«Царская голгофа» в свете следственного дела А. Наметкина – И. Сергеева – Н. Соколова 1918-1924 годов

От редакции. Мы публикуем разные точки зрения по теме «екатеринбургских останков». Поэтому не видим никакой проблемы в том, чтобы опубликовать критический разбор позиции историка А.А. Оболенского (его статьи опубликованы на РНЛ) В.В. Бойко-Великим. Однако хотелось бы обратить внимание на один аргумент, постоянно встречающийся у сторонников версии сожжения тел Царственных Мучеников (он используется и в этом тексте): Н.А. Соколов - следователь царской школы, и любая попытка поставить под сомнение его выводы - это дискредитация профессионалов царской школы. Но, следуя этой логике можно сказать, что адвокатами царской школы были В.И. Ульянов (Ленин) и А.Ф. Керенский, а генералами царской выучки были Н.В. Рузский и М.В. Алексеев. Правда, звучит нелепо? Ну а зачем нужно использовать этот аргумент в отношении Соколова? Николай Алексеевич был, несомненно, профессионалом своего дела, но и он мог ошибаться, как и всякий профессионал. Кстати, он был и человеком своего времени. Например, он повторяет клеветнические измышления в отношении Г.Е. Распутина, нисколько не пытаясь разобраться в существе вопроса. Надо бы всё-таки полемизировать в отношении аргументов такими же аргументами, а не риторикой, которая может привести к нелепым выводам.

Часть 1.

Предуведомление

Алексей Оболенский в 2017-2018 годах участвовал в работах и экспертизах, связанных с делом об убийстве Царской Семьи и с так называемыми «екатеринбургскими останками» в сотрудничестве с возглавляемым мной Русским Культурно-Просветительным Фондом имени Святого Васили Великого. Именно по заказу этого Фонда Алексей Оболенский, Леонид Болотин и Эмиль Агаджанян провели две историко-стоматологические экспертизы по «екатеринбургским останкам» на основе опубликованных официальных экспертиз следствия по убийству Царской Семьи - В. Попова (1994 г.) [26] и группы Г. Пашиняна (2018 г.) [27], содержащие подробнейшее описание каждого зуба черепов из захоронения в Поросёнковом Логу и однозначно установили, что эти черепа не могут принадлежать Царской Семье, регулярно получавшей до последних месяцев качественное зубоврачебное лечение. В свою очередь, зубы всех черепов «екатеринбургских останков» поражены многочисленным незалеченным кариесом, пародонтитом и пародонтозом [26, 27, 28]. Все три автора дважды заверили свои подписи под экспертизами у нотариусов, подтвердив свою полную ответственность за содержание и выводы экспертиз и разумеется за соавторство. Поэтому, утверждение А. Оболенского в его статье [2] о том, что якобы Л. Болотин не внес существенного вклада в экспертизу не соответствует фактическим обстоятельствам дела. По личной скромности Леонид Евгеньевич Болотин действительно говорил на одной из научных конференций, что его личный вклад не так высок, как вклад двух других авторов экспертизы.

Как представитель заказчика (Фонда имени святого Василия Великого), внимательно следивший за ходом обеих историко-стоматологических экспертиз 2017 и 2018 годов и обменивающийся документами по экспертизам со всеми тремя соавторами, я лично свидетельствую, что все три автора экспертизы, в том числе и Леонид Болотин внесли существенный вклад в проведение экспертизы и написание фундаментального отчета экспертов, о чем у меня есть документальные подтверждения. Именно Леонид Болотин кратко и сжато докладывал лично Патриарху Кириллу и всему высокому научному собранию с участием десятка архиереев Русской Православной Церкви на конференции в ноябре 2017 года в Сретенском монастыре г. Москвы результаты первой историко-стоматологической экспертизы, выполненной тремя соавторами в 2017 году.

За прошедшие два с лишним года ни от научного сообщества, ни от экспертов следствия не получено никаких серьезных замечаний ни к самой проведенной экспертизе, ни к методам ее проведения, ни к её выводам. По моему убеждению, в этом есть заслуга всех трёх авторов экспертиз, в том числе и видного историка Леонида Болотина, занимающегося Царским Делом три десятилетия.

Опубликованные же А. Оболенским в мае-июне три статьи с критикой следователя Царской школы Н. Соколова вызвали обоснованную и научно-выверенную отрицательную оценку этих работ А. Оболенского, сделанных им в одиночку. Лично меня также удивило и то, что, получая в феврале 2019 года от Фонда грант на поездку на конференцию в Екатеринбург он скрыл и от меня, и от коллег, что он собирается делать доклад, посвящённый полу трупа собачки, найденной Н. Соколовым в июне 1919 года в шахте в Ганиной Яме и называл мне другие темы доклада. Это явно свидетельствует о том, что А. Оболенский, понимал, что такой «материал» вызовет обоснованную и нелицеприятную научную критику, которая и прозвучала после публикации статей на тему этого доклада в мае 2020 года.

Введение

В мае [1] и июне [2][3] этого 2020 года на «Русской народной линии» появились три весьма странные статьи А. Оболенского, попытавшегося найти якобы имеющиеся некие несоответствия в официальном следствии убийства Царской семьи, ведшиеся в 1918-1924 годах следственной группой, которую последовательно возглавляли следователь А. Намёткин (июль-август 1918 г.), член Окружного Екатеринбургского суда И. Сергеев (август 1918 – февраль 1918 г.), следователь Н. Соколов (февраль 1919-1924 гг.).

После взятия Екатеринбурга белыми войсками КОМУЧа и чешскими войсками, исполняющий обязанности прокурора Екатеринбургского окружного суда А. Кутузов возбудил 30 июля 1918 уголовное дело об убийстве Императора Николая Александровича года и поручил вести дело следователю А. Намёткину. По приказу военных властей г. Екатеринбурга генералов А. Гришина (Алмазова) и Голицына была создана группа офицеров во главе с полковником Шереховским, работавшим под надзором прокурора Екатеринбургского суда А. Кутузова с участием следователя А. Намёткина и других уполномоченных лиц для расследования убийства Царской Семьи.

