Донбасс своими глазами

На фоне бурных обсуждений разговоров и слухов о скором прекращении огня перемирии между Россией и Украиной, за кадром остаётся судьба простых жителей Донбасса, новых территорий, невольно оказавшимися в роли заложников большой политики. Затронуть эту сложную тему я решил после посещения этого региона по линии волонтёрского движения Русской Православной Церкви, которая, как всегда, оказывается на переднем крае всех судьбоносных событий Родины.

А нас за шо? Собственно желание своими глазами и ногами увидеть и узнать непокорённый Донбасс и было главной целью моей гуманитарной поездки сюда. Сборы были недолги и, пройдя обязательное собеседование, заполнив анкету, я оказался в г. Ясиноватая – большом транспортном узле не только Донецкой железной дороги или собственно Украины, но и всей транспортной системы бывшего СССР. Выбор этого места бы сделан сознательно, ведь весной-летом 1942 года, где-то в этих краях воевал в составе 28-й армии Юго-Западного фронта мой дед-красноармеец Яков Степанов – участник неудачного для нас сражения за Харьков, от которого я слышал топонимы Донбасса, в числе которых была и Ясиноватая.

Все 10 дней своего здесь пребывания, я старался запоминать, фиксировать увиденное, анализируя разговоры-общение с местными жителями, с которыми сложились вполне нормальные, почти дружеские отношения. Естественно, меня прежде всего интересовали вопросы: «Как это всё начиналось?», «Как воспринималось местными жителями "русская весна", начало СВО?», «Как им жилось "до и после"»? Ответы отчасти были ожидаемы, отчасти заставили задуматься и пересмотреть некоторые свои взгляды. Поделюсь с читателями некоторыми своими наблюдениями и предложу выводы.

Вплоть до Майдана февраля 2014-го жители значительной части Донбасса по большому счёту жили ставшей привычной для них жизнью: большинство смирилось с незалэжностью Украины, которая особо их не беспокоила, ведь по-прежнему были работа, привычное, относительное спокойствие и мир, которые тогда воспринимались, как само собой разумеющиеся. Родственники, живущие по всей Украине и России, свобода перемещений по всей стране, доступные и привычные курорты Крыма нивелировали отчаянные попытки немногочисленных тогда бандеровцев раскачать ситуацию в свою пользу. Пожалуй, мало кто из жителей Донбасса всерьёз опасался их прихода к власти, воспринимая их русофобские выпады, лишь как неприятные, но неопасные и привычные «кричалки». Ведь противостояние между востоком и западом на Украине, разность менталитета, культурных и религиозных особенностей двух её полюсов сложилось задолго до 2014 и даже 1991 годов, и было едва ли не традиционной, фактически официально признанной особенностью республики еще с советских времён, когда и была создана Украина в знакомых теперь всем границах.

Сам я, кстати, узнал о ней в период обучения во Львовском высшем военно-политическом (!!!) училище в 1985-89 гг. от своих сокурсников-украинцев, среди которых было немало западенцев: о имеющей место быть исторической вражде схидников (жителей Востока Украины) и захидников (западной её части), «безобидных» речёвках и стишках о Бандере и москалях; анекдотцах-побасёнках о кулэметах, схованных в схронах дедами и «остроумных» лозунгах, типа «Хай живэ Радяньска Украина аж до Уралу!». Это мне теперь не понятно, куда смотрели на эти шуточки наши командиры и тем более особисты, а тогда это воспринималось как местный колорит, который обязательно должен быть в каждой национальной республике. В самой же России – РСФСР в то время зарождалось т.н. фанатское движение, пришедшие к нам с Запада и построенное на искусственном противостоянии бело-голубых и красно-белых; а до него во всех уважающих себя городах враждовали между собой районы: например, мальчишки центра или привокзалья выступали против таких же ребят с окраин и т.д. Ближайший пример – Казанский феномен» 80-х, ставший известный буквально всем, благодаря популярному сериалу «Кровь на асфальте».

