Монархизм и антисоветизм

Священник Александр Шумский

16-го марта с.г. в посёлке при ж/д станции Сологубовка, что в Ленинградской области, состоялась международная конференция «Почитание Святых Царственных Страстотерпцев и прославление Царских Слуг в России и Зарубежьи». Уважаемый главный редактор «Русской народной линии» и мой друг Анатолий Дмитриевич Степанов сказал мне однажды: «Отец Александр, я хочу тебе посоветовать в полемических материалах больше акцентировать внимание не на конкретных персоналиях, а на их идеях. Надо спорить не с людьми, а с идеями». Не считаю такой совет универсальным, поскольку согласен больше с известным политическим деятелем, который любил повторять: «У каждой идеи есть фамилия, имя, отчество». Но в отношении прошедшей Царской конференции готов применить полемический приём, предложенный главным редактором «Русской народной линии». 

Организаторы конференции говорят о столетней годовщине «насильственного отрешения императора Николая II от престола». Всё-таки удивительно богат русский язык… Судите сами: два почти одинаковых слова – «отрешение» и «отречение». Но от того, какую мы поставим буковку в слове – «ш» или «ч» – принципиально зависит понимание одного из важнейших событий отечественной истории. Я со словами «насильственное отрешение» согласиться не могу. Конечно, на императора Николая II оказывалось колоссальное давление со стороны предателей, трусов и обманщиков. Но ведь свою подпись под текстом об отречении от престола император поставил сам лично, своей рукой. Для меня, как и для очень многих других, в этом нет ни малейшего сомнения. Огромные книги некоторых монархистов, в которых делаются попытки обосновать юридическую несостоятельность царской подписи, выглядят совершенно неубедительно. Сам Царь-Страстотерпец не сделал ни одной попытки дезавуировать собственную подпись. Зачем организаторам конференции понадобилось это «насильственное отрешение»? Ничего, кроме ещё одной трещины разделения, уже в стане монархистов, оно не даёт. 

Я всегда стоял на той позиции, что вообще не следует делать особого акцента на факте царского отречения. Главный факт состоит в том, что от монархии отреклись правящая элита, огромная часть общества (прежде всего – интеллигенция) и весьма значительная часть простого народа. И на фоне этого основополагающего факта царская подпись об отречении от власти смотрится как важное, но вторичное событие.

На Царской конференции в Сологубовке предложили учредить оргкомитет по подготовке к 100-летию «Царской Голгофы». И опять у меня возникает смущение: Я почитаю Царскую Семью. Она совершенно обоснованно прославлена Русской Православной Церковью. Но слова «Царская Голгофа», написанные с заглавных букв, мне представляются неуместными, в перспективе – даже опасными. Есть только одна Царская Голгофа, и относится она исключительно к Царю Небесному – Господу нашему Иисусу Христу. Надо осторожно употреблять такие слова. В 90-е годы прошлого века у нас появилась секта «царебожников», которые и ввели в употребление слова «Царская Голгофа». Затем они пошли ещё дальше и начали величать царя Николая II «Царём-Искупителем». Здесь очевидная попытка подменить Господа нашего Иисуса Христа царём земным. 

В этой связи мне не очень понятна позиция одного уважаемого владыки, который по скайпу принял участие в сологубовской конференции и сказал буквально следующее: «То есть, Бог делегировал Свою власть царю земному, которого надо слушать, как Бога». Я, конечно, уверен, что сам владыка понимает принципиальную разницу между Царём Небесным и земным. Он просто хочет выделить мысль о сакральности царской власти. Но люди попроще ведь буквально поймут его слова. А далее – как говорится, везде… Но вот рассуждений уважаемого владыки о нашем советском прошлом я никак не могу принять: «Мы живём с советскими комплексами, и пока далеки от всеобщего покаяния. В нашем народе крепко засели комплексы советской жизни – комплексы революции, цареубийства и гражданской войны. Надо выкорчёвывать из души эти комплексы и дать место любви единства русского народа со Христом и Его Помазанником». Какие «советские комплексы» имеет в виду владыка? Если говорить об атеистической идеологии – то да, я полностью с ним согласен. Но ведь советская идеология и советская живая жизнь очень сильно расходились. Несмотря на официальный атеизм, в СССР сохранилась нравственная основа, в отличие от буржуазного Запада, где никакого официального атеизма, казалось бы, не было. Но в нравственном отношении Запад качественно уступал СССР. В том-то и состоит парадокс советского периода, что в нём сохранился христианский «фермент». А на Западе он почти исчез. В предреволюционной России действовали сотни официальных публичных домов, а степень разврата – зашкаливала. Порукой тому была, например, вакханалия пьяного разгула в Москве, Петербурге и других городах в новогоднюю ночь 1917-го года. А ведь шла война с Германией… О нравственной катастрофе в предреволюционной России написано множество материалов. Например, в статье Александра Горбатова «Что обещал новый 1917-й год?», недавно опубликованной на Русской народной линии. 

