27. Краткая биография и анализ творчества первооткрывателя екатеринбургских останков, советского кинодраматурга и писателя Гелия Рябова
Гелий Рябов родился в 1932 году в Ленинграде (Санкт-Петербурге), как некоторые утверждают — в семье чекиста. Сам он вспоминал об отце Трофиме Алексеевиче, что тот был большевиком и во время гражданской войны служил комиссаром [54]. О своей матери Гелий Рябов никаких воспоминаний не оставил, известно только ее имя, оно написано на могильной плите — Доба (бытовое уменьшительное имя от известного библейского имени Дебора) Аркадьевна Рябова. В 1954 году Г. Рябов окончил Московский юридический институт и несколько лет работал следователем МВД СССР. Был членом коммунистической партии. В 1960-х годах начал карьеру советского кинодраматурга. Первая его жена, Маргарита Васильевна Рябова (в девичестве Кондратьева) 1932 года рождения, работала следователем МВД. Дочь от первого брака Никифорова Валерия Гелиевна родилась в 1955 году. Как упоминалось выше, с первой женой Гелий Рябов развелся в конце 1980-го года после закапывания трех черепов в Поросёнковом Логу и сразу же женился на приглянувшейся ему еще раньше молодой редакторше издательства «Печатные Традиции» Ольге Александровне, в которую он влюбился, по его словам, еще будучи женатым. Девичья фамилия Ольги Александровны была Степанова. До Рябова она уже дважды была замужем.
В 1975 году Г. Рябов получил квартиру в новом элитном доме ЖСК «Скорость» (дом по адресу ул. Фестивальная, д. 22, корп. 6 был построен по индивидуальному проекту, квартиры в нем были повышенной площади и комфортности: большие кухни (14 м2) и холлы). Кооператив был создан при секретном авиапредприятии (так называемом, «почтовом ящике»), Московском машиностроительном заводе «Скорость» (ОКБ А.С. Яковлева). Наряду с авиаконструкторами и высокопоставленными сотрудниками этого предприятия, в доме селились и высокопоставленные сотрудники советских спецслужб [22, с. 249]. При остром дефиците квартир в Москве в советское время получить такую элитную квартиру обычному кинодраматургу было невозможно.
Был ли на самом деле «очень верующим» человеком (как утверждает сегодня его знакомый архимандрит Тихон (Затекин) советник советского министра внутренних дел Гелий Рябов, вместе с Александром Авдониным раскопавший захоронение в Поросёнковом Логу еще в 1979 году? «Как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва», — учит нас Апостол Иаков, брат Господень (Иак. 2:26). Какие же дела совершал Гелий Рябов, сценарист фильмов «Казнены на рассвете…» (1964), «Таинственный монах» (1968), сериалов «Рождённая революцией» (1974–1977), «Государственная граница» (1980-1982), сценарист и режиссёр сериала «Конь белый» (1993)? Все эти произведения до краев наполнены богохульством, богоборчеством и цареборчеством.
27.1.
В фильме «Казнены на рассвете…» (1964) воспеваются и восхваляются цареубийцы во главе со старшим братом В. Ленина Александром Ульяновым, возглавлявшим «Террористическую фракцию» движения «Народная воля» и готовившим в 1887 году убийство Царя Александра III. На его средства уже была изготовлена бомба, но молодой террорист был арестован и казнен вместе с подельниками, так как не раскаялся в подготовке преступления. Этот фильм Гелия Рябова исполнен патологической ненависти к Императору Александру III и всему Царскому роду. Он содержит явную историческую ложь на Императорскую Россию.
Илья Репин «Приём волостных старшин Александром III» (фрагмент) 1884 год
27.2.
В фильме «Таинственный монах» (1968) монахи и монахини во главе с наместником монастыря и епископом показаны бандитами и укрывателями бандитов, которые жгут и разоряют деревни и хутора, убивают местных жителей. Ничего общего с реальной историей гражданской войны в России это не имеет. Конечно, монахи могли укрыть на время на территории монастыря одного-двух гонимых красными белых воинов (как, например, об этом писал князь Николай Жевахов), но не бывало случаев, когда монастыри становились бы военной базой белых, когда монахи одновременно являлись бы действующими бойцами белой армии и действовали по-бандитски, нарушая свои монашеские обеты. Не было случаев, чтобы епископ возглавлял бы белый вооруженный отряд, как это показано в данном фильме. Это богоборческая ложь, придуманная Гелием Рябовым и его заказчиками.
Афиша фильма «Таинственный монах» (1968) сценариста Гелия Рябова
27.3.
В фильме «Рождённая революцией» (1974-1977) православный священник, служащий в родном селе главного героя, показан настоящим закоренелым бандитом (по сценарию, он был таковым и в царское время, и в годы гражданской войны, и позднее). В первой серии этот киношный священник даёт указание сжечь дом и родителей главного героя, чтобы втянуть его в банду. А в четвертой серии благословляет забить прямо в храме большевика, несогласного с его антикоммунистической проповедью, и руководит деятельностью банды, убивающей и грабящей простых людей.
В 1978 г. Гелий Рябов с соавтором Алексеем Нагорным издает книгу «Повесть об уголовном розыске», в точности повторяющую сценарий сериала «Рождённая революцией». Без каких-либо изменений эта повесть переиздается кинодраматургом и в 1984, 1993, 1994, 2002, 2013 годах. Якобы «православный» автор продолжает в этой повести тиражировать свою клевету на священнослужителей, на Церковь уже по собственной инициативе, после того, как СССР пал и коммунистическая партия этого от него не требовала, напротив, когда он пытался представляться в православно-патриотической среде «своим»!
Показанное в сериале не имеет ничего общего с реальной историей гонений на Церковь в нашей стране в 1920-е годы и позже, когда чекисты отправляли священников на расстрел или в лагерь за любую гораздо более мягкую проповедь, не только против советской власти или имеющих оккультные корни символов вроде пятиконечной звезды, а просто «по разнарядке». Бандитов среди реальных священников, совершающих свой пастырский труд, в истории Вселенской Православной Церкви никогда не было. Да, бывали случаи нарушения монашеских обетов монахами, священниками, и даже епископами, после которых они переставали быть монахами, священниками, епископами. Но, во-первых, бандитами не становились, во-вторых, случаев, когда священник убивал бы людей и по-прежнему оставался служить у алтаря, не было НИКОГДА. Лишь Гелий Рябов и его соавтор Алексей Нагорный придумали и десятилетиями тиражировали такую гадкую клевету на Церковь.
Действие четвёртой серии проходит на фоне православных икон, Распятия, крестов, которые по воле сценариста Гелия Рябова сознательно оскверняются в фильме кровью и насилием. Публичного покаяния от Гелия Рябова за эти распространённые на всю страну сцены мы до его смерти в 2015 году не услышали.
В «Повести об уголовном розыске» русские крестьяне накануне революции 1917 года изображаются Гелием Рябовым как сборище алкоголиков и хулиганов, ведущих скотский образ жизни, несмотря на то, что являются членами православного сельского прихода.
Приведем для наглядности отрывок из этой повести [69, с. 228-229]:
«Лукича знаешь кто убил? Сам [священник] Серафим. – Тихон заплакал. – Детей наших крестил. Родителей отпевал. Тать, места ему на земле нет! главный был с завязанным лицом – сидел в седле, командовал. Велел Лукичу отходную молитву читать, а тот задиристый, плюнул ему в лицо. Ну, главарь и расстрелял его собственноручно. А Платонида главаря узнала: [поп] Серафим это был.
