Давление Вашингтона на Россию посредством экономических санкций продолжает нарастать. Использованы ещё не все возможности прямого давления, но, например, в части блокирования платежей и расчётов российских банков через систему СВИФТ или замораживания валютных резервов России, США ограничены.
С моей точки зрения, следующим актом антироссийской санкционной кампании Вашингтона станет усиление вторичных санкций. Вторичные санкции – те карательные действия, которые Вашингтон применяет против физических лиц, компаний, банков, государств, отказывающихся присоединиться к первичным санкциям США против той или иной страны (в данном случае – России). В 2018 году действия Вашингтона по линии вторичных санкций заметно активизировались. Избран курс на организацию полной экономической изоляции России от остального мира. Прежде всего, инструмент вторичных санкций адресован Китаю, который является крупнейшим торгово-экономическим партнёром РФ. В 2017 году оборот внешней торговли между Россией и Китаем увеличился на 31,5% по сравнению с 2016 годом и составил 87 млрд. долл.
Российские банки и компании заметили, что работать с китайскими банками с 2014 года стало намного сложнее. Российский бизнес искал кредитов на Востоке, но китайские банки слишком ценили отношения с Америкой и уклонялись от выдачи кредитов. Многие китайские банки начали закрывать счета российским физическим лицам, вынуждая их переводить деньги в банки других стран.
А вторичные санкции против Китая из-за его сотрудничества с Северной Кореей стали явными и жёсткими два года назад. Так, в сентябре 2016 года под санкции попала китайская компания Dandong Hongxiang Industrial Development Co Ltd, обвинённая американской стороной в оказании финансовой помощи КНДР и проведении торговых операций, которые способствуют развитию ядерной программы Северной Кореи. В июне 2017 года Министерство финансов США объявило о введении санкций в отношении китайского Bank of Dandong, штаб-квартира которого расположена у границы с КНДР.
Интересна история с китайской компанией ZTE, гигантом китайской радиоэлектроники. До недавнего времени компания закупала в США комплектующие. Неожиданно в марте прошлого года Вашингтон обвинил её в нарушении американских санкций против Ирана и КНДР (продажа запрещённой продукции). Затем последовал штраф в размере 1,2 млрд. долл. А в апреле сего года американским компаниям было запрещено поставлять комплектующие для ZTE. Работа китайского гиганта остановилась. Чтобы восстановить работу, компании пришлось заплатить ещё 1 млрд. долл. в виде штрафов, сменить всех управляющих и согласиться на жёсткий контроль со стороны американских служб, отвечающих за реализацию санкций.
Похожее расследование Министерство торговли США ведёт в отношении Huawei, крупнейшей в мире китайской телекоммуникационной компании, добиваясь от неё предоставления документации по поставкам в Иран, Сирию, КНДР, Судан и на Кубу.
Одной из наиболее зловещих угроз Вашингтона в адрес Пекина стало сделанное в сентябре 2017 года заявление министра финансов Стивена Мнучина, который предупредил, что если Китай будет нарушать санкции в отношении КНДР, Вашингтон может отрезать Пекин от «международной долларовой системы».
В августе 2017 года был принят американский закон CAATSA («О противодействии противникам Америки посредством санкций»), который определяет в качестве «противников Америки» три государства – Россию, Иран и КНДР. Согласно закону, «любое лицо, которое сознательно участвует в значительных деловых операциях с любым из этих [юридических] лиц, подпадает под санкции».
В сентябре 2018 года была зафиксирована первая жёсткая вторичная санкция США против Китая в связи с первичными санкциями против России, введёнными в отношении российских ОПК и разведки. Речь идёт о сделке между Москвой и Пекином на поставку в Китай российского оружия – истребителей Су-35 и зенитно-ракетных комплексов С-400. Вторичные санкции введены в отношении Управления вооружений Объединенного штаба Центрального военного совета КНР и его начальника Ли Шанфу. Они предусматривают замораживание активов китайского ведомства и его главы в случае их обнаружения в финансовой системе США, запрет на выдачу въездных виз и отказ в экспорте американской военной техники в КНР.
После принятия закона CAATSA и особенно после сентябрьской санкции Вашингтона в связи с поставками российского оружия китайские банки стали ещё более осторожными. Когда организация или физическое лицо Российской Федерации включено в чёрные списки (так называемый лист SDN - Specially Designated Nationals List), китайским банкам всё понятно: они либо отказывают фигуранту листа SDN, либо закрывают все его счета и разрывают подписанные с ним соглашения. Именно так поступили китайские кредитные организации Bank of China, ICBC, China Construction Bank с физическим лицом по имени Олег Дерипаска и его структурой En+ Group.
