К полемике по «Записке Юровского»

В связи с публикацией материалов Следственного комитета Российской Федерации о результатах расследования обстоятельств убийства Царской семьи в г. Екатеринбурге в июле 1918 года в российском обществе развернулась широкая полемика вокруг так называемой «Записки Юровского», ставшей основанием для установления места захоронения останков Царской семьи и лиц из их окружения Г.Т. Рябовым, А.Н. Авдониным и членами их группы.

Авторы статьи – ведущий специалист по теме, эксперт, архивист, располагающий всеми известными документами по исследуемому вопросу и психолог, профилер-аналитик, использующий специфические методы спецслужб при обработке больших объемов информации и оценку мотивации поведения людей – провели совместное исследование и пришли к некоторым выводам, позволяющим продвинутся в вопросе понимания возникновения исследуемого документа и соотнесения его с историческим контекстом.

В российской историографии известно о существовании не менее 14-ти основных письменных свидетельств Якова Михайловича Юровского, находящихся в разных архивах, но объединённых одной темой и повторяющих друг друга:

Док. №1. «Запись воспоминаний коменданта дома Ипатьева Я.М. Юровского о расстреле Романовых, сделанная М.Н. Покровским». РГАСПИ. Ф.588. Оп.3с. Д.9. Л.1–6 (с об.). Подлинник. Автограф. Формат А5. Желтая бумага. Без даты составления. Была обнаружена в фонде М.Н. Покровского и выделена из него.

Док. №2. «Покровский о расстреле Романовых». РГАСПИ. Ф.588. Оп.3с. Д.9. Л.7–12. Копия. Машинопись. Без даты составления. Формат А4. Писчий лист. Черный текст, возможно черная калька 2 экз. с электрич. печ. машинки. Вероятно, сделанная ИМЭЛ с автографа: «ЦПА, ф.461, оп.2, ед. хр. 5979 – копия».

Док. №3. «Записка коменданта дома Ипатьева Я.М. Юровского о расстреле царской семьи и попытках спрятать трупы (с пометами, сделанными М.Н. Покровским)». ГА РФ. Ф.601. Оп.2. Д.27. Л.31–34. Подлинник. Машинопись. Формат А4. Желтая бумага. Черный текст. Ручная печ. машинка. Без даты составления. Правки М.Н. Покровского и Я.М. Юровского (этот документ используется в полемике).

Док. №4. «Записка коменданта дома Ипатьева Я.М. Юровского о расстреле царской семьи и попытках спрятать трупы». ГА РФ. Ф.601. Оп.2. Д.27. Л.35–38. Копия без помет. Машинопись. Формат А4. Без даты составления.

Док. №5. «Воспоминания коменданта дома Особого назначения в г. Екатеринбурге Юровского Якова Михайловича, чл.партии с 1905 года о расстреле Николая II и его семьи». РГАСПИ. Ф.588, Оп. 3с. Д.11. Л.1–7. Заверенная копия. Машинопись. Формат А4. Белая бумага. Фотокопия с экз., переданного Я.Я. Юровским: «Копия верна А. Юровский. 22 января 1958 г. Этот материал передан Я.М. Юровским в 1920 году М.Н. Покровскому, историку. А. Юровский».

Док. №6. «Воспоминания коменданта дома Особого назначения в г. Екатеринбурге Юровского Якова Михайловича, чл.партии с 1905 года о расстреле Николая II и его семьи». ЦДООСО. Ф.221. Оп.2. Д.497. Л.9–15. Заверенная копия. Машинопись. Подпись. А.Я. Юровского. Формат А4. Белая бумага. Подлинный автограф А.Я. Юровского: «Копия верна А. Юровский. 22 января 1958 г. Этот материал передан Я.М. Юровским в 1920 году М.Н. Покровскому, историку. А. Юровский».

Док. №7 и Док. №8. Известно, что аналогичные копии «Воспоминания коменданта дома Особого назначения в г. Екатеринбурге Юровского Якова Михайловича, чл.партии с 1905 года о расстреле Николая II и его семьи» были направлены А.Я. Юровским в 1958 году в Центральный Музей Революции СССР и Архивный стол КГБ СССР.

Опись документов Я.М. Юровского, переданных сыном Александром составляет 21 наименование (см.: Личный архив Л. Лыковой). Кроме того, в Музее революции хранится еще один документ Я. Юровского, датированный 13 марта 1927. Я. Юровский обращается к директору Музея революции о передаче оружия, из которого им был убит царь и дострелены царские дочери. Документ заверен подписями Я. Юровского и Г.П. Никулина. Также имеются две приписки, сделанные рукой Я. Юровского. Первая – «Без разрешения ЦК ВКП(б) для обозрения не выставлять» и вторая – «Подробности мною в 22 г. были переданы в ЦК партии».

Все эти документы имеют одинаковое содержание и атрибутированы со слов А.Я. Юровского – сына Я.М. Юровского – 1920 годом. Что формально поддержано большинством исследователей. На самом же деле ни один из указанных экземпляров «записки» не имеет даты составления, что у ряда «отрицателей» вызывает ложные суждения о фальсификации этих документов «чекистами, КГБ, МВД СССР и т.д.». С другой стороны, некоторые исследователи, например, Ю.А. Жук (Жук Ю.А. «Записка Юровского»: мнимые противоречия подлинного документа. Ответ А.А. Мановцеву), связывают документ с существованием и ведением архивного «дела ВЦИК» (ГА РФ. Ф.601. Оп.2. Д.27) и полагают, что «записка» была составлена М.Н. Покровским в 1919 году, когда Я.М. Юровский прибыл на службу в Московское ЧК.

