Вернуть украинцам их русское имя

Теперь, спустя шесть дней после начала операции по денацификации Украины, а эти строки пишутся 2 марта, становится очевидным ошеломляющий успех российского воинского контингента (состоящего из профессиональных военных Вооружённых сил и Росгвардии). Ошеломляющий для евроатлантических геополитических противников, если не врагов, и их украинских приспешников, которых и коллаборантами зазорно назвать по причине полного ничтожества. Достаточно отметить, что ещё в начале февраля многие, даже из числа российских патриотов, сомневались в том, что российские войска могут в ближайшие годы войти в Киев, как о том говорили Захарченко, Моторола и Гиви (Царствие им Небесное). А вот правы оказались именно государственные и военные руководители ДНР. Я и сам, публикуя 2 февраля на РНЛ заметку «Украинский переполох», хотя и говорил о необходимости ликвидации русофобского и антироссийского украинского проекта, но не предполагал, что начало подобной операции случится так скоро.

Чтобы понять, насколько на сегодняшний день успешно развивается операция по денацификации Украины не обязательно обладать квалификацией военного эксперта, достаточно сравнить подобные операции в современных условиях ведения боевых действий. Метод сравнительного анализа, используемый в т.ч. в политологии, позволяет это эффективно сделать.

Вот, некоторые скрытые и открытые свидомиты или просто мировоззренческие ничтожества пишут о том, что Российская Федерация уже провалила операцию по денацификации Украины, мол, быстро не получилось. Ну-ну. Не буду растекаться в доказательствах, приведу известный пример.

При схожем соотношении масштабов (пусть по количеству населения, остановимся на этом показателе) Азербайджана с Арменией, с одной стороны, и РФ с Украиной, с другой, Вторая Карабахская война осени 2020 года, закончившаяся, как известно, победой Азербайджана, продолжалась 45 дней.

Да, и поинтересуйтесь расстановкой сил противоборствующих сторон в Карабахе после шести дней конфликта. Думаю, этого будет вполне достаточно.

Кстати. По эффективности (да и по эффекту) операция России по нейтрализации русофобского украинского проекта намного превосходит операцию США в Ираке «Буря в пустыне» (продолжавшейся 42 дня). Не просто намного, а подавляюще намного! Подобный же расклад и в сравнении с военной операцией США и их в том же Ираке в 2003 году.

Ещё один пример. Так как работает воинский контингент Российской Федерации по украинским городам это высочайший класс военного искусства. Вспоминается, что военные эксперты, в т.ч. зарубежные, рассуждали в середине февраля, когда всё очевидней становились провокации украинского режима на Донбассе, о том, что военное подавление украинских городов, особенно миллионников, невозможно. Но, русские нашли способ подавления! Причём, такой способ, который обеспечивает минимальные человеческие потери с нашей стороны и со стороны гражданского населения. (Может быть, несколько не по теме и значительно отклоняясь от неё, но не могу не заметить, что теперь надо подумать о том, чтобы Вооружённые Силы Российской Федерации стали основой для Президента в создании Новой Опричнины (или Народной Дружины) с целью подавления внутренних угроз, идущих от номенклатурного олигархата и укоренившейся практики вотчинничества).

Всякое в жизни бывает. Но, то, что мы наблюдаем сейчас во время операции Российской Федерации по денацификации Украины, свидетельствует о высочайшей её эффективности. И подобного качества операции никто, как минимум в современных условиях, не проводил и близко к этому уровню не приближался.

Следовательно, всё идёт к тому, что России необходимо будет решать судьбу территории, занимаемой ныне Украиной. Причём, решать должна именно Россия, а не кто-либо ещё, тем более ни Польша, ни Румыния и даже ни Венгрия. Решать должна Россия не столько потому, что она становится очевидным победителем в борьбе с антироссийским украинским нацистским проектом, а, прежде всего, по причине социо-природного, органического включения всего нынешнего украинского края в историческое российское социокультурное и цивилизационное пространство. Причём, если не повторять существенные предыдущие ошибки, если не прельщаться сиюминутной выгодой, которая, как правило, потом выходит боком, если не идти на поводу у беспринципного и жлобского по своей сути олигархического правящего класса, а руководствоваться запросами страны и общества, социокультурными ценностями и цивилизационными интересами, то, безусловно, такого хоронима как «Украина» быть не должно. В крайнем случае, Россия не должна способствовать воспроизводству этого хоронима.

