Брюс Спрингстин. Фото Дэниел Хинтон / опубликовано на Picryl
Однажды мы с Анатолием Дмитриевичем, Ранко Гойковичем и ещё несколькими друзьями из Сербии ехали в автобусе из Баня Луки в Белград. С нами ехали американцы сербского происхождения. Убеждённые трамписты.
Один из этих американцев даже посетовал на то, что его благоверная супруга, приверженка кандидатки Хилари Клинтон, пригрозила супругу, что, «если тот не отречётся от Трампа, то она подаст на развод». Кто-то в компании подшутил над собеседником, философски заметив, что, дескать «что ж ты упустил такой шанс!?»
Шутки шутками, но один из этих трампистов высказал вещи, которые я не устаю повторять всякий раз, когда речь заходит о внутренней политике Трампа. Американец сказал примерно следующее:
«Наш народ неуклонно деградирует. Причина – люди перестали что бы то ни было создавать собственными руками. Утратили то чувство, которое знакомо любому человеку, который превращает сырьё в готовое изделие. Кто переживал чувство созидательного труда. Потому что производство вынесено в Мексику, а ширпотреб закупается в Китае. И Трамп покончит с этим. Быть может, он преследует какие-то свои корыстные цели, но он спасёт Америку. Тем, что даст возможность американцам вновь обрести те качества, которые и создали их уникальную культуру. Которые делали американцев предприимчивыми и целеустремлёнными. Иначе – неминуемая деградация и замещение WASP-ов многонационалами».
Интересно, что вот эту – как сказали бы лет 50 назад «акулу капитализма» обычные образованные американцы воспринимают как того, что даст шанс американцам будущее.
Интересно и то, что сегодня Трампа в Америке проклинают как раз те, кто лет 40 назад воспевал этот самый рабочий класс, позиционируя себя «левым».
Что же произошло?
А произошло то, что у нас в постсоветском обществе до сих пор только лишь в среде парвых консерваторов у людей есть внятное понимание того, что суть «левачества» не в том, чтобы построить экономически справедливое общество, а в том, чтобы всеми доступными способами продвигать идеи либерализации всего и вся.
Только глубочайший абсурд и гримасы политтехнологии политической атмосферы 90-х могли родить «Союз Правых Сил», проповедующих откровенно неоконовские идеалы (неоконовские – следовательно антиконсервативные, чисто рыночно-либеральные). Или, например, ЛДПР. Лимонов вспоминал, что Ле Пен был просто шокирован тем, что люди, которых ему представили в качестве якобы его единомышленников, нарекли свою партию «либерально-демократической». Но Жириновский тогда пытался истолковать великому французу, что тут всё дело в советском менталитете, что, типа, нужно было дать такое название, которое бы недвусмысленно говорило об антикоммунистической идеологии, исповедуемой его партией… А что стоит КПРФ? Ведь КПРФ Г.А.Зюганова – это можно сказать практически правая партия: державники, поддержка традиционных ценностей и т.д. Но те наоборот – чтобы не отпугнуть патриотов Союза ССР развесили кумач и теперь вон даже устраивают маскарады с приёмом в пионэры.
Так что с правыми/левыми у нас в голове каша.
Но не только у нас.
Дальше я просто привожу текст статьи Александра Райли «Брюс Спрингстин, может, и «проснувшийся лузер», но его искусство — это MAGA» (Bruce Springsteen May Be a Woke Loser, But His Art Is MAGA), опубликованной недавно в журнале американской культуры Сhronicles Мagazine.
Статья может быть интересна не только любителем американского рок-н-ролла, но всем тем, кто толком не может разобраться: что же в головах у этих «леваков»? Сам я никогда не был любителем творчества Спрингстина, кроме его «Рождённого в США» и песен не слушал, поскольку привык, чтобы бардовская по своей сути песня была не такой громкой. Но, тем не менее, был весьма опечален, когда узнал, что Брюс ударился в поддержку сексуальных извращенцев. Но потом понял, что он шагает в ногу со временем. Раньше левые печаловались о пролетариате, а теперь объектом их забот и волнений стали обездоленные содомиты всех возможных подвидов.
Вот это и есть «левачество» самое настоящее.
Итак, кому интересен случай Спрингстина, в предлагаю вниманию статью Александра Райли.
«В последние годы многие обратили внимание на то, как левые демократы в одночасье перешли от классовой популистской политики к легкомысленной глупости мультикультуралистской политики идентичности. Это включает в себя, как ни странно, их недавние жалкие попытки защитить нелегальных иммигрантов-убийц и психопатов, считающих себя женщинами.
Любой, кто стал взрослым в последние десятилетия 20го века, знает, что Демократическая партия претерпела фундаментальные изменения. Но те, кто слишком молод, чтобы помнить, и кто знаком только с «проснувшимися» левыми, по-прежнему настроены скептически и часто намеренно отвергают утверждения об обратном.
В ответ на это вот вам доказательство из американской поп-культуры, которое невозможно оспорить. Это альбом песен одного из самых легендарных музыкальных деятелей страны, Брюса Спрингстина, левого радикала, который явно позиционирует себя как противник популизма MAGA. Однако, как показывают эти песни, Брюс сделал себе имя и заработал деньги, звуча очень похоже на Дональда.
