Пролог.
Тишина. Та самая, что бывает перед бурей, – звенящая, прозрачная, словно последний вздох обречённого мира. Рассвет ещё не вспыхнул, но уже несёт в себе запах пороха и крови. 22 июня 1941 года. Чёрные журавли истории распростёрли крылья над страной, и с той поры ни один восход не был прежним.
***
Лето начиналось, как всегда: тёплое, щедрое, пропитанное ароматом спелой ржи и мёда липового цвета. Люди спали, обнявшись, дети видели сны, где нет войны. Они ещё не знали, что это их последнее мирное утро. Что скоро небо разорвётся от рёва моторов, а земля содрогнётся под тяжёлыми сапогами чужих солдат.
Но смерть уже шла. Она ступала по нескошенным нивам, где колосья ещё шептались с ветром. Переходила реки, в которых скоро вместо рыбы будут плавать гильзы. Входила в деревни, где вместо песен зазвучат выстрелы.
А потом – гром. Грохот. Крики. Небо, исполосованное крестами чужих самолётов. Земля, разрываемая снарядами. Первые похоронки – ещё не на бумаге, а в глазах матерей, которые вдруг поняли: их мальчики больше не вернутся.
Но что есть память? Это не просто дата в календаре. Это – последние письма, пробитые пулями. Это капли дождя на граните обелисков, словно слёзы самой земли. Это руки старух, годами стиравших портреты сыновей, чтобы не забыть их лица.
… Их хоронили в чужих полях. В безымянных рвах. Их матери ждали у окон, пока не ослепли от слёз.
А мы?
Мы стоим теперь у их могил, где нет имён – только цифры: «Здесь похоронены 10 000… 50 000…» Мы кладём цветы к холодному камню, и кажется, будто сама земля стонет под ногами.
Потому что она помнит. Помнит, как горели дети. Как девушки цеплялись за вагоны, умоляя не увозить их в рабство. Как старики, не в силах бежать, оставались в горящих избах, лишь бы не сдаться врагу.
Но память – это не только скорбь. Это – клятва. Клятва, высеченная в камне, написанная кровью, переданная из поколения в поколение: «Это не должно повториться!»
И всё же… О, горькая ирония судьбы! Снова грохот орудий. Снова матери провожают сыновей. Снова Россия стоит одна против всего мира. Но разве не в этом её путь? Разве не в этом её крест и её слава?
22 июня – день, когда начался ад. Но это и день, когда дух народа поднялся выше смерти. Когда обычные люди стали героями, когда любовь к Родине оказалась сильнее страха.
Мы – дети тех, кто выстоял. Мы – наследники их боли и их победы. И если мы забудем – значит, они погибли зря. Так пусть же каждый рассвет напоминает нам о хрупкости мира.
Пусть каждый цветок у обелиска шепчет: «Помни».
Потому что только памятью мы побеждаем смерть.
N.B. Выйди сегодня на рассвете. Вдохни воздух, в котором нет гари. Посмотри на небо – чистое, без вражеских самолётов. И вспомни тех, кто отдал всё, чтобы ты мог просто дышать.
Они хотели жить. Они мечтали. Любили. Но вместо этого – они легли в землю. Чтобы мы могли просто стоять здесь. Дышать. Плакать. И помнить. Помнить, даже если сердце разрывается от боли. От смертельной боли.
P.S. Память – наша последняя дань…
Илья Александрович Игин, член Российского союза писателей
