Минску Римом не бывать

С монополистом производителем, который потрошит наши карманы, предпринимаются робкие попытки борьбы, которая становится очень эффективной, как только внутренние цены становятся выше мировых. И не надо открывать даже пару окошек на границе. Но есть еще один монополист, с виду неприметный, но более опасный – монополист в науке, в творчестве. Он мнёт души народа, убивая в зародыше тех, кто мог бы потенциально стать гордостью нации, духовным светочем. В прекрасной передаче Леонида Филатова рассказывалось о трагических судьбах творческих личностей недалекого прошлого. Но кто расскажет о трагедиях, крушениях судеб в науке? Не минула сия чаша и Белоруссию. К сожалению, такие события не канули в прошлое, а получили новый импульс. И вот почему.

Беда, коль за державу – не обидно. Минск стал столицей государства не в силу естественного хода исторических событий, когда такое право надо было доказывать и подтверждать в течение длительного времени, а получил его «на блюдечке с голубой каёмочкой». Чиновничество – это своеобразный мутант мафии, особенно на просторах былого СССР, очень быстро присвоило себе функции, которые и не снилось прежнему московскому присно и во веки веков.

В упорной борьбе Москва утверждала свою главенствующую роль, на которую претендовали и Господин Великий Новгород, и Ростов Великий, и Владимир, и матерь городов русских Киев, и другие города.

Своеобразие развития России как государства состояло в том, что развивалась она не по схеме, как представлялось ранее, согласно которой Киев был мощным центром, а вся остальная Русь периферией. Работами археологических экспедиций показано, что древняя Русь была двуцентричным государством, сформированным вокруг оси Киев-Новгород, ослабление которой татаро-монгольским нашествием привело к распаду некогда единого этнокультурного ландшафта на три ветви: западную (белорусскую), юго-западную (малороссийскую) и северо-восточную (великорусскую).

Очень уязвленной оказалась Москва при Петре I переносом столицы подальше на северо-запад. Москва не смирилась с таким положением и стала, к ее чести, духовной столицей России, собирая под свои знамена и опекая талантливых людей, которым во все времена и при любой власти живется трудно. Какие яркие личности меценатов появились в Москве – Морозов, Мамонтов, братья Третьяковы и другие, оставившие яркий след в истории. Их усилиями в Москве, вскорости за Петербургом, появились и университет, и консерватория, и Большой и Художественный театры (перед революцией в Москве имелось пять оперных трупп и картинная галерея), прекрасные архитектурные ансамбли). Поэтому понятно, почему Наполеон стремился покорить в первую очередь Москву, которую он называл сердцем России, а не более близкий Петербург-столицу.

Москва и Петербург были соперниками, и это соперничество явилось мощным ускорителем развития искусства, театра, науки (соперничество продолжается до настоящего времени). Благодаря создавшимся условиям сложились в частности две научные школы, которые внимательно следили за успехами друг друга и не давали появляться плохой научной работе, диссертации. Открывалась стрельба со всех калибров. Эти обстоятельства побуждали каждую школу иметь высокий уровень внутренней цензуры. Что это дало? До революции по количеству вузов, студентов, научных сотрудников Россия далеко не была в числе лидеров, но объем научной продукции и ее качество были очень высокими.

Менялись цари, режимы, но соперничество продолжалось, пока Ленинград на перестроечных дрожжах не превратился в русский Чикаго. Но к этому времени сложились и расцвели научные и культурные центры в Новосибирске, Нижнем Новгороде, Ростове-на-Дону и других городах. Да и Академия наук СССР до 1934 года находилась в Ленинграде, подальше от госчиновников. Симбиоз научного чиновничества и государства является губительным для науки. Это легко проследить на примере педагогической науки, управление которой размещалось в Москве, и отсутствовали другие научные центры со своими средствами массовой информации. Наличие последних очень важно для становления центра. (Сейчас в России созданы шесть региональных центров педагогической науки.) Например, количество специалистов по дифференциальным уравнениям и прикладной спектроскопии, стоявших у истоков создания белорусских научных школ, было невелико, но наличие специализированных всесоюзных научных журналов по данной тематике создало предпосылки для выхода за короткий период на передовые мировые позиции.

