2015 г. в России был Годом литературы, потому обстановка на культурном фронте заслуживает внимания - тут и достижения, и провалы, и скандалы, и неоднозначные победы. Советский Союз был самой читающей страной по праву, а не по силе принудительных подписок на толстые журналы, как начала утверждать святая демократическая инквизиция в 90-х.
Зачастую любой рабочий мог рассуждать авторитетно о международной политике, истории любой западной и тем более своей страны - с купюрами, но мог. Он поразился бы безграмотности среднего американца, теряющегося перед географической картой мира, и уж тем более был куда начитаннее, чем его сверстник сегодня. Почему? Ненавистная свободному уху в пирсинге пропаганда призывала читать, узнавать и развиваться, а образование в "тоталитарном" государстве было хоть и бесплатным, но обязательным - не отвертишься, сегодня каждый имеет право быть безграмотным и, к сожалению, тот, кто пользуется этим правом, до других уже не доходит.
Риторика нашего государства после "потерянных" 25 лет грозная, просветительская и во многом правильная, но как боксер в больничной палате, вышедший из двадцатилетней комы, может сколько угодно трясти кулаком, грозно хмурить брови, но сил даже на то, чтобы сразу встать на ноги, не хватит, что уж и говорить о достойной схватке. Элита у нас сегодня прекрасная, умствующая и потому понимает - русского с печи поднять непросто, нужно браться за основы. Чтобы строить свое государство, Сталин объявил не Год литературы, а пятилетку индустриализации. У нас же, видимо, все настолько хорошо, что после литературы будет Год кино!
Элита рассуждает верно - кино всегда было важнейшим из искусств, а что касается литературы - то, да, поэт в России всегда больше, чем просто поэт, это мыслитель, государственник или вероотступник, богоискатель, а не бойкий торгаш с горячими сюжетами, калорийными и сытными, как пирожки с мясом. Но строить пытаются другую страну - где такой "богоискатель" не только вреден, но и абсолютно бесполезен с точки зрения рынка. Проблема в том, что вместо русского народа видят "менеджера по продажам", которого нужно "правильно мотивировать", и вместо идеологии зачастую мы получаем "мотивашки", а Год литературы проходит скромно, отмечает постоянный эксперт Накануне.RU - писатель-футуролог, публицист Максим Калашников.
"Я особо литературы не увидел, сейчас произошло замыкание узкого круга истеблишмента, тех, кто читает. Там есть свои признанные лидеры, в этом узком кругу, в этом тонком слое устраивают они некий междусобойчик. Очевидно, что продолжилась тенденция на исчезновение культуры чтения книг в стране. Мои друзья в издательстве говорят о том, что тиражи стремительно падают: интернет истребляет типографии, а писатель не получает гонорар. Писатели лишаются материальной основы для своего творчества. Творить надо, но и кормить свою семью тоже надо. Кроме того, молодое поколение вообще ничего не читает, оно смотрит. Год-то, вроде как, литературы, а литературы становится все меньше и меньше. Есть психологический надлом нации - она прекратила создавать великие научно-фантастические произведения, нет романов о русском будущем. Есть круг авторов-декадентов, признанных русскими классиками современными - Дина Рубина, Борис Акунин, но это декаданс нового типа. Так что Год литературы получился своеобразным - литературы-то, в общем, все меньше, читают люди все меньше, популярных авторов все меньше замечают, наступает эра неграмотности, нового феодализма".
"Хотелось бы поговорить, в первую очередь, о том, что наконец-то государство поневоле стало разрабатывать концепцию государственной культурной политики, правда она все равно находится, с моей точки зрения, в аморфном состоянии, и фактически никто о создании шедевров не говорит толком - рассказал Накануне.RU писатель, публицист Дмитрий Лекух. - Тем не менее, даже то, что пошли разговоры о необходимости возвращения государства в культуру, возвращения к "большому стилю" - это уже хорошо, потому что общественный запрос на это существует, да и вообще культурный запрос на это существует. Это, наверное, главное событие. А так, прошедший год литературы, конечно, поразил огромным количеством мероприятий, нужных только организаторам, и совершенно безнадежным состоянием отечественной литературы как отрасли".