Одним словом, многие жители Донбасса не увидели опасность в раздуваемом укро-нацистами и шовинистами пламени ненависти к инакомыслящим и инакоговорящим. К этим факторам после 1991 года активно подключился и религиозный: страна, официально освободившаяся от пут коммунистической и атеистической идеологии, активно пыталась обрести своё индивидуальное лицо и непременно свою «ридну виру». Перехватили инициативу здесь снова захидники, тяготеющие к Ватикану и Западу, им удалось даже среди жителей Восточной Украины, традиционно исповедующих Восточное (Греческое) Православие посеять сомнение в каноничности УПЦ Московского Патриархата. Сомневающихся склоняли к «истинно украинским и незалэжным» греко-католикам УГКЦ, и самостийникам из т.н. «Киевского патриархата» во главе с гражданином Денисенко, бывшим митрополитом Киевским. «Всё началось с веры», – констатировал как факт мой знакомый Алексей П. которому мы помогали латать крышу, куда был прилёт мины от недавних сограждан.

Таким образом, украинство, которое легально провозглашалось и существовало на всей Украине ещё со времен образования СССР, стало официальной матрицей для всех жителей русскоговорящих регионов в т.ч. Донбасса. Переизданные после 1991 года новые, единые для всех школ и вузов украинские учебники истории, литературы; назойливый прессинг всепроникающего телебачення делали своё дело, упорно продавливая свою версию по формированию единого украинского народа, объединённого одной мовой, вiрой и историей. Противопоставить возрастающей агрессивности необандеровщины, взрощенной именно на этих хлебах, дончане могли лишь свой русский язык, доставшиеся от православных предков традиции и генетическая память о войне.

На Донбассе в принципе были невозможны поджоги и захваты храмов, сносы памятников героям Великой Отечественной войны, историческим деятелям времен России-СССР, осквернение братских захоронений и прочих позорных деяний, до которых докатилась остальная Украина. Если во Львове, где я учился, без особых проблем снесли «Монумент боевой славы Советских Вооружённых Сил», расположенный рядом с нашим бывшим училищем, то представить нечто подобное в том же Донецке или Луганске было невозможно.

Сосуществование двух несовместимых идеологий в рамках одного государства было для него смертельно. Это ощущали и пришедшие в 2014 году к власти нацики и жидобандеровцы, начавшие форсировать процесс «объединения» народа Украины на базе привычной русофобии. Специально для жителей Донбасса – упрямых шахтёров, не принявших навязчивую, отталкивающую бандеровщину, был предложен более мягкий путь украинства через малороссийскую самобытность, шароварную-чубатость, самостийную козацкость и щекочущую самолюбие особливость от москалей-кацапов: мол жители Донбасс всё же не москали не лапотная русня. Подтверждение своей теории я нашел тут же во дворе дома Алексея, куда прилетела хохляцкая мина – в качестве украшения огорода, на одной из арматурин красовался усато-чубатый резиновый хохол в шароварах и вышиванке, который, надо думать, в отличии от прилетевшей мины, попал сюда по воле хозяев.

От героев былых времен – к героям нашего времени. Это должно стать и серьёзным уроком для нас – россиян, так же, более тридцати лет живущих в идеологическом плюрализме и безвременье, когда вместо чёткой национально-ориентированной внутренней государственной политики, проводился слащавый и бесхребетный россиянский либерализм западного толка. Он успешно размывал сохранившиеся после правления коммунистов-интернационалистов основы Русского мира, создавшего Российское государство, основой и матрицей которого была Святая Русь.

Сегодня место потерпевших поражение либералов, временно ушедших в тень, вновь стараются занять сторонники агрессивной неокоммунистической идеологии. А вслед за ними, вместо так и не прижившейся у нас толерантности, поднят на щит её красный вариант в виде слепого «дружбонародья» (что вполне логично, по-ленински). После чего, словно черти из табакерки, полезли всевозможные новиопы, евразийцы, «ордынцы», вновь подвергшие ревизии и сомнению принципы зарождения и формирования России, которая по версии последних обязана исключительно Великой Золотой Орде, со всеми вытекающими выводами.

