Ситуация
в Новороссии определяется английским слэнговым словом stoned, что мы
переводим как "зависло". Английское слово более выразительно - от stone,
камень. Все также тяжело, неподвижно, страшно, угрожающе и не движется.
Несколько фаз Новороссия пережила.
Первая
фаза - триумф, Русская Весна, а для кого-то раскачка. Главное в этой
фазе была надежда на Крымский сценарий. Россия придет, и всё встанет на
своим места. Самые смелые идеи были обращены к проекту Духовной
Новороссии, к особому избранному пространству Русского Мира, с которого
начнется, мы верили, возрождение Империи. Все интриги, теневые стороны,
политтехнологические манипуляции - все было второстепенно. Новороссия
поднялась. Нечестно говорить, что от крымского случая этот подъем
отличался своей бледностью и непредставительностью. Ничего подобного:
Донбасс восстал решительней, чем Крым. Ведь в Крыму все решили
молниеносные действия центра Русского Мира. Люди и в Крыму и в
Новороссии одинаковые: все за Россию, но многие окружающий мир
воспринимают заторможено, а где вы видели других людей? Где не
заторможенно? Быт вытесняет все. Поэтому аксиома Русской Весны: Донбасс
поднялся за свободу от хунты решительно и искренне. Отличие от Крыма
было лишь в реакции Москвы. А вот она была на самом деле другой. Совсем,
увы, другой. На осознание этого ушло несколько месяцев. То, что мы так и
не введем войска, стало понятно где-то в июне. Это конец первой фазы.
Вторая
фаза - разочарование и стоицизм авангарда. В июне стало всем понятно,
что Крымского сценария не будет. Ничто - никакие жертвы, убитые детишки,
женщины, разорванные украинскими ракетами, горы трупов гражданского
населения - не влияло на позиции центра Русского Мира. Тогда в первый
раз стало ясно, что "зависло", stoned. Спонтанной реакцией было
возмущение, ярость, горечь того авангарда, который проснулся первым.
Стали громко говорить о предательстве, и естественно, искать виновных,
начались серьезные расколы среди ополчения, интриги в руководстве ДНР и
ЛНР перестали быть второстепенными. Политика кураторов из Москвы
приобрела зловещий характер. Но при этом серьезность ситуации начала
доходить до населения, которое на первых порах отмахивалось от всего,
что свершалось. Начался приток местных в ополчение. А герои первого
призыва твердо защищали свои рубежи, клеймя предателей и прося центр о
помощи. Так длилось до августа.
Третья фаза начинается где-то с
уходом Стрелкова. В этот период сложилось впечатление, что начался
настоящий слив Новороссии, интриги вышли на первый план, последовала
череда смен лидеров и отставок, не понятных вообще никому. Ответственные
кадры из Москвы творили уже нечто совсем непотребное. Сотни тысяч
беженцев хлынули в Россию, спасаясь от гибели. Изменилась и риторика
российских СМИ, и отношение к героям ополчения, о которых стали говорить
как минимум "двусмысленно" - "самопровозглашенные республики". Казалось
все потеряно, Донецк и Луганск вот-вот падут. Не тут-то было. Теперь
завис сам процесс слива. Снова stoned. Не вопреки сливу, но параллельно
ему ряд позиций в Новороссии мы зафиксировали. Затормозили над бездной. К
этому времени ситуация настолько запуталась, что уже больше никто не
понимал где слив, а где не слив, работает или не работает "военторг",
кто герой, а кто предатель среди лидеров. Кому и чему верить? - в
отчаянии спрашивали себя и друг друга все, кого это трагедия и эта
надежда задели за живое... Кто пошел воевать, кто погиб, кто бежал, кого
растоптали... Все - включая мертвых - задавались вопросом: что же
происходит? За что? Долго ли? Почему? Чем мы хуже Крыма? На эти вопросы
никто больше не мог ответить: ни спасли, ни слили. Stoned. Только кровь
по прежнему лилась. Дома горели. Гибли дети и старики. Рвались снаряды.
