В келью постучала сестра Сейди и сообщила, что Марию разыскивают русские «генералы». Какое чудесное известие и какое великолепное начало дня! Это оказались военные операторы. Предложили вместе выйти в город для поиска сюжетов. Я с радостью согласилась.
Приезд русских переполошил всю Сайднаю. Сначала нас повели в кабинет мэра, доктора Абдаллы, потом в полицейское управление, где начальник полиции устроил целый патриотический митинг в нашу честь.
Позже состоялась встреча, опять же официальная, с местными военными и с жителями городка. Одним словом, приём оказался очень трогательным и по-арабски гостеприимным, но хотелось чего-то настоящего и живого. А поэтому сюжеты пришлось искать всё больше по сторонам.
В самый разгар торжественной части я вышла сделать звонок, а потом ко мне подошли двое сирийцев в военном. Один, пожилой, прекрасно говорил по-русски, второй средних лет, с добрыми глазами и стальным рукопожатием. Мы сели на диван и понемногу разговорились. Моими собеседниками оказались бригадный генерал из Алеппо по имени Фаваз и сайднайский снайпер Жорж Мансор.
Генерал Фаваз был начальником факультета военно-политической работы, служил в политуправлении САР и считался здесь большим человеком. В восьмидесятых годах он учился в России на военного журналиста, потом в Дрездене проходил курс по психологической войне, а в девяностых защитил в Москве диссертацию по спецпропаганде.
- В ходе войны у меня было свыше 1500 командировок в самых опасных местах, - рассказывал генерал. – То, что происходит сейчас, мы называем мирное время, а раньше уже в 60 километрах от Дамаска было очень опасно. Я занимаю активную гражданскую позицию, часто выступаю как аналитик по телевидению, меня много раз пытались подкупить, но я не поддался. О моей жизни прекрасно знал мой сын, у нас с ним друг от друга не было секретов. Я сам считаю себя патриотом и его воспитывал также.
У генерала Фаваза было два сына. Старшего звали Тарек. Он родился в 1985 году, почти закончил магистратуру, стал прекрасным инженером и зарабатывал тем, что создавал дизайны интернет сайтов. Его даже приглашали работать заграницей, но он отказался. Когда началась война, Тарек оставил учёбу и сказал: «Мне - в армию». Хотя по сирийским законам мог продолжать обучение. На тот момент ему было 30 лет. Полгода тренировался в учебном центре, прошел курс молодого бойца спецназа, стал офицером, лейтенантом Сирийской армии. Его распределили в «пятый корпус», это был новый штурмовой корпус нападения, который организовали русские. Сначала его отправили в Пальмиру, и он участвовал в её освобождении. Генералу Фавазу часто звонили друзья Тарека и просили удерживать сына, который не отказывался ни от одного боевого задания. Но отец не мог повлиять на Тарека, который объяснял своё поведение тем, что Бог дал ему силы и здоровье именно ради того, чтобы служить Родине, и что он совсем не боится смерти.
Осенью 2017 года боевики захватили несколько населенных пунктов в Хаме. В это время Тарек был дома в отпуске, который получил как поощрение за отличную службу. Но он буквально сорвался на фронт, не захотел даже догулять положенного.
В половину одиннадцатого ночи накануне операции, когда сирийские спецназовцы должны были штурмовать важную высоту Уза Зуа в Аль Мадждаль под Хамой, Тарек позвонил отцу по телефону и, как обычно, сообщил о предстоящей операции, попросив молитв.
- На следующий день, когда мы позвонили Тареку, - продолжал свой рассказ генерал Фаваз, - трубку подняли уже боевики. Они требовали выкуп за сына, которого, по их словам, они взяли в плен. Но мы им не поверили. Я принялся искать в интернете и нашел его… боевики, обычно, выкладывают фото трупов. Я узнал сына по ботинкам и по лицу. Он очень любил русских, и я дал ему нашивку на рукав с флагом России, он так и погиб с этим флагом. Боевики звонили просили выкуп, но мы знали, что Тарека уже нет в живых. Я нашел специального человека, который умеет правильно разговаривать с террористами. И они признались, что сын действительно убит. Сослуживцы начали готовить операцию о возвращении тел погибших, а всего тогда погибло четырнадцать ребят. Так и хоронили его в форме с российским флагом.