Фразу "искусство вне политики" придумали очень умные политики. Даже Год литературы не прошел без ангажированности: не вспомнить про юбилеи великих - это еще не забыть совсем, но сместить акценты получилось очень хорошо. В этом году 24 мая исполнилось 110 лет со дня рождения величайшего писателя XX века, архисовременного и актуального именно сегодня - Михаила Шолохова. Дату просто успешно "замели под информационный коврик". Зато не забыли про недавний 75-летний юбилей Иосифа Бродского - а родились эти, ну, очень разные нобелевские лауреаты, по иронии судьбы, в один день. Потому что Шолохов - это что-то про войну, Советский Союз и грустно, а Бродский - это что-то про Нью-Йорк и диссидентов. Редактор "Литературной газеты" Юрий Поляков в интервью Накануне.RU объяснял это так:
"Я думаю, что это связано с ложной тенденцией в нашей культурной политике. Тенденция заключается в том, что почему-то то ли по дурной инерции, идущей из 90-х, то ли из-за недостаточной культурной подготовки нынешних чиновников некоторых, у нас на передний план выдвигаются в основном деятели культуры, которые так или иначе вступали в конфликт со своим государством. Неважно, в какой его версии - бывали в эмиграции и так далее, примеров можно провести сколько угодно.
Например, о праздновании юбилея Солженицына озаботились за четыре года до его столетия. А о том, что в том же году исполняется сто лет замечательному прозаику и поэту Константину Симонову, человеку, который составил эпоху в советской литературе - вспомнили буквально за несколько месяцев до юбилея".
Что касается Симонова, то Министерство культуры решило ограничиться небольшими мероприятиями, круглыми столами и литературными чтениями в библиотеках, а на ТВ никаких масштабных документальных фильмов или программ, посвященных Симонову, не анонсировалось загодя, как это происходит с еще только будущим юбилеем Солженицына. Публицист Виктор Мараховский считает, что юбилей Симонова проходит незаметно, потому что такие поэты, как Симонов, не так значимы для государства, как поэты и писатели-диссиденты.
"К сожалению, да, - констатирует Дмитрий Лекух, - несмотря на то, что это очень большой русский, советский поэт, писатель, его стихи "Жди меня, и я вернусь", и не только они, его "Живые и мертвые" до сих пор читаются и не только критиками. Мы вообще, к сожалению, стали забывать о том, что у нас была прекрасная советская литература, и шедевры она тоже создавала, и средний "профессиональный" рабочий уровень был просто прекрасным".
На "Первом" показали документальный фильм "Жди меня, и я вернусь" - к 100-летию Константина Симонова. Симптоматично, что сегодня советского писателя-фронтовика всеми силами пытаются отделить от самого времени, которое теперь вымарывается и из учебников, и из памяти. Вот пример из описания этого документального фильма, который был показан на государственном канале темной ночью: "Сын княжны Оболенской и генерала царской армии стал, пожалуй, самым знаменитым военкором, побывал на всех фронтах и был свидетелем ключевых сражений Великой Отечественной. Критики нередко отмечали, что за подвигами Симонова как военного корреспондента стоял страх перед советской властью". К юбилею советского поэта историю его жизни подали "под правильным" для нынешней "либеральной" идеологии углом.
"С чем связано вот это принижение выдающихся деятелей культуры, которые не бунтовали и не "бузили", я не знаю. Но я думаю, что то же самое произошло и с Шолоховым. Шолохов - великий творец, он вписался в советскую политическую систему, - говорит Юрий Поляков, - у него были проблемы с властью, но он не эмигрировал, не клеймил советскую власть из-за границы, как Солженицын. И, видимо, это считается тем недостатком, которого нет у Бродского, который все же уехал из страны. Хотя нужно отдать ему должное - он так, как Солженицын, никогда на советскую власть не ругался, но стал лауреатом, уже будучи гражданином другой страны. И, видимо, наши нынешние организаторы, прежде всего, информационного пространства, считают, что это большой плюс".