Но лучше скрещивать не надо ученого и бюрократа… Существование различных научных и культурных школ одного и того же направления позволяло не затеряться крупным научным идеям, равно как и великим художникам (выталкивание певицы мирового уровня М.Гулегиной за пределы республики, а сейчас и многих талантливых выпускников, о чем с сожалением пишет ректор академии музыки, происходило и происходит по указанной причине), которые на первых порах кажутся бредовыми. Отвергала одна научная школа – с удовольствием старалась помочь соперничающая школа.

Вплоть до конца 70-х годов прошлого столетия во всех сложных производствах, в первую очередь, в авиации, ракетостроении, на морском флоте, в атомной промышленности и других отраслях производства стремились исключить монополизм. Ослабление указанного принципа привело к печальным последствиям – не только к техническому отставанию по сравнению с Западом, но и к серии крупных катастроф, в числе которых и авария на Чернобыльской АЭС.

Был у науки и искусства сильный покровитель – периодическая печать. Всегда находился журналист, который с риском для своей карьеры рассказывал о «чудиках», воспетых Василием Шукшиным. Такие публикации, словно набатный колокол, созывали единомышленников со всех уголков необъятной страны. Численность их росла и в определённый момент создавалась критическая масса, с которой не считаться уже было невозможно. И еще одну важную роль выполняла периодическая печать – играла роль буфера между чиновником и творческой личностью. Появившаяся критическая статья требовала реагирования. Сейчас всё это кануло в Лету. Сколько бы не появлялось статей – чиновники и ухом не ведут (я могу привести тысячи примеров), многие из них считают личным достоинством, которого не скрывают, что не читают газет (речь не идет о СМИ, основанных на идеях Геббельса, а даже тех, основателем которых являются госструктуры), но ждут удобного случая, чтобы расквитаться с инакомыслящими. По отношению к творческой личности чиновничество может безнаказанно проявлять произвол невиданных масштабов.

Недавно в печати опубликованы страницы воспоминаний выдающегося белорусского художника М.А.Савицкого, в которых он признаётся, что его предложения по воспитанию молодёжи разбивались о каменную стену бюрократического чванства. Об этом же пишет в журнале «Неман» известный кинорежиссер Михаил Пташук. Вместе с тем, сколько энергии тратят работники от культуры на пропаганду творчества халтурщиков от искусства.

Возможно, кому-то данная тема может показаться неактуальной, не заслуживающей внимания. Так ли это? Постараемся разубедить недоверчивого читателя на примере своей судьбы.

Россия признала, а родина – нет. Если вы способны сказать своё слово в науке, искусстве, то существуют два пути их реализации. Или включиться в аппаратные игры, и действовать согласно стихотворной строфе А.С.Пушкина: «Блажен кто смолоду был молод…». В этом случае чиновники будут решать: достойны ли вы быть Ломоносовым или Качаловым, сколько лет вам «батрачить», когда и какие вам звания присваивать. Но горе тем, кто изберёт другой путь. Чиновники этого не простят, и будут преследовать вас без срока давности. Об этом писал еще А.И.Герцен, что в России готовы простить воровство и взятки, убийство и разбой, чем наглость человеческого достоинства и дерзость независимой речи. Какие препятствия мне пришлось преодолеть и что пережить, частично описано в предисловии к моей статье «Рушится мужчина – рушится семья» («Бел. Думка», №11. 1997. С. 101-113).

А ведь мною разработана система дидактических материалов, применение которой позволяет сделать учёбу радостной, дети с удовольствием изучают школьные предметы, особенно математику, отпадает необходимость разделять детей на потоки, начиная с первого класса. Внедрение этих материалов в практику работы школы позволяет решить многие проблемы, за которые школа постоянно подвергается критике на страницах периодической печати. Это подтверждено многочисленными экспериментами, отзывами ведущих ученых нашей республики и России.