В состав следственной группы входили и осуществляли следственные действия помимо А. Намёткина, члена окружного суда И. Сергеева и следователя Н. Соколова, еще агент уголовного розыска г. Екатеринбурга С. Алексеев, и сотни других уполномоченных лиц, как мы бы сейчас сказали «оперативников», и экспертов, проводивших по поручению следователей следственные действия и на территории России, а в последствии и за рубежом. Прокурорский надзор за следствием и непосредственное участие в следственных действиях осуществляли прокуроры Екатеринбургского Окружного суда А. Кутузов, а потом В. Иорданский и прокурор Пермского окружного суда П. Шамарин (так как Пермь была губернским городом) и их заместители (товарищи) Н. Магницкий и другие. Определённое участие в надзоре за следствием осуществлял председатель Екатеринбургского Окружного суда В. Казенбек. Общую поддержку обеспечением свободы действий в соответствии с законом и поддержку и наблюдение за работой следственной группы, по поручению Верховного Правителя России Адмирала Александра Колчака, осуществлял с января 1919 года генерал Михаил Дитрихс и его помощник генерал С. Домонтович.

В работе следственной группы с марта 1919 года принимал непосредственное участие английский журналист Роберт Вильтон (в том числе и как фотограф следствия). С августа 1919 года в следственных мероприятиях участвовал и доверенный офицер Императрицы Марии Федоровны капитан Павел Булыгин, прибывший в Сибирь из Крыма, где в то время находилась Императрица и многие члены Дома Романовых. Все непосредственные участники расследования имели профессиональное юридическое и военное образование, полученное в Царской России и, как правило, многолетний опыт работы по профессии в Российской Империи. Следствие фактически велось по процессуальным законам Российской Империи. Поэтому вполне обоснованно можно назвать участников расследования, следователей, «оперативников», судей, прокуроров сотрудниками правоохранительных органов Царской школы – в большинстве своём опытными профессионалами, приносившими присягу на верность Богу, Царю и Отечеству и стремившихся вести дело по законам Российской Империи честно и безпристрастно.

Да, надо учесть, что пришедшие к власти в Екатеринбурге после 25 июля 1918 года силы, состояли из людей разной политической направленности от революционеров-эсеров, замешанных в клятвопреступном бунте, которые могли одобрять убийство Царской Семьи и препятствовать расследованию, до убеждённых монархистов, стремящихся к полному и всестороннему и объективному раскрытию злодеяний революционеров-большевиков. Среди имевших отношение к расследованию и стремящихся его затянуть следует отметить начальника уголовного розыска Екатеринбурга А. Кирсту, постоянно в 1918 и 1919 годах «подбрасывавшего» версии о спасении кого-то из членов Царской Семьи. Версии эти следователями внимательно изучались и убедительно и доказательно опровергались. Но на это уходило ценное время. Препятствовал работе следствия до января 1919 года и министр юстиции Омского правительства, эсер с революционным прошлым С. Старынкевич, не выделявший финансирование и не поощрявший объективную работу следствия. Главное же, что справедливая критика медлительности и нерешительности в ведении следствия следователем А. Намёткиным и членом Екатеринбургского Окружного суда И. Сергеевым не касается проведённых ими по свежим следам следственных действий, составленных протоколах, собранных ими и при их участии материалов дела и вещественных доказательств. Было задействовано много профессионалов и фактические обстоятельства скрыть было невозможно. Руководивший с февраля 1919 года расследованием на основном и завершающем этапе следствия следователь Н. Соколов собрал и учел все материалы следствия и вещественные доказательства, собранные и до передачи ему дела об убийстве Царской Семьи следователем А. Намёткиным, членом суда И. Сергеевым, агентом уголовного розыска С. Алексеевым и другими. В том числе доказательства уничтожения честных останков Царственных Мучеников на Ганиной Яме, собранные в конце июля 1918 года по свежим следам группой офицеров полковника Шереховского (включая подполковника, а тогда капитана И. Бафталовского) с участием следователя А. Намёткина и товарища прокурора Н. Магницкого.

Описание материалов следствия и его выводы были изложены в книгах Роберта Вильтона (1920 год) [4], генерала Михаила Дитрихса (1922 год) [5], самого следователя Николая Соколова (1924 год французское издание) [6], капитана Павла Булыгина (1928-1935 года) [7]. Были также опубликованы воспоминания прокуроров В. Иорданского и П. Шамарина, свидетелей по делу - воспитателей Царских детей Пьера Жильяра [8] и Чарльза Сиднея Гибса [9] и ряда других свидетелей и самих событий и расследования преступления.

Впоследствии были опубликованы дневники Императора и Императрицы, переписка Царской Семьи из Тобольска и много других документов и свидетельств эпохи, подтверждающие обоснованность и достоверность материалов следствия об убийстве Царской Семьи 1918-1924 годов.

Вышеназванные участники расследования никогда не пытались опровергнуть фактические материалы, собранные этим следствием и поставить под сомнения собранные вещественные доказательства. Сами оригиналы томов следственного дела в полном объёме до сего дня исследователям недоступны. За этими томами и их копиями с самого начала охотились большевистские агенты ЧК, понимая их обличительную силу, указывавшую на кровавые злодеяния большевиков. Материалы дела находились под угрозой и в Китае, куда их вывез Н. Соколов, и в Европе, где одну из копий материалов дела похитили агенты ЧК в Берлине в 1921 году [10].

Ныне копии части документов следственного дела (составившего в полном объеме 12 томов) в расшитом виде хранятся в ГАРФе, куда они попали с аукциона Сотбис, выкупленные в 1998 году у наследников князя Николая Орлова (одного их близких знакомых следователя Н. Соколова в последние годы его жизни в Европе) уже при участии современного следствия, ведущегося Прокуратурой РФ (а затем Следственным Комитетом РФ) с 1993 года. Также возможно в ГАРФе из архивов КГБ была передана копия дела, украденного большевистскими агентами в Берлине и возможно где-то в ГАРФе или архивах КГБ находится и 7 оригинальных томов дела, которые были переданы французским генералом Морисом Жаненом и следователем Н. Соколовым Комитету послов Царской России во главе с А. Гирсом. Подробней судьбу материалов дела и их копий и другие обстоятельства расследования описал в своем труде историк С. Фомин [10].

