Как сообщала «Русская народная линия», одной из основных тем VIII Международной конференции «Навстречу 300-летию Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры» стал церковнославянский язык. В конференции принял участие ведущий специалист в области церковнославянского языка доктор филологических наук, доцент Санкт-Петербургского государственного университета Дмитрий Григорьевич Демидов. Мы попросили Дмитрия Григорьевича поделиться своими впечатлениями от прошедшего форума.
Я впервые участвую в подобном плавании и даже не представлял, что таковые возможны. Когда-то в далеком советском детстве я плавал на теплоходе вместе с родителями по экскурсионной путевке Ленинград-Астрахань-Ленинград. Корабль заходил во все древние русские города, нам показывали монастыри, но показывали их только как достопримечательности, как объекты, которые интересны лишь туристам. Но и так ясно было, что монастыри - частица нашей истории.
Когда я стал филологом-русистом, то принимал участие во многих профильных конференциях. В основном это были специализированные конференции с участием педагогов-словесников, где обсуждаются проблемы культуры речи, преподавания в разных классах, организации олимпиад по русскому языку. Но всюду ощущался недостаток более широкого круга общения, взгляда со стороны и апробации своего материала, свежей реакции тех, кто говорит по-русски, молится по-славянски и имеет свое личное отношение к обсуждаемым вопросам.
Меня пригласили принять участие в путешествии-паломничестве, которое организовало Деловое общество «ДелоРус» и Александро-Невское Братство. Я слышал и до этого про это Братство и Александро-Невскую Лавру. Когда в Ленинграде были закрыты почти все храмы, кажется, только 15 действующих храмов было на весь город, я часто посещал Свято-Троицкий собор Лавры.
Сергей Анатольевич Наумов - мой коллега и бывший студент - предложил мне выступить на VIII Международной конференции «Навстречу 300-летию Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры» с небольшим докладом и мастер-классом. Я смутно представлял себе, какая будет программа, взял материалы про запас, и оказалось, что не зря. На конференции пригодились не только те сведения, которые требуется донести в докладе для активизации знаний, необходимых для обсуждения твоего собственного доклада, но потребовался весь опыт, накопленный за 25-30 лет профессорско-преподавательской и научной деятельности не только в области церковнославянского языка, но и сравнительно-исторического языкознания, потребовалось приложить весь багаж знаний.
Отдельная благодарность нашим батюшкам, которые держали нас в «духовном тонусе». У меня было такое ощущение, что я оказался в монастыре. Я не знаю, по какому распорядку живет братия Александро-Невской Лавры, - наверное, не по такому свободному, какой был у нас на корабле, но какую-то часть монастырского обихода мы ощутили. В конференции проявилось удивительное сочетание трех компонентов, главный из которых - духовно-паломнический. Настоящая духовная жизнь с утренним правилом, с подготовкой к Причастию, с принятием Святых Христовых Таин. Я, например, сподобился причаститься в Кирилло-Белозерском монастыре. Это родина моей мамы, бабушки, дедушки. Мой дед похоронен там. К сожалению, его могилу я видел только из окна - она расположена близко к ограде, которая выходит на Вологодское шоссе, по которому мы ехали, возвращаясь из Ферапонтова монастыря.
Конечно, было бы лучше эти 8 километров до монастыря пройти пешком, с посохом, этот путь мы бы преодолели часа за 2-3, но времени у нас было мало, хочется попасть к началу службы, а до Ферапонтово еще дальше. Как бы то ни было, духовная составляющая концентрированно выразилась в поездке в Кирилло-Белозерский монастырь с поклонением мощам святого Кирилла, в ежедневных молитвах, в постоянном духовном окормлении отцом Александром Половинкиным, отцом Николаем Колядой и отцом Прокопием (Павловым). Многая и благая им лета. Отец Прокопий, например, всех вдохновлял, не давал нам дремать и унывать, вселял духовные силы. Он направлял не только молитвенную жизнь, но и течение заседаний конференции.
Второй компонент нашего путешествия был представлен разнообразными направлениями общественной жизни: здравоохранения, педагогики, творчества, юриспруденции, музыки, художественной самодеятельности и церковнославянского языка. Активное участие в поездке принимали также дети.
Третий компонент - собственно научный. Заседания проходили в форме конференций и обсуждений. Вопросы обсуждались важные: как быть в сложившейся социолингвистической ситуации начала XXI века, когда есть уже новая постсоветская система образования с программами, учебной литературой, кадрами? Есть требования обычного, светского образования в области русского языка, есть богослужение на церковнославянском языке, есть воскресные школы, где ведется подготовка детей и взрослых, катехизаторские курсы, где готовят кадры, семинарии. Мы накопили опыт изучения и преподавания церковнославянского языка. Он, конечно, больше обсуждается и изучается на Рождественских чтениях в Москве, где из него извлекаются поучительные выводы. Его требуется активизировать, так чтобы работа не велась вхолостую. В частности, требуется расширять практическое знание и понимание славянского языка. Требуется наладить книгопечатание, как Иван Федоров: печатать Азбуку и Букварь. Были жалобы еще в XVII веке на то, что отпечатанные тиражи быстро расходятся, поэтому в XVIII веке славянскую грамматику вновь составил Федор Максимов, переиздавалась грамматика Мелетия Смотрицкого, а в XIX веке уже были написаны десятки грамматик на все лады и вкусы, под различные методики. У нас есть периодическая печать в области словесности, где можно обсуждать все эти вопросы. Но очень-очень робко это делается, без интенсивных горизонтальных связей. Мы обсуждали в этой поездке, что нужно сделать для большей интенсивности просветительской работы в области церковнославянского языка.