Коля слушал Тихона и вспоминал свою встречу с Лукичом и Платонидой. И вот их нет. они прожили недолгую жизнь, прожили ее в голоде, холоде, бесконечных заботах о хлебе насущном, о полене дров, об одежонке. Потолок в избе – углом вниз. Пол в избе – углом вверх. Всегда больные, золотушные дети – теперь последний сын остался сиротой. Всегда горе, нужда, долгие зимние вечера, бесконечные, выматывающие душу ночи, когда нечем укрыться, а утром нечем разжечь печь. И вот теперь, когда пришли, наконец, иные времена и впереди, пусть далеко, но забрезжил рассвет и стало ясно, что стоит жить на земле, и счастье – это не поповские проповеди, а земля, которая принадлежит тебе и кормит вдосталь, платя добром за стертые руки, сбитые ноги и спину, которую к заходу солнца уже не разогнуть, - вот теперь, когда все стало так обнадеживающе хорошо, - бандитская пуля обрывает жизнь, а рассвет снова сменяет ночь, уже навсегда».
Да, страшную, русофобскую, ложную картину рисует Г. Рябов! На самом деле, во время правления Императора Николая II голода в России не было. Туда, где случался неурожай, хлеб из других губерний подвозили по железным дорогам и раздавали крестьянам. В русской деревне в то время кто не ленился и работал — жил в достатке, о чем можно прочитать у многих авторов [58, 59, 70]. Уровень жизни был примерно таким же, как в большинстве европейских стран.
27.4.
В своей книге «Как это было» [54] и в различных интервью Гелий Рябов пишет, что занятие исследованиями обстоятельств убийства Царской Семьи, изучение в спецхране книг Н. Соколова, М. Дитерихса, Р. Вильтона и других заставило его (в 1976-1980 годах) постепенно поменять свои взгляды на коммунистический режим в СССР и на Царскую Россию. Гелий Рябов даёт понять, что после того как откопал, по его мнению, «царскую» могилу в Поросёнковом Логу и держал в руках черепа, как он думал, Царя и Наследника — он в душе стал в определенной степени православным противником чекистских методов. И вот, сразу после того, как он возвращает черепа в могилу в Поросенковом Логу в 1980 году, он начинает снимать по заказу КГБ СССР серию фильмов «Государственная граница».
В третьем двухсерийном фильме, носящем название «Государственная граница. Восточный рубеж» (1982) рассказывается о борьбе чекистов (ГПУ) с белой эмиграцией в Манчжурии (Китай) накануне советско-китайского конфликта на Китайской Восточной Железной Дороге (КВЖД) летом 1929 года. Понятно, что в СССР все фильмы, рассказывающие о деятельности большевицких спецслужб, создавались под чекистским самовосхваляющим лозунгом: «Чистые руки, горячее сердце, холодная голова». Однако в фильмах по сценарию бывшего следователя МВД СССР Гелия Рябова степень наглого цинизма и исторической лжи переходит все границы и существенно превышает ложь в аналогичных фильмах других авторов, снятых в то же время.
Как известно, русские казаки и крестьяне еще в Царские времена селились на пустынных землях Маньчжурии вдоль русской границы. Территория Манчжурии была в XIX веке и начале XX века малонаселенной в силу того, что маньчжуры, имевшие привилегированное положение в Империи Цин (империи Цин объединяла Манчжурию, Монголию и собственно Китай; культурная и политическая составляющая была традиционно китайской на основе конфуцианства, но правящая династия и большая часть элиты была манчжурской), переселялись в Китай, а китайцам и монголам было запрещено селиться в Манчжурии. В ходе гражданской войны и после нее русские целыми деревнями переезжали в Китай (климат в Манчжурии не сильно отличался от климата Центральной России, эту область даже называли «Желтороссией»), не желая жить под большевицким игом. Особенно этот процесс усилился со свёртыванием НЭПа и началом коллективизации земель (точнее отнятием советской властью земли и скотины у крестьян) в конце 1920-х годов. Большевицкие отряды совершали набеги на китайскую территорию, вырезали и уводили в плен целые поселения таких русских эмигрантов. [80] В фильме же Гелия Рябова всё перевёрнуто: белые эмигранты из общества «Молодая Россия» убивают тех русских (в том числе и детей), кто решил переехать в СССР из Китая. При этом сцены этих убийств показаны в фильме с немалым количеством крови и предельным натурализмом.
Храм Всех Святых Мучеников в Пекине (1946 год), в крипте храма захоронены шесть Алапаевских Мучеников
Во второй серии фильма «Государственная граница. Восточный рубеж» главный отрицательный герой фильма, белый офицер Сергей Алексеев (владелец русского ресторана «Эксельсиор» в Харбине) приглашает даму своего сердца (певицу) в православный храм в Пекине, в крипте которого захоронены мощи Алапаевских мучеников (пяти Великих Князей из рода Романовых), злодейски, с особой жестокостью убитых большевиками 18 июля 1918 года. И около святых мощей Сергей признается певице Ольге Розметальской (шпионке ГПУ), что цель его жизни – восстановление Царской династии Романовых на Престоле в России. Для этого он как христианин, так как «Вера без дел мертва», делает все возможное: торгует опиумом в крупных масштабах, занимается экспроприацией средств эмигрантов, сочувствующих советской власти, в том числе проливает и свою и чужую кровь, убивает (и мужчин, и женщин, и детей). То есть на экране показан невозможный персонаж: православный монархист, действующий по антихристианскому принципу большевиков «для достижения цели все средства хороши». Ольга, услышав о мощах Романовых и о восстановлении Романовых на троне, впадает в ужас и отвращение и заявляет, что это мираж и в России Романовых все забыли, а мы во тьме. Фактически, в этом эпизоде «верующий христианин» сценарист Гелий Рябов совершает кощунство над Святыми мощами Великих Князей Романовых. Важно то, что по своей структуре фильм мог бы обойтись без этого эпизода. Монархисты, тем более почитатели Царского рода Романовых, среди белоэмигрантов, увы, не имели большинства. И это было прекрасно известно и советским сценаристам, и советскому зрителю. Вспомним хотя бы эпизод из второй серии культового советского боевика «Новые приключения неуловимых» (1968 г.), когда из-за исполнения в кабаре гимна «Боже, Царя храни» посетители (белые офицеры и гражданские) начинают спорить друг с другом до всеобщей драки.
27.5.
В 1996 году, уже в постсоветское время, Гелий Рябов выпускает сборник «Красная Линия. Человек с фотографии» [64], в который включена повесть «Направление в Харбин». В этой повести автор изменяет сюжет фильма «Государственная граница. Восточный рубеж» с учетом «требования времени». Основные обстоятельства те же: Китай, Манчжурия, Харбин накануне конфликта на КВЖД в 1929 году. В повести действует тот же монархист, белый офицер, владелец русского ресторана «Эксельсиор», с тем же именем Сергей, только с другой фамилией. Та же певичка — шпионка ГПУ, но теперь ее зовут не Ольга, а Зинаида. Только теперь в повести зверские убийства своих же советских работников КВЖД совершают уже не монархисты, а чекисты, для создания повода для ввода Пограничных войск ГПУ на КВЖД в Манчжурию. Белый офицер-монархист Сергей в повести уже не торгует опиумом и не организует убийства семей с детьми. Но он так же поклоняется вместе с Зинаидой мощам Алапаевских мучеников в крипте православного храма в Пекине. Только в повести он уже не верит в восстановление Царя на Престоле, по крайней мере в ближайшее время. Гелий Рябов рисует этого монархиста в повести предателем Родины, надеющимся, что японцы скоро захватят Манчжурию, а затем русский Дальний Восток, Сибирь и Урал и дадут на этой территории небольшую автономию русским! В итоге, этот белый офицер показан кинодраматургом полным идиотом и слюнтяем, фактически совершающим самоубийство: он добровольно предлагает шпионам ГПУ себя арестовать, чтобы вывезти в Москву на Лубянку, где его точно убьют. И он сам это знает!