Мои материалы прошли проверку в экспериментальных школах академии педнаук СССР и получили хорошую оценку. Кстати, они были единственными материалами, представленные из Белоруссии на экспериментальную проверку в 20 веке академии педнаук СССР.

С опытом работы по разработанным нами материалам приезжали знакомиться делегации со всех уголков бывшего СССР. Их восхищению, а также возмущению не было предела, когда видели условия нашей работы на голом энтузиазме и постоянно задавали вопрос: «Куда смотрит министерство?».

Вопрос, действительно, интересный. Куда смотрел бывший министр В.И.Стражев? Министр тоже человек и его в какой-то степени можно понять. Перед ним стояла дилемма: или быть решительным, как наш Президент и осуществлять образовательную политику, отвечающую интересам государства или подчиниться чиновничьим правилам игры. Кажется, в министерстве избрали второй путь (по крайней мере, по отношению к моей личности). Только так можно объяснить, что на многочисленные письма с одними и теми же вопросами и приведением конкретных фактов получал отписку от лиц, которые и организовали аппаратную игру.

Что же делали чиновники?

Трижды книги с моими научными разработками, на которые получены были положительные рецензии, выделялись средства, почему-то снимались с производства. Проигнорированы постановления коллегии Министерства, многочисленные распоряжения. Когда же информационная блокада была прорвана (появились статьи в зарубежных газетах), к работе были привлечены «научные киллеры», задача которых – разгромить автора рецензиями и морально травмировать его. Национальный институт образования признал предвзятость рецензентов, но и это не остановило любителей аппаратных игр.

Силы оказались неравными. Пришлось ретироваться и перенести фронт своих научных работ и их публикацию за пределы республики. Только за прошлый год ведущими российскими педагогическими журналами и газетами опубликовано более десяти моих статей. Создалась ситуация, когда республикой будет потерян приоритет в научных разработках, и белорусский опыт белорусские педагоги будут изучать в России. В ближайшее время у меня состоится творческая встреча с ведущими академиками-педагогами России (приглашение получено). Какое мнение у них будет о Белоруссии? По прежнему опыту знаю, что первым задают вопрос: какое отношение к вам в республике?

Любимый город может спать спокойно. Возникает вопрос: что же делать? Как обуздать чиновничество? Соблазнительным представляется предложение – перенести столицу в другое место, как это было сделано Петром I и Лениным. Целесообразно ли так поступать? – Материальные затраты колоссальные (где их отыскать?), а выигрыш кратковременный. Чиновничество развивается по своим законам и без серьёзнейших противовесов через небольшой промежуток времени восстанавливает еще в большей мере свои прежние позиции и численность. Пример Казахстана тому подтверждение.

Есть второй, более перспективный путь – рассредоточение функций Центра в различных городах. По научным направлениям так уже давно осуществлено в соседних странах ближнего зарубежья. На Украине крупные научные центры существуют в Харькове, Днепропетровске, Одессе и других городах. Даже в небольшой Эстонии, кроме столицы был научный центр в Тарту.

По такому пути следует идти и Беларуси. У нас уже имелись в областных центрах карликовые НИИ с карликовой самостоятельностью. В настоящее время их существование вообще проблематично.

Нам несколько научных и культурных центров со своими СМИ не осилить, а по одному создать, если не хотим превратиться в гнилое болото, куда нас толкают, обязаны.

В каких городах их создавать? Пойдём методом исключения. Брест и Гродно отпадают. Они повторяют печальный опыт Ленинграда. Ибо близость их к границе не способствует в настоящее время росту культурного и образовательного уровня населения. Духовный потенциал этих городов не прирастает, его расшатывает «челночная» и коммерческая дипломатия, в которой молодёжь тупеет, протирая штаны.

