Коронавирусный раскол

От редакции: Мы решили опубликовать статью вятского поэта и публициста Владимира Соколова, хотя совершенно не разделяем его взгляд на схимонаха Сергия (Романова). Впрочем, автор и сам не во всём согласен с бунташным схимником. Но основная мысль статьи - о необходимости новой симфонии Церкви и Государства - сегодня как никогда ранее актуальна.

Коронавирус расколол и Церковь и общество. А где взять тот цемент, который может устранить последствия этого раскола – никто не знает.

Начать правильнее всего было бы с грамматики. Да, да, именно с русского языка, великого и могучего и в то же время многострадального. Уже в недавнее время его попытались изуродовать тем, что слово «кофе» может быть как мужского, так и среднего рода. (Тогда и мужчина может быть среднего рода?) Даже анекдот вспомнился о постановке ударений в словах: 50 прόцентов наших дόцентов говорят слово «пόртфель», в то же время 50 процентов наших доцентов говорят слово «портфель», а как правильно говорить? Ответ звучит так: «А это зависит от того, что в нём лежит: докỳмент, или документ». И вот теперь ещё одно слово добавили в русский язык, которое противоречит правилам этого языка. Согласно правилам, в сложных словах соединительными гласными могут быть буквы «о» или «е», например: «самолёт», «пылесос», а здесь вдруг не короновирус, а коронавирус. То есть, само по себе неправильно. Остаётся только предупредить: Не бойтесь, что придёт коронавирус,// страшнее, коль придёт в короне вырусь.

Можно спорить о том, правомерно ли в отношении коронавирусной инфекции применять понятия эпидемии и пандемии. Но этот вопрос оставим специалистам, причём – именно специалистам, а не тем, кто таковым сам себя считает. По определению, эпидемия – распространение заболевания, которое выявлено у 5 % населения страны. Пандемия переходит границы стран, континентов. Но нам важно не то даже, какая часть населения заболела, а то, как оберегаться от этого заболевания.

Китай, откуда ему суждено было явиться в мир, показал пример, как действовать и как предотвратить распространение заболевания. И, надо сказать, что китайцы – молодцы, они справились, их меры необходимы были в их условиях, в условиях большой скученности населения. А что дальше? Будем копировать действия китайцев на весь мир? Швеция, Белоруссия вообще отказались от принятия мер, а что у нас?

Меня более интересует взаимодействие Церкви и государства. В прежние времена при эпидемиях Церковь несла самую большую помощь в избавлении от заразы. Известно же, что колокольный звон убивает возбудителей тифа, гриппа, ряда других заболеваний. Звонили колокола, совершались крестные ходы, молебны и болезни отступали. Но тогда была вера в сердцах людей. А что во время коронавируса?

Закрыты храмы, даже бани.

Сидите только на диване,

Стремя в экран тупые взгляды,

Будто не люди вы, а гады

И пейте-ешьте, трепещите,

Пощады долго не ищите.

В таком состоянии души крайне сложно не только жить, а даже выживать. Церковь отделена была от государства ещё Владимиром Ильичём. И нет, увы, созданного им государства, которое называлось СССР, которое многие уважали и не могли с ним не считаться, а положение остаётся прежним. Робко вписали в Конституцию России, что Бог есть, но что из этого следует – так и не посмели сказать. Россия – светское государство. Коронавирус показал, что Россия стала страной потребителей, так как командовать в стране стал Роспотребнадзор. Даже в отделённой от государства Церкви. Слова митрополита Тихона (Шевкунова) о том, что невозможно заразиться от святого причастия, услышаны в Церкви не были, зато услышаны были слова представителей Роспотребнадзора о необходимости дезинфекции лжицы после каждого причащённого, то есть надо лить спирт на Кровь Христову. Таким образом: Вместо веры – только меры,// Меры безопасности.

Что при этом Церковь продемонстрировала пастве? Ответ на этот прямой вопрос меня не утешает. Церковь продемонстрировала маловерие многих архиереев и священников. Да, немало священников отказались причащать по новым правилам и ряд из них, имеющих в себе истинную веру, были подвергнуты за это прещениям. Парадокс, конечно, когда священнику запрещают служить Богу за то, что у него больше веры Богу, чем у церковного начальства. Но это – факт.

Коронавирус выявил, кто есть кто. И сильнее всех прозвучал голос о. Сергия Романова. И результат каков? Церковный суд лишил его сана. Разумеется, шекспировский вопрос «А судьи кто?» – не может не встать.. Вопрос обсуждался много и обойти его нельзя, как нельзя отвергнуть краеугольный камень. Нет, не отец Сергий сделался вдруг краеугольным камнем, никто его таковым не сделал. Краеугольный камень, как всегда – Христос и вера в Него. Проанализировав представленный в сети интернет-материал, прихожу к выводу, что схиигумен Сергий – человек, действительно много сделавший для укрепления веры в сердцах людей, много сделавший для конкретных людей. «По плодам их узнаете их» – сказано в Евангелии (Мф. 7: 20.). Плодов здесь много и патриарх никак не ждал удара именно от такого человека. Патриарх менее всего хотел бы «выносить сор из избы», его желание – тихо закрыть это дело. Но сор из избы выносится не для того, чтобы показать, как в ней было грязно, а для того, чтобы в избе той чище стало. И необходимо время от времени прибираться в своей избе и выносить из неё сор.