Единомышленник Гелия Рябова по Поросёнкову Логу В.Н. Соловьев, бывший следователь, в начале февраля 2022 года в диспуте с автором этих строк на канале «День ТВ» (25 минута) называет вышеназванные фильмы патриотическими. С этим в определенном смысле даже можно согласиться — для противников Церкви и Русской Православной Монархии эти фильмы Г. Рябова по-своему «патриотические».
27.6.
В киносценарии многосерийного фильма «Претерпевшие до конца (Романовы)» [55], написанном Г. Рябовым в 1990-м году, он клевещет на Императора Петра Великого и его супругу Императрицу Екатерину I, вкладывая страшные хульные слова (которые даже невозможно повторить) в уста некоего юродивого. Тем самым Г. Рябов возводит хулу и на русских Христа ради юродивых, которые могли обличить Царей в лицо, но «за глаза» никогда не выступали против Монарха. У Рябова же, по сценарию, некий безымянный юродивый выступает чуть ли не агитатором-пропагандистом против Императорской четы Петра Великого и Екатерины I и, опираясь на это, автор объявляет, что Император Николай II и его Семья пострадали якобы заслуженно за грехи своих предков.
27.7.
В киносценарии «Вознесенский проспект» [55], написанном Гелием Рябовым в 1991 году, когда уже было опубликовано изложение Записки Покровского-Юровского, в финале фильма большевики лишь закапывают раздетые тела членов Царской Семьи и их верных слуг в могилу в Поросёнковом Логу под Екатеринбургом. А вот сожжение двух тел в Поросёнковом Логу, о которых писали в своей Записке даже Покровский и Юровский, в этом сценарии Г. Рябов явно скрывает. Видимо для того, чтобы в определённой степени приуменьшить злодеяния большевиков и не наводить зрителя на вывод, что все-таки все тела были сожжены в Ганиной Яме, раз так легко за 2-4 часа удалось сжечь два тела в Поросёнковом Логу.
27.8.
В сценах сериала «Конь белый» (1993) и в одноименном романе (1994 г.) [56], снятом и написанном Г. Рябовым уже после падения в 1991 году богоборческой власти в России и после извлечения в Поросёнковом Логу в том же 1991 году «екатеринбургских останков», продолжается глумление над православными, над Распятием и отождествление православных с бандитами и убийцами. В сцене, где дегенерат-насильник (Сомов), только что взорвавший баржу с заключенными большевиками и перед глазами зрителей изнасиловавший девушку Веру (все показано с натуралистичными подробностями), голый, расстреливает из пулемета плывущих с горящей баржи заключенных — у него на шее болтается, бросаясь прямо в глаза зрителям, крупный крест с Распятием Господа нашего Иисуса Христа. По сценарию [56] «белый офицер» Сомов возит пленную Веру с собой на фронте больше месяца, регулярно насилуя среди бела дня, что, конечно, не допускалось не только в белой армии, но даже и у красных, разве что у бандитов, да и то не у всех.
В книгу «Конь белый» [56] автор вставляет и некий жуткий эпизод: раненых пленных красных по своей личной инициативе расстреливают белые медсестры, чего никогда не было.
В десятисерийном фильме много откровенной лжи и в отношении Царской Семьи, и в отношении гражданской войны. В частности, утверждается, что белый террор происходил на том же уровне, что и красный. Хотя общеизвестно, что красный террор, массовое взятие и убийство заложников были установлены декретами большевицкого ВЦИК во главе с Янкелем Свердловым и Совнаркомом в сентябре 1918 года. Командующие же белыми войсками, напротив, наказывали виновных в расстрелах без суда и следствия в расположении белых войск. То есть красный террор был установленным сверху правилом, а белый – вне закона. Количество жертв красного террора превысило 2 миллиона человек, а жертв белого террора было не больше ста-двухсот тысяч человек [89].
Генерал Алексей Гришин-Алмазов, создатель белой Сибирской армии
В этом сериале Гелий Рябов касается и расследования убийства Царской Семьи. В реальности, расследование убийства Царской Семьи после занятия Екатеринбурга 25 июля 1918 года, по свежим следам, было организовано белыми военными властями: монархистом, командующим сибирской армией генерал-майором Алексеем Гришиным-Алмазовым, командующим гарнизоном Екатеринбурга генерал-майором, князем Владимиром Голицыным, руководителем комиссии по расследованию убийства Царской Семьи полковником Николаем Шериховским. И проводилось оно группой белых офицеров [9, 10]. Сценаристом и режиссёром же Гелием Рябовым во второй серии фильма «Конь белый» дело изображается так, будто расследование и сбор вещественных доказательств ведёт в одиночестве судебный следователь А. Намёткин. А безымянный белый генерал-революционер прямо заявляет, что его убийство Царской Семьи не волнует и, по фильму и роману, отказывается организовывать расследование.
Исходя из того, что и в фильме, и в романе безымянный командующий белых войск в Екатеринбурге лишь недавно получил звание генерала, которое не признает герой фильма Дебальцев, можно сделать вывод, что Гелий Рябов в своих произведениях видного и талантливого генерала-монархиста Алексея Гришина-Алмазова, сформировавшего Сибирскую армию и установившего в ней жёсткую дисциплину, [9] изображает как разнузданного революционного гуляку-командира.
В России к этому времени были переизданы книги Михаила Дитерихса [19], участвовавшего в расследовании убийства Царской Семьи, переиздана книга следователя Н. Соколова [20]. В этих и других книгах подробно описано, что уже в конце июля 1918 года именно военные власти, генерал В. Голицын и полковник Н. Шериховский инициируют расследование убийства Царской Семьи, подталкивают гражданских следователей и параллельно ведут военное следствие. Гелий Рябов, как он неоднократно признавался, прочитал эти книги в библиотечном спецхране еще в 1970-х годах. Однако, он этими материалами, мягко говоря, в полной мере не воспользовался. Сериал «Конь белый» оставляет впечатление, что правда о цареубийстве и гражданской войне Рябову была не нужна. Он по-прежнему неприязненно относится к православным монархистам, воюющим на стороне белых.
27.9.
Ритуальным осквернением памяти Царственных Мучеников и их Друга выглядит и специально выдуманная Гелием Рябовым для кино сцена, съёмки которой он описывает в книге «Как это было» 1998 года издания [54, с.162]. В этой сцене показывается, что сразу после февральского переворота, 6 марта 1917 года, по указанию А. Керенского было эксгумировано тело Царского Друга Григория Распутина. Его якобы проволокли перед окнами Императрицы близ Александровского дворца в Царском селе, дабы оскорбить ее и унизить. Оскорбляет и унижает сей выдуманной сценой Г. Рябов и Царственных Мучеников, и своих зрителей и читателей! На самом деле, после эксгумации гроб с телом Григория Ефимовича Распутина был перевезён на грузовике в Царскосельскую ратушу, а на следующий день — в Петроград, где был сожжён в Пискаревском лесопарке. Подробней об этом написано в параграфе 5.2.