Авторы полагают, что атрибуция 1958 года со слов А.Я. Юровского, действительно подлежит критике, т.к. не имеет под собой исторического событийного контекста, заставившего Заместителя наркома просвещения и члена ВЦИК М.Н. Покровского и сотрудника МЧК Я.М. Юровского вдруг записать тайные сведения о событиях 1918 года. Кроме того, в его автобиографии записано: «С конца 1918 года организатор и заведующий районными чрезвычайными комиссиями города Москвы при ВЧК. Затем член Коллегии МЧК. Позже заместитель заведующего административного отдела Московского совета. В середине 1919 года командирован ЦК на Урал, где был председателем губернской Чрезвычайной комиссии и заведующим Губсобесом до конца 1920 года. После этого работал управляющим организационно-инструкторского отдела НК РКИ. В 1921 году направлен ЦК в Государственное хранилище республики при НКФ, где работал в качестве заведующего золотым отделом, затем председатель отдела по реализации ценностей до конца 1923 года» (Юровский Я.М. Автобиография члена партии с 1905 года Я.М. Юровского // Н.А. Соколов. Предварительное следствие 1919–1922 гг.: [Сб. материалов] / Сост. Л.А. Лыкова. М.: Студия ТРИТЭ. Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII–XX вв. Вып. VIII. 1998. С. 417–418).

Следующие исторические свидетельства Юровского доказательно атрибутированы.

Док. №9. «Стенографическая запись «Совещания Старых большевиков по вопросу пребывания Романовых на Урале» от 01.02.1934». ЦДООСО. Ф.41. Оп.1. Д.150. Л.68-86. Подлинник. Формат А5. Линованная бумага. Стенография. Автограф.

Док. №10. «Совещание старых большевиков по вопросу пребывания Романовых на Урале» от 01.02.1934, расшифровка с правкой Я.М. Юровского на л.35-38». ЦДООСО. Ф.41. Оп.1. Д.150. Л.35-67. Машинопись. Подлинник. Не формат. Руч.печ. машинка. Возможно черная калька 2-й экз.

Док. №11. «Совещание старых большевиков по вопросу пребывания Романовых на Урале» 1/II-34 г.» г. Свердловск 7/II – 34 г. Я.М. Юровский». ЦДООСО. Ф.41. Оп.1. Д.150. Л.18–34. Машинопись. Копия. Формат А4. Бумага желтая. Ручная пиш. машинка; Возможно черная калька 3-й экз.

Док. №12. «Совещание старых большевиков по вопросу пребывания Романовых на Урале» 1/II-34 г.» г. Свердловск 7/II – 34 г. Я.М. Юровский». ЦДООСО. Ф.41. Оп.1. Д.150. Л.1–17. С правкой Я.М. Юровского. Подлинник. Машинопись. Формат А4. Ручная печ. машинка. Возможно черная калька 2-й экз.

Между тем был проведен ряд экспертиз «Записки Юровского», которые свидетельствуют о том, что записка составлена обоими фигурантами (в рамках следствия по уголовному делу № 18/12366-93 в августе 1996 года была сделана графологическая экспертиза данного документа в Российском центре судебной экспертизы при Минюсте РФ; подробный источниковедческий анализ Заключения Российского центра судебной экспертизы сделан в монографии Л.А. Лыковой «Следствие по Делу об убийстве Российской Императорской Семьи» (М.: Росспэн, 2007. С. 93-95, 280-291)).

В качестве еще одного примера приведём результаты независимой автороведческой экспертизы, проведенной в 2016 году петербургскими исследователями: доцентом кафедры юридического процесса и криминалистики Юридического факультета СПбГУ В.В. Петровым и заведующим кафедры романской филологии Филологического факультета СПбГУ, профессором М.А. Марусенко, которые пишут, что бурная полемика вокруг «Записки Юровского» привела их «к следующему убеждению: необходимо провести автороведческое исследование «Записки Юровского» с целью установить, кто же в итоге является ее подлинным автором. Данный вид исследования в настоящее время является широко известным в кругах криминалистов… в современной криминалистике широко известно, что интеллектуальное авторство документа и его физическое рукописное исполнение могут являться результатом деятельности как одного и того же лица, так и двух или более лиц. Иными словами, интеллектуальным автором документа может быть один человек, а исполнителем, написавшим текст от руки, — совершенно иной человек. В связи с этим была выдвинута гипотеза о том, что интеллектуальными авторами «Записки» могли быть Я.М. Юровский или М.Н. Покровский единолично, либо они же в соавторстве, либо третье лицо/лица. Для определения авторской принадлежности «Записки» был использован метод атрибуции анонимных и псевдонимных текстов, основанный на теории распознавания образов…

Для проверки атрибуционной гипотезы необходимо сформировать априорные классы, включающие тексты, достоверно принадлежащие Я.М. Юровскому и М.Н. Покровскому… Основная проблема, которую пришлось решать при формировании априорных классов, заключается в том, что до нашего времени дошло очень мало текстов, достоверно принадлежащих Я.М. Юровскому. Кроме самой «Записки» мы располагаем текстом «Из стенограммы совещания старых большевиков по вопросу пребывания Романовых на Урале 1/II – 1934 г.», большую часть которого составляет выступление Я.М. Юровского на ту же тему, более чем в два раза превосходящее по объему текст самой «Записки», и текстом «Автобиографии члена партии с 1905 года Я.М. Юровского».

