Это раскол, или ещё не всё потеряно?

Ныне в центре внимания церковной и околоцерковной публицистики и аналитики оказались решения собора Украинской Православной Церкви от 27 мая и их последствия. Высказываются разные оценки, в том числе взаимоисключающие. Как же нам понимать решения, принятые на соборе в Киеве?

Прежде всего, нужно отметить, что хитрость Блаженнейшего Митрополита Онуфрия – провести вместо собора ни к чему не обязывающее собрание, не удалась. На собрании, видимо, под давлением представителей с мест, а особенно чиновников и представителей спецслужб было принято решение провести собор, причём в тот же день, который и принял эти резонансные, так всех чад русской Церкви взволновавшие, решения.

Те, кто говорит, что автокефалия не состоялась, поскольку в решении собора не говорится об автокефалии, а принятые решения не противоречат томосу Патриарха Алексия II, которым была дарована широкая автономия внутри Русской Православной Церкви Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, конечно, выдают желаемое за действительное или попросту лукавят.

Все необходимые решения об отделении УПЦ от Русской Церкви приняты. Но, как мне уже приходилось отмечать, в этом непростом деле важно обращать внимание на детали, которые, собственно, и дают некоторую надежду на то, что это еще не раскол, что ситуацию можно исправить и вернуться к церковному единству Русской Православной Церкви.

Собор де-факто принял ряд решений, направленных на оформление автокефалии Украинской Православной Церкви. Одним из важнейших является намерение возобновить мироварение. Некоторые, правда, говорят, что мироварение – едва ли не главный признак автокефальной Православной Церкви. Но это не так. Целый ряд Поместных Православных Церквей получают миро от Константинопольского патриарха, тем не менее, являются независимыми Православными Церквами, и никто не ставит под сомнение их самостоятельный статус.

Другие говорят, что, мол, ничего страшного в возобновлении мироварения в Киеве нет, ведь в Российской Империи миро варили именно в Киеве из уважения в Матери городов русских. Однако это нельзя сравнивать, ведь варила миро в Киеве Российская Православная Церковь, а не Украинская, каковой тогда и не было.

Почему же вопрос о мироварении столь важен? Дело в том, что после предоставления широкой автономии Украинской Православной Церкви Московского Патриархата получение мира из Москвы, а также утверждение избранного на Соборе УПЦ МП Предстоятеля и поминовение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси епископатом и клиром являлись зримыми признаками единства Русской Православной Церкви на Украине и в России. И вот теперь зримый признак единства устраняется. Правда, по традиции Русской Церкви миро варят на Страстной Седмице, поэтому этот вопрос в практическую плоскость перейдёт только в апреле будущего года. А какова будет в то время политическая ситуация – сейчас, наверное, предсказать никто не может. Поэтому отыграть назад в этом вопросе вполне возможно, хотя, еще раз: мироварение не является обязательным признаком автокефальности.

Второе важное решение – открытие зарубежных приходов УПЦ. Конечно, открывать зарубежные приходы имеет право только автокефальная Церковь, однако политическая ситуация сегодня такова, что беженцы и эмигранты с Украины сейчас отказываются посещать приходы Русской Православной Церкви и действительно нуждаются в духовном окормлении: люди болеют, умирают, рождаются, и всё это требует духовного окормления Церкви. Однако, в конце концов, и ситуацию с приходами УПЦ можно будет переиграть, объединив приходы. Тем паче, что украинские приходы вряд ли построят храмы, и где будут молиться новосозданные приходы, непонятно. Конечно, есть вероятность, что протестанты и католики, которые сейчас закрывают свои храмы в большом количестве, могут предоставлять их на правах аренды приходам УПЦ. Но всё равно это будет паллиативное решение проблемы. Построить новые храмы на территории иностранных (прежде всего, европейских) государств в нынешних условиях дело практически невозможное.

Но главным решением киевского собора, вызывающим наибольший резонанс, является намерение внести изменения в Устав УПЦ МП, которые формально признают её независимость от Русской Православной Церкви. Согласно, ныне действующему Уставу УПЦ является самоуправляемой частью Русской Православной Церкви; новоизбранный Предстоятель УПЦ получает благословение от Патриарха Московского и всея Руси; Предстоятель УПЦ является постоянным членом Священного Синода РПЦ; УПЦ соединяется со всеми Поместными Церквами через РПЦ; Собор епископов УПЦ действует на основании постановлений Соборов РПЦ.