В той же книге-воспоминании Гелий Рябов прямо глумится над Царем-Мучеником. Он вспоминает, что, когда в 1976 году он рано утром оказался у Ипатьевского дома в Екатеринбурге, к нему подошёл опустившийся подвыпивший бомж, который вдруг стал превращаться у него на глазах в Императора Николая II, который, в свою очередь, стал ему рассказывать о событиях в этом доме в июле 1918 года, а потом вдруг опять превратился в грязного бомжа, разящего перегаром [54, с.29-30]. Вот такие ассоциации и «видения» у «православного» писателя Рябова.
За всю эту вышеперечисленную ложь в Царском деле и богохульство Гелий Рябов также не принёс публичного покаяния, хотя известно: кто публично грешил, должен и публично каяться.
27.10.
В 2000 году, на закате творческой карьеры кинодраматурга, в 3 и 4 номерах журнала «Родина» (главным редактором журнала «Родина» с 1990 года был Владимир Долматов, который вывел его в один из наиболее известных научно-популярных журналов в РФ. Он был выпускником Свердловского Уральского государственного университета, являлся в 1980-е годы собкором «Советской России» в Свердловске. С начала создания редакции журнала «Родина» осенью 1988 года Долматов стал заместителем главного редактора и участвовал в подготовке первых статей Г. Рябова в 4 и 5 номерах за 1989 год. Впоследствии, в 1990-х и в 2000-х годах Долматов активно выступал в поддержку Рябова и версии Покровского – Юровского) выходит исторический очерк Гелия Рябова «Конь бледный еврея Бейлиса», написанный им в 1996-1998 годах. В том же году отдельным изданием выходит романтизированная версия этого исторического очерка [57]. Оба произведения посвящены произошедшему в Киеве 12 марта 1911 года злодейскому убийству русского мальчика Андрюши Ющинского. Тело ребенка было исколото большим шилом 47 раз, а кровь выцежена. В убийстве обвинили Менделя Бейлиса. Во время следствия, которое шло более двух лет, и во время судебного процесса в Киеве в сентябре 1913 года экспертами и специалистами внимательно изучался большой объем документов по ритуальным убийствам. В результате суд присяжных признал установленными все необычные обстоятельства этого жестокого убийства ребенка, хотя напрямую и не назвав его ритуальным. Мендель Бейлис был оправдан за недостаточностью улик персонально против него (голоса присяжных по этому вопросу разделились поровну – 6 на 6). Посвящённые этому злодейскому убийству книги Г. Рябова, как обычно у этого автора, пронизаны неприязнью и, в определенной степени, даже ненавистью к русским православным монархистам и к Российской Империи. Гелий Рябов без каких-либо серьёзных аргументов и доказательств выдвигает свою «сенсационную» конспирологическую версию, соединив два убийства: он обвиняет Охранное отделение Департамента полиции Министерства Внутренних Дел в убийстве отрока Андрея Ющинского с целью дискредитации перед Государем плана премьер-министра Петра Столыпина о даровании евреям полного равноправия, а затем, по Гелию Рябову, якобы для надёжности, жандармы организуют 1 сентября 1911 года убийство в Киеве и самого Столыпина. Эти сочинения кинодраматурга имеют мало общего с историческими фактами [58, 59, 60, 63] и содержат клевету даже на гетмана Богдана Хмельницкого. Вот цитаты из авторского послесловия к роману [57, с. 311-317]:
«Суд над Бейлисом начался 25 сентября 1913 года (ст.ст.), в 14.30, в здании Присутственных мест на Софийской площади – оно как раз за спиной «спасителя» Украины, Богдана Хмельницкого, «московского запроданца», как называли его многие и тогда и сейчас». [Чем не угодил Гелию Рябову Гетман Богдан Хмельницкий, для многих читателей его книг до сих пор остаётся загадкой. Рябов эту свою позицию прямо не раскрывает. Мы дерзаем предположить, что не угодил тем же, что и Петр I – укреплением Русской Православной монархии, объединением малоросов и великоросов].
«Процесс продолжается ровно месяц и три дня. Перепуганные, лепечущие свидетели показания дают приблизительные, малозначимые, даже косвенных доказательств виновности Бейлиса нет; чеканно выстраивают свою линию прокурор Виппер, поверенные гражданской истицы (матери Ющинского) Шмаков и Замысловский. Эти известные всей России юдофобы, принципиальные, бескомпромиссные борцы с «жидовским засильем», люди, несомненно образованные, в предмете великолепно разбирающиеся. К тому же и умные, они это доказывали и не раз и не два. И вот, в мягко нарастающей бессмыслице (ведь Бейлис невиновен, это очевидно!) начинает угадываться, а потом и высвечиваться огнём негасимым священная задача: доказательство обвинить еврейство, весь народ Израиля в исторически присущей ему, народу, бесчеловечности, лютой злобе, кровавой устремленности к господству над Миром, над всем человечеством…».
Виновниками революции Гелий Рябов в этом послесловии видит не масонских деятелей, не революционеров, эсеров, большевиков, анархистов, преданных анафеме Святым Патриархом Тихоном и Поместным Собором Церкви 1917-1918 гг. в январе 1918 года, а православные монархические организации:
«И сегодня мало кто понимает, что евреи, хлынувшие в русскую революцию неудержимым потоком и натворившие в России много чёрного и непоправимого, пролившие реки своей и чужой крови, – на самом деле получили первотолчок именно от Шмакова, Виппера и Замысловского, от «союзов» – Михаила Архангела, Двуглавого орла и десятков прочих, жаждавших не исторической справедливости для русских, а только лишь мести за правильно и, чаще, совсем не правильно понятую деловую активность определённой части еврейства [хронология здесь явно нарушена. Первая революция в России началась в 1905 году, когда Менделя Бейлиса ни в чем не обвиняли, а российские монархические союзы еще не существовали, но уже активно действовала еврейская революционная партия БУНД и другие]. В конце концов, хотели того или не хотели евреи-банкиры, фабриканты и заводчики, адвокаты, писатели, режиссеры театра – они приносили пользу своей родине, России» (надо сказать, многие из перечисленных Г. Рябовым погибли в революции, и почти все лишились своего положения и имущества, многие из них потом жалели, что поддерживали революцию и говорили, что при Царе им жилось хорошо).
Не чурается Гелий Рябов клеветнически обвинять в недальновидности и Православного монарха Императора Николая Александровича и обвинять руководителей полицейского управления в организации убийства премьер-министра:
«…добивался премьер [Столыпин] общих гражданских прав для этих, как бы «второсортных» подданных. Что ж … Недальновидность Государя в этом вопросе прискорбно очевидна, а История поступила так, как поступила. Столыпина убили трудники охраны, воспользовавшись «сотрудником», евреем Богровым, который, в свою очередь, искал в своем сотрудничестве с Охраной путь к свободе. Увы…Сотрудничество с Охраной всех времен и народов – дорога в никуда (интересно звучат эти слова из уст человека, тесно сотрудничавшего с КГБ по крайней мере во время работы над сериалом «Государственная граница»). Путь к Свободе лежит на иных стезях…».
