Когда было много разговоров о фильме «Левиафан», я его специально не смотрел. Руководствуясь правилом, что лучше эту дрянь не смотреть вообще. Однако вполне определенное мнение об сем сомнительном «шедевре» у меня уже тогда сложилось. Но когда я решил написать об этом статью, то предварительно ради нее (хотя и с большим трудом, за пять или шесть присестов) просмотрел сию муру.
Уже первое впечатление от сего кина - оно представляет собой полнейший набор несуразностей, нелепостей и глупостей, являющихся следствием абсолютно халтурной работы режиссера и сценариста (почти в одном лице) А.Звягинцева. Так совершенно нелепа завязка фильма: у мелкого российского бизнесмена местный мэр хочет отобрать дом и мастерскую, чтобы построить на их месте церковь. Заметим, что дело происходит не в густонаселенной Москве, а на депрессивном, т.е. крайне малонаселенном севере РФ, где квадратных километров гораздо больше, чем людей! Для справки г-на Звягинцева и почитателей его таланта: в одном кв.км - 1000000 (1 миллион) квадратных метров, а не 1000 сантиметров, как, по-видимому, считают они, плохо учившиеся в СШ. Так что же, из этого миллиона (а на семью киношного бизнесмена в среднем, наверняка, все десять миллионов будет) мэр не мог найти в другом, пустом место несколько сотен квадратных метров для храма?!
Здесь не убеждает даже киношное всесилие бандита мэра. Люди все-таки предпочитают входить и выходить через двери дома, а не каждый раз проламывать стену лбом, даже в том случае, если она тонкая и хрупкая, а входящий - дуболом. А почему?! Потому, что через дверь удобнее. Так и мэру, особенно электорально озабоченному, какой он ни есть бандит, зачем создавать себе абсолютно ненужные и излишние проблемы перед выборами?! А, г-н Звягинцев, - логично?!
Тогда зачем же вы самом начале вашей кинохалтуры вешаете эту свою алогичную лапшу на уши зрителю?! Которая не имеет ничего общего ни с реальностью, ни логикой, ни со здравым смыслом, а является лишь следствием желания режиссера; его, так сказать, хотелкой. Оно и понятно, без сего ненаучно-фантастического зачала и фильма бы не было. А так высосал режиссер начало из пальца и пошел дальше «творить».
Очень забавен и приезд адвоката, друга бизнесмена Коли, который накопал компромат на мэра (оказывается, у того «руки по локоть в крови») и пытается его этим шантажировать. Адвокат вроде неглупый и крутой - когда-то с Колей в одной армии воевал - приезжает с апломбом, прямо как Цезарь, но получается все наоборот: пришел, увидел, что по морде дали да напугали, и... сбежал, поджав хвостик.
Но тогда вопрос к творцам сего кино: а что же он заранее это все не просчитал?! Вроде же неглупый, знает, что мэр - бандит, но доверчиво садится в его машину, которая везет его на пустырь, где его избивают и пугают пистолетом: сам себя подставил. Как это все наивно!
Г-н Звягинцев, вы бы хоть у своих западных, особенно голливудских мэтров поучились. Там все на несколько порядков умнее. В таких случаях главный герой делает себе непробиваемую страховку, отправляя компромат куда надо с пометкой: опубликовать после моей смерти. После чего бандит мэр должен не пистолетом его пугать, но пылинки с него сдувать. Есть и другой, более крутой голливудский вариант, когда их мэн на самом деле оказывается суперменом (этакий Клод Ван Дам, как дам, как дам, как дам...), в совершенстве владеющим приемами рукопашного боя и разными видами холодного и огнестрельного оружия. Такого не побьешь, он сам кого хош побьет.
Но... ничего этого у нашего адвоката нет; он даже не догадался захватить с собой на пустырь какой-нибудь потешный пистолетик, травматический там, что ли? Но трусливо сбегает с поля боя. Так если он трус, но умный трус, что же он заранее не просчитал свое фиаско?! Зачем было тащиться туда и обратно по отнюдь не дешевым и не самым комфортабельным РЖД, тратить свои деньги и время, которое тоже деньги, чтобы потерпеть заведомо очевидное поражение?!
Сплошная несуразица, нелепость и тупость, претензии за которые зритель, конечно же, должен предъявить создателям фильма, а не (являющемуся лишь вымышленным персонажем оного - таковых в природе не существует) адвокату. Однако последний по ходу действия сего в буквальном и переносном смысле кина сумел совершить еще одно порочное действо - соблазнить жену своего друга Коли, которому, вроде бы, приехал помогать. Правда он ее практически и не соблазнял, она сама ни с того, ни с сего, как джин или джиниха из бутылочки, явилась к нему в номер, пока муж несколько часов сидел в КПЗ. Причем, почему она это сделала режиссер нам опять не объясняет; видать, это очередная его хотелка, а вы, зрители, сами догадывайтесь.
