О статье Виктора Тростникова

От редакции: Наш давний автор из Одессы Виктор Корн прислал свой отклик на интервью своего тезки известного православного философа из Москвы Виктора Тростникова журналу «Покров», который также является нашим постоянным автором. Мы приветствуем полемику по любому вопросу, если она ведется в корректной форме, поэтому публикуем этот текст. Однако, не ставя задачи дать разбор статьи В.Корна, хотим заметить, что, на наш взгляд, в данном случае более основательными выглядят идеи В.Тростникова. Идея «Москва - Третий Рим» - это не выдумка монаха Филофея, не получившая развития в русской политике. Как раз Русские Государи ощущали себя вождями 3-го Рима, хотя и наследниками 2-го Рима. А тема освобождения Константинополя и креста над святой Софией не всеми воспринималась однозначно как задача России. Тут В.Корн заблуждается. Русская историософская литература знала еще до революции основательные работы на эту тему, некоторые так и назывались «Москва Третий Рим». Мало убедительна и идея В.Корна, что русский народ не принял большевизм, а был запуган, равно как и интерпретация гражданской войны как борьбы правды («белых») и неправды («красных»).

 

Изложенная в беседе с «Виктором Николаевичем Тростниковым, современным русским философом, богословом, математиком» и писателем его оценка событий революционных лет вышла далеко за пределы того отношения к ним, когда каждый, по его словам «захочет выстроить свое понимание Гражданской войны и советского периода» [Виктор Тростников, Ирина Ушакова. Как большевистское иго спасло Третий Рим].

Тростников считает, что на события вековой давности - «революцию и ее последствия - существуют два прямо противоположных взгляда. И они становятся антагоническими. Мнение первое. Дореволюционная Россия была раем...»

Это преднамеренное утрирование и вся русская литература того периода времени подтверждает, как непросто тогда было жить. «Бедные люди» Достоевского (1846) и «На дне» Горького (1902) подтверждают это, охватывая весь тот период полувекового пути нигилистов, народников и революционеров, который привел к первой русской смуте.

Трудно было жить простому человеку в Царской России, а где и когда во всем мире, во все времена ему было легко? Одно отличало то время от «последствия» революции: человек внутренне, по замыслу Божьему, был свободен, власть его не учила, не навязывала свою идеологию, которая выражалась просто, самим укладом жизни: «Самодержавие, Православие, Народность» или по-простому: Царь, Бог, Родина. Власть не отнимала у человека жизнь только за то, что он был не таким, как все: «социально чуждым».

Постепенно от Бога отдалялось «передовое русское общество», ослабевала вера и среди «слуг Господних», но простой народ, в огромном его большинстве, был тверд в своей вере. Все последующие выводы Тростникова о русской истории, начиная с середины XIX и по начало века XX, основаны на изменениях в сознании именно «передовой части» общества и не относятся ко всему русскому народу.

Также и во втором мнении утрирована оценка Тростниковым противоположного взгляда на жизнь в России того времени: «Начиная с XIX века в России все прогнило, вся интеллигенция, все образованные люди были атеистами... Революция стала освежающей грозой. Рухнувшая в бездну Россия была восстановлена... страна превратилась в мощную сверхдержаву с ядерным оружием и баллистическими ракетами».

Ничего нет верного в этом писании: промывание мозгов советской пропагандой на протяжении 70-лет не могло оставить в них даже крупицы правды: надо честно нам признаться, что не знаем нашего прошлого и в этом наша основная беда. Власть коммунистов, с ее идеологией, внедряла в сознание народа своё «видение» прошлого «отсталой» России, конвертируемость рубля которой не достигли ни СССР, ни РФ.

Что отличало русского человека советского периода, так это было отсутствие внутренней свободы: государство заботилось о содержании мыслей в его голове и не позволяло им отклоняться от «единственно правильного учения». О нем все вокруг пело и кричало, говорило и показывало, писало и рисовало, но... проиграло, погибло и сгинуло, как только человеку позволили безнаказанно быть свободным в своем выборе.

Это стало основной причиной того, что «мощную сверхдержаву с ядерным оружием и баллистическими ракетами», можно было так легко развалить: её некому было защищать, В отличие от той - Белой России, часть народа которой стала на её защиту, не приняла власть большевиков и предпочла покинуть родную землю, но не исповедовать чуждую ей веру. А то, что коммунизм был не наукой, а верой, стало понятно народу по тому, как уничтожалась православная вера: и ее носители, и служители, и Храмы.