Материалы и выводы следователей Царской школы 1918-1924 годов, основанные на показаниях десятков свидетелей (в том числе очевидцев), собранных десятков вещественных доказательств, проводимых по делу экспертиз, которые в настоящее время доступны для изучения и ознакомления, однозначно свидетельствуют о том, что вся Царская Семья - Император Николай Александрович, Императрица Александра Федоровна, Наследник Цесаревич Алексей, Царевны Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и их верные слуги доктор Евгений Боткин, повар Иван Харитонов, камердинер Алексей Трупп, комнатная девушка Анна Демидова были расстреляны и заколоты в ночь с 16 на 17 июля 1918 года в доме инженера Ипатьева в Екатеринбурге. Их тела были вывезены в урочище Четырех Братьев, разрублены на части, сожжены близ шахты Ганина Яма. Не полностью сгоревшие кости растворялись серной кислотой.

Преступление было совершено по указанию руководителей большевистского государства: председателя Президиума ВЦИК Совета депутатов Российской Республики Якова Свердлова и председателя Совнаркома Владимира Ленина (Ульянова), руководителями Исполкома Уральского Совета Шаей Голощёкиным (военным комиссаром Уралсовета), Александром Белобородовым (Председателем Исполкома Уралсовета), Пинхусом Войковым, Георием Сафаровым и другими членами Исполкома Уралсовета и Екатеринбургского ЧК. Непосредственно убийство совершалось под руководством одного из руководителей Екатеринбургского ЧК Янкеля Юровского при участии Петра Ермакова, Павла Медведева и других в большинстве своем не русских людей, так называемых «латышей», оказавшихся на самом деле мадьярскими евреями, и других.

Установленные следствием 1918-1924 годов обстоятельства подтверждаются, помимо собранных самим следователем в 1918-1924 гг. доказательств, многочисленными воспоминаниями людей так или иначе имевшими отношение к событиям июля 1918 года, в том числе самими большевиками. Так, в 1920-х годах вышло в СССР несколько изданий книги воспоминаний заместителя Председателя Исполкома Уралсовета П. Быкова [11], а в конце 1960 – самом начале 1970 годов вышла книга «Двадцать три ступени вниз» писателя М. Касвинова, работавшего по заданию высшего руководства СССР с секретными советскими архивами. [12]

Материалы и выводы следствия 1918-1924 годов подтверждаются и документами архивов Совнаркома и ВЦИК и воспоминанием многих большевистских руководителей, в том числе Лейбы Бронштейна (Троцкого).

Доказательства следствия 1918-1924 годов и его выводы, наряду с другими доказательствами принимал суд в 1960 году при судебных разбирательствах о Лжеанастасии в Берлине и Верховный суд РФ при вынесении решения о реабилитации Царской семьи 1 октября 2008 года.

Поэтому утверждение А. Оболенского, что «ни один суд в мире не станет рассматривать протоколы и находки с места происшествия, обнаруженные спустя более полугода после самого происшествия» [2] мягко говоря не соответствует фактическим обстоятельствам дела, и потому что следственное дело включало в себя протоколы осмотра и Ипатьевского дома и Ганиной Ямы непосредственно после злодеяния в июле 1918 год, и потому, что протоколы, составленные позже не противоречат первым, а также другим основаниям. Ниже будет пояснено подробней, почему суды принимали и рассматривали эти доказательства.

А. Оболенский, как, впрочем, и некоторые сторонники версии захоронения Царских останков в Поросёнковом Логу, пытается поставить на одну доску «свидетельства Юровского (и компании) и Соколова» [1], заявляя, что у него есть претензии к обоим. Это странное заявление не может быть обосновано ни с какой точки зрения. Студентов юридических ВУЗов во всем мире на первых курсах учат, что нельзя сравнивать свидетельства убийц (Янкеля Юровского и ряда его подельников) и совокупность многочисленных доказательств, собранных профессиональной следственной группой на протяжении более года расследования всех обстоятельств преступления. А. Оболенский голословно и бездоказательно обвиняет следователя Н. Соколова в ряде «накладок» игнорируя работу всей следственной группы и надзирающих прокуроров и многих свидетелей проводимого расследования.

Разбор статей А. Оболенского и их справедливая критика уже прозвучала в работе историка Петра Мультатули [13] и статьях Андрея Мановцева [14, 15]. Поддерживая в целом мнение этих исследователей уже не одно десятилетие работающих по обстоятельствам убийства Царской Семьи, рассмотрим последовательно эти по мнению А. Оболенского «накладки».

1) Осмотр и сбор доказательств на Ганиной Яме следственной группой с июля 1918 по июль 1919 годов.

А. Оболенский пытается противопоставить выводы так называемого доклада капитана (впоследствии подполковника) И. Бафталовского [16] и материалы и выводы следствия 1918-1924 годов. Ничего нового в такой постановке вопроса нет, и до А. Оболенского это уже пытались делать, например, Леонид Вохмяков (поисковик, нашедший 110 граммов обгоревших человеческих косточек в Поросёнковом Логу в 2007 году) [17]. Схожую позицию занимает и нынешний эксперт-историк официального следствия Е. Пчелов [18].

