По понятным причинам у нас остро стоит вопрос военно-патриотического воспитания молодёжи, который в идеале должен начать решаться буквально с пелёнок, как это делается, например, у нашего соседа – партнёра – вероятного противника Китая. Этому мешают много факторов, но все они, как показывает время, решаемы.
АК для внука. Несмотря на действующую и вполне понятую, хоть и очень мягкую цензуру, всё более очевидным становиться проблема мотивации молодёжи на службу в армии. Это и хронический недобор курсантов, в т.ч. в престижные военные училища, о чём с болью пишет военкор Александр Сладков; и срыв, по сути, прошлогодней осенней призывной компании, в результате чего в начале т.г. принят специальный закон, направленный на устранение существующих лазеек для тех, кто имел какие-то отсрочки от службы. Всё это как тревожно, так и закономерно. Тревожно, что страдает от этого наша же обороноспособность и безопасность, а закономерно, что этого не могло не произойти с учётом заложенных в этот процесс факторов и выстроенной под них системы.
Принято сравнивать сложившуюся ситуацию с советским периодом, и я не намерен от неё отказываться, хоть и признаю в ней свои изъяны. Патриотическое воспитание молодёжи в СССР, названное в 90-е либералами «милитаризацией образования», вполне соответствовало запросам и вызовам времени. Как наверняка помнят мои ровесники – семидесятники, оно происходило естественным путем, через теле- и радиопередачи, рассказы старших о войне, службе в Армии, дворовые и домашние игры с соответствующей атрибутикой и игрушками. В детских садах среди кубиков, кукол и мячиков непременно были, помимо машинок, автоматы, пистолеты, солдатики, которыми наводнены были и игрушечные магазины. Где-то на антресолях, дожидаясь своего часа – подросшего внука, хранится коробка с моими танчиками-солдатиками.
Эту эстафету подхватывала школа, где уже не играли в солдатики, но изучали подвиги пионеров-героев, имена которых мы помним до сих пор. Соответствующе была выстроена и школьная программа, где помимо специального предмета для старшеклассников – начальной военной подготовки, тема активного – воинствующего патриотизма проходила красной линией через все 10 лет обучения, начиная с уроков чтения, русского языка и литературы, заканчивая историей и обществознанием. Сюда же входила система допризывной подготовки с «Зарницей» в пионерских лагерях, военизированными сборами старшеклассников, завершавшаяся знакомством с ДОСААФом. И никого это, включая жён и матерей, не травмировало, воспринималось обществом, как естественное и необходимое.
Сегодня ситуация выглядит совершенно иначе. Для меня, например, стало откровением, когда я узнал, что в детском саду, куда ходит внук, нет привычного игрового мальчукового набора: игрушечного оружия, солдатиков-танчиков. Стал грешить на воспитателей – само собой, исключительно женщин, но оказалось, что они добросовестно следуют указаниям Департамента образования Москвы. Оказывается, это не хотелки заведующей, а выстроенная и продуманная система госзаказа?! Кого же? Для чего?
Ознакомился с биографией главы Департамента образования и науки города Москвы, в чьём ведении находятся дошкольные учреждения, Ирины Александровны Каклюгиной, возглавляющей его с прошлого года. Вряд ли это откровенно вредительское решение принадлежит ей, но что характерно, она не имеет даже базового педагогического образования, чтобы вникать в такие нюансы. Читаю биографию её предшественника – Александра Борисовича Молоткова, который «рулил» ведомством неполных 4 года. По странному (ли?) совпадению, но и он не имеет ни базового педагогического образования, ни опыта работы в педколлективах. Интересная тенденция кадрового отбора в московском правительстве, не правда ли? Кажется, она отражает систему подобного подбора и в стране, которую, наконец-то, начали менять, благодаря запущенной государственной программе «Время Героев».
Получить ответ официально, кто и когда запретил играть детям в военные игрушки, мне не удалось, а интернет дал подсказку, что решение это было принято гораздо раньше, как минимум, более 10 лет назад, т.е. случайности (ли), но оно совпало с киевским майданом, возвращением Крыма, началом бомбардировок Украиной непокорного Донбасса – не самыми спокойными для страны временами, когда можно предаваться влажным пацифистским мечталкам.
Между прочим, очень мало оружия, прежде всего, узнаваемых образцов отечественной военной техники, и в игрушечных магазинах. Автомат неопределённой конструкции для внука мне пришлось заказывать по WB, и выбор был весьма скуден, а подходящий игрушечный меч или саблю, каких было навалом в моем далёком детстве, я так и не нашёл. Дальнейшая попытка разобраться с этим, как оказалось, не простым – игрушечным вопросом вывела на системную проблему в масштабах всей страны.
И всё-таки настоящий автомат я показал внуку на празднике Русского двора, организованном общественным движением «Русская община». Там можно было всем желающим ознакомиться с образцами современного отечественного стрелкового оружия. Мой Егорка был доволен, ощутив в своих руках приятную тяжесть АК, и сказал, что хочет быть солдатом!