И всё дело не в каком-то презрении и враждебности к самому явлению Украины и тем более к украинцам. В русском лингво-культурном контексте определения «Украина» и «украинец» существуют давно, ещё задолго до того, как топоним «Украина» стал применяться к южнорусским землям c конца XVIII в. – Заокской Украиной называли пограничные земли Рязанского и Московского княжеств уже во второй половине XIII столетия, а бойцов здешних сторожевых отрядов именовали украинцами, т.е. пограничниками – стоящими на краю государства.

Проблема в другом, Украина как не просто отличный от России проект, а изначально антагонистичный ей, формировался имперской канцелярией Австро-Венгрии и исполнялся польскими чиновниками Галицкой Руси с середины XIX в. с целью противопоставить её (Украину) русофильскому движению в Карпатской Руси, в частности Головной (Главной) Русской Раде, созданной во Львове в 1848 г. (Кстати, эта Рада вполне могла бы стать основой для формирования русского правительства Карпатской Руси в 1849 году, когда Русская армия под командованием князя И.Ф. Паскевича заняла эти исторические русские земли. Однако, позиция царя Николая I помешала этому).

Да и украинцы, как этноконструкт, появились с одной основной целью – обеспечить искоренение русскости в Карпатско-Волынском крае. Украинцы производились (если это вообще можно назвать производством) для того, чтобы разорвать любые связи и прежде всего культурные с Большой Россией. Отсюда упор на то, чтобы показать, что украинцы это, прежде всего, не-русские, о чём недвусмысленно было заявлено 25 ноября 1890 года на заседании Галицкого сейма во Львове двумя его депутатами Юлианом Романчуком (кстати, входившим вначале в депутатскую группу «Русский клуб») и Анатолием Вахняниным. С этой даты, собственно говоря, и начинается реальная история украинства, ибо до 1890 года «украинец» как этноним не применялся. Думаю, что теперь можно убедиться, что и Украина как политический антироссийский проект и украинцы как русофобский этноконструкт образовывались и использовались цивилизационными врагами России – Австро-Венгерской и Германской Империями, нацистской Германией, Британией и США. Вот этот очевидный факт необходимо держать в основе всех политических решений, принимаемых на украинском направлении. И делать всё для того, чтобы помочь украинцам вернуть их русское имя. И в этом плане, конечно же, рассматривать устройство территории после завершения операции по денацификации Украины.

Семь с половиной лет тому назад, в начале октября 2014 года несколько уважаемых изданий опубликовали мою статью под названием «Украина: гражданская война или интервенция?», в которой, в частности, отмечалось: «Проделанный анализ позволяет также отметить, что остановить развязанную Украиной агрессию на Донбассе возможно будет не изгнанием агрессора с территории Донецкой и Луганской народных республик и даже не освобождением Новороссии. Устранить угрозу можно будет только искоренением украинского проекта, демонтажём государства Украина, которое всё своё предназначение видит лишь в том, чтобы быть не Россией и в этом стремлении всегда будет оставаться враждебной России. Развязанная Украиной агрессия на Донбассе даёт возможность довести это дело до логического конца. Как довели своё дело до конца русские солдаты в 1814 г., вступив в Париж, и в 1945, взяв Рейхстаг в Берлине».

Я вспоминаю об этой публикации не для бахвальства, а чтобы показать, что проблема с Украиной не является спонтанным решением Путина, принятым скоропалительно. Ну, и, естественно, хотелось бы обратить внимание на то, что теоретико-аналитические разработки создаются не для того, чтобы потешиться, а в ряде случаем весьма необходимы в плане принятия оперативных практических решений.

Теперь, как видится, демонтаж Украины сейчас в условиях реальных возможностей.