Советские комплексы революции, цареубийства и Гражданской войны, о которых говорит владыка, относятся к самому начальному большевистскому периоду. Уже в 30-е годы начался сталинский антиреволюционный процесс, и большевистская разрушительная революционная идеология (троцкизм) сменяется охранительной государственной советской идеологией. И уже в девяностые годы прошлого века охранительный советский строй был опрокинут либеральной революцией, то есть по сути произошло то же самое, что и в феврале 1917-го года. От каких еще советских «комплексов» мы должны отказаться? Может быть, от «комплексов» справедливости или жертвенности, комплексов совести и нестяжательности, которые были весьма востребованы в советское время? И не эти ли советские «комплексы» являются сегодня единственным противоядием против разлагающей русскую жизнь либеральной заразы? Именно эти советские «комплексы» больше всего ненавидит малый либеральный народец. И случится катастрофа, если нынешний монархизм совпадет с либерализмом в отношении советского прошлого и советских «комплексов». 

Другие ведущие организаторы конференции высказывали схожие с владыкой мысли. Например, утверждали, что после падения монархии в 1917 году Россия и русский народ находились под проклятием и длилось это проклятие четыре поколения. Теперь, мол, срок проклятия закончился, и наш народ сможет покаяться за грех цареубийства. Тут остается только руками развести! Кто из ведущих церковных авторитетов, особенно из старцев, говорил об этом четырехпоколенном проклятии? Я знал почти всех известных старцев, беседовал с ними, в том числе и о Промысле Божием в истории. Ничего подобного никогда не слышал. Правда, один уважаемый московский протоиерей писал в свое время об антихристе в Москве. Но потом, видимо, поняв свою ошибку, снял эту тему.

На той же конференции один из батюшек заявил, что с 1917-го года в России больше нет законной государственной власти, вплоть до нынешней президентской. Владимира Путина он уважает и даже «молится за него по зову сердца». При этом батюшка, подчеркивая нелегитимность правительства Керенского, провозглашает легитимность Учредительного собрания, состоявшего в основном из эсеров. Это что за логика? И как же тогда быть с Державной иконой Божией Матери, явленной сразу же после падения монархии? Получается по логике организаторов конференции, что Божия Матерь устранилась от промышления над Россией и русским народом? Или Божия Матерь все сто лет после 1917-го года осуществляла Божий Промысел над проклятой страной и проклятым народом?! И как же тогда быть с Великой Победой 9 мая? Ее одержали проклятые вожди вместе с проклятым народом? И тогда над кем они эту победу одержали? Над непроклятым «Атуальфом Хитлером Берлинским», так, что ли? Вот ведь до чего можно договориться, следуя линейной логике мышления. Надо ясно осознавать, что антисоветизм неизбежно приводит к фашизму, либеральному или монархическому (это неважно). И никуда монархистам не деться от очевиднейшего факта: Господь Бог и Божия Матерь пресекли монархию в России. Смертельная болезнь наследника разве не свидетельство Божия Промысла о монархии в России? Не дал Господь Бог последнему русскому императору победно закончить войну и одолеть революцию. Вместе с тем, советскому Сталину и советскому народу Бог даровал победу в самой страшной войне во всей истории. Вот о чем следует задуматься нашим записным монархистам, которые рассуждают так, что, мол, Бог не участвует в истории, а участвуют в ней лишь люди. У них получаются, что пришли некие злодеи и обрушили монархию. Ну не глупость ли? А по поводу советских комплексов хочу добавить. Есть у нас еще комплексы С-400, уже существуют образцы С-500, и задуманы были эти комплексы еще в «проклятое» советское время. Может быть, нам и от этих комплексов отказаться? 