И даже с таким ограничением априорного класса текстов Юровского авторы пришли к вполне конкретным результатам: «На основании проведенных исследований мы приходим к следующим выводам: 1) Я.М. Юровский не мог быть единоличным интеллектуальным автором текста исследованной «Записки Юровского»; 2) М.Н. Покровский не мог быть единоличным интеллектуальным автором текста исследованной «Записки Юровского»; 3) в случае создания указанными выше лицами исследованной «Записки Юровского» в интеллектуальном соавторстве, авторская доля Я.М. Юровского составляет 60 % от общего объема текста, а авторская доля М.Н. Покровского – 40 % от общего объема текста; 4) по результатам исследования не исключается вариант принадлежности интеллектуального авторства «Записки Юровского» иному лицу (лицам в соавторстве), нежели Я.М. Юровский и М.Н. Покровский. Это значит, что, скорее всего, вначале М.Н. Покровскому было предложено стать высокопоставленным «хранителем» «Записки Юровского», а Я.М. Юровскому гораздо позднее предложили озвучить ее «модернизированный», «улучшенный» вариант (в феврале 1934 г.)» (Петров В.В., Марусенко М.А. Об истинном авторе «Записки Юровского» // Вестник СПбГУ. Право. 2017. Т.8. Вып.1. С.76–107).

Таким образом, по этим двум группам документов можно сделать вывод о том, что автороведческая экспертиза показала преобладание авторства Я.М. Юровского в документе, написанном рукой М.П. Покровского.

Пункт же 4-й выводов авторы экспертизы вообще могли бы исключить, если бы знали, что существует еще один документ, достоверно принадлежащий Я.М. Юровскому и имеющий вполне конкретную дату написания, исключающую возможность существования «высокопоставленного «хранителя» и «позднего предложения озвучивания».

Док. №13. «Последний царь нашел свое место. О царе Николае Романове». РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д.280. До октября 2019 г. находился на хранении в Архиве Президента РФ. Ф.3. Оп.58. Д.280. Л.2–22. Подлинник. Машинопись. Формат А4. Ручная печ. машинка. Автограф правки и подпись: «Я. Юровский. Апрель-май 1922 г. Москва». Стоит отметить, что рукопись воспоминаний была передана В. Бонч-Бруевичу – редактору ж. «Звенья» для публикации, который в рецензии отмечал, что «…рукопись эта в будущем несомненно будет играть роль непреложного документа. В настоящее время ее печатать, конечно, преждевременно. Но необходимо тщательно сохранить ее в архиве» (см. Отдел рукописей РГПБ Ф. 369 (Вл. Бонч-Бруевич). Картон 112. Д. 1. Редакционный дневник Бонч-Бруевича. 1945-1948. Л. 37–38).

Док. №14. «Последний царь нашел свое место». Архив Президента РФ. Ф.3. Оп.58. Д.280. Л.2–22. Автограф правки и подпись: «Я. Юровский. Апрель-май 1922 г. Москва». Фотокопия (документ был опубликован (ж. «Источник». 1993 г. № 0. С.107–113), автор публикации не сопроводил документ добротным источниковедческим исследованием).

Вероятно, имеются и другие копии указанных документов. По крайней мере, они должны быть в семьях А.Я. Юровского, М.К. Касвинова, Г.Т. Рябова, в иных местах, т.к. в представленных машинописных копиях отсутствуют первые экземпляры и т.д.

Вся совокупность рассмотренных документов свидетельствуют о трёх разновременных источниках зарождения информации, связанных: с М.Н. Покровским; с апрелем-маем 1922 года; с совещанием старых большевиков в 1934 году в г. Свердловске. Рассмотрим их с точки зрения исторического контекста их возникновения.

Для того чтобы разобраться с причастностью Михаила Николаевича Покровского к опросу бывшего коменданта Дома Особого назначения необходимо кратко коснуться темы организации работы с архивами, имеющими отношение к рассматриваемым событиям.

Идея изъятия документов Царской семьи и их исследования возникла еще в марте 1917 года, когда Временное правительство национализировало материалы, хранившиеся в царских дворцах, включая Царскосельский, где находилась канцелярия Николая II, и создало Чрезвычайную следственную комиссию, задачей которой было найти компрометирующие документы, свидетельствующие о связи Романовых с немцами. В августе того же года Царскую семью эвакуировали в Тобольск, оставив ее членам лишь личный архив.

