Миролюбивый потомок двух фельдмаршалов

195 лет назад, 3 января (ст. ст.) 1826 года, на 72-м году умер выдающийся государственный и общественный деятель Российской империи граф Николай Петрович Румянцев. Его отец, фельдмаршал Пётр Андреевич Румянцев-Задунайский, был гениальным полководцем, прогремевшим на всю Европу победами над турками в войне 1768 – 1774 гг. Его дед по материнской линии, фельдмаршал князь Михаил Михайлович Голицын, соратник Петра I, прославился громкими победами в Северной войне 1700 – 1721 гг.

Однако при столь «военизированных» предках Николай Петрович избрал сугубо гражданскую стезю, хотя по традиции того времени и был с детства записан в армию – сержантом в артиллерию, затем переведён в лейб-гвардии Конный полк, затем в лейб-гвардии Семёновский полк, откуда в 15 лет вышел прапорщиком. На этом его «военная карьера» и закончилась. В 18 лет (1772 г.) его пожаловали в камер-юнкеры Двора, но светские развлечения его мало интересовали, и через два года он отправился в путешествие по Европе в сопровождении доверенного человека Екатерины II барона Гримма.

Покровительствовала юному придворному, в знак признания особых заслуг его отца, сама императрица. Но не только в родительских заслугах было дело. Сам камер-юнкер выделялся своим умом, любознательностью, обширными знаниями, энергией и добротой, терпимостью и приветливостью – тем обаянием, которое располагало и притягивало к нему самых разных людей. Вольтер, встретившись с ним  в Женеве, высоко оценил ум и знания юноши и в письме своему венценосному корреспонденту Екатерине рекомендовал того к государственной службе. Много лет позднее Наполеон говорил, что он не видел еще никого из русских с такими глубокими знаниями в области истории и дипломатии, а французский министр иностранных дел Талейран отмечал, что Н.П. Румянцев «соединяет французскую любезность с английской глубиной и ловкость итальянца с твердостью русского».

По возвращении в Россию Николай Петрович служил при дворе, а с 1781 года на протяжении 15 лет занимал пост чрезвычайного посланника во Франкфурте-на-Майне, где попутно выполнил и деликатное дипломатическое поручение: посетил двор Баденского герцога, присмотрелся к его дочерям, выбрал старшую Луизу-Августу, а потом организовал её выезд в Петербург на «смотрины» в качестве невесты внука Екатерины, будущего царя Александра I. Одновременно он был русским представителем при сейме Священной Римской империи.

Успешно закончив дипломатические дела, Н.П. Румянцев вернулся домой и получил новое задание – разобраться с вопросом изменения курса медной монеты. Он оказался хорошим специалистом в вопросах денежного обращения и пошёл выше: был назначен председателем правления Государственного заёмного банка, затем сенатором и членом комитета, решавшего проблему погашения государственного долга. Восхождение по служебной лестнице продолжалось и при Павле I, однако граф чем-то прогневал царя и тот приказал ему «уехать в чужие края».

Вернувшись из 3-летней «ссылки» после воцарения Александра I, Николай Петрович стал одним из доверенных лиц молодого императора. Приходится поражаться, как он умел успешно справляться с разнообразием поручаемых дел. На посту главного директора водных коммуникаций (1801–1809 гг.) он руководил строительством Мариинского, Свирского и Обводного (в Петербурге) каналов, строительством Биржи, двух мостов на Мойке, водопровода из Мытищ в Москву, организовал расчистку фарватеров ряда рек. На посту члена Экспедиции по строительству дорог активно занимался дорожным строительством.

Одновременно (1802–1810 гг.) на посту министра коммерции занимался вопросами внешней и внутренней торговли, усовершенствовал систему финансов, установил выгодные таможенные тарифы, содействовавшие развитию промышленности и сельского хозяйства, учредил Архангельскую торговую компанию, организовал ряд географических экспедиций (в том числе первую русскую кругосветную экспедицию под командованием Лисянского и Крузенштерна), способствовал освоению северных и восточных районов страны, стал издавать статистические ежегодники по внешней торговле (выходили до 1917 г.). По его инициативе зародилось сахарное свекловодство. Кроме того, будучи членом Сената и членом (позднее председателем) Государственного совета, постоянно участвовал в решении общегосударственных вопросов.

С 1807 года граф возглавил министерство иностранных дел. Англофильская политика его предшественника графа А.Р. Воронцова (брата многолетнего русского посла в Англии англомана С.Р. Воронцова) привела Россию к роковому шагу: разрыву с Наполеоном, вступлению в антифранцузскую коалицию, созданную для защиты Англии и Австрии от экспансии Наполеона, и поражениям Русской Армии под Аустерлицем в 1805 г. и под Фридлянодом в 1807 г. По Тильзитскому миру (1807 г.) Россия была вынуждена примкнуть к Континентальной блокаде Англии, своего главного торгового партнёра, на которого приходилось более половины русского экспорта, что больно ударило по интересам купцов и землевладельцев. (Правда, современные исследователи считают, что блокада практически не ослабила финансового положения страны и даже оказалась полезной, стимулировав развитие отечественной промышленности).

