Куда ведёт минская дорога

Москва, с упорством, достойным лучшего применения, продолжает настаивать на неукоснительном выполнении минских соглашений. Тем временем Киев с таким же упорством отказывается внимать этим призывам. Впрочем, настойчивость Кремля можно бы объяснить попыткой сделать хорошую мину при плохой игре; соблюдением неких обязательных дипломатических условностей, которые на самом деле ни к чему не обязывают. Но некоторые обстоятельства, случившиеся последнее время в Донбассе, как будто о говорят о том что у российского руководства самые серьёзные намерения в отношение минского плана.

Речь идёт о заявленном намерении ДНР и ЛНР провести местные выборы, причём на основе украинского закона о выборах в «отдельных районах Донецкой и Луганской областей», а также о решении по демилитаризации Широкино, за которым последовал отвод ополчением своего вооружения от линии фронта.

Такие решения выглядят, как желание Москвы выполнить минские договорённости любой ценой, хотя бы и в одностороннем порядке. Поскольку же эти договорённости предусматривают, в конечном счете, ликвидацию ДНР и ЛНР, то естественно, что ряд наблюдателей тут же в очередной раз сделал вывод о предстоящем «сливе» Новороссии. Тем не менее, такой вывод выглядит, по меньшей мере, преждевременным. Наоборот, есть ряд фактов, свидетельствующих об укреплении народных республик и об их интеграции с РФ. Очевиден уже, прежде всего сам факт существования ДНР и ЛНР, хотя предсказания "слива" сопровождают их существование, чуть ли не со дня их рождения.

Поэтому, конечно, можно просто отмахнутся от предупреждений о готовящейся сдаче Новороссии, а распространителей таких слухов квалифицировать как «путинслильщиков» или «караул-патриотов». Но и мальчик в известной притче, который кричал «Волки!», однажды всё-таки оказался прав.

*

Представляется, что тревожные, или, если угодно, паникёрские настроения в отношении Новороссии возникают не на пустом месте. Впрочем, правильнее будет сказать, что как раз на пустом месте они и зарождаются, а именно в информационном вакууме. Он же, кстати, порождает и противоположную, не менее вредную, позицию шапкозакидательства. Обе эти крайности являются симптомами очень реальной и серьёзной проблемы. Речь идёт об отсутствии ясности в отношении намерений и целей руководства страны касательно Донбасса и Украины.

Во время австро-прусской войны 1866 г. общественность находилась в полном неведении относительно военных планов австрийского главнокомандующего Бенедека. Журналисты писали что, очевидно, план Бенедека настолько блестящий (и, надо полагать, хитрый), что он может делиться им только ближайшим окружением из штаба. Штабные офицеры читали эти газетные сообщения и только пожимали плечами. Австрия была разгромлена и потеряла остатки своего ведущего положения в немецком мире.

Надо полагать что у Президента России имеется стратегия; однако приходится констатировать что в таком случае он скрывает её столь же тщательно, как Бенедек свой несуществующий план. Из уст высших должностных лиц страны, во всяком случае, можно услышать только одно слово, повторяемое, как заклинание: «Минск».

*

Поднять завесу над истинными намерениями Кремля берутся считающиеся околовластными аналитики и комментаторы. Они открыто заявляют, что Москва так же как и Киев на самом деле вовсе не намерена соблюдать минский план. Она лишь ждет, когда Украина развалиться сама собой, что должно случиться уже в самое ближайшее время. (Такие прогнозы, впрочем, делались и осенью 2014 г.; а воз, как говорится, и ныне там.) После же развала Украины РФ заберёт себе её остатки.

Одни представители т.н. охранительского лагеря считают что власть не обязана отчитываться перед гражданами о своих планах. «Сталин тоже не раскрывал военных тайн». (Наблюдение кстати верное, но не к месту: Президент сам сказал, что Россия ни с кем не воюет) После чего другие представители этого же лагеря спокойно эти самые планы раскрывают. Да ещё оказываются, что эти планы состоят именно в том, в чём Запад обвиняет Россию, т.е. в желании захватить Украину. С такими сторонниками и враги не нужны. Неудивительно, что в Кремле даже не замечают либеральной оппозиции.

Поскольку, согласно этой версии, распад Украины, во-первых, неминуем, а во-вторых, не за горами, то её сторонники предлагают набраться терпения и не унывать, даже если кажется что события идут «не туда». Ведь и Кутузов когда-то сдал Москву французам. Более эрудированные авторы вспоминают Вторую Пуническую войну, когда римляне двадцать лет подряд избегали сражений с Ганнибалом.