Да, отец Сергий взял на себя большую ношу. Обычный человек с такой ношей не справится. Обличать и президента и патриарха. Но закалённый жизнью отец Сергий имеет силы. Сила наша – в вере. Конечно, не могу сказать, что во всём для меня человек этот – пример, что я – его почитатель. Это – и правильно, сказано же второй заповедью «Не сотвори себе кумира». Слова его профильтровываю и отнюдь не всё остаётся в моей душе. Схиигумена мне есть с кем сравнивать. Некогда имел я радость общаться со схиигуменом санаксарского монастыря Иеронимом. Этот человек казался для меня человеком восковым, с которым общение моё было столь приятным, что легче, чем с ним, мне ни с кем на Земле не было. Здесь же совершенно другой человек. Судьба другая.

Но при том, что отец Сергий взял на себя ношу непреподъёмную для обычного человека, он не надорвался от такой ноши. Смотрю и слушаю психотерапевта, доктора Вячеслава Владимировича Боровских, который хорошо его знает. Слышу слова «этот несимпатичный человек при всей своей несимпатичности – самый симпатичный человек» и не могу не согласиться с ним. Да, кажущаяся неадекватность, даже некоторый духовный напор, порой бывают необходимы. А одним из самых сложных подвигов в Церкви считался подвиг юродства. (В данном случае до этого никак не доходит). И всё встаёт на свои места. Психотерапевт, знающий человека, о котором говорит, причём верующий в Бога, не может ошибаться в адекватности этого человека.

Итак, коронавирус поставил нас перед выбором: вера или меры. Я сделал свой выбор, когда сходил в Великорецкий крестный ход и написал об этом отчёт, опубликованный на Русской Народной линии. Там я написал, что мы, крестоходцы, были по одну сторону баррикады с врачами, только оружие наше было молитва. И это – самое верное и самое сильное оружие. Конечно, меры безопасности не только не мешают, они нужны, я не могу не соблюдать их, живя в обществе. Но разум мой говорит мне следующее. Что может быть в случае, если я заболею? – Либо отболею и выздоровею, либо умру. В первом случае – всё хорошо: получу иммунитет, во втором случае – тоже логичный конец, ибо умирать всё равно придётся. Но, пока у меня здесь, на Земле, есть дела, пока я нужен здесь Богу, я не умру. Самое худшее – если я, заболев сам, заражу ещё кого-нибудь, таким образом, создам для людей проблемы. Поэтому и соблюдаю меры безопасности.

Однако поскольку я здесь ещё нужен, по милости Божьей болезнь меня не касается. Могу сказать только одно: Слава Богу. Также не забываю и на будущее говорить: Боже, милостив буди мне, грешному. И не могу не затронуть вопроса: «Надо ли выносить сор из избы»? Конечно, в избе должно быть чисто. Поэтому считаю необходимым сказать руководителям Церкви, что когда завозишь из-за границы рояль, то знай, что через некоторое время завезёшь из-за границы и импортную музыку, под которую сам и запляшешь. (Это не иносказательное предложение понятно будет тем, к кому оно обращено).

Не во всём соглашусь и с упомянутым мной психотерапевтом. Претензий к главе государства, выдвигаемых о. Сергием, поддержать не могу. Был я и на Святой Земле. И известна мне русская поговорка, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Поэтому на место захоронения царя Давида проходили мы, мужчины, с покрытыми головами.

Всё ли хорошо в нашем государстве? Конечно – нет. Вопрос второй – почему не всё хорошо. Церковь была отделена от государства, словно душа отделена от тела. Потому и государства того нет, которое Владимиром Ильичём создано было, ибо всё, что отойдёт от Бога, подлежит смерти духовной, а в последствии – и физической. Но и в Церкви не всё ладно. «Душа государства» не взлетела к небесам, а пытается выживать в созданных для неё земных условиях.

Не согласен я с о. Сергием в претензиях на власть (даже на трое суток), ибо было дано благословение Симу на священство, а Иафету – на царство земное и братья должны были жить в симфонии, не претендуя при этом на обязанности друг друга. Такая симфония была в России, но была она нарушена более ста лет назад. Пришло время собирать камни. Необходимо работать над восстановлением необходимой симфонии. Лучшего нам не дано, а худшее может случиться.

Коронавирус расколол и общество и Церковь. Цементом же, исправляющим данный раскол, могут стать только вера, надежда и любовь. Вера в Господа нашего Иисуса Христа, надежда на милость Божью и любовь к Богу и к каждому человеку.

Мне хочется, чтобы чисто стало в избе под названием Русская Православная Церковь, в коей я и проживаю. Поэтому не мог я удержаться от того, чтобы написать всё это. Помоги нам, Господи, очиститься; спаси Россию!

Владимир Николаевич Соколов, поэт, публицист, Вятка