К вопросу о зубах

Предисловие. Историко-стоматологическое исследование, относившееся к «екатеринбургским останкам», проводилось в 2017-2018 гг. петербургским стоматологом высшей категории Э.Г. Агаджаняном и московским историком А.А.Оболенским. К сожалению, упомянутый историк увлёкся затем своими «сенсационными» – далеко не новыми – идеями (начиная с отрицания расстрела царственных мучеников) и в 2020 году выпустил книгу со странным и кощунственным названием «Царская ложь» (кто солгал? Царь?). Вторым автором в книге назван стоматолог Агаджанян, что требует некоторого уточнения. Тексты последнего не имеют никакого отношения к измышлениям историка и лишь заново воспроизводят стоматологические наблюдения, однозначно не позволяющие считать «екатеринбургские останки» царскими. Что же касается исторических исследований Оболенского по вопросам подлинности останков, то, хоть и легла на них тень, брошенная самим же автором, ценность их не умалилась. Сумасшествие, в которое впал поэт Батюшков, не повредило его стихам, написанным в здравом уме. Постараемся говорить по сути вопроса, а не муссировать проблемы реноме.

В недавней публикации А.Д.Степанов позволил себе назвать «ничтожными» результаты историко-стоматологических исследований «екатеринбургских останков». С этим никак нельзя согласиться! Ибо существует следующее непреложное правило криминалистики: если имеется доказанный факт, противоречащий сделанному выводу, никоим образом не согласуемый с этим выводом, то вывод неверен! В случае зубов «екатеринбургских останков», несомненно, можно считать доказанным, что они не имеют отношения к Царской семье – о чем мы заново и напомним в данной статье. Следовательно, останки не могут считаться подлинными, и все «доказательства» их подлинности остаются только на совести людей, их осуществлявших.

На чем основывались исследования. Напомним читателю, что в начале 1990-х годов была проведена (независимо в Москве и в Санкт-Петербурге) подробнейшая стоматологическая экспертиза «екатеринбургских останков», досконально описанная, изданная ограниченным числом экземпляров и переизданная в 2018 году фондом Василия Великого. В частности, в той экспертизе принимали участие крупнейшие отечественные ученые В.Н. Трезубов и В.Л. Попов, являющиеся одними из главных экспертов современного следствия, связанного с останками. Это важно отметить, поскольку невозможно представить, чтобы эксперты оставили без внимания наблюдения и заключения, относящиеся прямо к их давней добросовестной деятельности. Невозможно представить, чтобы, в случае какого-то изъяна в наблюдениях и заключениях Агаджаняна и Оболенского, маститые ученые прошли бы мимо такого изъяна! Итак, их молчание может означать лишь одно: изъяна нет.

Боялся ли Царь лечить зубы? Этот вопрос не раз всерьез обсуждался. Он связан был с тем, что еще с середины 1990-х годов стало широко известным высказывание известного американского антрополога профессора Уильяма Мэплза, принимавшего участие в начальном исследовании останков. В своей книге «Dead men do tell tales» (N.-Y., 1994) Мэплз следующим образом пишет о зубах черепа № 4: «Челюсть и немногие уцелевшие зубы демонстрируют признаки серьезных пародонтальных заболеваний. На этих зубах нет никаких следов лечения или пломбирования; они буквально испещрены кариесными впадинами и съедены почти до самых десен. Подобное состояние челюсти, где налицо все признаки пародонтальных заболеваний, и состояние самих зубов свидетельствуют о том, что в таком виде они находились долгие годы при жизни Императора, который не получал никакого лечения».

Проф. В.Н. Трезубов, выказывая солидарность с приведенной оценкой и в печати, и устно (например, на памятной конференции в Сретенском монастыре 27.11.2017), давал объяснение: Император, мол, страдал дентофобией, нередко встречающейся болезненной боязнью подвергать зубы лечению. Рассуждение г-на Трезубова было следующим: он знает людей, порой весьма высокого социального статуса, страдающих дентофобией, и поскольку зубы черепа № 4 лечению не подвергались, то и Император тем же страдал. Логика портного из сказки «Голый король».

Все встает на свои места при знакомстве с публикациями Агаджаняна и Оболенского: «Заключение специалистов» (здесь принимал участие и Л.Болотин) или «Что делал Император Николай II у зубных врачей?».

Известно, что до 1910 года Государь не прибегал к зубоврачебной помощи. Но, как пишет Оболенский, в течение 1910 года придворный лейб-стоматолог американец Генрих Уоллисон (Wollison) получил из «денежных сумм Государя Императора» 1327 руб. 25 коп., из которых 1300 руб. было выплачено – «за работу» (sic!), а оставшиеся 27 руб. 50 коп. – за зубные щетки, порошок и эликсир. Сумма, замечает историк, по тем временам была более чем значительной, сопоставимой с жалованьем губернатора, из чего можно предположить, что предложенное доктором Царю лечение было весьма серьезным. Здесь уместно также сказать, что Государь менял зубную щетку раз в два месяца, что соответствует гигиенической норме и никак не способствует дурному состоянию зубов.