Четвертая
фаза - перемирие. После того, захват Донецка и Луганска был
предотвращен и началось движение наших на Мариуполь, откуда начали
панически бежать отряды карателей хунты, был дан знак все остановить и
подписать Минские соглашения. Многие подумали: всё. Теперь уж точно и
необратимо слили. Пункты Минских соглашений перечеркивали Русскую Весну,
ставили крест на Новороссии. Руки опускались, но герои стояли на своих
постах, даже тогда, когда ситуация казалась вообще безнадежной.
Мозговой, Моторолла... До конца и после конца. Лучи русского света.
Новороссия была контужена, но еще стояла. И выстояла до сегодняшнего
дня. До выборов, смысл которых совершенно не ясен, как и все предыдущие
фазы, начиная со второй. Москва Референдум о Независимости ДНР и ЛНР
проигнорировала. А сейчас? Лидеры, вроде, рекомендованы центром, но для
чего? Чтобы спасти все-таки? Или чтобы безвозвратно зафиксировать слив
Минска? Никто не знает ответа. Ни на месте, ни в центре. Вообще никто.
Все командиры и лидеры безнадежно рассорились. Патриоты в России - тоже.
Информационная политика осциллирует в своей неопределенности - чуть
лучше, чуть хуже. Пятая колонна беснуется и требует отдать Крым. И ей в
целом все сходит с рук. Одного поттопят, другого приподнимут. Митинг
разрешат, митинг запретят. Паника, невроз, подозрительность.
Чиновничество stoned. Мы сейчас - это stoned в степени. Зависло все.
Кровавый макабр.
Есть ли лимиты у stoned? Рано или поздно систему
надо перезапускать. Прибор выключается и включается заново. Без
перезапуска Новороссии тянуть это недоразумение бесконечно не получится.
Есть критические точки. Для Киева ими были выборы в Раду. Они ничего
толком не изменили, но прошли, и теперь снова единственным содержанием
киевской политики будет Донбасс. Если мы не перезапустим компьютер, его
просто разобьют молотком, уже без всякой оглядки на работающие или не
работающие на нем программы. Конечно, есть институты, группы, слои и
отдельные граждане, которые в таком окаменелом режиме только и могут
существовать. Беспробудный обывательский сон. Тотальная инерция. Она
может длиться долго, и в Новороссии она длится слишком долго, преступно
долго. Началась в мае и всё. Можно жать на любую клавишу, экран мерцает и
крутится ничего не означающее колесико - "ждите ответа". "Ждите
ответа", повторенное 10 000 раз означает "ответа не дождетесь", абонент
stoned. Но пределы все же есть. Если жить в безвоздушном пространстве,
где за нашими границами такие же шевелятся такие же лунатики, то тогда
сон на сон, и в состязании грез мы, возможно, и выиграли бы. Но там не
такие. Поживее, поактивнее. В конце концов, именно они были инциаторами
украинского ужаса, мы же только реагировали. Вначале (первая фаза)
пробужденно, потом уснули.
Четвертая фаза скоро кончится. Что придет
ей на смену? Не могу сказать. Я верил и верю только в Русское
Пробуждение. Но больше не могу не замечать, что кто-то важный и
критически нужный безнадежно и необратимо уснул. Идет какой-то жесткий
водораздел между спящими и проснувшимися. И проснувшиеся в подавляющем
меньшинстве. Они смотрят на спящих и... Гамму чувств трудно описать. Если
бы спящие были внизу, их можно было бы разбудить трубой, пинками или
обстрелом. Но спящие повсюду. И сверху и снизу, и здесь и там. Поэтому я
вижу только один выход: пробудившиеся должны постепенно распознавать
друг друга через горы храпящего обывательского мяса и собираться под
знамена Новороссии. Уже вопреки всему и независимо от того, сколько это
наваждение продлится еще. Конец этому будет. Либо перезапустится, либо
рухнет. Но пока увы все еще stoned...