Бациллы пацифизма. Как выяснилось, с идеей отстранения детей, в т.ч. мальчиков, от общения с игрушечным оружием в России общество в целом смирилось. Родители дошколят приняли установленные кем-то правила игры: в конце концов, это не самый главный вопрос, который беспокоит мам, поскольку папы практически не вникают в детсадовские проблемы. Их задача, согласно сложившемуся за последние десятилетия неписанному семейному кодексу, сводиться к банальному зарабатыванию денег. Единственный официальный день в календаре, когда воспитателей обязывают поднимать тему защиты Отечества, элементарно профанируется. Всё сводится к изготовлению открыток для пап или в лучшем случае костюмированного, идейно выхолощенного концерта, на который большинство отцов всё равно не придут.
С такими пацифистскими установками ребята идут в школу, где только с прошлого года с горем пополам, подталкиваемые СВО, вышеописанные чиновники от образования ввели некое жалкое подобие прежней начальной военной подготовки – факультативного, по сути, предмета в рамках курса основ безопасности жизнедеятельности. Вести который реально оказалось некому, т.к. мужчин в школах критично мало. Т.е. речь идет опять об очередной профанации идеи военно-патриотического воспитания молодёжи. Приходилось слышать рассказы школьников, как Марьиванна принесла к ним на урок макет автомата Калашникова, не зная, с какой стороны к нему подойти.
Вовсе не случайно, что во многих школах педагоги женщины отрицательно относятся к подобным новшествам, полагая, что это привнесёт в их якобы тихую и размеренную жизнь ненужную агрессию. Об именно таком подходе мне рассказывала родственница – педагог с большим стажем из Архангельской области. Но, как показывает практика, агрессия уже давно присутствует в наших учебных заведениях, выливаясь не только в систематические драки, буллинги – коллективные травли и групповые избиения учащихся, но и пугающе-регулярные скул-шуттинги – расстрелы учениками одноклассников и самих учителей.
Пацифизация сознания – давняя болезнь значительной части нашего общества, большей частью женщин и подкаблучной интеллигенции. Поэтому под видом борьбы с насилием, сиречь милитаризмом, в учебных и дошкольных учреждениях она стала действительно программной для многих педагогов постсоветского образца. Их мозги обрабатывали не только захваченные либералами СМИ и специально написанные методички «от Сороса», но и различные коучи и гуру, валом повалившие в Россию после падения железного занавеса. По результатам независимого опроса в соцсетях, проводившегося среди педагогов и большинства родителей – женщин, оружие в детских руках недопустимо, поскольку это, по их мнению, провоцирует ребенка на агрессию и вводит детей в табуированную тему смертоубийства, что пагубно сказывается на детской психике. Так и было написано в западных методичках, переведенных на русский язык. Именно через искаженное феминистическое в своей основе мировоззрение идеи пацифизма и проникают в наше деидеологизированное и демаскулированное общество.
На самом же деле, как утверждают известные детские психологи Ирина Яковлевна Медведева и Татьяна Львовна Шишова, именно через «военные» игрушки и игры у мальчиков как раз и снимается возрастно-половая агрессия, а психика получает необходимую разрядку и нужную сублимацию. А тема смерти приходит к детям 5-7 лет независимо от игр в войну, и они, как раз играя в неё, воспринимают смерть более спокойно, как выход из игры, т.е. эта проблема сильно раздута и искусственно накачана негативом. Зато необходимый начальный опыт владения оружием для защиты слабых приобретается именно в таких и подобных играх. В конце концов, мальчикам рано или поздно предстоит стать мужчинами, создать свою семью, которую надо будет уметь защитить, пойти, наконец, служить в армию, где даже начальные навыки обращения с оружием помогают быстрее адаптироваться в мужском коллективе.
Написав около год назад несколько текстов по схожей тематике, например, эти – «Мужество для галочки, или Куда зовет Родина Мать», «Госприемка для белых бантиков», «Мужчины, вы помните званье свое», мне все же очевидно, что кое-что на этом направлении начинает меняться. Те же хоть и примитивно возрождённые уроки НВП, которые, уверен, будут расширяться; возвращение в школы военно-патриотической игры «Зарница 2:0», которой было охвачено в ушедшем году почти 9 тыс. школ по всей России; смена руководства и, надо думать, приоритетов у ряда молодёжных проектов, включая «спящую» «Юнармию».
Сама логика подсказывает, что начинать нужно с «пеленок» – детских садов, где и должна начаться неутомимая работа по военно-патриотическому воспитанию подрастающего поколения, ведь, как писал самый известный, пожалуй, поэт нашего детства, Сергей Михалков: «Сегодня – дети, завтра народ»!
Роман Алексеевич Илющенко, ветеран боевых действий, подполковник запаса, дед четверых внуков
1.
Теперь школьники изучают Солженицына.