Что же касается Шолохова - большой победой на культурном фронте стала экранизация его великого романа-эпопеи "Тихий Дон" режиссера Сергея Урсуляка. Масштабные красивые сцены, попытка построить и показать быт на Дону, естественность, которая сближает нас с героями русского шедевра сквозь такое сложное столетие - это режиссеру все удалось. Он не избежал участи любого художника и был бит палками, камни летели и с той, и с другой стороны нашей еще незаконченной за эти сто лет войны - теперь она в головах, и вот, что стоит отметить. На фоне того, что год назад разразился скандал, когда СМИ трубили о событии всемирного масштаба - юбилее Солженицына, певца нынешнего режима - главный редактор "Литературной газеты" Юрий Поляков скромно заметил, что вообще-то еще до дня рождения венценосного Александра Исаевича будет юбилей и у Михаила Шолохова - на этом фоне премьера экранизации "Тихого Дона" - это громкая победа. Значит, не забыт.
"Тихий дон" - это гениальный, конечно, сериал, Урсуляк молодец, - комментирует Накануне.RU российский писатель Захар Прилепин. - Урсуляк сделал прекрасный сериал. То, что фильм в этом году появился - это замечательный финал Года литературы и переход к Году кино. Экранизация отменная, думаю, это были какие-то сильные экранизации еще запущены, Год литературы пару лет еще будет аукаться появлением новых экранизаций классики".
Хоть мнения критиков о сериале "Тихий дон" резко расходятся, но в одном все согласны - возможно, сериал сможет послужить и просветительским целям, новое поколение "потеряшек" увидит голливудский размах и русское поле подсолнухов, заинтересуется и вдруг - прочтет книгу Шолохова. С той же целью канал "Культура" запустил массовый флешмоб - несколько дней простые люди, дети, актеры, режиссеры и писатели, все, кто заранее подал заявки и был утвержден, читали вслух роман "Войну и мир". Интерес и возможность услышать фрагмент романа был у каждого, особенно волнуют те, кто роман не читал - эпический проект, на самом деле, невероятный по содержанию и воплощению, но... те, на кого было рассчитан сеанс группового чтения, просто не смотрят канал "Культура".
"Времена изменились, и того успеха, что был у Бондарчука в свое время с "Войной и миром", не повторить, - объясняет свою позицию Максим Калашников. - Общество распалось на множество островков, люди говорят на разных языках, они друг другу непонятны - у них нет "общего контекста". Выросло поколение, которое совершенно не понимает реалий начала 20 века, я уже не говорю о классике 19 века, они просто не знают, что происходило тогда, для них это все, как китайская грамота. Выросло поколение людей, которым бесполезно говорить об Уэллсе, Жуль Верне, о братьях Стругацких, о Казанцеве - они всего этого не читали. Я уже не говорю о Сэлинджере, о Шолохове, Толстом. Они этого не читали. У них совершенно легкий культурный багаж, очищенная полка. Они даже не понимают, о чем им пытаются говорить. Они просто не смотрят канал "Культура"".
Чтобы возродить интерес к чтению, эксперт уверен, нужно создавать мощную индустрию научно-популярного вещания, как "Виасад Хистори" - с компьютерным моделированием, чтобы людям захотелось прочесть классические романы, погрузиться глубже в эту атмосферу. Но мы видим в основном научно-популярное историческое вещание - только западное.
"И когда ты смотришь, как там Россию и русских подают - просто хватаешься за голову - монстры страшные, жуткая жуть. Если пробудишь интерес к истории, сделаешь ее "живой", тогда и читать, и понимать будут".
Максим Калашников напоминает, сколько событий было упущено в нынешней постсоветской России: в 2009 г. пропустили 200-летие Полтавской битвы, в 2014 г. пропустили 300-летие первой крупной морской победы русских над шведами, Гангут. Все пропущено, где русские фильмы, посвященные этому? Где великое научно-фантастическое кино?