Схожие мысли Гелий Рябов излагает и в своей книге «Как это было» в 1998 году [54, стр. 228-229]. В другом месте этой книги Рябов писал:
«23-летнее царствование Николая II имело множество темных, попросту ужасных сторон. Царь осознанно вызвал к жизни силы самые дикие, невежественные, злобные. Он полагал, что «природный монархизм» этих сил укрепит его царствование. Наивное заблуждение, увы…»[54,стр. 124].
Царь Николай II заботился о своих подданных евреях, которые в Российской Империи имели гораздо больше прав, чем во времена СССР. Черта оседлости, которая включала в себя ни много ни мало нынешние Украину, Белоруссию, Прибалтику, была фактически отменена с началом Первой Мировой войны, а с 1916 года официально. Более подробно этот вопрос освящен в фундаментальных монографиях Сергея Ольденбурга [59], Петра Мультатули [58], Александра Солженицына [60] и в опубликованных материалах самого судебного процесса [66].
Диана Несыпова. «Убийство Столыпина Богровым в Киевском оперном театре»
Столыпин был убит революционером Дмитрием Богровым, в чем преступник сам признался суду, приговорившему его к смертной казни. Сотрудничество Богрова с Охранным отделением было лишь прикрытием его революционной деятельности. Террористический акт сына одобрил и его отец-домовладелец. Подобное признание революционера на суде было бы невозможно, если бы он действовал по заданию жандармов [58, 59]. Свою жизнь за агентское вознаграждение никто не отдает, тем более, что семья Дмитрия Богрова была весьма зажиточной.
Масонское Временное правительство вскоре после прихода к власти поручает вновь созданной Чрезвычайной Следственной Комиссии расследовать обстоятельства следствия и суда по делу Менделя Бейлиса, дабы найти хоть какие-то доказательства, что процесс был подстроен Охранным отделением Департамента полиции. ЧСК были допрошены по два раза все не умершие к тому моменту представители обвинения, эксперты и судейские, и все свидетели, начиная с министра юстиции Ивана Щегловитова и министра внутренних дел Николая Маклакова. Из их показаний выяснилось, что переодетые уборщиками агенты жандармов убирали в тех помещениях в здании суда, где жили присяжные заседатели, и подслушивали их разговоры для выяснения, не подкупил ли их кто-нибудь и не угрожали ли им. Выяснилось, что на присяжных никакого давления не оказывалось, и никто их не подкупал. ЧСК установила, что за счет бюджетных средств была куплена лишь одна дорогая специальная книга, необходимая одному из экспертов. И это всё! То есть никаких существенных нарушений в процессе над Бейлисом обнаружено не было. Зато когда к власти пришли большевики — они специально арестовали всех выступавших на стороне обвинения: и министров, и прокурора, и свидетелей, а затем жестоко убили их без всякого следствия и суда. Некоторых из них, например, свидетельницу Веру Чеберяк, чекисты во главе с руководителем Киевского ЧК Фаерманом особо пытали, добиваясь признания, что она специально клеветала на Бейлиса, но свидетельница и под пытками повторила свои показания на судебном процессе 1913 года и была убита чекистами 1 сентября 1919 г. А Мендель Бейлис спокойно выехал еще в 1913 году из России и окончил свою жизнь в США в 1934 году [58, 59, 60, 63, 66].
Знакомый Гелию Рябову историк Генрих Иоффе опубликовал в 1993 году небольшую статью о деле Бейлиса. Никаких открытий Генрих Иоффе не сделал, разве изложил обычную для большевиков версию, что виновны в смерти Андрюши Ющинского знакомые свидетельницы Веры Чеберяк. Однако, Генрихом Иоффе были допущены явные ошибки, которые не допускал даже не бывший профессиональным историком Гелий Рябов. Так, например, Иоффе утверждал, что Веру Чеберяк убили в Киеве в 1919 году какие-то безымянные студенты, а не чекисты во главе с Фаерманом, как было на самом деле.
27.11.
В детективной повести «Предсказание» из книги «Мертвые мухи зла» [65], вышедшей в 2001 году, Гелий Рябов позволяет себе откровенно глумиться над мученическим подвигом Царской Семьи, выдумывая заведомо фантастические подробности их злодейского убийства и сокрытие большевиками следов этого преступления века. Убийство, которое для миллионов православных русских людей явилось крушением мiропорядка, за которым вскоре последовало разворачивание красного террора и широкомасштабной гражданской войны с миллионами жертв, для Гелия Рябова оказывается лишь поводом для написания фантастической детективной повести, в которой рассказывается об откровенно выдуманных автором обстоятельствах этой всемiрной катастрофы. Доверия такой автор вызвать не может. «Не прикасайтесь к помазанным Моим и о пророках Моих не лукавнуйте» (Пс 104:15), — глаголет Господь. При описании убийства Царской Семьи исследователь должен нести ответственность за каждое свое слово и от себя ничего не выдумывать.
Царская Семья в Александровском дворце
В повести «Предсказание» автор выставляет чекистов во главе с полуграмотным Янкелем Юровским не простыми исполнителями воли центральных руководителей большевиков, как было на самом деле, а пусть злыми, но талантливыми, умными, находчивыми работниками спецслужб, проводящими параллельно как основную операцию по убийству Царской Семьи, так и серию операций прикрытия, которые якобы невозможно разгадать и доныне. По этой повести Гелия Рябова невозможно даже понять, все ли члены Царской Семьи были убиты. А вот белые монархисты, как обычно, показаны автором недотепами, никак не могущими противостоять красным даже в вопросах расследования цареубийства.
Царь и члены Его Семьи показаны бледными фигурами, способными лишь на то, чтобы подчиняться Юровскому и его помощникам да доверчиво верить любому, назвавшемуся их спасителем. По Гелию Рябову, даже священник и диакон, приглашенные к Царской Семье накануне убийства, чуть ли не раболепствуют перед Юровским, по-лакейски переспрашивают его, бледнеют, дрожат от страха... А Юровский властно даёт им задание, которое они якобы обязуются исполнить [в материалах Следственного дела Н. Соколова есть показания иерея Иоанна Сторожева об этом последнем богослужении, есть и свидетельские показания охранника ДОНа А. Якимова. Но почему-то Рябов не использует эти материалы (либо намеренно переворачивает их наизнанку), а дает волю собственной фантазии. Сам стиль написания этого эпизода характеризует автора как человека, не имеющего никакого уважения к священному сану]. Вообще, в этой повести фигура Юровского у Рябова вырастает «до небес» и чуть ли не он сам руководит Уралсоветом, а Шая Голощекин, Александр Белобородов и другие члены Президиума лишь у него на подхвате. Как обычно, у Гелия Рябова с самого начала следствие по цареубийству ведут только гражданские лица. В этой повести якобы только начальник уголовного розыска Екатеринбурга А.Ф. Кирста. В действительности, именно А.Ф. Кирста, по свидетельствам генерала М. Дитерихса и Н. Соколова, часто уводил следствие в сторону, собирая непроверенные слухи о различных захоронениях далеко за пределами окрестностей Екатеринбурга. Военное белое следствие, проводившиеся офицерами-монархистами, Г. Рябов в очередной раз совсем не показывает. Обстоятельства страданий Царской Семьи перемежаются у Гелия Рябова с эротическими сценами с участием чекистов. Вот такое «духовное» видение событий у этого «православного» писателя.