Теперь несколько слов по поводу всенародного покаяния в грехе цареубийства. Русская Православная Церковь, прославив Царскую семью в чине страстотерпцев, уже принесла всенародное покаяние. Чего же еще нужно? Нынешним непонятным призывом к всенародному покаянию можно лишь отпугнуть людей от Церкви, особенно молодых. Я не жил в 1917 году и не участвовал в грехе цареубийства, мне здесь не в чем каяться. Не надо нагнетать ненужные эмоции. Мы почитаем святую Царскую Семью. Я опасаюсь, что некоторые тенденции, проявившиеся на конференции, могут перерасти в своеобразный монархический национал-большевизм, который, вместо единения православных патриотов, приведет уже к непоправимому расколу в их рядах. Скажу откровенно: после прошедшей конференции мне будет гораздо труднее называть себя публично монархистом, потому что придется долго объяснять, чем мой монархизм отличается от монархизма антисоветского, и таких, как я, очень много. Надеюсь, что здравомыслящие организаторы Сологубовской конференции серьезно отнесутся к моим опасениям и исправят ситуацию. 

PS. По данным ВЦИОМ, 80% россиян отдают предпочтение республиканскому строю, а 68% категорически против возвращения монархии. Поэтому мы должны очень аккуратно и рассудительно высказываться на монархическую тему. Иначе вместо укрепления единства российского общества получим углубление его раскола, и грех будет лежать на нас. Конференция наверняка вызовет большой взрыв мнений, и важно сделать этот взрыв управляемым и направленным против либерализма, а не против Исторической России.

Анатолий Степанов

Прежде всего я хотел бы поблагодарить отца Александра за его статью. Любой отклик на мероприятие, даже критический, полезен. Критические замечания порой воспринимаются в штыки, и такая реакция психологически понятна - мы трудились, а кто-то критикует, однако, любая критика - и справедливая, и не очень - даёт возможность снова вернуться к теме, четче определить какие-то понятия. Именно поэтому я благодарен батюшке за его анализ, и, пользуясь случаем, хочу попросить прощения, что моя загруженность не позволила вовремя подготовить свою часть текста для публикации, ибо статья о. Александра опубликована на его страничке уже больше недели назад.

Сначала отвечу на некоторые мелкие замечания отца Александра, которые порой связаны с тем, что он не был участником конференции, поэтому некоторые фразы он воспринимает вне контекста, в котором они произносились, а потому придает им не совсем аутентичный смысл.

Батюшке не нравится термин «отрешение» вместо «отречения», что он связывает с попытками некоторых монархистов «обосновать юридическую несостоятельность царской подписи», мол «сам Царь-Страстотерпец не сделал ни одной попытки дезавуировать собственную подпись». На мой взгляд, это - недоразумение. Именно я использовал и постоянно термин «отрешение», поскольку этим подчеркивается не добровольный, а насильственный характер того, что произошло на станции Дно. Государь подписал документ, который назвали «манифестом», в результате обмана, угроз и шантажа. И совсем другое дело, подписывал Государь этот «манифест» или его подпись подделали. Я убежден, что он подписал документ сам, прекрасно отдавая себе отчет, что он делает. Ибо сразу послал по собственной инициативе телеграмму брату, именуя его «Ваше Императорское Величество». А через несколько дней встретился с матерью, которой ни словом не обмолвился об обмане. Тут я с отцом Александром согласен. Но все-таки «отречение» правильно называть «отрешением».

Далее. Отцу Александру не нравится термин «Царская Голгофа», который у него почему-то вызывает ассоциации с «сектой царебожников». Мне это непонятно. Слово Голгофа уже давно вошло в русский язык не только как место обозначения мученических страданий Спасителя в Иерусалиме, но и как слово нарицательное, обозначающее место страданий каждого мученика за Христа. У каждого мученика была своя Голгофа. У Царской Семьи Голгофа была в подвале Ипатьевского дома в Екатеринбурге. Поэтому вполне уместно говорить о «Царской Голгофе» или «Екатеринбургской Голгофе», и «царебожники» тут не причём.

Автор критикует высказывание «одного владыки», который выступал по скайпу и говорил о неизжитых советских комплексах. Кстати, когда я советовал о. Александру спорить с идеями, а не с авторами, я, разумеется, имел в виду совсем иное. Батюшка же вроде как не называет по имени оппонента, но делает это так, что каждому понятно, о ком идёт речь. Тут речь идет о митрополите Вениамине. Однако претензии о. Александра к Владыке основаны на недоразумении, на том, что батюшка не дал себе труд послушать запись выступления митрополита на конференции, а ограничился только кратким отчётом. Всем присутствовавшим на конференции было понятно, что Владыка имеет в виду не комплексы С-400, не советскую военную мощь и место в Совете Безопасности ООН, а комплексы братоубийства, безбожия и т.д. Впрочем, и сам о. Александр пишет: «Если говорить об атеистической идеологии – то да, я полностью с ним согласен». Но именно об этом, а не о чем-то другом и шла речь.