14 сентября о сложностях работы с китайскими банками упомянул представитель ЦБ РФ в Китае Владимир Данилов: «Коммерческие банки КНР зачастую ссылаются на санкции стран ЕС и США в качестве причины отказа в обслуживании платежей клиентов российских банков, которые не имеют оснований… Несмотря на широкую корреспондентскую сеть, плавный рост расчетов в национальных валютах и достижение двустороннего финансового сотрудничества… есть проблемы, связанные с расширенной интерпретацией рядом китайских банков ограничительных мер третьих стран в отношении РФ».
27-28 сентября в Шэньчжэне проходило заседание подкомиссии по сотрудничеству в финансовой сфере между РФ и КНР. Газета «Коммерсант» (№195 от 24.10.2018) сообщила некоторые подробности. Стороны, пишет газета, обсуждали «барьеры, препятствующие своевременному проведению межбанковских платежей и открытию корреспондентских счетов». Представители РФ в ходе заседания «настойчиво поднимали вопрос о том, что китайские банки блокируют или затягивают операции российских компаний». Однако «представители Народного банка Китая (аналог российского ЦБ, но не имеющий надзорных функций) в ответ на это оказались лишь «готовы продолжать» передавать коммерческим банкам КНР информацию "о характере действующих санкционных ограничений"».
Между тем паниковать не стоит. Надо трезво понимать, что Китай не пойдёт ради России на жертвы. Ведь потери от вторичных санкций могут оказаться неизмеримо больше тех выгод, которые Китай получит от безоглядного сотрудничества. А вот на сотрудничество с РФ без рисков вторичных санкций прагматичный Пекин всегда готов. Например, китайские банки не стали бы оглядываться на США, если бы российские физические и юридические лица открывали у них счета не в долларах, а в юанях и рублях и сделки также проводили бы в национальных валютах двух стран.
Разговоры между Москвой и Пекином о более широком использовании национальных валют в двухсторонних расчётах ведутся уже несколько лет. Согласно данным Банка России, доля рубля в расчётах по импорту товаров и услуг Россией из Китая в 2013 году составила 3,9%, в 2016 году – 2,1%, в 2017 году – 2,7%. А доля рубля в расчётах по экспорту российских товаров и услуг в Китай за указанные годы равнялась соответственно 1%, 6,8%, 9,4%. Прогресс есть, но очень медленный, и доля рубля по-прежнему остаётся низкой. Доля юаня повыше, но всё равно доля доллара в выручке российских экспортёров от поставок в Китай в 2017 году составила 78,8%. Платежи за российский импорт из Китая в долларах составили 76,0%. При такой долларизации российско-китайских экономических отношений Пекин будет послушно участвовать в санкциях против России.
К сожалению, некоторые российские политики доверчиво принимают за чистую монету многие заявления китайского руководства. В том числе заявления о том, что Пекин не будет участвовать в антироссийских санкциях. Приведу свежий пример. Китай был самым крупным покупателем нефти Ирана. После того как Вашингтон весной 2018 года объявил о восстановлении в полном объёме экономических санкций против ИРИ, Пекин твёрдо пообещал, что к этим санкциям ни при каких обстоятельствах не присоединится. Санкции против Ирана вступят в силу 4 ноября, через неделю. Европейские компании и банки ещё летом заявили о своем уходе из Ирана. Пекин до сентября продолжал уверять, что не «прогнётся» под давлением США. В начале октября наивный министр энергетики РФ Александр Новак даже предполагал, что Китай может увеличить закупки иранской нефти за счёт отказа от неё европейских импортёров. И вот на днях последовали официальные заявления Пекина, свидетельствующие об обратном. Китайские госкомпании CNPC и China Petrochemical Corp. уведомили Иран о том, что с 4 ноября они прекращают работу с иранскими поставщиками.
Опытные китаисты говорят: то, что Пекин обещает, надо делить на десять. Пример с Ираном показывает иное: рассматривая обещания Пекина, полезно менять в них знак «плюс» на знак «минус». Сотрудничать с Китаем можно и нужно, но только с учётом этой «китайской математики».
Валентин Катасонов, д.э.н., профессор, председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова
Впервые опубликовано на сайте Фонда стратегической культуры