Могилёв с удовольствием еще раз разместит царскую Ставку, если возникнет в этом необходимость, но не допустит роста рядов интеллигентов-патриотов. Только в Могилёве мог додуматься бывший Голова города, словесный демократ, выселять на улицу через суд картинную галерею для коммерческого банка. Ради удовлетворения личных амбиций (заседать в кабинетах, которые раньше занимали партийные боссы) затрачены значительные средства на осуществление «вавилонского» переселения учреждений (разве так ориентирует Президент расходовать средства?). Таланты для города – вещь обременительная. Только этим можно объяснить, что при наличии специализированной кафедры в университете, квалифицированных кадров читать лекции работникам горисполкома по истории приглашён не остепененный специалист, ярый русофоб.

В Могилёве чтят традиции, заложенные губернатором Гамалея. А именно. В 1832 году по поручению Николая I были приведены в порядок и систематизированы ранее принятые законы. Новое Уложение законов в 15 томах было разослано во все государственные структуры, и с 1 января 1835 года им должны были руководствоваться. Казалось, что теперь в стране восторжествует законность. Но как сообщалось, когда Могилёвскому губернатору сказали, что его приказание не может быть исполнено, и сослались на соответствующую статью закона, тогда он попросил принести соответствующий том законов, сел на него и, ткнув пальцем себя в грудь, грозно рыкнул: «Вот вам закон!» («Наука и жизнь». № 2. 2002. С.69).

Когда читаю и слышу: «Я воздвигну памятник (не православному Георгию Конисскому – пламенному патриоту, ученому энциклопедисту, а католику, человеку, не имеющему никакого отношения к Могилёвской земле); Я создам памятные доски (писателям, облившим грязью священный подвиг советского народа в Великой Отечественной войне); Я переименую улицу (прерогатива городского Совета депутатов); Я желаю, чтобы в Могилёве был создан один из центров католической церкви (присвоив себе функции православных иерархов преподнёс православную икону послу Ватикана, католику, архиепископу); Я…, Я…», мне кажется: «Жив курилка-Гамалея! Жив!».

Столица, не дрейфуй! Остаются два города – Витебск и Гомель, которые при оказании им соответствующей помощи могут сыграть важную роль в становлении государства Беларусь.

Витебск отличается высоким уровнем духовной культуры населения, прекрасной культурной средой. Возможно, сказывается благотворное влияние русской культуры, под влиянием которой город находился и находится. Представляется целесообразным перебазировать в Витебск органы управления культуры и образования, многие печатные издания творческих организаций, которые дотируются государством, но государственную политику не проводят. Целесообразность такого шага диктуется тем, что Запад ведет разлагающую политику в отношении творческой и студенческой молодежи через работников управления этих министерств и СМИ.

В Гомеле имеется крупный университет, уже сложились научные школы, которые могут стать фундаментом создания здесь филиала Национальной академии наук (подчеркиваю, академии наук, а не филиалов отдельных НИИ).

Такое преобразование следует начинать, не откладывая дело в долгий ящик, ибо уже наметился известный в истории «дрейф столицы», который характеризуется тем, что по мере развития государства столица начинает жить особой жизнью, и она всё более удалятся от образа жизни провинции, у ее жителей меняется психология, они постоянно деградируют, поставленные в привилегированные условия. Должности в государстве начинают занимать не за личные заслуги и выдающиеся качества, а с помощью связей родителей, по блату, отгораживаясь от конкуренции не только иногородних, но и от иностранных конкурентов. Национальные СМИ, в основном, начинают отображать жизнь республики в пределах площади Независимости, что формирует превратное восприятие государства за пределами республики. Чиновники увлекаются администрированием, вместо того чтобы постигать науку системного управления. В результате уровень руководства падает, государство слабеет и деградирует. Один Президент не способен указанную тенденцию переломать.