Советская власть в лице Ленинского Политбюро несколько поменяла цели этой деятельности: необходимо было найти материалы для организации показательного «революционного суда над Николаем Романовым и его семьей». Этот вопрос обсуждался и в прессе. Так, например, уездная газета «Голос Кунгурского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов» от 17 апреля 1918 г. со ссылкой на парижскую меньшевистско-троцкистскую газету «Наше слово» опубликовала сообщение «Процесс Николая Романова», в котором было сообщалось: «Наше слово» сообщает, что Верховной следственной комиссией подготовлен ряд процессов видных деятелей старого режима. Процесс Николая II будет заслушан в первую очередь. Верховная следственная комиссия делит все царствование Романова на два периода: до 17 октября и после дарования конституции. Преступление бывшего императора в первый период царствования комиссия игнорирует. Как неограниченный монарх Николай Второй мог поступать до 1905 г., как ему угодно. Точка зрения закона является безответственной. Бывшему императору инкриминируется целый ряд преступных актов, совершенных после 1905 г., когда он связан был плохой, но все же конституцией. Николаю ставится в вину: 1) Переворот 3 июня, когда был изменен избирательный закон в Государственную думу. 2) Неправильное расходование народных средств и ряд более мелких дел» (Процесс Николая Романова» / Голос Кунгурского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов. – 1918, 17/4 апреля, С. 4 // Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». Т. III. Скорбный путь Романовых (1917–1918 гг.). Гибель царской семьи. Сб. документов и материалов. М.: РОССПЭН, 2001).

18 июля 1918 года Президиум ВЦИК, обсудив телеграмму Уралсовета из Екатеринбурга о расстреле Царской семьи, принял решение «поручить т.т. Свердлову, Сосновскому и Аванесову составить соответствующее извещение для печати. Опубликовать об имеющихся во В.Ц.И.К. документах – /дневник, письма и т.п./ бывшего царя Н. Романова и поручить т. Свердлову составить особую комиссию для разбора этих бумаг и их публикации» (ГА РФ. Ф.Р-1235. Оп.35. Д.1. Л.1,4). Руководство этой работой поручили зам. Наркома просвещения М.Н. Покровскому.

Его роль более чётко прояснилась, когда по решению ВЦИК РСФСР от 10 сентября (протокол №11) была создана «Комиссия по разработке материалов, найденных у последнего Романова» в составе: М.Н. Покровский, Л.С. Сосновский, Ю.М. Стеклов, Д.Б. Рязанов, В.В. Адоратский. Ясно просматриваются функции ее членов. Лев Семенович Сосновский – Член Президиума ВЦИК и в 1918–1924 гг. – редактор (с перерывами) массовой крестьянской газеты «Беднота», некоторое время – редактор газеты рабочих-железнодорожников «Гудок», Юрий Михайлович Стеклов – Член Президиума ВЦИК и в 1917–1925 годах редактор газеты «Известия ВЦИК» (впоследствии «Известия») – это журналисты, которые должны были обеспечить соответствующие публикации. Давид Борисович Рязанов с июня 1918 по декабрь 1920 года возглавлял Главное управление архивным делом (Главархив) при Наркомпросе и с 1918 по 1920 г.г. Главное управление по делам науки – должен был организовать поиск и хранение новых архивных материалов Дома Романовых. Владимир Викторович Адоратский – хороший знакомый В.И. Ленина, только в августе 1918 года вернувшийся из Германского плена, должен был организовать хранение и практический разбор имеющихся документов. А Михаил Николаевич Покровский – Заместитель Наркома просвещения – являлся куратором работ и организатором всей деятельности по «пролетарскому истолкованию» исторических документов Императорского Дома.

Между тем, большевик с 1905 года М.Н. Покровский по образованию – профессиональный историк. В 1887 году он поступил на историко-филологический факультет Московского университета, который окончил в 1891 году с дипломом первой степени. Был учеником Василия Осиповича Ключевского и Павла Гавриловича Виноградова. Только увлечение марксизмом отвлекло его от получения степени и карьеры профессора истории. Уже в начале 900‑х годов он читает на Московских педагогических курсах один из первых циклов лекций по истории России с чисто марксистских позиций. Еще в эмиграции Покровский начал писать свой популярный пятитомный курс «Русской истории с древнейших времен». С установлением Советской власти и переходом с должности Председателя Моссовета в Наркомпрос он, наконец, помимо всего прочего смог заняться любимым делом – историей. С 1918 года он с увлечением участвует в работе по разбору архивов Дома Романовых. Это подвигает его по примеру своих учителей выпустить курс современной истории России, написанный с позиций пролетарского видения событий. Однако дело идёт медленно. По данным С.И. Романовского «официальные должности, которые занимал Покровский, нарастали как снежный ком. Он – первый заместитель наркома по просвещению, президент Коммунистической академии, директор Института истории Комакадемии и Института красной профессуры, руководитель Центрархива, председатель Общества историков-марксистов, редактор трех журналов: «Историк-марксист», «Красный архив» и «Борьба классов». Всего Покровский уже в 1918 г. занимал 19 официальных должностей. И все – одновременно» (Романовский С.И. Академик Покровский Михаил Николаевич // «Притащенная» наука. СПБ.: изд-во Санкт-Петербургского университета, 2004).