А. Оболенский ошибочно утверждает, что доклад И. Бафталовского является «официальным протоколом осмотра урочища Четырех Братьев и Ганиной Ямы» и якобы скреплен подписями 12 офицеров Академии Генерального штаба и другими участниками осмотра. Доклад И. Бафталовского найден в коллекции Генерального штаба генерал-лейтенанта А.П. Архангельского (1872-1959) в фондах Бахметьевского архива Колумбийского университета в 2013 году и является воспоминанием подполковника И. Бафталовского, составленного им в 1924 году по просьбе генерала П.С. Махрова (представителя в Польше генерал-лейтенанта барона П.Н. Врангеля). Доподлинно неизвестно подписаны ли эти воспоминания самим И. Бафталовским, но другими офицерами текст не подписан и не мог быть подписан, так как это не официальный документ, а лишь воспоминания одного из двенадцати офицеров. Фактические обстоятельства осмотра (но не выводы) урочища Четырех Братьев и Ганиной Ямы 30 июля 1918 года, изложенные в докладе И. Бафталовского, совпадают с показаниями офицеров А.А. Шереметьевского, Т.М. Ярцева, Д.А. Малиновского и Р.М. Политковского, которые участвовали в осмотре вместе с И. Бафталовским 30 июля 1918 года (протоколы допросов которых следователем Н. Соколовым имеются в материалах дела 1918-1924 годов) и ничего нового не несут. И. Бафталовский подтверждает показания указанных офицеров о том, что около заброшенной шахты в Ганиной Яме имеются останки двух костров. Каждый диаметром около 3 аршин (то есть более 2 метров), подтверждает, что при раскапывании этих костров найдены:

1. Громадный центральный бриллиант шейного украшения Государыни Императрицы;

2. Два изумрудных крестика из головных украшений Великих Княжон;

3. Две туфельные пряжки Великих Княжон с алмазами;

4. Много драгоценных камней: бриллианты, рубины, сапфиры, топазы и прочие, как в целом виде, так и поврежденные (расколотые и разрубленные), и много других обгоревших, но не сгоревших и невредимых предметов одежды, украшений, иконок и образков, которые были опознаны Царским камердинером Терентием Чемодуровым и доктором Владимиром Деревенко, как принадлежащих Царской Семье. [16]

Описательная часть осмотра самого урочища Четырех Братьев и Ганиной Ямы в докладе И. Бафталовского и самих шахт крайне небольшая и не подробная и занимает меньше двух страниц. В материалах дела 1918-1924 гг. имеется официальный протокол осмотра следователя А. Намёткина урочища Четырех Братьев и Ганиной Ямы по свежим следам 30 июля 1918 г. Этот протокол осмотра цитирует в своей книге генерал М. Дитерихс [5, т. 1, с. 57], в котором несколько более подробно описывается место происшествия и найденные вещественные доказательства, в том числе указывается, что одно из кострищ как указывает и И.А. Бафталовский было 3 аршин (больше 2 метров), а вот другое было еще больше – около 4 аршин (около 3 метров) в диаметре! Таким образом, и здесь утверждения А. Оболенского [2] не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, официальный документ протокол осмотра места происшествия – уничтожение тел Царственных Мучеников и их верных слуг, произведённый через 11 дней после убийства в материалах дела имеется и подтверждает наряду с другими доказательствами следствия 1918-1924 гг. уничтожение тел путём сожжения на двух весьма больших кострах.

Несложно вспомнить тем, кто присутствовал при больших «пионерских кострах» в пионерском лагере в советское время, что даже самые большие костры не превышали 1,5-2 метра в диаметре, а костер с диаметром около 3 метров просто должен быть гигантский. Именно гигантскими называет эти костры и генерал Михаил Дитрихс, непосредственно осматривавший эти кострища в мае 1919 года. [5]

В протоколе осмотра следователя А. Намёткина указывается на обнаруженные еще 30 июля 1918 года в кострищах «куски костей», которые впоследствии в апреле-июне 1919 года находил и следователь Н. Соколов и опередил их как кости млекопитающих (возможно человеческие). Поэтому весьма странно выглядит утверждение, не основанное на фактах А. Оболенского [2], что якобы эти кости появились от пикников дачников или обедов поисковиков. Нет никаких данных о том, что дачники в разгар гражданской войны, когда большинству людей было порой страшно покидать свой дом, устраивали пикники среди тайги на месте сожжения тел Царственных Мучеников. Само это место, как показали на допросе в июне 1919 года следователю Н. Соколову крестьяне деревни Коптяки (в том числе П.Н. Панин [6, с. 179] вызывало у них безотчетный страх, а не желание устроить пикник на этом месте. Следует иметь ввиду, что и традиции пикников (тем более посреди тайги) в 1918-1919 годах в Пермской губернии не было, да и зима здесь наступает в октябре, а заканчивается в апреле и не способствует пикникам. После убийства Царственных Мучеников «Небо плакало», как показывают свидетели, десять дней - в конце июля 1918 года постоянно шли дожди, и погода была не для пикников. Поисковики же свою работу начали и закончили тогда же 30 июля 1918 г., а возобновили уже под руководством следователя Н. Соколова в мае 1919 года и естественно не могли осматривать и фиксировать собственные костры для приготовления пищи (которых скорее всего и не было).

Возвращаясь к докладу И. Бафталовского следует сказать о явно необоснованных выводах, которые в нём содержатся и никак не вытекают из описательной части места происшествия в этом докладе. Так, не приведя никаких аргументов и не делая тогда, в 1918 году, никаких экспертиз И. Бафталовский голословно утверждает, что ввиду, по его мнению, небольшого количества золы и пепла от дров или угля, использованных в кострищах, было недостаточно для сожжения 12 тел. Весьма «смелое» и странное утверждение с учетом того, что И. Бафталовский, во-первых, не указывает, а сколько же было золы и пепла, во-вторых, сам И. Бафталовский не является экспертом по сжиганию тел, в-третьих, при использовании нескольких бочек бензина, дров или древесного угля надо немного для сжигания даже 11 тел, в-четвертых, значительная часть золы и пепла, как установили в мае-июне 1919 года участники следственной группы Н. Соколова, были сброшены в шахту и разбросаны на большой территории вокруг шахты. Косвенно это подтверждает в своей книге и А. Авдонин [19], который проводил раскопки в 1999-2000 годах в Ганиной Яме и обнаружил много мелких предметов в земле – остатки ювелирных украшений и металлические предметы одежды (в том числе корсетов), все в большинстве так же разрубленных и поврежденных, и разбросанных на большой территории.