Как обычно, не обходится у Гелия Рябова и без клеветы на Церковь. По повести, А.Ф. Кирста обращается к Екатеринбургскому архиепископу Григорию (Яцковскому) за благословением, а тот его не принимает, а благочинный от его имени отказывается благословить белое следствие на расследование убийства Царской Семьи из-за страха перед возможным возвращением красных и отрицательного отношения к Монарху этого архиепископа. Никаких подобных исторических данных нет!
Клевета Гелия Рябова на Екатеринбургского архиерея и его благочинного становится особенно очевидна, если вспомнить, что архиепископ Григорий (Яцковский) отслужил молебен при вступлении Сибирской армии в Екатеринбург 25 июля 1918 года и освятил знамена этой белой армии. Он устраивал публичные вечера скорби в память об убитых большевиками священнослужителях и собирал на них пожертвования для семей этих священников. За это архиепископ Григорий был арестован красными и осужден после гражданской войны в 1922 году [впоследствии в 1925 году он был освобожден из тюрьмы. Но не признал передачу без соборного решения полномочий местоблюстителя Патриаршего Престола митрополиту Сергию (Страгородскому) и уклонился в раскол, названный по его имени «григорианским»]. На суде архиепископ Григорий решительно осудил действия советской власти по изъятию церковных ценностей и получил от большевиков 5 лет строгой тюремной изоляции. При участии местных священнослужителей, честные останки Алапаевских мучеников — родной сестры Императрицы Великой Княгини Елизаветы, пяти Великих Князей из Царского рода Романовых — были тогда же, в октябре 1918 года, извлечены из шахты (эта шахта находится в 12 км от Алапаевска и в 150 км от Екатеринбурга) и препровождены с крестным ходом в Свято-Троицкий Собор Алапаевска, где священнослужители их торжественно отпели и захоронили, не боясь возвращения красных.
Заседание Поместного Собора Российской Православной Церкви. 1918 год.
Поместный Собор Российской Церкви во главе со Святым Патриархом Тихоном открыто в Москве служит 19 июля 1918 года панихиду по безвинно убиенному бывшему Государю Николаю II, Помазаннику Божьему. Патриарх Тихон призывает епископов и священников служить подобные панихиды по всей России [88]. Святой Патриарх 21 июля 1918 г. в Казанском соборе на Красной площади в Москве, находившейся тогда во власти большевиков, не побоялся открыто в храме, в проповеди на литургии назвать убийство Помазанника Божьего Государя Николая II «ужасным делом, которое нам по совести надо осудить»: «И вдруг Он [Царь] приговаривается к расстрелу где-то в глубине России, небольшой кучкой людей, не за какую-либо вину, а за то только, что его будто бы кто-то хотел похитить. Приказ этот приводят в исполнение и это деяние – уже после расстрела – одобряется высшей властью. Наша совесть примириться с этим не может, и мы должны во всеуслышание заявить об этом, как христиане, как сыны Церкви. Пусть за это называют нас контрреволюционерами, пусть заточают в тюрьму, пусть нас расстреливают. Мы готовы все это претерпеть в уповании, что и к нам будут отнесены слова Спасителя нашего: «Блаженни слышащии Слово Божие и хранящии е»» [80]. Все эти начальные действия покаяния русского православного народа во главе с Патриархом и Собором (Соборные Деяния 130, 132, 133 и 134), естественно, стали известны по всей территории России. Ведь люди и в гражданскую войну перемещались с территории, занятой красными, на территорию, занятую белыми, хотя бы вследствие изменения линии фронта. Поэтому эти действия Патриарха и Собора были известны и архиепископу Григорию Екатеринбургскому. Гелий Рябов все это знал, но он предпочел возвести клевету на священнослужителей Церкви в своей книге.
27.12.
Князь Андрей Голицын приводит в своей книге [68, с. 128-130] свидетельства очевидного искажения исторических фактов Г. Рябовым в его публикации 1989 года в журнале «Родина» о могиле в Поросёнковом Логу. Г. Рябов пишет: «Яков Михайлович Юровский, несомненно, человек с характером» – признает Соколов», и, дописывая страницы, посвященные Юровскому, Рябов продолжает цитировать: «Его национальности я не знаю». «У Соколова, на самом деле, можно прочитать следующее: «Следствием удалось установить, что из десяти человек [которых привел с собой Юровский в дом Ипатьева из чрезвычайки – А.Г.], пятеро были не русские и не умели говорить по-русски. Из остальных пяти один был русский и носил фамилию Кабанов. Другие четверо говорили по-русски, но их национальности я не знаю». Что касается национальности Юровского, то в ней у Соколова никаких сомнений нет. «Яков Михайлович – мещанин г. Каинска, Томской губернии, еврей, учился в еврейской школе при синагоге, женился на еврейке и т.д.».
Предположительно Казимир Малевич. Портрет Якова Юровского
В том же журнале «Родина» в 1989 году Гелий Рябов без тени смущения заявляет, что «Медведев и Якимов были расстреляны колчаковцами», хотя он отлично знал из книг Н. Соколова, М. Дитерихса и других свидетельств, что оба умерли своей смертью. Медведев умер в тюрьме от сыпного тифа. А о Якимове в документах следствия Н. Соколова имеется Протокол, подписанный начальником Иркутской тюрьмы О. Федоровым и товарищем прокурора Иркутского окружного суда В. Смирновым, в котором говорится: «Заключенный Анатолий Александрович Якимов, обвинявшийся в убийстве Государя Императора Николая II, прибыл из Омской областной тюрьмы 26 сентября 1919 года. Он все время был в заключении в одиночной камере, где умер 4 октября 1919 года от чахотки». Зачем понадобилось Рябову «расстреливать» их белогвардейцами? Чтобы показать жестокость и мстительность не только большевиков, но и белогвардейцев? Подобных примеров недостоверных данных, приводимых Г. Рябовым, можно привести еще много. В данном случае, он следует за большевицким профессиональным клеветником, фальсификатором истории Генрихом Иоффе, который писал о том, как сытно и хорошо жилось Царской Семье в доме Ипатьева в Екатеринбурге и как якобы цареубийца Павел Медведев рассказывал об этом окружающим, за что и поплатился и якобы был расстрелян белыми после пыток [79, с. 327].
В той же своей статье 1989 года в журнале «Родина» Г.Рябов называет «белогвардейцем» и эмигрантом молодого 19-летнего русского человека Бориса Коверду, единолично казнившего цареубийцу Пинхуса Войкова в 1927 году на перроне железнодорожного вокзала в Варшаве. П. Войков отстреливался и сам пытался убить Б.Коверду, но не смог. В 1989 году слова «белогвардеец» и «эмигрант» были еще страшными ругательными словами. Но Борис Коверда ни в какой армии (в том числе белой) никогда не служил. И эмигрантом не был, потому что родился и вырос в Гродненской области недалеко от входившего тогда в состав Польши Вильнюса, где он работал корректором белорусской газеты. Потомку большевицкого комиссара Г. Рябову, видимо, трудно было представить, что простой русский юноша способен на мужественное выступление против видного большевицкого деятеля, против цареубийцы и детоубийцы.
27.13.