Н.П. Румянцев был сторонником доброжелательных отношений с Францией и всегда относился с неприязнью к Англии, хорошо зная её коварство и стремление решать свои проблемы чужими руками. Ему и пришлось развязывать запутанные клубки противоречий между европейскими державами, смягчать последствия континентальной блокады, искать союзников и строить сбалансированные отношения  с Наполеоном и с ненавистной Англией. Одним из самых крупных его успехов были переговоры со Швецией и заключение Фридрихсгамского мира, по которому Финляндия вошла в состав России. Император написал ему: «Невозможно было вести переговоры с бòльшим талантом и мудростью. Россия обязана Вам признательностью» и присвоил ему чин канцлера (аналог генерал-фельдмаршала), коих в истории России было меньше, чем императоров.

Однако, несмотря на все усилия министра иностранных дел, войну он предотвратить не смог, и вторжение Наполеона воспринял как личную трагедию: вскоре с ним случился инсульт, он почти потерял слух и от государственных дел отошёл. Но с этого времени началась его вторая жизнь, не менее яркая, чем первая – жизнь «мецената имперского масштаба».

Ещё в юности Н.П. Румянцев увлёкся историей, и отставка от государственной службы дала возможность превратить увлечение в главное дело жизни. Адмиралу Крузенштерну он писал: «Станем служить всеобщему просвещению, Вы своими пространными познаниями, а я горячим усердием среди такой эпохи, в которой бесстыдно проповедуют, что просвещение к благу народному не служит».

Первоочередной интерес для него представляли древние русские рукописи и документы – то, что сейчас называют первоисточниками, на которых базируется вся историография. К этому времени у него уже была огромная библиотека (в конце жизни насчитывавшая 28 тыс. томов). Он собрал кружок единомышленников – учёных, чиновников (!), студентов, получивший неофициальное название Румянцевского кружка, и из личных средств финансировал его деятельность – экспедиции в разные уголки России для поиска древних рукописей и в европейские страны для поиска документов, относящихся к России, обработку и систематизацию материалов, публикации научных трудов и т.д.  Он выделил Академии наук огромную сумму, 25 тысяч рублей, на издание многотомного Собрания русских летописей. Его справедливо считают основателем русской школы археографии. Император Николай I говорил о нём: «Румянцев — это один из уникальных русских, уму и глубочайшим познаниям которого я поражаюсь».

За научные заслуги Николай Петрович был избран Почётным членом Императорской Академии наук, Прусской и Мюнхенской академий, членом более 20 научных обществ. Его альтруизм не ограничивался наукой. На свои деньги он построил в Великих Луках одну из первых в стране провинциальных библиотек, в Гомеле (на Гомельщине у него были большие поместья) построил кафедральный собор и мост через р. Сож, финансировал кругосветную экспедицию под командованием Коцебу, в составе которой была большая группа учёных, а всю свою большую канцлерскую пенсию отдавал в помощь инвалидам Отечественной войны.

Граф Н.П. Румянцев был богатым человеком. Но таких, и даже более богатых было немало. Есть они и сейчас. Немного только было среди них людей, так беззаветно служивших Отечеству. Умирая, он завещал все свои коллекции Министерству народного просвещения «на общую пользу», и в 1828 г. в его особняке на Английской набережной открылся первый в стране публичный музей, названный Румянцевским. На фронтоне здания по повелению Николая I было начертано: «От Государственного канцлера графа Румянцева на благое просвещение». Однако из-за недостатка средств на содержание музей в 1850-е оказался в плачевном состоянии. Спас его попечитель Московского учебного округа генерал Н.В. Исаков, по инициативе которого коллекция была перевезена в Москву и размещена в знаменитом Доме Пашкова на Моховой.

В советское время музей был расформирован, но расформирован достаточно разумно: книжную коллекцию передали Государственной библиотеке им. Ленина (ныне РГБ), которая и сегодня составляет бòльшую часть фонда древних рукописей, а коллекцию произведений искусства – Музею изобразительных искусств им. Пушкина.

Умер Николай Петрович в Петербурге, а похоронен в построенном им Петропавловском соборе в Гомеле – городе, для которого он очень много сделал. Там же в 1992 г. установлен и памятник ему, а в РГБ проходят ежегодные Румянцевские чтения, публикуются научные статьи, проводятся выставки.

Валерий Васильевич Габрусенко, публицист, кандидат технических наук, доцент, член-корреспондент Петровской академии наук и искусств