Я впервые участвую в подобном плавании и даже не представлял, что таковые возможны. Когда-то в далеком советском детстве я плавал на теплоходе вместе с родителями по экскурсионной путевке Ленинград-Астрахань-Ленинград. Корабль заходил во все древние русские города, нам показывали монастыри, но показывали их только как достопримечательности, как объекты, которые интересны лишь туристам. Но и так ясно было, что монастыри - частица нашей истории.
Когда я стал филологом-русистом, то принимал участие во многих профильных конференциях. В основном это были специализированные конференции с участием педагогов-словесников, где обсуждаются проблемы культуры речи, преподавания в разных классах, организации олимпиад по русскому языку. Но всюду ощущался недостаток более широкого круга общения, взгляда со стороны и апробации своего материала, свежей реакции тех, кто говорит по-русски, молится по-славянски и имеет свое личное отношение к обсуждаемым вопросам.
Меня пригласили принять участие в путешествии-паломничестве, которое организовало Деловое общество «ДелоРус» и Александро-Невское Братство. Я слышал и до этого про это Братство и Александро-Невскую Лавру. Когда в Ленинграде были закрыты почти все храмы, кажется, только 15 действующих храмов было на весь город, я часто посещал Свято-Троицкий собор Лавры.
Сергей Анатольевич Наумов - мой коллега и бывший студент - предложил мне выступить на VIII Международной конференции «Навстречу 300-летию Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры» с небольшим докладом и мастер-классом. Я смутно представлял себе, какая будет программа, взял материалы про запас, и оказалось, что не зря. На конференции пригодились не только те сведения, которые требуется донести в докладе для активизации знаний, необходимых для обсуждения твоего собственного доклада, но потребовался весь опыт, накопленный за 25-30 лет профессорско-преподавательской и научной деятельности не только в области церковнославянского языка, но и сравнительно-исторического языкознания, потребовалось приложить весь багаж знаний.
Отдельная благодарность нашим батюшкам, которые держали нас в «духовном тонусе». У меня было такое ощущение, что я оказался в монастыре. Я не знаю, по какому распорядку живет братия Александро-Невской Лавры, - наверное, не по такому свободному, какой был у нас на корабле, но какую-то часть монастырского обихода мы ощутили. В конференции проявилось удивительное сочетание трех компонентов, главный из которых - духовно-паломнический. Настоящая духовная жизнь с утренним правилом, с подготовкой к Причастию, с принятием Святых Христовых Таин. Я, например, сподобился причаститься в Кирилло-Белозерском монастыре. Это родина моей мамы, бабушки, дедушки. Мой дед похоронен там. К сожалению, его могилу я видел только из окна - она расположена близко к ограде, которая выходит на Вологодское шоссе, по которому мы ехали, возвращаясь из Ферапонтова монастыря.
Конечно, было бы лучше эти 8 километров до монастыря пройти пешком, с посохом, этот путь мы бы преодолели часа за 2-3, но времени у нас было мало, хочется попасть к началу службы, а до Ферапонтово еще дальше. Как бы то ни было, духовная составляющая концентрированно выразилась в поездке в Кирилло-Белозерский монастырь с поклонением мощам святого Кирилла, в ежедневных молитвах, в постоянном духовном окормлении отцом Александром Половинкиным, отцом Николаем Колядой и отцом Прокопием (Павловым). Многая и благая им лета. Отец Прокопий, например, всех вдохновлял, не давал нам дремать и унывать, вселял духовные силы. Он направлял не только молитвенную жизнь, но и течение заседаний конференции.
Второй компонент нашего путешествия был представлен разнообразными направлениями общественной жизни: здравоохранения, педагогики, творчества, юриспруденции, музыки, художественной самодеятельности и церковнославянского языка. Активное участие в поездке принимали также дети.
Третий компонент - собственно научный. Заседания проходили в форме конференций и обсуждений. Вопросы обсуждались важные: как быть в сложившейся социолингвистической ситуации начала XXI века, когда есть уже новая постсоветская система образования с программами, учебной литературой, кадрами? Есть требования обычного, светского образования в области русского языка, есть богослужение на церковнославянском языке, есть воскресные школы, где ведется подготовка детей и взрослых, катехизаторские курсы, где готовят кадры, семинарии. Мы накопили опыт изучения и преподавания церковнославянского языка. Он, конечно, больше обсуждается и изучается на Рождественских чтениях в Москве, где из него извлекаются поучительные выводы. Его требуется активизировать, так чтобы работа не велась вхолостую. В частности, требуется расширять практическое знание и понимание славянского языка. Требуется наладить книгопечатание, как Иван Федоров: печатать Азбуку и Букварь. Были жалобы еще в XVII веке на то, что отпечатанные тиражи быстро расходятся, поэтому в XVIII веке славянскую грамматику вновь составил Федор Максимов, переиздавалась грамматика Мелетия Смотрицкого, а в XIX веке уже были написаны десятки грамматик на все лады и вкусы, под различные методики. У нас есть периодическая печать в области словесности, где можно обсуждать все эти вопросы. Но очень-очень робко это делается, без интенсивных горизонтальных связей. Мы обсуждали в этой поездке, что нужно сделать для большей интенсивности просветительской работы в области церковнославянского языка.