В декабре 1920 года в свет выходит его книга «Русская история в самом сжатом очерке», охватывающая период до 2-й половины XIX века, которую очень высоко оценивает В.И. Ленин. Безусловно – вождь российского пролетариата является тем самым основным звеном, которое принимало решения об открытии или сохранении тайн революции. Для исследования проблем, которые его тревожили и занимали удобнее всего воспользоваться «Биохроникой»: «Декабрь, не позднее 5. Ленин читает изданную Госиздатом книгу М.Н. Покровского «Русская история в самом сжатом очерке. Части I и II. (От древнейших времен до второй половины 19-го столетия)»; делает подчеркивания и отчеркивания на стр. 200: «Летом 1870 г. дело дошло до войны между Францией и Пруссией – войны, начатой под разными предлогами, но ведшейся в сущности из-за того самого Саарского угольного бассейна, о котором все теперь знают благодаря Версальскому миру»; пишет на обложке: «с. 200»…

Декабрь, 5. Ленин пишет письмо М.Н. Покровскому, в котором поздравляет его с выходом книги «Русская история в самом сжатом очерке»; пишет, что книга ему «чрезвычайно понравилась... Оригинальное строение и изложение. Читается с громадным интересом»; высказывает мнение, что ее надо перевести на европейские языки; подчеркивает, что книга должна стать учебником, для этого предлагает дополнить ее хронологическим указателем, составленным по определенной схеме: «1) столбец хронологии; 2) столбец оценки буржуазной (кратко); 3) столбец оценки Вашей, марксистской, с указанием страниц Вашей книги»; отмечает, что такое дополнение необходимо, чтобы «не было верхоглядства», чтобы учащиеся «знали факты, чтобы учились сравнивать старую науку и новую» (Владимир Ильич Ленин: Биографическая хроника: 1870-1924. Т. 9: Июнь 1920 – январь 1921 / Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. М.: Политиздат, 1978).

Чуть позднее, 9 февраля 1921 г. в газете «Правда», № 28 была помещена статья В.И. Ленина «О работе Наркомпроса», в которой он вновь выразил свое исключительное отношение к Покровскому и его функциям: «В комиссариате просвещения есть два – и только два – товарища с заданиями исключительного свойства. Это – нарком, т. Луначарский, осуществляющий общее руководство, и заместитель, т. Покровский, осуществляющий руководство, во-первых, как заместитель наркома, во-вторых, как обязательный советник (и руководитель) по вопросам научным, по вопросам марксизма вообще. Вся партия, хорошо знающая и т. Луначарского и т. Покровского, не сомневается, конечно, в том, что они оба являются, в указанных отношениях, своего рода „спецами“ в Наркомпросе» (Ленин В.И. О работе Наркомпроса. Полн.собр.соч. Т. 42. Изд.5. М.: Политиздат, 1970. С.324).

И неудивительно, что Покровский вошел в состав Комиссии по истории Великой Октябрьской революции и РКП (б), которая была создана при Госиздате постановлением СНК РСФСР от 21 сентября 1920 года. В документе было написано, что комиссия создается «для собирания, разработки, обработки и издания материалов, относящихся к истории Октябрьской революции и Российской Коммунистической партии (большевиков), при Народном комиссариате просвещения учреждается Комиссия из 9 членов, назначаемых Советом Народных Комиссаров» (Постановление СНК об учреждении Комиссии для собирания и изучения материалов по истории Октябрьской революции и истории Российской Коммунистической партии (большевиков). 21 сентября 1920 г. / Декреты Советской власти. Т.Х. Август – сентябрь 1920 г. // Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, Ин-т истории СССР АН СССР. – Москва: Политиздат, 1980, с. 200-201). Эта дата обычно и фигурирует, как день создания «Истпарта». Нюанс же заключается в том, что «9 членов» ее были «назначены СНК» только через два с половиной месяца – 9 декабря 1920 года, а утверждены подписью В.И. Ленин только 14-го.

«Декабрь, 10. Ленин просматривает рукописный экземпляр протокола № 601 заседания Малого СНК от 9 декабря 1920 г.; подписывает пункты: 1 (проект постановления об установлении порядка выплаты жалованья железнодорожным рабочим и служащим один раз в месяц); … 9 (об утверждении Комиссии по истории Великой Октябрьской революции и РКП(б) в составе: В.В. Адоратского, Н.Н. Батурина, А.С. Бубнова, В.А. Быстрянского, В.И. Невского, М.С. Ольминского, С.А. Пионтковского, М.Н. Покровского, Д.Б. Рязанова)… Декабрь, 14. Ленин подписывает постановление СНК от 9 декабря 1920 г. об утверждении Комиссии но истории Великой Октябрьской революции и РКП(б) в составе В.В. Адоратского, Н.Н. Батурина, А.С. Бубнова, В.А. Быстрянского, В.И. Невского, М.С. Ольминского, С.А. Пионтковского, М.Н. Покровского и Д.Б. Рязанова…» (Владимир Ильич Ленин: Биографическая хроника: 1870-1924. Т. 9: Июнь 1920 – январь 1921… М.: Политиздат, 1978).

Таким образом, своё новое поручение, связанное с изучением истории Октябрьской революции, в ходе которого теоретически могла возникнуть необходимость изучения вопроса ликвидации членов Дома Романовых, М.Н. Покровский никак не мог исполнить ранее 14 декабря 1920 года. Маловероятно и то, что в течение оставшихся до Нового 1921 года двух недель, Заместитель Наркома просвещения РСФСР потратил на то, чтобы найти и опросить малознакомого ему сотрудника другого наркомата.