Относится ли сказанное к Минску? Укажем некоторые факты. Президент уже озвучил, что от аварии на Чернобыльской станции наиболее пострадали Могилёвская и Гомельская области, но средства, поступающие из-за границы и республиканские, осели в Минске. Следует ожидать, что становление Радиационной клиники в Гомеле, как когда-то Могилёвской, будет блокироваться, невзирая на пристальное внимание к ней Президента. Опыт имеется, когда длительное время новые учебники истории, невзирая на пристальное внимание Президента к их написанию, так и не поступили ни в вузы, ни в школы. Но чиновничество очень ловко при обнаружении просчётов виноватым выставляет Президента.

Далее. Основной банковский и финансовый капитал сконцентрирован в столице, что позволяет горисполкому иметь значительный внебюджетный фонд. А это в свою очередь позволяет создать лучшие условия и для системы образования и для учреждений культуры, и им становятся непонятны проблемы провинциальных, в том числе и областных, соответствующих учреждений. Да и в столице любой госорганизации легче формировать внебюджетный фонд. Но до последнего времени, например, базовая зарплата работников ряда вузов столицы была едва ли в не два раза выше. Очевидно, работать в провинциальном вузе все-таки труднее. Такие и другие факты все более обособляют столицу и любого профессионала, попавшего в его структуру из провинции, стремятся выжить, скомпрометировать. Столица не позволяет сформировать сильную региональную политику. Долго ли регионы будут терпеть такое положение?

Все последние министры образования, воспитанные на проспекте Скорины, птенцы высшей школы, не могут понять проблемы провинциальной школы, а тем более сельской, являющейся основным звеном системы образования, определяющим в настоящее время безопасность, в широком смысле, государства.

И еще одно направление совершенствования системы управления. В настоящее время фактически отсутствует контроль снизу за работой высших управленческих структур. Мы уже замечали читателям, что на критические выступления печати, радио и телевидения чиновники не обращают внимания, а ведомостная печать находится под невиданной «цензурой». Даже наличие около тридцати контролирующих органов только усугубляют дело, многие из них начинают работать ради доказательства необходимости своего существования, что создает широкую базу для произвола и злоупотреблений. (В качестве примера укажем, что предложения, реализация которых сократила бы в несколько раз количество собираемых для предъявления в налоговую инспекцию документов, повысила бы уровень собираемых налогов, когда не надо угрозами карательных мер побуждать указанную процедуру делать, были заблокированы в процессе утверждения нового законодательства.) Могилёвский облисполком вынужден был принимать меры по защите предпринимателей от ретивых контролеров.

Представляется целесообразным организовать контролирующий орган, периодически обновляемый, типа рабоче-крестьянской инспекции, состав которой должны составлять на общественных началах заслуженные ветераны, большинство из которых должны быть от станка. Подчиняться он должен региональным Советам депутатов и Палате Представителей. Контролер на зарплате не может быть объективным.

Это в какой-то степени остудит пыл чиновничества резвиться в аппаратных играх.

Вот одна из них в хорошо знакомой мне сфере.

Растущее число научных академий, академиков (очередная игра чиновничества, которые еще долго не допустят в свои ряды ни одного «крамольника»), дискредитируя заслуженное звание академика Национальной академии наук. Весь их в клад в науку лишь в том, что с заданной периодичностью будут воспроизводить себе подобных, легко управляемых. Утечка мозгов, о которой столько говорят, происходит часто не только по материальным причинам, но и по моральным. Люди чувствуют, что их знания, культура никому не нужны, и они уходят туда, где их ценят.

Очевидно, если мы не будем заботиться о воспроизведении своей интеллектуальной элиты, то очень скоро окажемся у разбитого корыта, выродимся как государство, потому что без этого ни промышленность, ни бизнес, ни армия просто не мыслимы.

И последнее. Как заметил Альфред Вебер, гений реализуется в городе, но рождается и набирается сил в деревне. Откуда придёт новый белорусский Ломоносов, из каких Холмогор, если столичные чиновники смотрят на всё и всех как на глубокую провинцию, мешающую им свистеть в свисток.

Иван Иванович Мартынов, проректор Могилевского госуниверситета им.А.Кулешова, кандидат физико-математических наук, зампредседателя городского «Русского общества», Могилёв