Вызывает удивление и приводимая И. Бафталовским цифра 12 тел, хотя в Ипатьевском доме было убито 11 человек, и в 1924 году это уже было общеизвестно после выхода книг Р. Вильтона, М. Дитрихса, Н. Соколова. Да и сам И. Бафталовский должен был это знать уже 30 июля 1918 года, исходя из данных, собранных к тому моменту следствием. Утверждение же И. Бафталовского о том, что внешний вид двух кострищ имел нетронутый и естественный вид весьма странно и ничего не подтверждает, потому что любой полностью сгоревший и разбросанный костер после дождей принимает вполне естественный вид. А дожди тогда в 20-х числах июля 1918 года над Ганиной Ямой шли, как уже указывалось, десять дней, о чем показывали многочисленные свидетели по делу.

Не соответствует фактическим обстоятельствам дела утверждение И. Бафталовского о том, что в кострищах не было костей. Следователь А. Намёткин тогда же 30 июля 1918г. описывал, что были обнаружены куски костей. И. Бафталовский ничего не упоминает и о серной кислоте, с помощью которой уничтожались обгоревшие кости, и о том, что честные главы Царственных мучеников были отделены от тел, заспиртованы и увезены в Москву, как об этом писал французский генерал Морис Жанен, представитель Франции и Англии в Сибири в 1918-1920 годах, активно интересовавшийся ходом следствия [20] и многие другие свидетели [21].

Поэтому выводы из доклада И. Бафталовского о том, что в Ганиной Яме большевики устроили лишь имитацию сожжения Царственных Мучеников ничем не обоснованы и противоречат собранным по делу доказательствам. Еще более странным является утверждение в докладе И.А. Бафталовского о том, что в Ганиной Яме была сделана большевиками симуляция убийства Царственных мучеников. Уже тогда 30 июля 1918 года участникам расследования было ясно то, что убийство проходило в Ипатьевском доме в Екатеринбурге, и большевикам не удалось это скрыть. Также невозможно представить, чтобы какой-либо большевик оставил для «симуляции» алмазы, бриллианты, изумруды в кострищах. Ограбление Царственных Мучеников было одной из задач убийц, о чём показали многочисленные свидетели. Поэтому в кострищах они могли оказаться потому что были зашиты в одежду Царевен и не были в тёмное время суток в тёмной тайге замечены злодеями.

В качестве подтверждения этой необоснованной версии доклада И. Бафталовского в самом докладе приводятся слова председателя Екатеринбургского революционного трибунала большевика Самоквасова, который излагал официальную, опубликованную в газетах, большевистскую версию о спасении всей Царской Семьи, кроме Государя. Данная версия уже многократно опровергнута многочисленными доказательствами, допросами свидетелей, осмотрами места преступления в Ипатьевском доме, экспертизой пятен крови в расстрельной комнате и проверкой многочисленных вариантов версий о спасении кого-то из Царской Семьи. Поэтому доклад И. Бафталовского можно отнести к подобным попыткам увести следствие, а вслед за ним и общественное мнение от фактических обстоятельств злодейского убийства всей Царской Семьи в Ипатьевском доме и уничтожения их честных останков в Ганиной Яме.

С одной стороны, многим русским в эмиграции в 1920-1930-х годах хотелось верить в чудесное спасение Царской Семьи (и в определённой степени снять с себя нравственную ответственность за попустительство её убийства), с другой стороны, многочисленным большевистским агентам было выгодно поддерживать первоначальную версию Совнаркома и ВЦИК об убийстве только Императора. Связано это было со стремлением большевистского правительства посеять смуту и разделение в среде русской эмиграции, не допустить формирования единого центра всех русских людей вокруг кого-то из членов Дома Романовых, претендовавших на Престол, с другой стороны, способствовать обелению кровавых злодеяний большевиков в глазах мировой общественности.

В других случаях в разные времена Советской истории какие-то большевистские деятели «для внутреннего потребления» стремились показать свою «крутость» и безальтернативность и указывали на действительные события по убийству всей Царской Семьи и уничтожения честных мощей Великомучеников, как П. Быков [11] в своей книге и как заказчики книги М. Касвинова [12] и другие.

Подводя итог оценки доклада И. Бафталовского от 1924 года можно с уверенностью сказать, что ни о каких новых фактических обстоятельствах он не свидетельствует, доказательством чего-либо не является, по описанию урочища Четырех Братьев и Ганиной Ямы повторяет протокол осмотра следователя А. Намёткина от 30 июля 1918 года, имеющийся в материалах дела 1918-1924 годов и приведённого в книге генерала М. Дитерихса [5].

Выводы доклада И. Бафталовского не соответствуют описательной части самого доклада и материалам дела 1918-1924 года, а базируются на личном частном мнении И. Бафталовского и большевистской официальной версии убийства одного Императора, повторённой большевиком Самоквасовым И. Бафталовскому.

2) Собачка Джимъ (Джемми) Царевны Анастасии, убитая большевиками.

Значительную часть своих статей А. Оболенский [1][2] посвятил полу собачки, труп которой был найден следственной группой во главе с Н. Соколовым в одном из колодцев Открытой Шахты у Ганиной Ямы, с обгоревшими вещами, принадлежащими Царской Семье. При осмотре в июне 1919 года найденного трупа маленькой комнатной собачки нипонской породы ветеринар установил, что это собака-самка. Возможно, ветеринар ошибся и в связи с малостью собаки, и в связи с длинной шерстью, и в связи с тем, что труп пролежал в шахте 11 месяцев, либо по какой-то другой причине. Например, ветеринар Н. Бардуков при осмотре трупа этой собаки 25 июня 1919 года отметил, что правая лапа собаки «освобождена» от мышц и костей. Главное же, что указывает А. Оболенский, что Царевна Анастасия в своих письмах называет собаку «Джимъ» и «онъ».

П. Мультатули [13] и А. Мановцев [14][15] убедительно показали, что, во-первых, Царевна называет собаку и «Джимъ» и «Джимми». Во-вторых, призванные следователем Н. Соколовым для опознания собаки четыре свидетеля на протяжении многих лет и, в том числе, в последние годы и месяцы, находившиеся при Царской Семье, а именно Чарльз Гиббс, Мария Тутельберг, Александра Теглева, Елизавета Эрсберг подтверждают, что найденная собака принадлежала Царевне Анастасии, которая часто носила ее на руках и называют кличку собаки «Джемми» и «Джимми», то есть скорее кличку собаки-самки.