Между тем исследование контекста исторических событий свидетельствует о том, что М.Н. Покровский от Наркомпроса напрямую принимал участие в деятельности по организации продажи за рубеж ценностей и предметов искусства. Так, например, в «Биохронике» написано: «1920 г. 21 октября. Ленин читает письмо А.М. Горького о результатах работы Экспертной комиссии по отбору и оценке вещей, имеющих художественную ценность; делает подчеркивания в тексте, пометку: «Разобрано только 8 складов из 33», надпись: «А.М. Горький»; пишет письмо замнаркому внешней торговли А.М. Лежаве и замнаркому просвещения М.Н. Покровскому о необходимости ускорения работы по разбору и продаже за границей вещей из экспортного антикварного фонда, настаивает на внесении во вторник, 26 октября 1920 г., в СНК проекта постановления по этому вопросу, набрасывает его основные пункты» (Там же). Через два дня Покровский докладывает «о согласии Наркомпроса с предложением А.М. Горького о продаже за границу имеющихся в распоряжении РСФСР художественных ценностей и о желательности участия представителей музейного отдела Наркомпроса в экспертной комиссии».

В ходе деятельности по организации учёта ценностей Гохрана, в том числе изъятых у членов Дома Романовых неожиданно обозначилась вновь фигура человека, их доставившего – бывшего коменданта Дома особого назначения Я.М. Юровского, который 4 мая был направлен Рабоче-крестьянской инспекцией на службу в Гохран. Уже через неделю Юровский выявил систему хищений в Гохране, пытался решить вопрос по инстанции, но ничего не изменилось. Тогда он пишет непосредственно председателю Совнаркома. 16 мая 1921 года происходит встреча Юровского и Ленина, которая зафиксирована во всех документах и Биохронике. Сохранилась стенограмма их беседы[1], которая состоялась 16 мая 1920 года.

«16/V Яков Михайлович ЮРОВСКИЙ: (2-ой Дом Сов[етов], № 565) (Весь вечер дома. С утра в Гохран. «Спец».

Хищения безобразные в Гохране. Кража была как раз 4/V, в день моего прихода (я командирован в ЦеКа РКП от Народного Комиссариата Рабоче-крестьянской инспекции), сказал Баше, что надо работу остановить сейчас же. Он не согласился. (4/7) (Он мотивировал спешным заказом, фондом для поляков). Баша доложил в Н[ародный] Комиссариат] Фин[ансов], но и там затянулось.

В коллегии Н[ародного] Комиссариата] Ф[инансов] в[опро]са не обсуждали, хотя Сыромолотов поднял вопрос.

6/V я сказал Баше, ч[то] я дольше оставаться не могу. Не могу отвечать, раз идет «сплошное воровство». «Если бы я не знал Чуцкаева, я бы его расстрелял», – сказал я Альскому (около] 12/V). Альский просил изложить письменно. В пятницу (13/V) взялся писать, но не написал и не сдал еще: болен был.

(Ряд изменений в ведении дела я стал проводить: прием золота по весу и т[ому] подобное]). (Н[ародный] Комиссариат] Ф[инансов] + Н[ародный] комиссариат] Р[абоче-] Крестьянской] и[нспекции] + Н[ародный] комиссариат] В[нешней] Торговли]). Все крадут – и спецы, и все – ибо Рабоче]-Крестьянская] и[нспекция] и ЧеКисты, все прозевывают... Ни правильного учета, ничего путного.

Нужна переорг[аниза]ция. Нужна слежка за 3-мя спецами (одного Ганецкий считает вне подозрения, но я не разделяю этого мнения).

Ежедневно пропадает до ½ милл[иона] руб[лей] золотом». (Буранов Ю., Селезнева И. Воруют все... История о том, как в большевистском Гохране «хранилось» достояние республики // Родина. 1997. № 5).

По обращению Юровского Ленин назначает проведение проверки, которую возлагает на руководителя вновь созданного Спецотдела при ВЧК Г.И. Бокия. 28 мая Бокий представил Ленину доклад о Гохране с набором мер для улучшения его работы и прекращения хищений, который тот направил с сопроводительным письмом замнаркома финансов А.О. Альскому. В письме говорилось: «Т. Альский! Обращаю Ваше внимание на этот доклад... Я назначил обследование, вызвавшее этот доклад, после сообщения, полученного мною от надежнейших коммунистов, насчет того, что в Гохране неладно. Сообщение т. Бокия вполне подтверждает это...» (Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т.52. Изд. 5-е. М.: Политиздат, 1970, с.222–223).

Таким образом, и М.Н. Покровский и «надёжнейший коммунист» Я.М. Юровский участвуют в одном деле и могут быть связаны друг с другом.

Между тем лидера молодой Советской республики очень волнует международная оценка. Ленин постоянно запрашивает иностранные газеты и периодически встречается с журналистами из зарубежа. В конце июня в Москве проходит Всемирный конгресс Коминтерна. С другой стороны с декабря 1920 года предпринимаются все меры для совершенствования работы Наркомпроса и культпросвета. Основная причина – переход к Новой экономической политике, которая неизбежно вызовет рост мелкобуржуазной идеологии. Этому В.И. Ленин и Политбюро РКП(б) хотят противопоставить твердую коммунистическую и рабоче-крестьянскую позицию в культуре, образовании, истории.

