Этот поучительный маленький эпизод СВО произошел летом 2022 года. В то время ситуация в зоне соприкосновения Российской и Украинской армий было очень не простая, а дерзость и жестокость украинских диверсионных групп зашкаливала. Выученные натовскими спецами они чувствовали себя хозяевами положения и вели себя согласно с чувствами. Анатолий тогда только два месяца как прибыл на передовую из тренировочного лагеря. Командир его в огонь не пускал. Ему поручали много малозначительных заданий и держали всегда рядом с радиостанцией которая прослушивала укропов. Анатолий был местный и хорошо знал украинский диалект, что позволяло ему быстро вводить командование в курс дел у противника. Полезное дело, но ему хотелось большого.
Подразделение в которое он был определен стояло недалеко от моста через Днепр. За Днепром был областной центр г. Херсон, который ещё в самом начале СВО удалось взять почти голыми руками и без потерь со стороны русской армии. Взять то взяли, референдум провели о присоединении региона к России, а вот как его удержать, тогда не понимали. Укропы же прилагали максимум военных усилий, чтобы заставить русских оставить город и потому крыли его артой просто куда попадёт, но вот по мосту долбили прицельно и максимально крупным калибром. Их главной задачей было нарушить русские коммуникации, транспортную логистику, чтобы гарнизон города в конечном итоге не имел сил к сопротивлению. Первое время транспорт с боеприпасами и провизией как-то ещё перебирался в город и возвращался обратно, ближе к осени движение по нему прекратилось, перейдя на воду (на плавсредства), где тоже всё было не Слава Богу, а как придётся. Железные птички в то время еще не представляли большой опасности для техники и пехоты, но они уже были, и у противника их было намного больше, а значит и тактическое зрение у него было лучше. Толину часть они мониторили каждый день, что вынуждало почаще менять диспозицию.
Тот незабываемый день был одним из последних в августе, стояла невыносимая жара, и каждый солдат мечтал о тенёчке и о том, чтобы поваляться, не двигаясь, потому как во время физической работы соленый пот ручьями заливал глаза, и они нестерпимо резались от боли. И вот в это самое время пришел приказ на передислокацию. В душе все застонали, но дело есть дело, а приказ есть приказ — надо исполнять. Все с умным видом засуетились, забегали и дело пошло скоро и по уму. Что уж там (в тот момент) произошло у командира, нам неизвестно, но Анатолий рассказал нам, что командир его вызвал через посыльного и поручил выдвинуться бегом до берега и там «закосить под камышину в камышах» до вечера не подавая никому признаков жизни. Засветло он должен был определиться с ориентиром «А», а в темноте с помощью лазерной указки засветиться посту разведчиков наблюдателей, которые там невидимо «жили» в дозоре, для того чтобы они скоро выслали лодку с гребцом и забрали бы груз, который ему предстояло туда принести и ночью им передать. Это были продукты питания и заряженные батареи к радиостанциям.
О! Это было его первое боевое задание. Он взвесил врученный ему баул, подумал и понял, что умрет от жары, если побежит в одежде. Он разделся до нуля и тут же натянул на себя свои боевые шорты, кепарик, обул разношенные кроссовки, взял на ремень штатный автомат и два полных рожка для него закрепил в боковых карманах шорт. Баул на плечи, перекрестился и дал дёру в сторону Днепра (на Север) до означенного места, только, только успел крикнуть напарнику собрать и закинуть во взводный БТР оставшиеся вещи.
Собственно бежать предстояло не далеко, по словам командира «не сильно более трёх километров», и всё бы ничего, но чем дальше Толя бежал, тем сильнее его стал обуревать животный страх. Бежал по натоптанной разведчиками тропе под кронами невысокого кустарника, а мысли в голове рисовали самые премерзкие картины еще не состоявшейся истории, связанные с тем, что командир предупреждал о вражеских диверсантах, которые могут быть повсюду. Толя несколько раз останавливался, озирался, прислушивался и снова начинал движение, а сердце у него в то время билось, как поршни в бензиновом двигателе — чуть не с лязгом. Он понял, что он никогда подозревал, что он такой трус и что он реально трусит, ему реально очень страшно, он так боится плена и жестоких укропов, что уже волосы на голове и теле стоят дыбом, а колени и руки разбивает трясучка. Стал как-то молиться: «Гоооооспоооодииии поооомиииилуууйййй!», но легче не становилось, а кусты кончились, и тропа вывела его на холм перед открытым широким песчаным берегом так, что солнце светило ему прямо в глаза. Он остановился, присел в кусты под листья, максимально ими укрылся, попытался успокоиться и отдышаться, но его страх стал переходить в приступ истерический паники. Всё же так просидел минут двадцать, а когда поднялся и раздвинув ветки снова вышел с трясущимся телом на тропу, то увидел, что путь ему перегородила волчица.
Анатолий говорил очень уверено и настаивал, что это была именно девочка, потому что у него в то время на её счет и сомнений-то не возникло. Это была волчица, которая стояла и смотрела на Толю. Две передние лапы она свела месте — лапка к лапке немного впереди себя, а задние расставила широко, при этом она слегка опустила голову, точно так, как это делают домашние собаки, когда готовятся кинуться с радостью на хозяина, чтобы поиграть с ним. Она простояла так минуту и вдруг завиляла хвостом и ехидно так улыбнулась нашему герою, при этом опустив правую сторону головы, ну и ухо, вниз — вправо. Она простояла так ещё где-то минуту и вдруг быстро ушла с тропы в ту самую правую сторону под защиту плотной листвы кустарника.
В те минуты, когда происходила эта удивительная и удивляющая встреча, Анатолий настолько отвлекся на созерцание этого красивого и совсем не страшного зверя, что уже не чувствовал сам себя, а когда как бы очнулся, то понял, что не смотря на физическое напряжение он совершенно спокоен, и нет в нём ни капли былого страха-ужаса, нет трясучки. Он сам себе напомнил: «Толя! Волков бояться — в лес не холить» и, привычно возблагодарив Бога, залег до вечера на границе кустов и песка. В сумерках перебежками, а местами на четвереньках добрался до условленной лежанки в камышах и до самой глубокой темноты лежал там, наслаждаясь прохладой от днепровских вод, при этом как и было приказано косил под спелую камышину.
Дальше было всё как по писанному. В установленное время ночи он отсигналился лазерной указкой в указанном ему командиром направлении. К нему прибыл, на пластиковой доске с электромотором, боец из дозора. Они обменялись паролями, и, забрав баул, разведчик ушел к своим обратно в темноту ночной реки. Прощаясь, он также передал Анатолию таблицы наблюдений для штаба батальона, которые Толя четко и быстро доставил своему командиру на новое место дислокации.
Всё хорошо, что хорошо кончается, но как всегда посередине бывают и вот такие истории. Или может быть чудеса Божьи?
Через пару часов после возвращения Анатолия в свою часть с отлично выполненным заданием, пришло известие о том, что две группы наших наблюдателей «живущих» в камышах, перекрёстным огнем утопили большую укропскую ДРГ, пытавшуюся проникнуть на нашу сторону, тем самым сорвав далеко идущие планы пана генерала Сырского и его протеже.
Толя с тех пор не боится быть на войне солдатом, а на правую руку своей полевой формы он заказал шеврон с крестом и стоящим под ним волком. Большое кроется в малом, а сильное в слабом. Тем кто прав Господь помогает, а природа Ему подмогает.
Протоиерей Вячеслав Пушкарёв, благочинный Второго Иркутского районного округа, духовник Иркутской и Ангарской епархии
 иером.jpg)