В 1991 году уже не было того русского народа, готового к самопожертвованию, какой был в Гражданскую войну, которую выиграли красные благодаря жестокому террору по отношению к русскому народу, в том числе и к насильно загнанному в Красную Армию. То, как говорит Тростников: «устроили геноцид, уничтожив за время своего правления 66 млн. человек» - верно и истребление намеренно самой лучшей части народа, стало причиной нынешнего его состояния. Никакие революции не грозят России: уставший от векового кидания из огня да в полымя: народ безмолвствует.

Верно ли, как говорит Тростников: «Эти два мнения (белых и красных - В.К.) преобладают в нашем обществе, имея сторонников 50 на 50»? Не думаю, потому что Белую Россию защищают, по большей части, «красные» и защищают они тех «белых», которые сражались за «единую и неделимую» Россию без Царя: ту, которая была в стране всего в течение 7,5 месяцев - с 15 марта по 7 ноября 1917 года. Могли бы противостоять  большевикам так долго люди, отстаивая власть, которая еще не утвердилась на всей земле русской и деньгам которой - «керенкам», не было доверия.

Пять лет продолжалась Гражданская война, в которой большинство воинов Белой армии умирали за ту Россию - Царскую, в которой они состоялись как личности с внутренней свободой, способные сделать выбор и отстаивать его. Эта трагедия, которой русский народ, по многим причинам, сейчас не может сопереживать так, как она этого заслуживает. Мы знаем красных героев Гражданской войны, но нам неизвестны  подвиги воинов Белой армии, их песни, которые у них украли и переиначили на свой лад красные.

Тростников считает, «что "консенсус" нужно искать иначе. Необходимо понять, в чем состоит миссия России в этом мире, и вглядываться не в факты, а в нашу тысячелетнюю историю, чтобы понять Божий замысел о России. Мы - христиане и должны исходить из убеждения, что Россия имеет свое историческое предназначение».

Далее, автор раскрывает Божий замысел относительно Руси:«Кратко его суть выразил псковский монах Филофей в формуле: «Два Рима пали, Москва - Третий Рим, а четвертому не быти»... Рим в этом контексте - это империя, но не любая империя, а православная. Это сильное государство монархического типа, общепринятой идеей которого является православная вера».

Допустим, что такой замысел, опять же, по человеческому рассуждению, поскольку других источников нет, возможен. Но что должен делать простой человек, чтобы помогать осуществлению этого замысла? Ведь нынешняя власть является правопреемницей власти «красных» и во главе её стоят вчерашние коммунисты, которые, по определению, «бывшими» не бывают. Да и православные верующие люди пока составляют лишь малую толику всего народа. 

Тростников предлагает «... смотреть на каждый факт - вписывается ли он в общий вектор нашего исторического пути. Каждый отрезок нашей истории следует оценивать только с той точки зрения, насколько произошедшее на этом отрезке содействовало выполнению нашей конечной цели. Оценивать исторический период с той точки зрения, хорошо ли было народу или плохо, - это полное безумие и безграмотность. Народу всегда было - кому-то хорошо, кому-то плохо. Плохо - читайте Евангелие. Там сказано: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить» (Мф. 10: 28)».

Теперь становится понятна тяга композиторов именно к евангелисту Матфею, которому посвящены две оратории: они языком музыки говорят то, что не может сказать власть: «Плохо - читайте Евангелие» и не бойтесь телесно убивающей вас власти, ведь она вашу душу не убивает, как это делала прежняя безбожная власть.

Рассуждения Тростникова схоластичны и «страшно далеки от народа»: как может, скажите на милость, одолеваемый заботами простой человек, «смотреть на каждый факт - вписывается ли он в общий вектор нашего исторического пути». Все это, как говорили когда-то мужики: «господская забава».

«Да, наша история была кровавой, но единственно возможной для России»,- утверждает Тростников. Но разве не могла быть иной наша история и неужели и дальше она будет окрашена в красный цвет крови и нас неизбежно ждет ее массовое пролитие? Для чего? Чтобы оправдать Божие предназначение - быть Третьим Римом? Зачем Богу, который сам есть любовь, призывающему людей любить ближнего своего, этот замысел, если путь к осуществлению его столь кровав?

Монах Филофей придумал эту формулу с Третьим Римом и ее приписали Божьему замыслу. На каком основании, извольте спросить? Сегодня, во всяком случае, Россия воюет на землях Второго Рима, которому в те далекие времена принадлежало все побережье Средиземноморья: и европейское и африканское.

Политика Российской Империи, русских царей  была обращена на восстановление второго Рима: возврат Константинополя, с его православной святыней - собором Святой Софии, а также на Палестину - Святые места Господни, которые некогда принадлежали Византии.

Там, с русским широким размахом, покупались земли и строились красивейшие храмы и монастыри; туда, в период царствования двух последних императоров, устремились тысячи паломников. Царская власть делала все возможное, для того, чтобы посещение Святой земли было доступным и для простых людей. Россия дважды была близка к осуществлению замысла русских царей - восстановлению Второго Рима, о котором знали ее враги и дважды срывали его осуществление.