Год литературы принес нам и международное признание, которое, как медвежью услугу, можно принять только с каменным лицом. Нобелевскую премию по литературе в этом году получила русскоязычная "писательница" Светлана Алексиевич. Литературные труды почтенной дамы удачно вписываются в современный дискурс переоценки итогов Второй мировой войны Об ангажированности Нобелевской премии говорят многие решения его комитета, особенно, что касается Советского Союза и России вообще. Здесь же помимо политики явно произошло преступление против литературы - вот, что обидело экспертов в России. Максим Калашников, например, считает, что "нобель" здесь чисто политический, а Аликсиевич строит свое творчество на плагиате и на лжи: "Литературная же ценность произведений Алексиевич весьма и весьма спорна".
"Мы прекрасно понимаем, что ставить в один ряд Бунина, Пастернака, Шолохова, Солженицына, Бродского с Алексиевич просто смешно. На самом деле, какой Обама миротворец, такая Аликсиевич - писатель. К сожалению, Алексиевич себя дискредитировала, это произошло не в этом году, особо не о чем говорить в данной ситуации - получила премию в области литературы журналистка, занимающаяся, как сказал бы Хантер Томпсон, "гонзо-журналистикой", - резюмировал Лекух.
"Что касается Нобелевской премии Алексиевич - это, конечно, никакого отношения к Году литературы не имеет, - напоминает Захар Прилепин. - Собственно, реакция российских читателей на эту премию многое демонстрирует - Алексиевич даже не попала в список писателей года по опросу ВЦИОМа. Россияне перестали сломя голову, путаясь в ногах, реагировать на западное восприятие того, что у нас здесь происходит. Хватает у нас сейчас и своего ума".
Из этой же оперы крупный международный успех фильма Андрея Звягинцева "Левиафан" на Каннском фестивале. Напомним, режиссер взял сюжет из жизни американской глубинки, где, действительно, "маленький человек" восстал против системы. "Древнерусскую печаль" олицетворил американский автомеханик, которого из дома выгоняла крупная корпорация, и не российские суды, а американские дали ему отворот-поворот. Тогда Марвин (так звали этого героя) соорудил себе броневик, на котором разнес половину коррумпированных официальных зданий. А потом застрелился. Так самый русский фильм с американским сюжетом завоевал сердца в Европе.
"У Звягинцева триумф где-то в медиа-сфере, но фантастический провал на уровне кассовых сборов - это то, к чему давно уже привыкли. Мы можем шуметь сколько угодно, но у зрителей такое кино проваливается моментально. Есть запрос на наше кино, но в основном это комедии, и потому собирают кассу различные "елки", а эти фильмы просто не хотят смотреть, - констатирует Лекух. - И совершенно зря говорят, что вот "высокое искусство" в этом не нуждается, но если вы поднимите сборы того же Тарковского в советское время, вы будете приятно удивлены. Это были одни из самых смотрибельных фильмов. Поэтому все эти сказки о том, что искусство дано только ради искусства - это просто безобразие".
Что касается народа, с которым так не везет либералам в России во все времена, то всегда пассивный, он вдруг восстал против современного искусства, хотя раньше от всех ваших "художников", прибивающих себя ради искусства причинным местом к мостовой, только отмахивался, как от мухи, с вздохом и жалостью, как бы смиряясь - что ж поделать-то с вами, юродивыми талантами? И вдруг мощный подъем - что же так "цепануло"? Оказывается, не понимает темный народ экспериментов театральных, особенно, если эксперименты ставят над самим народом, над его ценностями. Вспомним скандал с Новосибирским театром, постановка Тангейзер вызвала негодование верующих людей, директор театра был вынужден уйти в отставку. Романтическая опера повествует о грехах молодости - кого бы вы могли подумать - Иисуса Христа. Пресс-служба театра сообщила, что новый директор Новосибирского государственного оперного театра Владимир Кехман принял решение снять оперу "Тангейзер" из репертуара театра. Заговорили о цензуре и кровавом режиме.