1. Необходимо создание Новороссийской республики (или державы) в статусе политико-административного субъекта. Восемь лет тому назад в состав Новороссии органично вписывался Донбасс, сейчас это уже смотрится несколько по-иному. Как вариант, может быть Республика Донбасс (путём объединения ДНР и ЛНР), которая станет соседкой Новороссии, включающей в себя бывшие Одесскую, Николаевскую, Херсонскую, Кировоградскую, Запорожскую. Днепропетровскую, Харьковскую, Сумскую области и район Кременчуга. С другой стороны, есть смысл объединить в рамках Новороссии и нынешние ДНР и ЛНР, которые за восемь лет смогли сформировать достаточно квалифицированный управленческий аппарат (да и те, кто за последние годы выпал из этого аппарата, но получил реальный управленческий опыт, могли бы внести свой вклад). Столицей Новороссии видится Запорожье (в любом формате – с ЛДНР или без них) – и по экономико-географическим, и по историческим соображениям.

2. Есть явление Малоруссии или Малороссии, но оно подразумевает, прежде всего, территории нынешних Киевской, Черниговской, Полтавской и Черкасской областей. К тому же, микроэтноним «малорус» зачастую воспринимается как уничижительный (хотя такое восприятие совершенно не соответствует действительности). Всё-таки, главным образом исходя из предполагаемой структуры региона, целесообразно обозначить ещё одну часть бывшей Украины как Югоруссию или Югорусь, включив в неё Подолье с Винницкой, Хмельницкой и Тернопольской областями, а также Волынь (Луцк – Ровно – Житомир). Если в Новороссии вообще нет смысла культивировать какое-либо русское наречие или говор, не говоря уже об украинской мове, то в Республике Югорусь вполне может развиваться в статусе наречия югорусский язык, основанный на полтавско-киевском говоре по тождеству с белорусским языком в Республике Беларусь.

3. Нельзя исключать вариант устройство постнацистской Украины, когда три нынешние области – Волынская, Ровенская и Житомирская – могут войти в состав Белоруссии, с учётом глубокой этнокультурной общности населения. Кстати, укроэтноним здесь был внедрён сугубо директивными мерами усилиями коммунистической власти, хотя ещё в тридцатых годах местное население именовало себя полищуками и не видело отличия от других полищуков – белорусских.

4. Сейчас появляются реальные возможности возрождения Карпатской Руси, причём не ограничиваясь территорией Закарпатской области, а включая и другие историко-культурные края – Буковину (Черновицкую область), Ивано-Франковскую и Львовскую области. Здесь, безусловно, необходимо позаботиться о возвращении в сферу культурных коммуникаций русинского языка.

5. Допустимо, что в настоящий период проблематично будет включить в Карпаторуссию Львовскую и Ивано-Франковскую области (хотя, юг Ивано-Франковщины с гуцульскими, лемковскими и бойковскими землями вполне может и сейчас позиционироваться в Карпаторусской республике). В этом случае, Львовская область и северная часть Ивано-Франковской могут быть объявлены резервной зоной со своим собственным управлением, с непременной демилитаризацией и с собственной этнической идентификацией. Пусть и украинской.

Следует сказать, что Россия позволяет украинцам быть украинцами, впрочем, позволяет даже гоблинам называться гоблинами. И в этом принципиальное отличие от сложившейся усилиями геополитических врагов России Украины, в её свидомистской редакции, которая уничтожает русскость и уничижает русских.

К слову. Вот в том, чтобы остановить такую Украину и состоит весь смысл нынешней денацификации последней. Поэтому России сейчас нельзя проигрывать. Как нельзя было проигрывать Великую Отечественную войну.

Вновь образованные республики на территории бывшей Украины не просто политически целесообразно, а социально необходимо включить в общий объединительный процесс, который сейчас осуществляется в формате союзного государства Российской Федерации и Белоруссии. При этом новое союзное государство может получить более ёмкое смысловой обозначение – Российский или Всероссийский союз.

А в рамках этого государства следовало бы подготовить и провести языковую реформу на предмет объединения нынешних белорусского, русского и украинского языков.

Послесловие. Для тех, кого интересует развёрнутое рассмотрение автором обозначенной проблемы, рекомендую некоторые ранние публикации: «Украинская фрагментация Русского Мира»; «Украина как австрийская калька»; «Последний час Украины»; «Украина: гражданская война или интервенция?»; «Украинство как мифологема».

Анатолий Сергеевич Филатов, кандидат философских наук, Крым