Рассказывая эту историю, генерал плакал. Рана ещё не зажила и сочилась живой болью от невосполнимой утраты. Но, как выяснилось позже, было ещё нечто, о чем генерал предпочел скрыть. Оказалось, что Тарека убили не боевики! Находясь в засаде и до последнего патрона держа обороту, молодой лейтенант остался один, всех его товарищей убили. И вот, когда боевики ворвались в здание, раздался смертельный взрыв. Да, Тарека вместе с террористами – по роковой случайности, или умышленно - положили свои же!
Жорж Мансор, мой второй собеседник, был из местных. Простой католик и прекрасный семьянин, в мирное время он промышлял продажами на авторынке. Но местной знаменитостью Жорж стал именно тогда, когда на высоту Шерубим пришли боевики из Джебхат ан-Нусры (организация, запрещенная на территории РФ. - Ред.). Мирный житель Сайднаи Жорж Мансор, в прошлом увлекавшийся охотой, взял в руки винтовку и ушел в горы. Четыре раза нападали террористы на монастырь Шерубим и все четыре раза Жорж оказывался незаменимым. Он стал супер-снайпером, слух о котором распространился среди всех террористов местности Каламун.
19 января 2014 года с двумя офицерами из правительственной армии мы дежурили на Шерубим, - рассказывал Жорж, - бандиты пришли со стороны церкви неожиданно: в четыре часа утра раздалась стрельба и началось наступление боевиков, которых, по приблизительным подсчетам, было не менее трёхсот. В ту ночь мы положили 72 террористов, именно стольких мы потом сумели найти, чтобы похоронить в общей могиле. В числе убитых были и европейцы.
Джихадисты буквально возненавидели Жоржа и всеми силами стремились его уничтожить. Четыре раза сайднайский снайпер был ранен, но каждый раз возвращался на Шерубим вплоть до полного отступления ан-Нусра* (организация, запрещенная на территории РФ. - Ред.).
Эти два человека глубоко тронули мою душу. Было в них обоих что-то родное и хорошо понятное, то, что можно было бы назвать «братья».
Но в тот день Господу было угодно послать мне ещё одного «брата» для моей сирийской «летописи». С ним оказалась связана пусть и не очень приятная, но бесспорно промыслительная история, заставившая задуматься о многом.
Среди обеспечивавших безопасность «мухабарадчиков» к нам был приставлен прекрасный парень по имени Аббас. Лейтенант Сирийской армии, высокий и серьезный, своим могучим телосложением он напоминал русского богатыря. Поэтому, в один из подходящих моментов я и завела с ним разговор об Илье Муромце, о подвигах во славу Киевской Руси, о Соловье-Разбойнике, о том, как Русская земля давала Илье силу богатырскую, ну и так далее, по сюжету… Аббас внимательно и с интересом выслушал мой рассказ, а потом вдруг спросил: «Мария, а ты можешь меня с ним познакомить?». Я сначала не поняла, но Аббас продолжил: «Ты знаешь, нам сейчас такие парни очень нужны. Мы бы этого вашего «богатыря» у себя генералом сделали! Не бойся, наша земля ему много силы даст, ведь она у нас тоже, как и ваша… священная».
Да, вот такая история! И это, прошу учесть, не из-за плохого переводчика (он был первоклассным), а исключительно оттого, что Илья Муромец прекрасно вписывается в мистическое мировосприятие арабов - конечно далеко не всех, но тех избранных, благодаря которым жива страна и жив народ. Мы не будем сейчас говорить о тяжелых духовных потерях, понесенных странами Востока со времен подъема Запада, поскольку и мир Востока претерпевает от агрессивного насаждения инородных ценностей. Но в любом случае жизненная философия здешних людей в своей основе противоположна западным идеям и образу жизни. В их сознании, как и тысячу лет назад, нет четкой грани между прошлым и настоящим: тут всё едино, всё реальность. Сила ушедших поколений переходит в силу ныне живущих: ровно, поступательно и неизбежно. Им ничего друг другу не нужно объяснять. Они таковы, таков их род. Их внутреннее устроение подобно монолитным пушечным ядрам, в нём напрочь нет «Европы»! Для самой же «просвещённой и цивилизованной» это лишь «третий мир», недолюди, пережитки исчезающей цивилизации, которые не достойны того, чтобы войти в новый технологический век, а поэтому навсегда должны исчезнуть с лица земли.