Далее автор, возражая Владыке, пишет, что «в 30-е годы начался сталинский антиреволюционный процесс, и большевистская разрушительная революционная идеология (троцкизм) сменяется охранительной государственной советской идеологией». Это правда, но не вся правда. Ведь потом была и «хрущевская оттепель», время новых гонений на Церковь, когда выяснилось, что эти комплексы никуда не делись. А потом явился «верный ленинец» Горбачев, и началась неистовая кампания по разоблачению «охранительного сталинизма». Да и в брежневское время атеизм и русофобия никуда не делись, и если делался шаг навстречу русскому национальному движению, тут же делались два шага назад с реверансами в сторону западников. Так что прав Владыка, говоря о неизжитых комплексах.

Далее о. Александр пишет: «Другие ведущие организаторы конференции высказывали схожие с владыкой мысли. Например, утверждали, что после падения монархии в 1917 году Россия и русский народ находились под проклятием и длилось это проклятие четыре поколения. Теперь, мол, срок проклятия закончился, и наш народ сможет покаяться за грех цареубийства». Эта мысль прозвучала не в выступлении ведущих конференции, которыми были, напомню, прот. Александр Захаров и автор этих строк, а в выступлении одного из участников - режиссера и общественного деятеля из Екатеринбурга Руслана (Сергия) Алиева. Насколько я понял, это не его мысль, он транслировал слова афонских старцев, с которыми Сергий много общался. Вообще на конференции вопросы богословско-историософские практически не обсуждались.

Тут уместно коснуться вопроса о народном покаянии. Батюшка пишет: «Теперь несколько слов по поводу всенародного покаяния в грехе цареубийства. Русская Православная Церковь, прославив Царскую семью в чине страстотерпцев, уже принесла всенародное покаяние. Чего же еще нужно? Нынешним непонятным призывом к всенародному покаянию можно лишь отпугнуть людей от Церкви, особенно молодых. Я не жил в 1917 году и не участвовал в грехе цареубийства, мне здесь не в чем каяться». Вообще-то никто иной как покойный Патриарх Алексий сказал уже после канонизации Царственных Страстотерпцев: «Грех цареубийства нашим народом не раскаян». Так что мысль о необходимости покаяния в грехе цареубийства принадлежит не только некоторым участникам конференции. Но дело не только в этом. На конференции не раз звучали горькие слова, что Церковь прославила Царскую Семью, а вот должного почитания Царственных Страстотерпцев до сих пор нет. И приводилось немало примеров. Нередко можно зайти в храм и не обнаружить там икон Царской Семьи. Молебны Царственным Мученикам - редкость. Из Царских слуг прославлен только один страстотерпец Евгений (Боткин), хотя Зарубежная Церковь, с которой мы воссоединились 10 лет назад, прославила всех. На вечернем и утреннем богослужении почти везде поминают Царственных Страстотерпцев «списком», а вот преподобномученица Елизавета и инокиня Варвара удостоены персонального именования, - так в служебнике. Так что проблема есть, она не придумана участниками конференции.

Теперь о самом существенном, что вынесено и в заголовок статьи - о соотношении монархизма и антисоветизма. Об этом надо сказать обстоятельнее. В целом с пафосом батюшки я согласен, я тоже категорически выступаю против антисоветизма, написал даже когда-то статью «Изжить грех антисоветизма», за которую досталось от наших необелогвардейцев. Поэтому меня заподозрить в антисоветизме или антисталинизме трудно. Тем не менее, в данном случае буду оппонировать своему единомышленнику о. Александру Шумскому. В чём, на мой взгляд, не прав о. Александр и единомысленные с ним люди?

Во-первых, мы замышляли конференцию как собрание всех почитающих Государя людей, пусть и имеющих по другим вопросам разные мнения. Неудивительно поэтому, что на конференции звучали разные точки зрения, особенно, по поводу советской эпохи, - они есть в обществе, звучали они и в Сологубовке. На конференцию ведь приехали люди не только из России, но и из других стран. Высказывалась и другая точка зрения, поэтому представлять дело так, что на конференции собрались только антисоветчики, неправильно. Там были разные люди. 