И пока ордынцы с евразийцами на пару пытаются выбить у нас, словно табурет из-под, ног наше национальное историческое и духовное самосознание, красные новиопы, захватив, как некогда почту, телеграф и мосты, адмресурсы в том же Донбассе, торопливо пытаются через топонимику навязать нам свои нереализованные фантомы в виде «светлых идей» недостроенного в СССР коммунизма. Примеров этому, увы, более чем достаточно, о чём писал в т.ч. и я, например, тут.

Последний пример с освобождённым недавно нашими войсками городом Торецком, которому вышеописанные мечтатели тут же поспешили вернуть «историческое имя» Дзержинска, о чём, захлёбываясь от восторга сообщили нам левые и розовые источники. Чем не угодил им нейтральный Торецк, как назывался город с 2016 года или почему тогда же не вернули городу действительно историческое имя – Щербиновка, как обычно, не уточняется. Всем несогласным предлагается молча проглотить сей исторический факт, как было уже не раз. При этом наверняка никакого опроса мирного населения (за отсутствием его большей части) не проводилось. Пример типичной большевистской нахрапистости, привыкшей вершить свои делишки от имени «трудового народа». И как обычно, вклад необольшевиков-дзержинцев в освобождение города не просматривается даже под микроскопом: на сколько мне известно, не существует ни одного воюющего подразделения, названного в честь вождей р-р-р-революции.

Между тем, и в Ясиноватой, и в Донецке, где я тоже побывал, незаметно тяги дончан к культу Ленина, Дзержинского или даже товарища Артёма, пыльный, неухоженный памятник которому мне попался на глаза в центре столицы ДНР. Скорее, полное к ним равнодушие и понятная усталость от всех этих переименований. Даже далёкий от политики, плохо знающий историю житель Донбасса отдаёт себе отчёт, что все эти вожди давно канули в прошлое, не говоря о тех, кто, изучив вопрос, с удивлением обнаружил, что все эти товарищи были вполне себе проводниками украинства на Донецких землях.

Зато зайдя в городской парк культуры и отдыха, возле музея освобождения Донбасса я увидел Аллею героев, которая была открыта в 2017 году и где сейчас стоят бюсты новых и реальных героев Русского Донбасса, отдавших за него свои жизни. Герои ДНР, которых представлять не надо: Александр Захарченко, Арсен Павлов («Моторолла»), Михаил Толстых («Гиви»), Олег Мамиев («Мамай»), Владимир Жога («Воха»), Ольга Качура («Корса»)… У подножия их лежат не только официальные венки, но и живые цветы. Любовь к ним народа настолько же сильна, насколько сильна к ним уже мёртвым и ненависть врагов. Некоторые гранитные стелы зримо повреждены осколками мин, которые были сброшены целенаправленно с украинских дронов. Значит они и сейчас продолжают незримо воевать за Донбасс: воодушевляя одних и вызывая ужас у других.

Само собой тут и родилась прекрасная мысль, которой спешу поделиться. Если уж у властей ДНР чешутся руки переименовывать освобожденные Российской армией населенные пункты, то почему до сих пор (!!!) тут ни одно село, ни одна улица не названа в честь этих достойнейших людей? Надеюсь, что в скором времени этот процесс начнётся, и на карте Донецкой области в составе России, вместо поднадоевших большевиков – дзержинских, лениных и артёмов – появятся новые, восстановленные улицы и города, носящие имена подлинных героев Александра Захарченко, Арсена Павлова, Михаила Толстых, Олега Мамиева, Владимира Жоги, Ольги Качуры и многих других. Это будет со всех сторон справедливо и поставит точку в споре: чей же на самом деле Донбасс?

P.S. На самом деле ответ на него дан давно: он, как и вся Русская земля, включая Мать городов Русских – Киев, находятся под покровом Божией Матери, к которой и надо нам прибегать с молитвами. Храмы Донбасса (сам видел) наполнены молящимися.

Роман Алексеевич Илющенко, подполковник запаса, ветеран боевых действий, религиовед