Существенным образом расходятся дневниковые записи и воспоминания Г. Рябова и А. Авдонина по вскрытию могил в Поросёнковом Логу в 1979 и 1980 годах. Например, так пишет князь Андрей Голицын [68, с. 420]:
Гелий Рябов (слева) и Геннадий Васильев раскапывают захоронения в Поросенковом Логу 1 июня 1979 года
«По дневнику, который Рябов вел в те дни, когда вскрывалось захоронение, могила была закрыта тремя слоями деревянных шпал. В 1989 году, то есть через десять лет после собственноручной записи в дневнике, Рябов пишет только об одном хворосте, а Авдонин свидетельствует об одном «деревянном настиле», под которым сразу же оказались искомые останки. Следует отметить, что при вскрытии могилы в 1991 году специально созданной для этой цели Комиссией никаких «настилов» вообще найдено не было, что и отражено в официальных документах Свердловской прокуратуры, а также в дневниковых записях ученых-специалистов Л.Н. Коряковой и ее супруга. В разных местах были обнаружены «обломки шпал размером до 1,5 метра, встречались обломки палок, а восточной части раскопа лежало целое бревно толщиной в 20 см, оставшееся, видимо, от прежней гати, мостившей дорогу», – это в стороне от самого захоронения. В другом месте попалось «много мокрого, сгнившего (плохо сохранившегося) хвороста, встречались еще обломки шпал, несколько досок».
27.14.
Архимандрит Тихон (Затекин) в интервью Телеканалу «Царьград» в марте 2022 г. вспоминает, что Гелий Рябов ходил в православные храмы в советское время. Надо сказать, что сотрудники органов в советское время достаточно часто посещали православные храмы с целью контроля происходящего в них.
Можно вспомнить и генералов-предателей М. Алексеева, Н. Рузского и ряд других, которые ходили в православные храмы и молились там вместе с Императором. Можно вспомнить руководителей прогрессивного блока Госдумы Михаила Родзянко, Александра Гучкова, Павла Милюкова, Михаила Терещенко и других масонов, которые тоже посещали православные храмы и предали Императора. Публичного покаяния за свое клятвопреступление почти никто из них не приносил.
Илья Репин. Портрет Александра Керенского. 1917 год
Можно вспомнить и масона Александра Керенского, одного из руководителей февральского бунта 1917 года и главу временного правительства, который виновен в смерти тысяч людей — жертв революции, который держал под арестом Царскую Семью и отправил ее в ссылку в Тобольск, обрекая фактически на смерть. Керенский тоже до конца жизни бывал в православных храмах, но публичного покаяния за свои кровавые деяния и масонство не приносил. Он был всеми презираем в эмиграции.
27.15.
В вышедших в 1998 году в издательстве с «говорящим названием» «Политбюро» воспоминаниях Гелия Рябова «Как это было» [54] он, конечно, критиковал коммунистическую власть за репрессии и за беззаконие, как это было принято в 1990-е годы, и в тоже время — спокойно, без какого-то чувства покаяния, писал, что в 1998 г. отказался вновь представлять свой сериал «Рожденная революцией» не потому, что он содержал богохульные и антицерковные эпизоды, а лишь потому, что ему было неудобно, что его фильм обогнал в номинации на Государственную премию СССР более талантливый и правдивый фильм «Восхождение» Ларисы Шепитько: «Но когда в апреле 1998 года программа «Старый телевизор» в какой-то энный раз предложила к просмотру фильм «Рожденная революцией» и пригласила меня – для беседы у экрана – я отказался. Потому что вспомнил покойную Ларису (Шепитько) и лишний раз ощутил несправедливость мира сего, потому что прошло слишком много времени, и я стал другим. Лепетать же нечто неразборчивое… Увольте» [54, с. 99]. Конечно, и он, и страна «стали другими», и пропагандировать фильм, прославляющий революцию, Гелию Рябову, возможно, было неудобно и несовременно, но о каком-либо покаянии в этих строках речи не идет. Скорее идет речь о некоем самооправдании.
О созданном им богоборческом и богохульном фильме «Таинственный монах» Гелий Рябов заявлял в той же книге [54, с. 38] без всяких угрызений совести:
«В 1969 году «Мосфильм» снимал нечто приключенческое по моему сценарию. Съемки проходили в Костроме, они были связаны с «церковной контрреволюцией» в годы гражданской войны. По необходимости я бывал в церквах, выстаивал службы. Я искренне хотел понять».
Но, видимо, и впоследствии он понял далеко не все.
В интервью газете «Московский Комсомолец», опубликованном 21 октября 2015 года Гелий Рябов незадолго до своей смерти рассказал, как он перестал ходить в Церковь: «В свое время, когда я только обнародовал наше открытие (в 1989 г.), я обратился к митрополиту Филарету, заведующему Отделом внешних отношений Патриарха. Тот поручил переговорить со мною своему келейнику. Келейник, выслушав меня сказал: «А чего, собственно, вы хотите?» Я, несколько опешив, говорю: «Ну как же, давайте начнем действовать. Неужели обретение царских останков не церковное дело?» Он: «Во что вы хотите втянуть Церковь? Она только-только встает на ноги после пережитых гонений…». Я возражаю: «Ну а как же Господь-то наш на крест взошел?» Его ответ: «Да будет вам говорить глупости. Какой Господь?!» После этого разговора я перестал ходить в церковь, хотя к этому времени стал глубоко верующим человеком. Решил, что такие посредники в общении с Господом не нужны». Ясно, что келейник Минского и Белорусского митрополита Филарета (Вахромеева), скорее всего, воспринял предложение Гелия Рябова как провокацию, ведь в 1989 году Церковь оставалась по-прежнему во многом под контролем КГБ СССР, и то, на что толкал Гелий Рябов митрополита, могло обойтись священнослужителям и Московскому Патриархату очень дорого. Да и по Церковным канонам обретение святых мощей совершают в отношении уже прославленных святых, а Царственный Мученики в Московском Патриархате прославлены тогда еще не были.
Весьма нелицеприятно пишет Гелий Рябов о протоиерее Александре Шаргунове, которого он называет «моим священником», но всякую связь с которым к 1998 году он уже, видимо потерял:
«Батюшка на дух не переносил огосударствленность церкви, крайне отрицательно относился к давнему сотрудничеству Иерархии с коммунистической богоборческой властью. «Те митрополиты и епископы, – говорил батюшка, – которые боролись с этой властью словом Божьим, – давно на небесах. Потом – «обновленцы», гвардия антихриста. Потом – соглашатели и подсевайлы. Ничего они не сделают. И нечего к ним обращаться. Только хуже будет. Они все сотрудничают с КГБ». Я пытался возражать: «Но ведь и вы сами – в этом патриархате». Он отрицательно качал головой: «Я служу Господу. А эти…» – и замолкал» [54, с. 185].
«Через несколько лет я увидел о. А. [Александра Шаргунова] за одним столом, в президиуме, с Геннадием Андреевичем Зюгановым [в 1996 году]». «Мой священник – ничего, сидел, насупившись, и… Зачем батюшка? Сегодня все так близко, так реально…». «Хочется пройтись по этапу? Коммунисты союзников и попутчиков некогда семь раз изничтожали. У них традиция такая. Изничтожат и в этот раз – если…» [54, с. 185-186].