Такие аналогии на первый взгляд могут, наверное, показаться убедительными; но они так же бьют мимо цели, как и ссылки на не раскрывающего военных планов Сталина. Потому что и перед русскими в 1812 г., и перед римлянами 2000 лет до этого стояла конкретная цель: изгнание врага со своей земли. А какая сегодня цель стоит перед Россией?

Ответить на этот вопрос должна в первую очередь сама власть. Она не имеет права отдавать разъяснение своей позиции на откуп пусть даже самым приближённым ко двору публицистам. На Украине, например, именно на самом высшем уровне говорится о «борьбе против российской агрессии». В России на соответствующем уровне произносится только слово-заклинание: «Минск».

Так может быть, стоит поверить на слово именно Кремлю? И предположить что для него «Минск» - это не только слово, но и дело?

*

Если кремлёвская стратегия по отношению к Донбассу и Украине действительно заключается в последовательной реализации минских соглашений, вплоть до возвращения Донецка и Луганска в состав единой Украины, то стоит отметить, что обоснование такой политики Кремль опять же формулирует не сам, а предоставляет это дело частным агитаторам.

Аргументы в пользу «слива» Новороссии суть таковы: «Россия не несёт ответственности за события в Донбассе. Пророссийские настроения в Донбассе гораздо менее сильны, нежели в Крыму. Ввод войск (на что Россию пытались подбить провокаторы вроде Гиркина) был бы ошибкой. К томе же Донбассу ничего не обещали. Кризис в Донбассе должны решать только сами украинцы».

На самом деле сравнивать Донбасс с Крымом означает закрывать глаза и на исторический контекст, и на факты сегодняшнего дня. Донбасс вошёл в состав Украины в 1923 г., т.е. на тридцать лет раньше, чем Крым, и, следовательно, политика украинизации здесь имела больше времени наложить свою печать на сознание местного населения. Тем не менее, идея Донецкой республики возникла ещё в 1991 г., как только на горизонте замаячил образ самостийной Украины. Долгое время носителем этой идеи, действительно, была только маленькая группа активистов. Но какая вообще идея в истории человечества сходу овладевала массами? Зато референдумы 11 мая 2014 г., которые прошли без защиты «вежливых людей», ясно показали силу пророссийских настроений в Донбассе.

Власти же РФ все 23 года существование современной Украины избегали любого взаимодействия с русскими активистами Донбасса. Наоборот, их даже упрекали в «сепаратизме»(sic). Так что если Кремль теперь отрицает свою причастность к рождению Русской Весны, то он совершенно прав. Но это не та правота, которую можно ставить себе в заслугу.

Как же отреагировал Кремль, когда Русская Весна всё-таки наступила? Действительно ли Донбассу ничего не обещали?

В. Путин (4 марта 2014 г.):

NB Власти ДНР обращались за помощью к РФ 9 и 14 апреля и 12, 22 и 23 мая 2014 г.

В. Матвиенко (7 марта 2014 г.):

И снова В. Путин (18 марта 2014 г.):

Президент России говорит о Донбассе и Крыме как о русских землях, присоединённых к Украине, в день, когда одна из этих земель возвращается в состав России. Вполне естественно, что это могло, и должно было породить в Донбассе надежду на повторение крымского сценария. Тем более в напряжённой атмосфере тех дней, когда украинское государство разваливалось на самом деле, а не в мечтах некоторых аналитиков.

Поэтому если в строго юридическом смысле РФ действительно ничего Донбассу не обещала, то налицо обязательства, гораздо высшего, именно морального, порядка. Хотел бы того Кремль или нет, сожалеют ли его обитатели о произнесённых весной 2014 г. словах - но именно они породили ту надежду, которой до сих пор жива Новороссия.

*

Но предположим, что реальная политика не имеет дело с моральными обязательствами, а только с фактами. И оставим в стороне вопрос об искренности тех российских сановников, которые весной 2014 г. апеллировали к идее Русского мира. Возможно, факты сейчас видятся в Кремле таковыми, что уже не о Русском мире приходится думать, а о мире на Украине (где уже идёт война) и о мире в России (куда война может придти). Тогда становится понятным почему РФ настаивает на выполнении минских соглашений; т.е. по сути пытается договориться с Западом за счёт Новороссии. Тут уж, как говорится, не до жиру, быть бы живу.

