Выборы – это возможность каждого выразить свое отношение к раскладу сил в обществе, выбрав одно мнение из нескольких возможных.
Мнений-то, конечно, может быть великое множество. От глупых до чрезвычайно умных. Как говорится: сколько людей столько и мнений.
Но в конституционной политике мнения могут быть только возможные. Это мнения тех, кто обладает организационным, финансовым и интеллектуальным потенциалом, чтобы быть не только услышанными, но чтобы и вызвать доверие народа.
Хотя сама власть, кого-бы она ни выражала, несмотря даже на периоды доверия к ней, всегда, в некоторой степени, отчуждена от народа. Таково уж свойство любого управления.
Мы все вышли из представлений о политике, которые формировались идеологией, вынужденной как-то легитимировать силовой захват власти в октябре 1917 г.
Не будем сейчас о том, насколько это было необходимо для избавления общества от элиты, при проявлении своей слабости, угрожавшей существованию страны.
Силовой захват власти состоялся как средство обуздания хаоса, и представлен по ходу его, и впоследствии, как победа в классовой борьбе.
Уничтожение проигравшего класса, конечно, было, а вот была ли победа класса выигравшего?
Как показывает ход истории, приобретения победившего пролетариата оказались теми же фетишами, которые были у буржуазного класса, уничтоженного и поневоле возрожденного.
Меня всегда удивляло противоречие предметов истории и литературы в советской школе. Если история была посвящена борьбе угнетенных масс против эксплуататоров, то есть бедноты против всякого рода богатеев, то литература была наполнена глубоким, до нюансов, изучением культуры и духовной жизни класса эксплуататоров.
Когда говорят, что коммунистический проект рухнул по какой-то там важной причине, упускают из виду, что дети в СССР десятилетия потребляли культурный фон и нюансы жизни дворян, генералов, князей, купцов и прочих русских буржуа. Дети пролетариев тщательно изучали жизнь свергнутого класса и через образы людей этого класса формировали свои идеалы, что не могло не закончиться так, как оно закончилось…
То есть беднота, свергнув богатеев, училась стать такими же богатеями.
И в какой-то своей части этого достигла.
Время учит, что постулат новизны социализма, который через насилие был создан в 20-м веке в России, а впоследствии в виде социальных новаций разошелся по всему миру, оказался болезнью роста человечества и, прежде всего, России, как самой передовой его части.
Новизна социализма сама по себе неполная. А человечество и, прежде всего, русские, представили эту неполноту всеобъемлющей и законченной. Еще предстоит осознать, что кроме собственности, как способа присвоения результатов труда, стоит задача идейно-технологического прорыва в будущее небывалых возможностей, которые нельзя реализовать в обществе, основанном на элитарной закваске.
Что существование всех, заточенное на удовлетворении материальных потребностей, будет воспроизводить один и тот же кризис невозможности одновременного сверх потребления немногих и недопотребления большинства. Потому что потребление является основной целью потомков захватившей власть бедноты, как и для потомков аристократов и буржуа.
А усложнение потребностей во времени – это просто мода!
Банальный быт все расставляет по уровням доступности модного потребления через денежный механизм накопления результатов прошлого труда и обмена его на результаты труда нового.
Проще говоря, у кого больше денег, тот и будет круче потреблять, а у кого денег меньше, тот будет круче завидовать.
Таким образом, социализм оказался тем же самым, чем было и все якобы уничтоженное во имя его!
Человечеству, его самой передовой, российской, а в нем его русской, имперской части, еще предстоит понять, что согласованное с природой, нормативно разумное ограничение потребления и не элитарное устройство жизни являются базисом общества, которое только и может войти в будущее.
Или не войти! Если понять это – не получится…
Голосуя сегодня, общество, среди тех, кто пытается идти во власть, инстинктивно ищет людей, которые могли бы сформулировать такие задачи.
И сегодня в голосующей империи, народ которой умудрен многими испытаниями и достижениями, на фоне колоссальных жертв за них принесенными, есть шанс таких людей найти.
Павел Иванович Дмитриев, правовед, публицист
3. Не западу надо противостоять.
Почему посредством запада? Потому, что их правда - феноменальная. А красная правда - одновременно и феноменальная и ноуменальная. В ней правда - ноумен, а красное - феномен.
Не с западной развитой, классической мыслью надо вести борьбу или игнорировать, а принять ее и провести в ней работу по взаимодействию с истиной. Истина же в библейском мировоззрении. Но не в нем лишь, а и в его красном, феноменальном исполнении в Истории. В западном изложении надо провести контакт с истиной, которого в западном изложении нет по правде лишь одной материи, феноменального.
Почему без запада и не туды, и не сюды, как без воды? Потому, что запад изучил все, что относится к красному без правды контакта с истиной. А без чувств, без красного и правда не откроется, как и было в СССР: противостояние западу - противостояние своему красному. Поэтому и была догма истины. Сами себе противостояли в своем утверждении истины. Утверждая красную правду, противостояли западу, который есть красное как не истина. Как утверждение не истины красного, ибо красное (феноменальное не есть истина, ибо истина вообще не познаваема). А Россия утверждает одновременность красного и правды, утверждает что истина познаваема. Но в своем утверждении не развивает феноменологию красной правды, ибо ведет борьбу с самим феноменальным миром, правду ( но не истину) которого утверждает и развивает до абсолюта западная цивилизация.
Но и становится западом Россия никак не может. Ибо запад утверждает правду красного, феноменального, но запрещает быть истине. Духу. Только лишь в стремлении к нему, к Духу. Вот этого движения западной цивилизации и не хватило Всемирной Истории в истории России. Прежде всего с согласия и с участием самой России.
Однако, последнее утверждение не твердое: в России всегда было много западного, однако факт в том, что борьба ведется до сих пор. Политика здесь дело десятое... или первое, в общем, дело не в ней, хотя она вмешивается во все дела.
В эпоху Духа, в которую мы живем, мы должны прийти к Духу, вместе с западом, но не став с ним вместе, как глина и железо не могут смешаться друг с другом, но могут и смешиваются через людей друг с другом; людей запада и людей России. Культуры и цивилизации запада и России не могут и не должны смешиваться, как глина и железо.
2. Ответ на 1, Игорь Бондарев: Коротко и ясно.
1. Добавление.
События 1917 года свой смысл содержат в глубокой глубине Истории, в допотопные времена. Здесь же вопрос о появлении хищничества в природе. Разумеется в аналогии, пока.
Прямую связь можно устанавливать лишь формулируя феноменологию этой аналогии истории к Истории. Но, пока нет даже аналогии.