"Нет никакой цензуры, но должна быть государственная политика, - говорит публицист Дмитрий Лекух. - По крайней мере, в культурных учреждениях. Нельзя ставить такие вещи на сцене академического театра. Театр, безусловно, нуждается в эксперименте, даже, может быть, в таком, безобразном. Но это должно быть, извините, пожалуйста, в небольшом театре-студии, где стоит ведро, в углу пахнет тряпками и кошками. Как это и происходит во всем мире, когда ставят эксперименты над зрителями. А никак не на сцене официозного театра и никак не на государственные деньги. Но запрещать это и не надо, и никто не запрещает".
Что касается монументального искусства, то в этом году, наконец, определили место для памятника крестителю Руси Владимира. Вообще, много и активно говорили в этом году о преемственности власти, о том, что каждый правитель России прошлого достоин уважения. На наших глазах строится своего рода идеология, основа для дальнейшего роста, создаются мифы о добрых и умных "монархах", которые войдут в архетипические образы нашей нации со временем. Например, в Екатеринбурге практически через речку от храма в честь Николая Второго поставили политический (в каком-то смысле тоже на крови, если вспомнить "лихие 90-е"), да и судя по куполу, почти что храм Ельцину. Создали красивую легенду в Год литературы.
"Это невозможно - создать новую мифологию и безгрешный образ, слишком мало прошло времени, люди помнят, как "прекрасно" жили в эти 90-е, слишком многие не могут простить ему развал страны. Да, он был первым президентом, да, наверное, что-то он сделал правильно, но народная память такая - Ельцин и Горбачев определенно со знаком "минус". Это можно уже констатировать как факт. А вот Памятник крестителю Руси в Москве необходим - а правильно или неправильно выбрано место, я не знаю, в данной ситуации доверюсь властям и мнению проголосовавших москвичей", - говорит Накануне.RU Дмитрий Лекух.
На открытии Ельцин Центра президент Путин заявлял о том, что прошлое достойно уважения. Но только получается, что какое-то определенное прошлое нашей страны достойно, а какое-то - нет. В этом году много разговоров шло о референдуме, о возвращении памятника Дзержинскому на Лубянку, вроде бы и подписи собрали, и москвичи не против, а на Лубянке его ждут как к себе домой. Но дело заморозилось. Отчего?
"Я вообще считаю, что сносить памятники - это плохо, кому бы они ни были. Потому что Дзержинский, Сталин - это точно такая же часть истории нашей страны, и мы сможем говорить о национальном объединении не тогда, когда вместо Дзержинского будет стоять Соловецкий камень на Лубянке, а когда он будет там вместе с ним. Не надо убирать Соловецкий камень, но и Дзержинского надо вернуть, потому что и то, и другое - часть нашей истории. Это и есть национальное примирение", - комментирует Лекух.
Национальное примирение действительно может строиться только вокруг общих ценностей, а русская классическая проза, как раз всегда, как частокол, защищала идентичность. Сегодня же вместо большого стиля - или концентрат березового сока, или всегда окупающееся прилюдное самобичевание в стиле "рашки-говняшки". К чему делать Год кино в такой сложной экономической ситуации. Чтобы спасти государство, Сталин объявил не год литературы, а пятилетку индустриализации, а у нас после Года литературы будет Год кино.
"В сложные моменты великие вожди, как Иосиф Виссарионович Сталин, понимали, что если есть большая проблема, война, в том или ином виде маячит, то не клоуны и смехачи, а деятели серьезного искусства начинают воздействовать на широкие слои населения. Нужны серьезные песни, нужны серьезные книги, нужны фильмы, которые называются "духоподъемными", - размышляет Захар Прилепин. - Поэтому они, возможно, рационально, возможно, случайно так совпали эти два года".
Елена Рычкова