Подлинная религия современного Запада, религия, которая правит его умом и духом, уже давно нерелигиозна, она материалистична. Автор местного бестселлера «Ислам на распутье» Мухаммад Асад говорит: «Нет сомнения, что на Западе есть еще много людей, которые думают и чувствуют в соответствии с религией и предпринимают отчаянные усилия, чтобы примирить свои верования с духом своей цивилизации, но они представляют собой не более чем исключения. Средний человек Запада - будь то демократ или фашист, капиталист или большевик, рабочий или интеллектуал - знает одну только положительную “религию”, а именно - поклонение материальному прогрессу, веру в то, что единственная цель в жизни - это постоянно делать жизнь более легкой или, как теперь говорят, “независимой от природы”. Храмы его “религии” - гигантские заводы, кинотеатры, химические лаборатории, танцевальные залы, гидроэлектростанции, а ее священники - банкиры, инженеры, кинозвезды, капитаны промышленности, финансовые магнаты. Неизбежным результатом этого стремления к власти и удовольствиям является возникновение враждующих групп, вооруженных до зубов и твердо намеренных истреблять друг друга везде и всегда, как только их интересы сталкиваются между собой. А в области культуры результатом является создание человека, мораль которого ограничивается только вопросами практической пользы, а высшим критерием добра и зла считается материальный успех».
В восточном же характере всегда было и остаётся нечто глубоко духовное. «С незапамятных времен, - писал известный исламовед и проповедник шейх Надви, - тысячи мыслей тревожили ум человека Востока. Каков конец этого мира? Будет ли жизнь продолжаться после смерти? Где мы должны искать наставления, касающиеся грядущей жизни? В чем секрет вечного счастья? Человек Востока никогда не оставлял без внимания этих вопросов, даже и в тех случаях, когда он был глубоко погружен в житейские нужды и интересы. Он безоговорочно ставил их на первое место среди множества дел в своей жизни. Во всех своих интеллектуальных и культурных стремлениях он не переставал искать удовлетворительный ответ на эти вопросы. Его аскетизм, его покаяния, его философия, его метафизика, его мистицизм, - все было направлено к этому. Иногда эти поиски приводили его на неверный путь. Иногда он ошибался и оступался. Но никогда он не был глухим к голосу своей души».
Последователи шейха Надви и сегодня убеждают свою умму, что, если Арабскому миру придется бороться с кем-либо из своих врагов, он вряд ли сможет сделать это с помощью поддержки, которую получает от Англии, или Америки, или даже с помощью денег, которые он получает от продажи нефти западным державам. Нет! «Он может сражаться только с помощью той веры, духовной силы и рвения, с которыми он боролся одновременно против Рима и Персии и нанес обоим сокрушительное поражение. Он не может сражаться, если его сердце влюблено в жизнь и боится смерти, если его рука ослабела от жизни в беззаботности и роскоши, и если его ум одолевают сомнения и скептицизм и в нем происходит постоянная борьба между высокими принципами и мелкими страстями, благородными мыслями и низменными инстинктами. Надо помнить, что нельзя сражаться в битве жизни, если оружие взято напрокат, вера слаба, ум раздирают сомнения».
Послушайте, но по нынешним меркам это поистине «антикварные» люди! Такого девственно чистого мышления, о котором всерьёз говорят сегодня на Востоке проповедники и которое с поразительной лёгкостью продемонстрировал мой, пронёсшийся как молния и исчезнувший в сирийской круговерти, юный герой лейтенант Аббас, я уже давным-давно не встречала в России. И где, спрашивается, война: здесь, или у нас? Увы, она – везде. Только одних убивают физически, других изничтожают духовно.
Позже, когда я поделилась с нашими военными этим восхитительным и до глубины души потрясшим меня сюжетом про «генерала» Илью Муромца, они долго смеялись, а потом сказали, что Аббас глупый, страна отсталая, а я «наивная, инфантильная девочка» (в скобках читалось «дурочка»)… Далее состоялся крайне неприятный разговор, когда на почве национального самоосознания схлестнулись два враждебных мировоззрения: русское мистическое (духовное) и западное материалистическое (мещанское). И на Сирийской земле словно разделилась Россия…
- Мария, романтическими идеалами уже давно никто не живёт, - сказал старший лейтенант В., - ну какая «священная земля»? Мы же современные люди! Ты, конечно, хороший человечек и очень трогательно, что приехала в Сирию и всячески переживаешь за христиан. Но, поверь, кроме тебя это никому не нужно.
Эх, соотечественники! Кто вы? Откуда вы взялись такие? Что для вас Родина и зачем вы пошли в офицеры? Что защищаете вы своим оружием, если у вас нет идеалов? Капиталы олигархов? Потребительский рай? Неужели со своим «взрослым прагматизмом», со своею практической расчётливостью и умением жить собственным умом вы не смогли просчитать элементарного: что отдавать жизнь за мещанское счастье – это глупо? Шли бы в торгаши! Никогда, вы слышите, никогда офицер в России не был мещанином! Офицер в России – испокон века высокая поэзия и христианская полнота смыслов. Духовенство и воинское сословие - подлинная русская высота.