Следует добавить, что, как видно из писем Великой Княжны Анастасии, первоначальная кличка собаки была «Бэби» («Baby» на английском), то есть по ее кличке пол установить невозможно. В переводе на русский «Baby» это «Ребенок». Таким образом, к первоначальной кличке собаки вне зависимости от её пола можно было применять местоимение «онъ». Возможно, именно поэтому, за этой комнатной собачкой, несмотря на её пол, закрепилось обращение «онъ».

Как известно Государь именовал часто Императрицу именем «Алекс», которое по-русски звучит скорее как мужское имя. Так же и Великую Княжну Анастасию в семейном кругу называли в шутку мальчишеским прозвищем «Швыбзик» по кличке одной из ее собачек в Царском Селе.

В переписке Государыня называла «BigBaby» или «Большой Ребенок» Анну Танееву (письмо от Императрицы А.А. Танеевой от 27 ноября 1917 года). [22]

Поэтому именование собаки двумя схожими именами Джимъ и Джемми, одно из которых мужского рода, упоминание собаки с местоимением «онъ» не являлось для Царской Семьи чем-то необычным, даже если собака была самкой. Тем более, что в «ключевом» для А. Оболенского письме Царевны Анастасии своей сестре Царевне Марии, Великая Княжна пишет, что «Джимъ кашляет и шлет вам поклоны». Естественно собака не могла слать поклоны, это было написано в шутку. Так и называть собаку «Бэби», «Джимъ», «Джемми» не особенно задумываясь о соответствии клички собаки ее полу для девочки в шутливых письмах сестре было вполне нормально.

Самое же главное, что, как упоминалось выше, единодушно четыре свидетеля тесно и регулярно общавшиеся с Царской Семьей, и в Царском Селе и в Тобольске, подтвердили при осмотре трупа принадлежность собаки Царевне Анастасии, описывая при этом цвет шерсти, глаза и морду достаточно точно.

«Добавление» трупа комнатной собачки к уже имевшимся у следствия на февраль 1919г. вещественным доказательствам принципиального значения не имело.

Как уже отмечалось сразу по свежим следам 30 июля 1918 года следователем А. Намёткиным с группой офицеров (среди которых был и И. Бафталовский) были обнаружены у Ганиной Ямы два очень больших кострища примерно 2 и 3 метра в диаметре, в пепле и золе которых найдены куски обгоревших костей, многочисленные и весьма дорогие украшения и драгоценные камни, значительная часть которых была разрублена и серьезно повреждена, а также пряжки от поясов и ботинок. И весьма важно, что обнаружили разрубленные и повреждённые образки и иконки, которыми Царственные Мученики весьма дорожили. Все это, как подтвердили при осмотре на месте камердинер Царя Т. Чемодуров и доктор В. Деревенко, принадлежало Царской Семье. Из показаний многочисленных свидетелей, в том числе и местных крестьян, и дачников, а также ряда самих участников уничтожения честных останков Царственных Мучеников следует, что под утро 17 июля 1918 года в Ганину Яму приехал гружённый грузовик и целый ряд повозок, большевиками была выставлена двойная цепь охраны Ганиной Ямы, куда никого посторонних под страхом расстрела не допускали. Туда же 17 и 18 июля доставляли и бочки с бензином и сосуды с серной кислотой. Те же свидетели подтверждали, что некоторые участники святотатства подтверждали сжигание тел Царственных Мучеников.

Поэтому голословные и бездоказательные утверждения А. Оболенского помимо того, что противоречат фактическим обстоятельствам, противоречат и элементарной логике. Никому не могло быть нужно создание «дополнительных доказательств», в любом случае носящих лишь косвенный характер в виде трупа комнатной японской собачки. Гораздо более сильными, ясными и прямыми доказательствами были обгорелые и поврежденные разрубленные дорогие украшения, образки и иконы, и другие вещи, принадлежащие Царской Семье, и особенно дорогие для верующих людей, обнаруженные и А. Намёткиным с товарищем прокурора А. Магницким и 12 офицерами 30 июля 1918 г., и Н. Соколовым вместе со следственной группой в мае-июле 1919 г., а также вышеупомянутые показания многих свидетелей.

Cледствие 1918-1924 гг. обнаружило еще в конце июля 1918 года и другую убитую злодеями собаку, принадлежащую Царской Семье, зарытую во дворе дома Ипатьева в Екатеринбурге, то есть на месте преступления. [5]

Исходя из вышеуказанного нет никаких серьезных оснований для сомнений в убийстве большевиками комнатной собачки Джимъ (Джемми) вместе со всей Царской Семьей и их верными слугами и сбрасывания ее в колодец Открытой Шахты Ганиной Ямы, куда сбрасывали первоначально и тела Царственных Мучеников. Об этом давали показания участники Цареубийства Медведев и Кабанов, сообщившие об убийстве трех собак Царской семьи из четырех [23]. Медведев цитировал в своих показаниях слова Шаи Голощёкина в ночь убийства, когда труп комнатной собачки Царевны Анастасии бросили вместе с Царскими телами в грузовик – «собаке собачья смерть». [23]

Зачем было Янкелю Юровскому и его команде убивать двух или трёх из четырёх собак Царской Семьи, находившихся в доме Ипатьева? Почему не убили уж всех четырёх? Или наоборот оставили всех четырёх жить? Тем более, что желающие получить Царских собак были. Так, например, Джоя, спаниеля Наследника, забрал к себе рабочий, как пишет об этом М. Дитерихс [5].