Я, к примеру, считаю, что и Временное правительство, а уж тем паче большевики были вполне легитимной властью. Коль народ признал законность и тех и других, стало быть они легитимны. Уподобляться законникам-легитимистам опасно. В таком случае нам нужно признать, к примеру, законность притязаний на власть княгини Марии Владимировны, при этом делать вид, что революция не отменила закон о престолонаследии Императора Павла Петровича. Иными словами, нам надо жить в выдуманном государстве. Но это обстоятельство не мешало нам сотрудничать с протоиереем Александром Захаровым в деле организации и проведения монархической конференции, мы находили то общее, что нас объединяло.

Во-вторых, я не согласен с отцом Александром Шумским в понимании явления Державной иконы Божией Матери. Он пишет: «И как же тогда быть с Державной иконой Божией Матери, явленной сразу же после падения монархии? Получается по логике организаторов конференции, что Божия Матерь устранилась от промышления над Россией и русским народом?». А вот если следовать логике автора, то можно дойти и до откровенной хулы, заявив, что Божия Матерь несет ответственность и за репрессии против Новомучеников и Исповедников Российских. Думаю, что правильнее всё-таки говорить о том, что Матерь Божия подхватила скипетр и державу, выпавшие из царских рук в результате предательства «лучших людей», взяла их в Свои руки на время, пока народ не опамятуется. А Божий Промысл состоял в том, что Господь отступился от русского народа и предоставил нашим предкам жить по своей воле. Что получилось из этого, мы знаем, - и пошел брат на брата и сын на отца. Так что с Великой Победой 1945 года, происшедшей в светлые дни Пасхи Христовой, всё нормально, и никто из участников конференции, даже те, кто имеет антисоветские взгляды, не намеревается поклоняться «Атуальфу Хитлеру Берлинскому». Тут отец Александр может быть спокоен.

В-третьих, совершенно ошибочной и неприемлемой я считаю вот эту мысль автора статьи: «И никуда монархистам не деться от очевиднейшего факта: Господь Бог и Божия Матерь пресекли монархию в России. Смертельная болезнь наследника разве не свидетельство Божия Промысла о монархии в России?». Монархию пресекли не Господь Бог и Матерь Божия, а люди, переставшие верою и правдою служить Помазаннику Божию, а значит и Самому Богу. А болезнь Цесаревича не была смертельной, он вполне мог, достигнув совершеннолетия, перестать от нее страдать и счастливо царствовать над своим народом. Правильнее, наверное, говорить о том, что Господь послал испытание русскому народу, даровав ему милостивого Государя и больного Наследника, и народ не выдержал этого испытания, получив в наказание царя по-восточному жестокого, немилосердного, а перед тем отдав народ во власть не знавших жалости «комиссаров в пыльных шлемах». 

Наконец, в-четвертых, не думаю, что правильно противопоставлять Царя-Мученика Николая и Иосифа Виссарионовича Сталина. Сталин, и правда, завершил то, что не довелось завершить Императору, предварительно устроив грандиозную чистку не только аппарата, но и общества, когда прямо по-евангельски «один берется, а другой оставляется» (Мф. 24:40). Как известно, в репрессиях не было никакой логики, одних арестовывали, других не трогали, то есть это было наказание всему народу. О преемственности политики Сталина и политики Императора Николая свидетельствуют хотя бы эти слова из приказа Верховного Главнокомандующего после победы на Японией: «Сорок лет ждали мы, люди старшего поколения, этого дня».

И последнее, о чём хочу сказать. В постскриптуме автор обращает внимание на то, что, согласно социологическим исследованиям, идея монархии пока не популярна в народе. Это, действительно так. Но это не значит, что мы должны стать трубадурами республиканского строя. Если мы являемся сознательными монархистами, если мы понимаем, что самодержавная монархия - лучшая форма государственного устройства, мы должны активнее заниматься просветительской работой, разъясняя людям, что такое подлинная монархия. Кроме того, мы и сами должны произвести некоторую работу над собой. Что это значит? Во-первых, надо напрочь отвергнуть всякие претензии легитимистов на то, что они и есть истинные монархисты. К сожалению, в народном мнении монархическая идея ассоциируется с таким комичным явлением как легитимизм, с такими странными претендентами на престол как княгиня Мария Владимировна и ее сын Георгий, или английский принц-масон Майкл Кентский. Это не добавляет авторитета монархической идее. Во-вторых, надо учиться мыслить творчески, а не схематично. Грядущая монархия очевидно не будет похожа на монархию Романовых. Весьма вероятно, что и царь будет не связан с Романовыми. Важно готовить свои сердца к монархии, воспитывать в себе верноподданнические чувства, а не вычислять претендентов по романовским родословным и по-фарисейски детализировать какие-то формальные признаки будущего монарха.