Быть Третьим Римом России не суждено, да это и не надо! Но, если так уж хочется, то считайте таковым Москву, которой в недалеком будущем грозит стать не русским городом с православными храмами - сорок сороков.

Необычайно прост, по Тростникову, путь Руси к ее государственному обустройству: сами славяне к нему были неспособны и только став улусом, «частью империи Золотой орды, частью ее блестяще отлаженного государства частью, мы сами научились жить в государстве у себя на Руси, переняли принципы коллективного жизнеустроения Золотой орды...».

И совсем далек от истины, на мой взгляд, Тростников в описании им полувекового периода русской истории: «В XIX веке опять возникла угроза того, что Россия не сможет выполнить свою божественную миссию (быть Третьим Римом - В.К.). Хотя она и являлась государством, но православие, религиозная вера уходили из народа под влиянием распространявшегося по всему миру материализма».

О том, что русскому народу и в частности крестьянской общине не удалось привить «материализм», свидетельствует полный провал идеи «хождения в народ». В 1860-х - начале 1870-х годов членов «Земли и воли», ишутинского кружка, долгушинцев. Именно после неудачи в пропаганде идей «материализма» последовал переход «Земли и воли» к террору - цареубийству.

Сколь далеки были «кружковцы» от народа, свидетельствует один эпизод из того времени: идя на собрание мимо храма, член одного из петербургских кружков конца 1890-х годов, «получил по шапке» от мужика за то, что не снял ее.

Тростников говорит: «Материализм искоренял веру во Христа, с Богом стала бороться наука. Против науки не попрешь. Она требовала вытравить из душ людей само религиозное чувство... Но учение материалистической науки дошло и до нас, и возникла угроза того, что мы вслед за европейцами окончательно потеряем веру в Бога, а тогда Божий замысел о Росси не осуществился бы».

Даже в февральско-октябрьскую смуту «материализм» не проник в народную гущу: для чего была проделана «работа адова», по выражению поэта. И тогда, по Тростникову, Господь «наслал на нас марксистов-ленинцев, и они предложили научный коммунизм, призвали нас строить Царство Божие на земле - по науке. Наука заменила Бога. Появился новый бог и указал новую форму спасения: не на небе, а на земле - в коммунизме. Это была ложная религия, но она сохранила наше религиозное чувство...»

Мягко стелет Тростников, по интеллигентски - «предложили». Оставшимся в живых тамбовским крестьянам и матросам Кронштадта? Наука не может заменить Бога, потому что без Бога не может быть никакой науки, так же как «ложная религия» не может сохранить «наше религиозное чувство».

Веру в Бога невозможно заменить ложной верой, которой был «научный коммунизм».

Почему-то принято считать, что русский народ принял эту ложную веру, раз он жил и трудился в Советской стране. На самом деле, народная жизнь перемолола эту ложную веру и она, примазавшись к ней, так и жила... на крыше здания под лозунгом «Слава КПСС!»

Народ принял «правила игры» и вера в коммунизм постепенно становилась  предметом народной, правда, надо признать, беззлобной шутки или анекдота. Но это было уже в период «развитого социализма», который трансформировался в «социализм с человеческим лицом», признав тем самым бесчеловечность предшествующего периода всего его строительства.

«Все мы знаем, что моральный кодекс строителей коммунизма был списан с Нагорной проповеди. Теперь наше религиозное чувство возвращается от ложного к истинному предмету - от "Капитала..." к Евангелию». Ну и что, помог народу «моральный кодекс» когда пришли «лихие 90-стые» и началась вторая гражданская война, на этот раз за передел собственности? Был «моральный кодекс»умной, но все-таки, по большому счету, агиткой, потому что не списывать надо было с Нагорной проповеди, а верить в Того, чьи изречения там собраны - в Иисуса Христа.

Проникшись идеями Виктора Николаевича о Третьем Риме, в завершение беседы Ирина Ушакова спросила его: «Есть ли сегодня опасность снова свернуть с пути, завещанного России Богом?» Ответ был универсальным и не столько для верности пути России по Тростникову, сколько для ее выживания в этом мире: «Нам надо укрепляться в вере...».

Последовавший затем, рассказанный Тростниковым многозначительный анекдот о четырех батюшках, из которых лишь один оказался верующим, говорит о том пути, который, скорее всего, приведет к укреплению веры.

Так верно ли, что «большевистское иго спасло Третий Рим»? Если Москва - Третий Рим, то она не нуждалась в спасении большевистским игом: оно в ней самой спасалось за Кремлевскими стенами, перебравшись из Петрограда. Москва как стояла, так и стоит.