Возникает очередной социальный заказ к историческому творчеству М.Н. Покровского: «1921 г. 2 июля. Ленин участвует в заседании Политбюро ЦК РКП(б). При обсуждении пункта 1 повестки дня – об утверждении постановления коллегии Наркомпрода от 1 июля 1921 г. о мерах по улучшению продовольственного положения Ленин поддерживает проект постановления... На заседании обсуждаются также вопросы: … о подтверждении постановления Оргбюро ЦК РКП(б) от 24 июня 1921 г. об освобождении замнаркома просвещения М.Н. Покровского от работы на два месяца для окончания книги «Русская история в самом сжатом очерке»» (Владимир Ильич Ленин: Биографическая хроника…).

А это значит, что М.Н. Покровский должен описать современный период Русской истории, включающий в себя Февральскую, Октябрьскую революции и Гражданскую войну, и в том числе эпизод с расстрелом бывшего Императора и его родственников.

Подобную постановку вопроса Политбюро ЦК РКП(б) подтверждают и слова П.М. Быкова в предисловии к книге «Рабочая революция на Урале»: «В августовской книжке «Красной Нови» М. Покровский ставит вопрос о необходимости немедленно начать писать историю октябрьской революции, которая должна быть написана обязательно теми, кто ее «делал». Иначе – буржуазная эмиграция, развивающая за границей огромную литературную и издательскую работу и, в частности, кадетский историк – П. Милюков, с которым М. Покровский полемизирует «посрамят нашу леность и непредприимчивость своей энергией, осрамят нашу революцию той клеветой, которую он будет распространять на наш счет безнаказанно, ибо его (Милюкова) голос будет звучать на весь мир, а нашего не будет слышно даже в России» (Быков П.М., Нипоркин Н.Г. Рабочая революция на Урале. Эпизоды и факты. Екатеринбург: Государственное издательство Уральского областного управления, 1921, с.III).

Это и является историческим основанием для возможной встречи и опроса Я.М. Юровского, как прямого и непосредственного участника событий. Так как целью встречи является материал для статьи в книге, а не объяснение или опрос, то запись ведет сам автор – М.Н. Покровский со слов рассказчика – Я.М. Юровского. Это и есть те самые: «60% авторства Юровского» и «40% авторства Покровского», обозначенные нами, как: «Док. №1» – «Док. №4».

Подобная интерпретация событий сочетается и с формой документа – текст без названия, без даты, который мог бы быть вставлен в какой-то больший раздел – это рабочие материалы статьи Покровского для книги. Они находились в его личном фонде и позднее были изъяты из него, и превратились в самостоятельный документ. Вероятно, тогда же и Юровский получил литературно обработанную копию своего устного рассказа, вариант которой его сын в 1958 году направил в разные инстанции. Возникают: «Док. №6» – «Док. №8».

Таким образом, с высокой долей достоверности можно выдвинуть предположение, что «Записка Юровского» была составлена совместно Я.М. Юровским и М.Н. Покровским в июле-августе 1921 года.

Однако П.М. Быков в книге «Рабочая революция на Урале», выпущенной к 4-й годовщине Октябрьской революции, в статье «Последние дни последнего царя» совершенно не упоминает Я.М. Юровского, а в качестве организатора указывает П.З. Ермакова: «Организация расстрела и уничтожения трупов расстрелянных поручена была одному надежному революционеру, рабочему В.-Исетского завода – Петру Захаровичу Ермакову» (Там же, с.20).

В газете «Московская правда» в 1922 г. появилась рецензия на сборник «Рабочая революция на Урале. Эпизоды и акты», где было сказано что П.З. Ермаков – основной исполнитель расстрела царской семьи в ночь на 17 июля 1918 г. О Я. Юровском ни слова! Бывший комендант Дома Особого назначения, раздосадованный тем, что его имя не попало в историю, в апреле-мае 1922 года пишет свои собственные воспоминания, сегодня находящие в Российском государственном архиве новейшей истории. обозначенные в настоящей статье, как «Док. №13» и «Док. №14» (РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 280).

Между тем первым, кто ввел имя Юровского в историю был ни кто иной, как куратор колчаковского следствия – генерал М.К. Дитерихс, выпустивший в 1922 году во Владивостоке свою книгу «Убийство Царской семьи и членов Дома Романовых на Урале» (Дитерихс М.К. Убийство Царской семьи и членов Дома Романовых на Урале. Владивосток: Типография Военной Академии, 1922), в которой фамилия «Юровский» упоминается около двухсот раз. П.М. Быков в 1926 году также «вспомнил», что обстоятельства заставили «в начале июля назначить комендантом члена президиума Областной Чрезвычайной Комиссии Я.М. Юровского и помощником его Г.П. Никулина» (Быков П.М. Последние дни Романовых. Свердловск: Уралкнига, 1926, с.123–113)

В 1931-1934 годах в Уральской области ОГПУ провело ряд операций по розыску и изъятию спрятанных драгоценностей Царской семьи. Это вновь всколыхнуло интерес к событиям 1918 года. Уралистпарт в феврале 1934 года организует секретное «Совещание старых большевиков по вопросу пребывания Романовых на Урале», на которое из Москвы приезжает Я.М. Юровский, и, как в 1918 году, снова «играет первую скрипку».