Очень интересно и следующее. Самой сцены секса в фильме, как ни странно (ведь это же любимое занятие современных российских режиссеров(!), - нет. Зато уже после самого дела полуголая жена Коли быстро входит в комнату к адвокату и долго-долго сидит там, раздвинув ноги; чем актриса Лядова и ее героина в буквальном и переносном смысле (но, к счастью, лишь частично) демонстрируют свой срам. Это чтобы даже самый тупой зритель догадался - сексуальный контакт был! Еще скромнее второй такой контакт любовников на лоне природы. Там вообще ничего не показано, но лишь мальчик прибегает и сообщает, что «Ромка (сын Коли) плачет, потому что дядя из Москвы душит жену его папы».
Читатель, ты догадался, отчего такая скромность? Я же изложу свою, коспирологическую версию. Учитывая, что «Левиафан», как сообщалось в СМИ, финансировался Министерством культуры РФ, думаю, что тупые чиновники этого ведомства поставили Звягинцеву условие в смысле ограничения на показ эротических сцен. Чиновники тупые потому, что этим они сексуального «комара» отцедили, а антигосударственного «верблюда», как в следующей части сей статьи будет показано, не заметили и поглотили.
Однако и сам Звягинцев хорош. Он все так ловко показал, чтобы не только волки были сыты и овцы целы, но и чтобы настоящие «ценители» этого его «искусства» догадались: связаны руки у их любимого «мэтра»; ограничивают его тупые российские чиновники, ограничивают его «творческую свободу». А вот если бы не было этих ограничений, он бы такую супер порнушку закатил, что не только актрисе Лядовой пришлось бы менять свою фамилию (поставив впереди ее вторую букву алфавита), но и народ валом бы повалил на этих порно левиафанов...
Мечты, мечты, где ваша сладость?! Огорчу г-на Звягинцева: такие эксперименты по вставлению натурального порно в серьезное кино в западном кинематографе проводились, но ничего не дали. Да и (в силу определенных причин, разговор о которых выходит за рамки данной статьи) не могли дать. Особого энтузиазма у зрителя эти эксперименты не вызвали. Не говоря уже о том, что порнография это не искусство!!! И если российский кинематограф и дальше попытается идти сим порочным путем, то скоро их фильмы будут смотреть лишь в самых забытых и отсталых сельских клубах; да и то, если туда еще не провели интернет.
Но идем дальше по ходу действия «Левиафана». Обманутый муж Коля, как и положено русскому мужику, набил морду соблазнителю адвокату и изменившей жене. Но... проходит несколько минут кина, и он уже сидит в обнимку с изменщицей, и, после ее вопроса, не хочет ли он ребеночка (так и хочется спросить: от кого?), ложится с ней в постель. Нет, конечно, бывает муж может простить жене измену, но чтобы так быстро, и сразу в постель - это уже признак некоего психического расстройства на сексуальной почве у обоих, особенно у мужа. И опять же, и такое извращение тоже может быть, но режиссеру фильма следовало бы хоть как-то мало-мальски объяснить, что у его Коли задатки куколда, а не изображать сию гадость одной строкой. А то получается очередная хотелка Звягинцева.
И если бы он это объяснил, то тогда бы появился, пусть извращенный, но хоть какой-то смысл в последующем самоубийстве Колиной жены, которая прямо из его теплой постели отправилась топиться в холодном море. А так получается еще одна непонятная зрителю режиссерская хотелка: любовник, правда, изменщицу в Москву не взял, но зато муж простил, так от чего же ей убиваться?!
И тут убитый двойным горе Коля (с вопросом за что мне все это) очень кстати встречает местного священника в весьма «интересном» положении. Тот купил в магазине и тащит домой целый мешок хлеба для своей семьи и своих самых настоящих свиней. А Коля берется ему помогать (что, по-видимому, должно изображать проблему пропитания духовенства, которая переложена на плечи простого народа). И тут между ними происходит разговор, который по замыслу создателей фильма, должен выражать его суть. Речь идет о библейской Книге Иова - невинного страдальца, коим Звягинцев пытается изобразить и Колю.
Но дело в том, что понимание смысла сей книги дело очень сложное и тонкое. Многие и богословы, и другие мудрецы пытались понять ее, да так до конца и не поняли. Однако ясно: чтобы хоть что-то в ней понять, надо обладать элементарной христианской грамотностью, т.е. благочестием, коим г-н Звягинцев явно не обладает. Так персонаж его фильма под видом батюшки, пытаясь пересказать содержание сей Книги, полностью ее перевирает. И главное: библейский Иов это невинный страдалец потому, что, как говорит о нем Св.Писание, точнее, Сам Господь Бог: не было «такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла» (Иов.1,8). И вот этому самому праведному на земле человеку Бог попускает подвергнуться таким страшным бедствиям, кои далеко не всякому самому тяжкому грешнику Он посылает. Вот в чем загвоздка!