С лета 1914 года лейб-стоматологом становится Сергей Сергеевич Кострицкий, оборудовавший в том же году зубоврачебный кабинет в Александровском дворце. За месяц до переворота февраля 1917 г. С.С. Кострицкий приехал из Ялты в Царское Село в последний раз. Николай II записал в своем дневнике о своих визитах к стоматологу с 3 по 7 января. Это – первое собственноручное упоминание о лечении зубов, сделанное Императором: «После завтрака просидел полтора часа наверху у зубного врача Кострицкого, приехавшего из Ялты… После завтрака был у Кострицкого долго… От 2 до 3.30 сидел у Кострицкого».

Стоит заметить, что сторонники версии дентофобии Царя толкуют выражение «сидел» как «разговаривал». Но Оболенский убедительно показывает, что оно означало «лечился», ибо с дантисткой М.Рэндель в Тобольске (дамой революционных убеждений) Государю не о чем было разговаривать, в то время как имеется семь записей в его дневнике: «сидел у Рэндель».

Удаленный зуб – в Ипатьевском доме? Известно, что у черепа № 4 имело место удаление зуба за 2-3 месяца до смерти (что стоматологи определяют по степени зарастания лунки). Если считать этот череп принадлежавшим Императору, то удаление производили в Ипатьевском доме. Однако жизнь Царской семьи в заточении подробно документирована, и нет никаких сведений о визите зубного врача в Ипатьевский дом. Последнее же лечение в Тобольске М.Рэндель проводила в середине марта 1918 года, т.е. уже за 4 месяца до расстрела.

О состоянии зубов черепа № 4 и черепа № 7. Обратимся к историко-стоматологической части сборника статей «Екатеринбургские останки. Независимые исследования». «Екатеринбургские останки». Независимые исследования. Сборник статей. На стр.138 читаем: «Тщательное изучение исторических материалов показало, что и Государь, и его Супруга, усиленно лечили зубы. Только за последние полтора года жизни он посетил стоматологов 14 раз, а она за два последних года посетила стоматолога 9 раз. И после этого они оба ни разу не пожаловались на зубную боль или какой-либо дискомфорт в полости рта. Состояние зубов черепов №4 и 7 — просто ужасающее. У черепа №4 имеются практически все возможные заболевания полости рта — от простого кариеса до хронического остеомиелита, а у черепа №7 мы наблюдаем 14 (!!!) первичных кариесов и еще несколько кариесов вторичных вокруг старых пломб. Подобное состояние полости рта дало основание официальным экспертам в 1998 году сделать заключение о том, что люди, которым принадлежали эти черепа, не имели доступа к стоматологическому лечению в течение нескольких лет до смерти! Исторические документы показывают, что лейб-стоматолог С.С.Кострицкий уделял внимание всем членам Царской Семьи при первой необходимости. В частности, Государыню он лечил каждый год и помногу. Последнее лечение Государыни было проведено в октябре 1917 года. В то же самое время проводилось и лечение Государя, которое затем продолжилось М.Л.Рендель вплоть до марта 1918 года. Лечение обоих венценосных супругов благополучно было проведено, что доказывают дневники Семьи, в которых больше ни разу не упоминались стоматологические проблемы. Однако все эксперты Комиссии по останкам единодушно сошлись во мнении, что люди, которым принадлежат черепа №4 и 7, не имели доступа к стоматологическому лечению «несколько лет перед смертью». Это никак не соответствует историческим данным и не позволяет признать эти черепа Царскими».

О состоянии зубов, приписываемых Великим княжнам. Читаем далее (стр.138-139): «Что касается Великих Княжон, то и здесь мы имеем явные несовпадения. Тот же С.С.Кострицкий занимался лечением их зубов и, как и следует придворному стоматологу, содержал их в полном порядке. Во время посещения им Царской Семьи в Тобольске в 1917 году лечение детей не проводилось. Очевидно потому, что проблем с зубами у молодых девушек просто не было, иначе С.С.Кострицкий обязательно бы решил эти проблемы в порядке плановой санации полости рта. При этом все эксперты однозначно сошлись на мнении, что люди, которым принадлежали черепа №3, 5 и 6, не имели доступа к стоматологу в течение 1–2 лет, так как имели обширные незалеченные кариозные поражения на подавляющем большинстве зубов. Это тоже никак не вписывается в имеющиеся исторические сведения. До нас дошли точные даты посещения Княжнами стоматолога. В частности, Великая Княжна Татьяна Николаевна посещала С.С.Кострицкого всего два раза, один раз в августе 1915 года и один раз в июне 1916 года. У черепа №6 установлено 23 пломбы. Допустить, что С.С.Кострицкий за два посещения установил девушке 23 пломбы практически невозможно. Кроме того, у черепа №6 имеется 19 вторичных и 4 первичных кариеса, что соответствуют картине очень длительного отсутствия стоматологической помощи. Ни о каких проблемах с зубами у Великих Княжон не написано ни в одном дневнике, хотя, как известно, в них подробно описывалось все происходящее и все малейшие заболевания не только членов Семьи, но и близких им людей. Следовательно, черепа №3, 5 и 6 не могут принадлежать Великим Княжнам».

Вывод. Зубы «екатеринбургских останков» не имеют отношения к Царской семье, следовательно, останки не могут быть подлинными. Отрицание этого факта является прямым и сознательным противлением истине – а православные знают, что это значит.

Андрей Анатольевич Мановцев, публицист