Руководитель Уралистпарта Семен Степанович Моисеев начинает совещание словами: «Основная задача заключается в том, чтобы выяснить некоторые моменты, связанные с пребыванием здесь Николая Романова. Поскольку т. Юровский был близко связан с этим делом и знает все обстоятельства этого периода, что особенно важно бы было выяснить вопрос о попытках семьи Романовых к побегу, о связи их с близкими им элементами в городе, о наличии в это время белогвардейской организации, пытавшейся освободить Николая Романова. А затем также важно выяснить правдоподобность изложения этих исторических событий в книгах Соколова и Быкова, а также на опыте того, что здесь показывает Музей Революции, что известно из обмена мнений, которые мы делали, насколько правильно освещают эти события здесь» (ЦДООСО. Ф.41. Оп.1. Д.150. Л.1).

В результате формируются материалы «Док. №9» – «Док. №12».

Источниковедческий анализ всех рассмотренных документов не противоречит подлинным материалам следствия, проведённого Н.А. Соколовым, совпадает со всем комплексом материалов по вопросу убийства и захоронения останков Царской семьи, что не вызывает никакого сомнения в подлинности изложенного.[2]

Резюмируя представленное выше, авторы делают вывод о том, что все три информационных источника «Записки Юровского» полностью вписываются в ход исторических событий, не противоречат известным фактам, сочетаются с их контекстом и имеют внутреннюю обоснованную связь между собой. При этом первичным является документ («Док. №1» – «Док. №4»), составленный М.Н. Покровским со слов Я.М. Юровского, время составления которого с высокой степень достоверности можно отнести к июлю-августу 1921 года.

Людмила Анатольевна Лыкова, Главный специалист РГАСПИ, доктор исторических наук; Александр Борисович Мощанский, полковник полиции в отставке

Использованные материалы

1. Архив Президента РФ. Ф.3. Оп.58. Д.280. Л.2-22;
2. РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 280;
3. ГА РФ. Ф.601. Оп.2. Д.27;
4. ГА РФ. Ф.Р-1235. Оп.35. Д.1;
5. РГАСПИ. Ф.588. Оп.3с. Д.9;
6. РГАСПИ. Ф.588. Оп. 3с. Д.11;
7. ЦДООСО. Ф.41. Оп.1. Д.150;
8. ЦДООСО. Ф.221. Оп.2. Д.497;
9. Буранов Ю., Селезнева И. Воруют все... История о том, как в большевистском Гохране «хранилось» достояние республики//Родина. 1997. № 5;
10. Быков П.М., Нипоркин Н.Г. Рабочая революция на Урале. Эпизоды и факты. – Екатеринбург: Государственное издательство Уральского областного управления, 1921;
11. Быков П.М. Последние дни Романовых. – Свердловск: Уралкнига, 1926;
12. Владимир Ильич Ленин: биографическая хроника: 1870–1924. Т. 9: Июнь 1920 – январь 1921 / Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. – Москва: Политиздат, 1978
13. Владимир Ильич Ленин: биографическая хроника: 1870–1924. Т. 10: Январь – июль 1921 / Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. – Москва: Политиздат, 1979;
14. Дитерихс М.К. Убийство Царской семьи и членов Дома Романовых на Урале. – Владивосток: Типография Военной Академии, 1922;
15. Жук Ю.А. «Записка Юровского»: мнимые противоречия подлинного документа. Ответ А.А. Мановцеву // ;
16. Ленин В.И. О работе Наркомпроса. Полное собрание сочинений. Том 42 / Изд.5. Институт марксизма-ленинизма. – Москва: Издательство политической литературы, 1970, с.324;
17. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т.52. / Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Издание 5-е. – Москва: Издательство политической литературы, 1970, с.222-223;
18. Петров В.В., Марусенко М.А. Об истинном авторе «Записки Юровского» / Вестник СПбГУ. Право. 2017. Т.8. Вып.1. С.76–107;
19. Постановление СНК об учреждении Комиссии для собирания и изучения материалов по истории Октябрьской революции и истории Российской Коммунистической партии (большевиков). 21 сентября 1920 г. / Декреты Советской власти. Т.Х. Август – сентябрь 1920 г. // Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, Ин-т истории СССР АН СССР. – Москва: Политиздат, 1980, с. 200-201;
20. «Процесс Николая Романова» / Голос Кунгурского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов. – 1918, 17/4 апреля, С. 4 // Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». Т. III. Скорбный путь Романовых (1917–1918 гг.). Гибель царской семьи. Сб. документов и материалов. – Москва: РОССПЭН, 2001;
21. Романовский С.И. Академик Покровский Михаил Николаевич / «Притащенная» наука. Изд-во Санкт-Петербургского университета. 2004 // ;
22. Юровский Я.М. Автобиография члена партии с 1905 года Я.М. Юровского // Н.А. Соколов. Предварительное следствие 1919–1922 гг.: [Сб. материалов] / Сост. Л.А. Лыкова. – М.: Студия ТРИТЭ; Рос. Архив, 1998. – С. 417–418. – (Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII–XX вв; [Т.] VIII).

[1].

[2] Подробное источниковедческое исследование совпадений подлинных текстов Протоколов следствия Н. Соколова и документов Я. Юровского проведено нами неоднократно. См. в монографии Л. Лыковой, в публикациях документов - Дело об убийстве императора Николая II, его семьи и лиц их окружения. В 2-х тт.. М. Белый город. 2015.