Поскольку же Киев открыто саботирует Минск, а Запад этот саботаж покрывает, Москва, похоже, теперь хочет усовестить Запад: отсюда решение об одностороннем отводе вооружения ополчением. К сожалению, с Западом, в конечном счете, не только вряд ли возможно договориться; история показывает, что и воздействовать на совесть его - дело бессмысленное. Ибо нельзя воздействовать на то, чего нет.

Впрочем, речь на самом деле идёт не о каком-то изначально присущем западной цивилизации моральном изъяне. Она вполне в состоянии при необходимости продемонстрировать наличие совести. Но прежде всего она всегда руководствуется своими геополитическими интересами и ради них отодвигает в сторону всё, что воспринимается помехой для этих интересов. Отсюда повышенное внимание к одним злодеяниям (реальным, но если надо, и вымышленным), которое разогревается по всем правилам рекламы, при полном игнорировании преступлений, совершаемых своей стороной.

В 1999 г. Запад увидел в Косово изгнание мирного населения с последующей гуманитарной катастрофой. Собственно, он сам эти события своими же действиями и вызвал. Но вина за них была возложена на Сербию, которая стала жертвой разнузданной пропагандистской кампании, а затем и военной агрессии. Зато четырьмя годами раннее Запад не увидел изгнания мирного населения с последующей гуманитарной катастрофой в Сербской Краине. Потому что ещё в самом начале югославских войн Запад чётко распределил роли в этой драме: сербы - злодеи, остальные народы бывшей Югославии - их жертвы. Таких примеров можно приводить сколько угодно.

Да и что далеко ходить за примером. Сейчас Киев ответил на мирные инициативы ДНР и ЛНР самыми интенсивными за многие месяцы обстрелами Донецка, и это ему сошло с рук. Ведь Запад уже более года в упор не видит обстрелов Донецка, Горловки и других городов; а на гибель мирных жителей он отзывается лишь тогда, если как будто представляется возможность обвинить в случившемся ополчение (Волноваха, Мариуполь).

Так что зря Москва рассчитывает на своих зарубежных партнёров. Да и существуют ли они на самом деле, эти партнёры, чьей благосклонности так домогается Кремль? Если набрать в поисковике Google слова «Obama our russian partners», то в качестве результата он выдаст ссылки на сообщение информагентств о том, что Obama говорит о совместной с our partners борьбе против russian агрессии. Получается, что РФ видит в западных государствах партнёров, а те в России - нет. Перед кем же Москва мечет бисером?

*

Итак, если судить по словам самого Кремля, а не по высказываниям близких к нему блогеров и журналистов (потому что власть должна сама говорить о своих планах и намерениях, а не предоставлять это другим), то он безусловно привержен полной реализации минского плана, что в конечном счёте подразумевает закрытие «проекта Новороссии».

Если судить по делам его, то эта безусловность (ещё) не столь очевидна. Одни дела кажутся направленными на укреплении ДНР и ЛНР, другие, наоборот, на их сдачу. Эти колебания в действиях, которые порождают обозначенный выше разброс в их, этих действий, оценке общественным мнением, очевидно, отражают колебания в выборе курса. Руководство страны, похоже, не может определиться с выбором между двумя мирами: Русским и т.н. «цивилизованным».

Дело в том, что руководство страны до сих пор ещё до конца не изжило желания встроить Россию в цивилизованный мир. Разница с 90-ми годами заключается лишь в том, что теперь РФ хочет и надеется войти туда в качестве равноправного партнёра. Сама же цель остаётся неизменной.

Нынешний кризис в отношениях с Западом в таком случае очевидно воспринимается в Кремле досадным недоразумением, а средством преодоления этого кризиса - Минск. Иначе говоря: приверженность Минску - это попытка РФ войти или вернуться в цивилизованный мир за счёт - скажем прямо - предательства Новороссии. Однако в цивилизованный мир пускают только и исключительно на условиях его хозяев, и никак иначе. Теперь же, после Русской Весны, в отношении России речь идёт уже не просто об условиях, а о полной и безоговорочной капитуляции. Сдачей Новороссии дело не ограничится - условия этой капитуляции несомненно будут включать в себя смену власти со всеми вытекающими последствиями.

Если в Москве рассчитали, что дорога на Запад ведёт через Минск, то стоит напомнить, что в Минске эта дорога не кончается. Она ведёт дальше - например, в город Гаага.