Ответ, видимо, заключается в следующем. Оккультизм, увы, был широко распространён вначале XX века и в Америке, и в Европе, и в России. Известно, что и большевики проявляли интерес к оккультным «наукам». Пётр Мультатули, опираясь на исследователей каббалы А. Рыбалка и Д. Клугера, связывает убийство трёх собак и манипуляции убийц с их трупами и с телами Царственный Мучеников с каббалистическими обрядами осквернения [23, с. 165-170] и отмечает, что при убийстве оккультистами (князем Юсуповым и его масонскими подельниками) мученика Григория Распутина-Нового 16 декабря 1916 года тоже была одновременно убита собака и её труп был положен на время с телом Царского Друга. На первоначальной могиле Распутина в Александровском парке Царского Села после февральской революции 1917 года появилась надпись на немецком языке «Здесь зарыта собака».

У некоторых мусульманских религиозных течений считается, что, если покойника оскверняли частями туши свиньи - «нечистого» животного, он не попадет в мусульманский рай. Поэтому многие противники убитых своих врагов из числа мусульман заворачивали в свиные шкуры и так хоронили. Одним из обрядов каббалистов было осквернение трупа врага трупом собаки – другого «нечистого» животного. При этом мистическая сущность этого каббалистического обряда по мнению его адептов не зависела от размера собаки.

Порою каббалисты пытаются применить этот обряд не только при реальном убийстве врага, а как бы иммитационно и театрально. Пример тому подаёт известный оккультист, русофоб и христоненавистник Алексей Иванов, духовный наследник большевиков-богоборцев, печально прославившийся своим антиисторическим и богохульным романом «Сердце Пармы» [24], где он возводит хулу и клевету на святых угодников Божьих Стефана Пермского и его последователей просветителей Пермского края святителей Герасима, Питирима и Ионы. В русофобском и богохульном расширенном сценарии фильма «Царь» (режиссёр П. Лунгин, 2009) изданным отдельной книгой в 2009 году [25] А. Иванов прописал фантастический эпизод (не вошедший в фильм), где больной фантазией автора Царь Иоанн Васильевич Грозный якобы переодевается простолюдином, проходит в усадьбу своего оппонента боярина и попадает там случайно в потасовку. Оглушенного Царя принимают за умершего, тело его кидают под лавку и туда же кидают труп собаки! По логике развития эпизода собака там не нужна и это действие нужно лишь для имитации каббалистического обряда осквернения тела Царя, совершаемого автором сценария фильма!

С учетом имеющейся каббалистической надписи в комнате, где были расстреляны и заколоты Царственные Мученики, расшифрованной Энелем (Михаилом Скарятиным), одновременное убийство группой Янкеля Юровского трёх собак, перевозка одной из них с телами Царственных Мучеников в грузовике в Ганину Яму и сбрасывания в шахту, является, видимо, одним из каббалистических ритуальных обрядов для осквернения честных останков Царственных Мучеников. Другой причины зачем Янкелю Юровскому и компании было убивать трёх собак и везти труп одной из них и сбрасывать в шахту не видно.

Бог поругаем не бывает. Царская Семья прославлена в лике Святых и Мучеников и Страстотерпцев и молится за Русский народ на Небесах, и каббалистические чары разрушены!

3) Безымянный палец Царицы Александры, найденный в Ганиной Яме.

Отрезанный палец – частица мощей одного из мучеников, найденный офицером Шереметьевским на Ганиной Яме в 20-х числах июля 1918 года, был передан следователю А. Намёткину в конце июля 1918 г. [5]. Палец был помещён в банку со спиртом (заспиртован) [5]. Первоначально следователь А. Намёткин приписал его доктору Е. Боткину, а следователь Н. Соколов на основании показаний свидетеля доктора В. Деревенко, и в соответствии с проведенной экспертизой, предположительно приписал его Императрице Александре. А. Оболенский заявляет: ввиду того, что с момента первоначального осмотра пальца прошло 9 месяцев, есть основания считать повторный осмотр и экспертизу по принадлежности пальца, проведённую Н. Соколовым, необоснованной, так как палец должен был подвергнуться тлению. И поэтому это является «накладкой» следователя Н. Соколова. Данное утверждение не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

1) Результат обоих освидетельствований пальца подтверждает сам факт злодейского убийства узников Ипатьевского дома в Екатеринбурге.

2) Заспиртованный палец может храниться без изменений многие годы (А. Оболенский, видимо, не обратил внимание, что палец был заспиртован).

3) Вне зависимости от того является ли палец частицей честных мощей святого мученика Евгения Боткина или святой мученицы Царицы Александры, он может не подвергаться тлению.

4) Палец не является ключевым доказательством, о которых указано выше, а лишь дополняет их.

4) Интервью Бернштейну члена окружного суда И. Сергеева в декабре 1918 года об убийстве Императора Николая Александровича.

В американской газете New-York Tribune в декабре 1918 г. появился материал корреспондента Бернштейна об убийстве Императора Николая Александровича, содержащий интервью члена окружного суда Екатеринбурга И. Сергеева, в котором он якобы предполагал, что помимо Царя убиты были лишь четверо слуг, а Царица и Царские дети спаслись. Достоверно неизвестно в каких выражениях и что именно говорил И. Сергеев Бернштейну, заверенного им текста интервью не было и навряд ли сам И. Сергеев читал эту, издававшуюся в САСШ, газету. В то же время известно, что еще в сентябре 1918 года И. Сергеев, показывая профессиональному эксперту-историку Дилю, привлеченному военным следствием (генералом А. Гришиным-Алмазовым) к изучению материалов следствия, «расстрельную» комнату Ипатьевского дома, где была убита Царская Семья в ночь на 17 июля 1918 года, испещрённую десятками выстрелов и ударами штыков и с многочисленным кровавыми пятнами на полу и стенах, и признавал, что здесь произошло злодеяние [10]. Примерно, то же самое И. Сергеев сообщал и в докладе Верховному Правителю России Адмиралу Александру Колчаку в феврале 1919 года и заявлял об убийстве всей Царской Семьи и их Верных Слуг, находившихся в Ипатьевском доме. [10]