А что касается пьяницы и матерщинника Коли, ноги которого уже много-много лет в храме не было, то как же можно сказать, что он «праведник, поэтому страдает невинно»?! Поделом за свои грехи получает! И самое обидное для Звягинцева в том, что именно так рассуждает, подобно разбойнику благоразумному и кающемуся, наш народ: «Мы (в том числе и Коля) осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли» (Лк.23,41). Потому народ не понимает и не принимает замысла режиссера про «невинного» Колю; я, к примеру, не сразу понял, но и поняв, как видите, не принял. Впрочем, к этому моменту фильма я постараюсь еще вернуться отдельно в следующей части сей статьи, поскольку здесь один из самых важных больных нервов этого кинодейства. Но очередной режиссёрский, проистекающий из его религиозной безграмотности, ляп и без этого очевиден.
Однако беды Коли на этом не заканчиваются. В буквальном и переносном смысле откуда не возьмись, снова как джин из бутылки (точнее, из очередной звягинской хотелки), появляются какие-то следователи, которые обвиняют его в... убийстве жены. Причем так «добросовестно»: и экспертиза, якобы, показала, что она умерла от удара каким-то предметом, а не от утопления; и предмет этот, якобы, уже в доме Коли нашли; и свидетели показали, что у него накануне был конфликт с женой. И это все без какого-либо режиссерского намека на фальсификацию доказательств (ну хотя бы там мэр в фильме кому надо позвонил - так нет этого), да и сфальсифицировать все это в такой короткий срок довольно затруднительно. Короче, вышло все так натурально, что я, невольный зритель, и в самом деле на миг засомневался: а может Коля и вправду ее того? Но потом подумал, что это ведь противоречит основному режиссерскому замыслу: какой же он, на фиг, невинный страдалец, если жену кокнул?! Но не все зрители это поняли. Я сам встретил в интернете по крайней мере один комментарий, автор которого на полном серьезе считал, что Коля таки порешил изменницу. А виноват в этой неразберихе режиссер, допустивший еще один ляп.
И, наконец, конец фильма. Колю посадили на 15 лет; его дом разрушили и построили на этом месте храм. Хотя и небольшой, но очень такой красивый и ладный. В храме идет служба - благолепное православное богослужение, за которым архиерей произносит весьма хорошую проповедь (видать, скатал ее Звягинцев с какой-то настоящей проповеди достойного проповедника), в коей, заметим, речь идет о правде. Храм полон прихожан с одухотворенными лицами, среди них есть дети, а впереди мэр и еще какой-то более крупный начальник. Все так хорошо - настоящий русский лад. Но мы-то знаем (точнее, г-н Звягинцев пытается навязать нам мнение), что цена этого лада - поломанная жизнь одного простого русского человека. И тот архиерей, который в своей проповеди так много говорил о правде, ранее по ходу фильма благословлял мэра на беззаконные действия против этого человека.
И тут возникает вопрос, точнее, Звягинцев пытается навязать нам вопрос: а стоит ли сей русский лад поломанной судьбы одного этого человека? Это подобно вопросу Ивана Карамазова брату Алеше: положил бы он в основу всеобщей гармонии всего лишь одну слезинку ребенка? Кстати сказать, эти слезинки и в «Левиафане» имеются в большом количестве, т.к. сын Коли Ромка густо плачет после того, как его папу забирают в милицию-полицию.
Но у меня, учитывая все вышесказанное о данном фильме, его нелепом содержании и халтурно-подделочной (от слова - подделка) режиссуре, возникает совсем другой вопрос: а почему сей русский лад должен ломать судьбу русского человека?! Разве не наоборот, разве непонятно, что если все ладно, то и судьба каждого человека устроится, а если неладно, то не одна, а много судеб будет поломано?! Это, по-видимому, не ясно одному г-ну Звягинцеву, который сознательно перевирает эту простую истину. Подобно демиургу из собственных нелепых и тупых хотелок искусственно создавая свой, далекий от реальной жизни, логики и здравого смысла кино мирок, в котором, наоборот, лад порицается, а без лад превозносится!
Для справки самого А.Звягинцева и прочих «великих творцов» современного российского и зарубежного киноискусства, кои выдавали ему те или иные премии за «великолепную» режиссуру. Эти люди, как правило, полные профаны в религии. Поэтому я им объясняю: демиург - это буквально низший «творец»; если сказать по-русски проще, то это - ремесленник. Вот то-то и оно: ремесленник ваш Звягинцев, но не творец; а вы ему премии, премии! Значит сами такие же ремесленники!!!
И что самое удивительное, но я в этом не виноват, это мои чувства, которые навеяла мне концовка фильма, - она мне понравилась. Надо думать, к ужасу самого Звягинцева и его компашки, мне понравился этот русский лад, изображенный в конце фильма. Более того, «каюсь» - вот мое главное по Оруэллу мыслепреступление против либеразматического кино: в конце мне даже начал нравиться и сам мэр. Да он бандит, т.е. разбойник; но разбойник кающийся, приносящий плод покаяния в виде храма. Значит не все потеряно!
Однако все вышесказанное это далеко не самое интересное, что можно узнать из фильма и про фильм «Левиафан».
(Окончание следует)
