укрощению греховных страстей, ведь Царство Божие силою берется. Силою понуждения самого себя к ограничению своих греховных вожделений. Все это - православная духовная парадигма, на которой и вырастает русская культурная идентичность. Это и есть небесные приоритеты, которые для русского человека выше всех земных благ.

Поэтому русский человек, стремящийся к духовному совершенству, всегда недоволен самим собой, даже приличное материальное благополучие его не удовлетворяет. Он всегда ищет проявления духовных смыслов в повседневной жизни, и даже находясь в обычной кампании, где казалось бы нет места разговорам о высоких материях, русский человек будет с большим интересом рассуждать на философские темы.

Известный философ Н.А. Бердяев писал: «Русский безграмотный мужик любит ставить вопрос философического характера - о смысле жизни, о Боге, о вечной жизни, о зле и неправде, о том, как осуществить Царство Божие».

Последнее для русского человека важнее всего, ведь справедливость, о которой он мечтает, возможна только в Царстве Божием. Справедливость есть лишь начальная стадия любви, потому что там, где в отношениях достигнута любовь, там не нужна справедливость. Поэтому не удивительно, что советский социалистический проект был воплощен именно в России, а сегодня в России идет активная работа по созданию социалистической концепции на основе православного мировоззрения (2).

Социализм в русском понимании – это пакет государственных социокультурных гарантий, обеспечивающих право на достойную жизнь каждому. Русский социализм вытекает из православного миропонимания всеобщего равенства людей перед Богом, что означает и равные с другими возможности на справедливые условия жизни. Вот почему в русском православном мировоззрении нет и не будет места нигилизму, фашизму, расизму, нацизму и прочему бреду, красиво именуемому «западными философскими течениями» (2).

Согласно православному учению нет, и не может быть никакого предопределения избранных к спасению, спасение доступно каждому, кто верит в Бога и ведет духовную жизнь. Но главное условие для спасения, почерпнутое из опыта правого разбойника – это раскаянность, за которую Бог может дать райское блаженство даже в последний момент жизни и даже закоренелому грешнику. Поэтому, в отличие от западного человека, русскому необходим поиск высоких духовных состояний, ведь духовно расти можно только в процессе преодоления трудностей и страданий.

Вот почему русский часто не имеет той внешней нравственности, которую имеет западный человек, но его духовный мир намного богаче любого западного философа, потому что в основе его внутреннего мира лежат евангельские заповеди, которые русский считает нормами своей жизни, не подлежащими сомнениям. И если он их плохо исполняет или какие-то не исполняет совсем, то это его волнует намного больше, чем уровень собственного благополучия. В этом духовная цельность русского самосознания – духовный и земной миры едины, но нормы духовного мира выше и важнее законов материального мира. В этом и заключается тайна русской души, которую никак не могут понять жители запада с мировоззренческой линейкой выгодно-невыгодно.

Русский человек спокойно и без ропота переносит страдания, он воспринимает их как достойные по грехам его, как необходимые для его духовного роста, ведь без страданий нет спасения, терпение страданий приводит к преображению греховных страстей в добродетели. В этом преображении страстей в добродетели – духовные смыслы спасения. В этом евангельском отношении к самому себе, как грешнику и к страданиям, как необходимому лекарству от собственных страстей и заключаются секреты стойкости русского солдата на поле боя, трудового подвига в тяжелейших условиях жизни, благородства души, способной прощать самые тяжелые обиды. Снять последнюю рубашку и отдать нищему ради душевного мира, вот подлинный подвиг.

Мы видим, что в мировоззрении западного человека земное благополучие выше стремления к евангельским высотам, тогда как, в мировоззрении русского человека стремление к евангельским высотам - главное, но у каждого по силе его намерений следовать им. Не зря в России говорят – Бог намерения целует!

Никогда русский человек не будет считать себя святым, его понимание своего места в вечности другое – да я грешник, гореть моей душе в адском пламени, но может быть зачтутся мои духовные устремления и терпение страданий на земле, и в вечности, по прошествии длительного времени, Бог помилует мою душу. Вечность – это же не бесконечность, в ней сохраняется пускай и слабая надежда на помилование на Страшном суде.

Таким образом, духовная парадигма жизни западного человека – дай мне, Господи рай на земле, чтобы исполнялись мои желания, не посылай мне страданий, а я буду верить в Тебя, подражать Тебе, время от времени творить дела милосердия и соблюдать все внешние нормы нравственных приличий. По сути дела – это узаконенное фарисейство (3).

Духовная парадигма жизни русского человека принципиально иная – не посылай мне Господи ни богатства, ни нищеты, я готов перенести на земле любые страдания, которые Ты пошлешь по грехам моим, готов ради соблюдения заповедей Твоих себя не щадить, обличать и не исполнять безнравственные нормы, делить последнее с ближними (3).

И это стремление к Царству Божиему, реализуемое в желании жить по совести с надеждой на спасение и есть сущность русского миропонимания. И каждый из нас в той мере носитель русского самосознания, в какой для него небесное выше земного.

Валерий Бухвалов, Dr. paed.

Источники:

1. Киреевский И.В. О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России\ http://lib.pravmir.ru/library/readbook/292

2. Молотков А.В. Миссия России. Православие и социализм в XXI веке\ http://novsoc.ru/avtor-oglavleniya/

3. Хомяков А.С. Несколько слов православного христианина о западных вероисповеданиях. По поводу одного окружного послания Парижского архиепископа