А. Оболенский делает безосновательное предположение, что такая позиция И. Сергеева в докладе Верховному Правителю А. Колчаку обусловлена якобы «давлением» генерала М. Дитерихса. Однако, каких-лидо фактов «давления» генерала М. Дитерихса на кого-либо при проведении следствия ни А. Оболенский, ни кто-либо другой не приводят! И это предположение А. Оболенского полностью опровергается профессиональным историком-экспертом Дилем, что еще в сентябре 1918 года И. Сергеев был уверен в убийстве Царской Семьи на основании собранных уже к тому времени доказательств. Такой же позиции на основе материалов следствия придерживался и агент уголовного розыска А. Алексеев, проводивший допросы многих свидетелей. Что касается интервью И. Сергеева, опубликованного Бернштейном, то следует иметь ввиду, что сам Бернштейн был агентом большевиков, на что указывает С. Фомин [10], и именно в конце 1918-1919 году в США разворачивается кампания и самих большевиков, и поддерживающих их сил в Америке по обелению действий большевистских правителей России [10]. При этом предпринимаются попытки (в том числе и тем же журналистом Бернштейном) исключить главенствующую роль в убийстве Царской Семьи лиц еврейской национальности. Поэтому, возможно, Бернштейном и могли быть получены от И. Сергеева (по происхождению тоже еврея) туманные фразы, что нет твёрдой уверенности, что убиты все члены Царской Семьи, которые уже сам Бернштейн «переделывает» в своём интервью в категорические утверждения, якобы произнесённые членом окружного суда И. Сергеевым.

Следует иметь ввиду, что после занятия красными Екатеринбурга в июле 1919 года все оставшиеся члены окружного суда были убиты злодеями большевиками, стремившимися скрыть следы своих преступлений. В том числе были убиты и следователь А. Намёткин и член окружного суда И. Сергеев.

Исходя из вышесказанного, весьма странная претензия А. Оболенского к следствию 1918-1924 годов, основанная на неподтверждённом интервью ангажированного большевиками корреспондента Бернштейна не имеет под собой оснований. Именно так оценивала мировая общественность и суды в разных странах это интервью, после публикации материалов следствия Робертом Вильтоном, Михаилом Дитерихсом, Николаем Соколовым и другими в начале 1920-х годов.

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)

ЛИТЕРАТУРА:

[1] Оболенский А. «Борьба тупоконечников с остроконечниками. О спорах вокруг «екатеринбургских останков»».

[2] Оболенский А. «Слабое утешение. О «екатеринбургских останках» (часть 1)».

[3] Оболенский А. «Слабое утешение. О «екатеринбургских останках» (часть 2)».

[4] Вильтон Р. «Последние дни Романовых». Лондон: ThorntonButterwith, 1920.

[5] Дитерихс М. «Убийство Царской Семьи и членов Романовых на Урале». 1922.

[6] Соколов Н.А. «Убийство Царской Семьи. Из записок судебного следователя Н.А. Соколова» (NicolasSokoloff. Enquêtejudiciaire sur l’assassinat de laFamilleImpérialeRusse). Paris, 1924.

[7] Булыгин П.П. «Убийство Романовых. Достоверный отчёт». М.: Akademia; Рандеву-АМ, 2000.

[8] Жильяр П. «При дворе Николая II. Воспоминания наставника цесаревича Алексея. 1905-1918» М.: Центрполиграф, 2006.

[9] Гиббс Ч.С. «Наставник: Учитель Цесаревича Алексея Романова: Дневники и воспоминания». М.: Храм мученицы Татианы при МГУ, 2013.

[10] Фомин С.В. «Вокруг Н.А. Соколова»; «К понимаю личности «LE PRINCE DE L`OMBRE». Livejournal.

[11] Быков П. «Последние дни Романовых. Рабочая революция». 1921; Быков П. «Последние дни Романовых». 1926.

[12] Касвинов М.К. «Двадцать три ступени вниз». М.: Мысль, 1989; «Звезда». 1973. №7-10.

[13] Мультатули П. «С какой целью шельмуется следователь Н. Соколов»

[14] Мановцев А. «Недостойно историка» http://pda.segodnia.ru/content/228402

[15] Мановцев А. «По стопам Герострата». http://pda.segodnia.ru/content/229241

[16] «Доклад подполковника Игоря Бафталовского к 100-летию екатеринбурского злодеяния и первых розысков тел убиенных мучеников».

[17] Вохмяков Л. «Сожжения царских тел здесь не было». «Русское слово». 2019. № 5. https://ahilla.ru/sozhzheniya-tsarskih-tel-zdes-ne-bylo/

[18] Сравнение трактовок убийства Царской семьи в трудах Н.А. Соколова И М.К. Дитерихса и другие темы исторических экспертиз. Беседа А.Д. Степанова и Л.Е. Болотина с экспертом Е.В. Пчеловым. 2017. http://www.pravoslavie.ru/108465.html

[19] Авдонин А. «Ганина яма. История поисков останков царской семьи». Екатеринбург: Изд-во «Реал Медиа». 2003.

[20] Жанен М. «Отрывки из моего сибирского дневника. Колчаковщина: Из белых мемуаров». Под ред. и со вступ. ст. Н.А. Корнатовского. Л.: Красная газета, 1930.

[21] «Ответ А.Д. Степанову об отчленении глав Царственных Страстотерпцев» https://starover.livejournal.com/257960.html

[22] «Письма Царской Семьи из заточения в Тобольске». Jordanville, 1974.

[23] Мультатули П. «Убийство Царской Семьи. Следствие не окончено». М.: Изд-во «Вече», 2016.

[24] Иванов А. «Сердце Пармы». М.: АСТ, 2013.

[25] Иванов А. «Летоисчисление от Иоанна». Изд-во «Азбука», 2010.

[26] Попов В. «Идентификация останков Царской Семьи Романовых». СПб.: Avalanche, 1994.

[27] «Заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы сканированных останков из екатеринбургского захоронения». М.: РИЦ, 2018.

[29] Труды научных собраний (конференций) по «екатеринбургским останкам» 2015-2018 годов. Три экспертных заключения независимых специалистов, доказывающих, что «екатеринбургские останки» не могут быть честными останками Царской Семьи. М.: Русский издательский центр, 2018.