- Гибнет моя жизнь, - говорил когда-то русский офицер, - но растёт и крепнет общая жизнь, поднимается и утверждается человеческое спасение; страдания, слёзы и отчаяние в прошлом залегают как нерушимый фундамент для будущей радости, а бессмыслица и тьма прожитой жизни отмирают и забываются как тяжёлый сон. Или есть что-нибудь над нами родное, великое, светлое, общее для всех русских, внутреннейшее наше, насущно и неизбывно наше, то это и есть Родина, а иначе – жизнь наша бессмысленна, страдания наши неискупимы и рыданию человеческому не предстоит конца.
Вот, что говорил русский офицер и был он сам воплощённой в жизнь государственной «идеологией», носителем духа христианской доблести, чести и жертвенности, догматы которой не писали на бумаге, но так жили и этого было достаточно для здоровья целой нации. И вот, на тридцатом году по трагической смерти великой империи, её новый «император» наконец взялся за разработку идеологической матрицы для «новой России». Он вспомнил о патриотизме! О, мир полный абсурда! Какой патриотизм может быть в капиталистическом обществе, идеалы которого в самой своей сути чужды России и всему русскому? Быть может он имел в виду доллар с надписью «мы веруем в бога» (“IN GOD WE TRUST”)? Но никогда у нас не была возможна наёмная армия: русские не умирали за деньги, они отдавали жизнь за Веру и Отечество, служили нравственным мерилом и непререкаемым идеалом для всего общества. Русское мещанство, возникшее сегодня как следствие государственной политики, - какое это подлое вырожденство, какой духовный и социальный развал, какое ничтожество и слабоумие!
Да! Я буду говорить о любви бескорыстной, и прежде всего о любви к своему родному, к тому, что создало меня и других, что примет меня после смерти, - о любви к Родине. Любить только и можно бескорыстно. Да! Любить только и стоит идею. Жалкое недомыслие – у тех, кто думает о какой-то иной любви, о любви эгоистичной, мещанской. Любовь к Родине открывает глаза человеку на то, что не видно ему обычно, что не видно никому чужому и что вызывает насмешку у равнодушных и сытых. Отвратительно видеть и наблюдать сытое равнодушие вокруг великого предмета*. Поймите же наконец, русский человек не может быть по-настоящему свободен и счастлив, если его занимают «вещественные» интересы, а не поиск вечных истин, Бога и добра.
Ну как Вам, мой дорогой читатель, подобная «экзегеза» священных для всякого русского человека смыслов? Звучит слишком патетично, не так ли? Как-то несвоевременно, не правда ли? И немного даже неврастенично… Ну простите мне мою блажь! Что взять с «наивной и инфантильной» особы? Да и не нужно с меня ничего брать, поскольку приведённые выше слова, да и вообще все тезисы, которые я в тот день транслировала моим оппонентам, принадлежали не мне, но выдающимся русским мыслителям, а в данном случае профессору Алексею Фёдоровичу Лосеву, в постриге монаху Андронику, с коими-то подспудно и сражались, называя их «наивными дураками», мои горе-соотечественники.
…По возвращении в Россию я узнала, что двое из тех, которые спорили со мною горячее остальных, из армии уволились и пошли в бизнес, чего и следовало ожидать.
Но всё-таки, что это было? Кем для современной России являлись эти люди? Роковой случайностью, исключением из правил? Или же «мы» уже не «мы»?
Помнится, в феврале восемнадцатого года мне вдруг стали приходить из Сирии десятки соболезнований в связи с кончиной русского майора Романа Филипова, героически погибшего тогда в провинции Идлиб. Последний бой Романа увидел весь мир. На попавших в сеть кадрах можно было видеть, как катапультировавшийся из сбитого самолёта летчик упорно отстреливается от боевиков, а потом со словами "Это вам за пацанов!" подрывает себя и окруживших его боевиков гранатой. Сирийцы были потрясены до слёз.
То, за что умер майор Филипов в Сирии, он чётко сформулировал сам: «за пацанов», а это обозначает не что иное, как заповеданное нам в Евангелие «за други своя»! Так значит есть ещё порох в русских пороховницах?
* Алексей Фёдорович Лосев, цитата из написанной в конце 1941 г. философской повести «Жизнь», глава «Родина».
_1.jpg)