Протоиерей Александр Шаргунов почитал Царскую Семью и многое сделал для ее прославления. Тропарь Царственным Мученикам, провозглашаемый ныне в храмах, написан отцом Александром. Он никогда не позволял себе осуждать православных архиереев и не заявлял, что «все они служат КГБ", а не Богу. Да и с коммунистами он не сотрудничал. Он также резко осуждал Б. Ельцина за расстрел здания Верховного Совета в октябре 1993 года. В 1996 году протоиерей Александр Шаргунов выступил с инициативой, обратившись ко всем партиям с призывом установить запрет на растление общества через СМИ, телевидение и радио. Поддержала тогда такой запрет только КПРФ во главе с Зюгановым. Именно поэтому священник и призвал на выборах Президента РФ в 1996 году голосовать за Геннадия Зюганова. Но, когда газета «Московский комсомолец» назвала его сторонником коммунистов, он подал на газету в 1997 году в суд за клевету, заявив, что является антикоммунистом. И вот Г. Рябов в своих воспоминаниях, зная обо всем этом, укорял «своего» священника Александра Шаргунова в поддержке компартии!
Полагаем вслед за Христом, что «Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые» (Мф. 7:17). Вряд ли Гелий Рябов, на протяжении многих лет создававший богоборческие и цареборческие произведения и не покаявшийся в этом публично, мог бы быть воцерковлённым, истинно верующим, православным человеком. Во всяком случае, оснований так считать нами не обнаружено. Но даже если допустить, что он и стал православным, от своих грехов искажения российской истории он в полной мере не отошёл.
Гелий Рябов в упомянутой книге «Как это было» [54] описывал, как он с началом перестройки и гласности (с 1987 года) начал активно распространять сведения о якобы «царской» могиле в Поросёнковом Логу среди своих коллег по цеху – писателей, литераторов, актёров и режиссёров. Кого-то ему удавалось обратить в свою «веру». Среди них оказались Булат Окуджава, Виктор Аксючиц и даже священник РПЦЗ Виктор Потапов, супруга которого была внучкой клятвопреступника и бунтовщика Михаила Родзянко (Председателя Госдумы и незаконного временного комитета Госдумы в феврале-марте 1917 г.). Гелий Рябов пытался убедить в своей правоте и некоторых православных писателей, например, Владимира Солоухина. Но это ему не удалось. Солоухин и многие другие православные знали результаты следствия Н. Соколова и М. Дитерихса и понимали ошибочность построений Г. Рябова. В 1991 году Владимир Солоухин писал:
«Отвести от убийц обвинения в этом дополнительном варварстве, от самой мысли об этом (а ведь люди могут задуматься и о том, какова дальнейшая судьба этих [Царских] голов), все это достойно того усердия, с которым пытаются [Гелий Рябов и его соратники] создать суету сомнений и экспертиз, отвлечь нас от главной боли и скорби, от главных, отстоящих за 73 года чувств перед оскверненной, растерзанной, но с каждым годом становящейся все осияннее нашей национальной православной святыней».
___ 
Русский писатель Владимир Солоухин
Современному следствию, да и всем интересующимся, сегодня доступны и вышеуказанные фильмы Г. Рябова, которые не раз были показаны по телевидению и могут быть легко найдены в интернете, и его книги, оцифрованные или букинистические издания. Однако сегодняшнее следствие отказалось исследовать его творчество, его воспоминания и интервью, свидетельствующие о его истинном отношении к Царскому делу, о его явно антимонархических и антицерковных взглядах, толкавших автора на исторический подлог и во времена СССР, и позднее, вплоть до его кончины. Такие взгляды советского сочинителя явно опровергают декларируемые сторонниками Г. Рябова и им самим цели поиска останков Царской Семьи — якобы для их благочестивого христианского захоронения. Напротив, исследование его взглядов подтверждает то, что Г. Рябов, отчасти осознанно, отчасти, возможно, неосознанно участвовал в операции советских спецслужб по продвижению лжемощей и ложной царской могилы. Дальней целью этой операции, по-видимому, являлось разрушение Церкви и недопущение возрождения Российской Православной Империи, которого чает и о котором молится православный русский народ.
Возможно, еще в начале 1990-х годов известный основатель христианской демократической партии Виктор Аксючиц познакомил своего друга Гелия Рябова с другим своим другом Борисом Немцовым, когда тот еще не был членом правительства РФ. Как видно из следующего параграфа, взгляды на самодержавие и православие у Рябова и Немцова были близкие.
Межведомственная рабочая группа во главе с вице-премьером Сергеем Приходько объявила о похоронах в октябре 2015 года 110 граммов косточек, как якобы останков Царевича Алексея и Царевны Марии. Но из-за многочисленных протестов ученых, православной общественности и Церкви в целом эти похороны были отменены. В это время состоялись другие похороны — в октябре 2015 года хоронили Гелия Рябова, закончившего свой жизненный путь.
Следователь Владимир Соловьев в интервью 16 октября 2015 года для канала Вести.ру, так сказал о похоронах, как он выразился, на Митинском кладбище Гелия Рябова: «Он прославил нашу доблестную Краснознаменную милицию и пограничников и мне очень горько, что здесь нет ни одного пограничника, ни одного сотрудника полиции и никого от Союза кинематографов. Скромное погребение без салюта. Забыли все старика». Видимо, от постигшего его горя – потери верного соратника, Владимир Соловьев совсем забыл, что Гелий Рябов прославлял правоохранительные органы богоборческого коммунистического режима, в период его становления с 1917 до 1940-х годов. И именно руководители и представители этого режима без следствия и суда совершили в 1918 году цареубийство и детоубийство, а потом на протяжении семи десятилетий скрывали это и клеветали на Царскую Семью и их верных слуг. Нынешнее Министерство внутренних дел России ведет свою историю от Императора Петра I, при котором была создана регулярная полиция, и не обязано воздавать почести советскому сочинителю Гелию Рябову, не придерживавшегося в своих сочинениях принципа достоверности. В определённой степени это относится и к пограничникам, да и к кинематографу.
В. Соловьев вводил общественность в заблуждение в отношении похорон Г. Рябова на Митинском кладбище. На самом деле, тело Гелия Рябова было сожжено в Митинском крематории в Москве. Неизвестно, исполнялась ли при этом воля покойного, но ни сам Г. Рябов, ни его вдова О. Рябова не могли не знать о нарушении христианских канонов в случае кремации умершего. Тем не менее, тело было кремировано. Отпевание Г. Рябова в Митинском крематории было совершено дежурным священником, так как в православный храм Г. Рябов не ходил и Святого Причастия не принимал, по крайней мере, с 1989 года, как он сам рассказывал в своем последнем интервью «МК», опубликованного 21 октября 2015 года.
Оставшийся пепел в урне (или урнах) был захоронен в колумбарии московского Введенского кладбища, как сообщают надгробные плиты — в двух разных местах: в стене колумбария и в земле рядом со стеной, в другом углу этого же колумбария.
Таков финал земной жизни Гелия Рябова. Полжизни он отстаивал «альтернативную царскую могилу», полжизни доказывал, что большевики не сжигали Царственных Мучеников и Их верных слуг в Ганиной Яме — и сам после смерти был предан, по большевицкой традиции, кремации. Почему прах Гелия Рябова оказался захоронен в двух местах на одном кладбище (и действительно ли он находится в двух местах) – неизвестно...
Плита колумбария на Введенском кладбище в Москве над захоронением Г. Рябова и его родителей (октябрь 2022 г.)
Захоронение в землю урны с прахом Г. Рябова на Введенском кладбище (октябрь 2022 г.)
Продолжение следует