Пока изменения в Устав не приняты. Собравшийся в минувшее воскресенье Священный Синод РПЦ заявил, что «принятые Собором Украинской Православной Церкви дополнения и изменения в Устав об управлении Украинской Православной Церкви нуждаются в изучении в установленном порядке на предмет их соответствия упомянутой Грамоте (Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II от 27 октября 1990 года. – А.С.) и Уставу Русской Православной Церкви, согласно которому таковые дополнения и изменения должны быть представлены на одобрение Патриарху Московскому и всея Руси». Впрочем, в тот же день блаженнейший Митрополит Онуфрий на Божественной литургии после завершения Собора уже служил по чину Предстоятеля автокефальной Православной Церкви и поминал за Богослужением Патриарха Кирилла в числе других Предстоятелей Православных Церквей. Кстати, не поминал тех, с кем разорвано Евхаристическое общение: Предстоятелей Константинопольского и Александрийского патриархатов, Предстоятелей Элладской и Кипрской Церквей.

Этим Митрополит Онуфрий продемонстрировал серьёзность намерений. Так что весьма вероятно, изменения в Устав УПЦ будут, увы, приняты. Впрочем, и эти изменения в Устав вполне возможно исправить после стабилизации политической ситуации и прекращения давления на священноначалие УПЦ со стороны киевского режима.

Пока ясно только одно – решение Украинской Православной Церкви о выходе из состава Русской Православной Церкви создаёт очень запутанную коллизию в религиозной ситуации на Украине.

Как известно, на Украине формально уже существует автокефальная православная церковь – так называемая «Православная церковь Украины». Она создана патриархом Константинопольским Варфоломеем путем объединения нескольких раскольничьих групп, которые глава Фанара самочинно вывел из раскола.

И совершенно непонятно, как может на Украине существовать сразу две автокефальные православные церкви? Понятно также, что за томосом об автокефалии УПЦ можно обратиться либо к Москве, либо к Константинополю.

Обращение за томосом к РПЦ, весьма вероятно, вызовет бурю негодования в националистических кругах. К тому же процесс этот затянется надолго. К патриарху Варфоломею УПЦ не может обратиться, поскольку разорвано евхаристическое общение. Но даже если УПЦ «наступит на горло собственной песне», Варфоломей не даст томос об автокефалии УПЦ МП. Он либо будет понуждать её к вхождению в состав Константинопольского патриархата на правах автономии. Но на Соборе принято решение именно о самостоятельности, об автокефалии УПЦ МП, а не о переходе из Московского Патриархата в Константинопольский патриархат на правах автономии, причём с понижением статуса (такой широкой автономии, какая была у УПЦ МП, никогда и нигде не было).

Патриарх Варфоломей может предложить Митрополиту Онуфрию войти в состав т.н. ПЦУ. Однако Собор принял одновременно решение о том, что они продолжают не признавать рукоположений и хиротоний «священников» и «архиереев» ПЦУ и предлагают им заново рукоположиться. Конечно, в ПЦУ это будет воспринято как вызов – они ни в коем случае не согласятся на такое требование, поэтому возникает абсолютно тупиковая проблема.

И это самое главное, что вселяет надежду в то, что после прекращения военных действий, после преодоления политического кризиса одним из проявлений которого является жесточайшее давление украинской власти на УПЦ МП, церковная ситуация на Украине потребует нового решения. Потому что невозможно допустить, что на территории одной страны существуют две автокефальные церкви. Одна из которых, тем паче, большинством мирового Православия не признаётся как законная церковь, а продолжает пребывать в статусе раскольнической структуры, несмотря на мощное давление Константинопольского патриарха Варфоломея.

Поэтому, говоря о результатах Собора УПЦ МП, можно заключить, что, с одной стороны, приняты формально все нормы, которые позволяют считать Украинскую Православную Церковь автокефальной, самостоятельной церковью, то есть с формальной точки зрения УПЦ, таким образом, уходит в раскол от РПЦ. Но, с другой стороны, ситуация этим решением киевского собора настолько запутывается, что нельзя его считать окончательным, потому что оно не ведёт к разрешению целого ряда фундаментальных проблем. При этом, нужно еще посмотреть какой будет реакция Православных Поместных Церквей. Признают ли они решения киевского собора?

Поэтому можно предположить, что после успокоения политической ситуации состоится новый, уже полноценный, Собор, на котором будут рассматриваться эти вопросы в спокойной атмосфере. Очень важно, чтобы было снято политическое давление, которое оказывается сегодня на Украинскую Православную Церковь. В правовой плоскости ситуация позволяет квалифицировать нынешние решения Собора как решения, принятые под давлением внешней власти, что не только в церковном, но и в светском праве считается неполноценным правовым деянием.

Анатолий Дмитриевич Степанов, главный редактор «Русской народной линии», председатель «Русского Собрания», член Союза писателей России