Альбому The Ghost of Tom Joad всего 30 лет, но он на световых годах отстоит от сегодняшней левой политики. Приведу в качестве примера лишь несколько песен, хотя весь альбом мог бы послужить саундтреком к MAGA.
“Youngstown,” четвёртая композиция альбома, рассказывает о рабочих сталелитейных заводов в одноимённом городе в Огайо и других подобных местах, которые обеспечили международное экономическое господство Америки в ХХ веке, и о том, как их безжалостно предали американские капиталисты-интернационалисты (internationalist American capitalists).
Спрингстин прекрасно и с любовью описывает жизнь рабочего класса: «Таконит, кокс и известняк кормили моих детей, приносили мне доход, а эти дымовые трубы тянулись, как руки Бога, в прекрасное небо из сажи и глины».
Это очень далеко от взглядов современных экологов, помешанных на изменении климата, которые считают, что любая отрасль, использующая природные ресурсы, вредит человечеству и самой Вселенной. И это перекликается с обещанием MAGA вернуть достоинство и безопасность брошенному рабочему классу.
Эти люди из рабочего класса гордились своей работой, и благодаря им страна стала такой, какая она есть. Именно они «изготавливали пушечные ядра, которые помогли Союзу выиграть войну», и именно «эти заводы [изготавливали] танки и бомбы, которые помогли стране выиграть войны». Более того, этот класс отправлял своих сыновей на войны в Корее и Вьетнаме (а позже в Ираке и Афганистане), только для того, чтобы быть обделённым из-за капиталистической деиндустриализации и подвергаться постоянным насмешкам со стороны правящих классов. Превращение американской экономики элитой в интернационалистский заговор против интересов простых рабочих уничтожило всё, что олицетворял Янгстаун в своей традиционной рабочей американской славе.
В «Янгстауне» промышленная рабочая база этой страны представлена как нечто большее, чем ностальгия, на которой настаивают сегодняшние левые. Это настоящие американские жизни, целый класс наших соотечественников, которые отдали всё этой стране и остались ни с чем из-за боссов, которым они служили.
Мы должны быть с ними, как решительно заявляют «Янгстаун» и наш нынешний президент.
Второй трек, «Straight Time», — это дотошно честный рассказ о происхождении преступности в праздном и безбожном человеческом сознании. Сегодняшние демократы бесконечно говорят о «структурных» причинах преступности. Но Спрингстин здесь описывает внутреннюю жизнь преступника так, что это не похоже на современный левацкий взгляд. Рассказчика в песне отправляют в тюрьму, затем он выходит на свободу, и американское общество даёт ему шанс начать жизнь заново. Но даже жена, дети и приличная работа не удержат его от того, чтобы «переступить эту тонкую грань» и снова заняться преступной деятельностью.
Его семья любит его, и мы все дали ему второй шанс, но он всё равно поддаётся искушению лёгкими деньгами и грубой властью над другими. Он отпиливает ствол охотничьего ружья и снова погружается в порочный мир преступности. В конце песни мы не знаем точно, что с ним будет, но понимаем, что ничего хорошего. В песне показано, что он совершенно неспособен к самоанализу и лишён моральных принципов. Совершив преступление, он крепко спит и в своих безмятежных снах «уносится в чужие края».
Такова печальная правда о преступности, а не грубая социология в духе «система заставила меня это сделать». Как показывает песня Спрингстина, было время, когда даже левые знали эту правду.
В альбоме есть несколько песен, в которых говорится об иммиграции мексиканцев в Соединённые Штаты. Две из них, «Sinaloa Cowboys» и «The Line», рисуют картину, от которой современные левые не могут убежать достаточно быстро, но они также отражают суровую реальность нашей границы.
В песне «Граница» рассказчик — сотрудник пограничной службы, который влюбляется в мексиканку, пытающуюся нелегально въехать в США. Он пересекает границу, помогая женщине и её брату, но обнаруживает, что её брат — контрабандист. Честный коллега и друг рассказчика ловит их и отправляет обратно, но рассказчик заканчивает песню, безнадёжно разыскивая женщину, по-прежнему полный решимости позволить своему романтическому интересу взять верх над долгом перед законом и страной.
К его чести, Спрингстин не изображает агента пограничной службы кем-то большим, чем очевидно морально сбитый с толку человек, которым он и является. Его извращённая мораль не сильно отличается от той, что демонстрируют представители американской элиты, которые притворяются, что действуют из сострадания, когда выступают за открытые границы, но на самом деле заботятся только о своих узких интересах. Если уж на то пошло, романтические интересы персонажа Спрингстина более понятны, чем жадные материальные интересы современной элиты.
В «Ковбоях из Синалоа» два мексиканских брата пересекают границу и работают на сельскохозяйственном рынке в качестве разнорабочих, но преступные группировки вербуют их для незаконной торговли наркотиками. Они понимают, что могут заработать гораздо больше денег и гораздо быстрее, занимаясь преступной деятельностью, но в конце концов их настигает возмездие. Дом, в котором они работают, взрывается, убивая одного из братьев. Его брат хоронит его, а затем уезжает в Мексику с их незаконной добычей, которая теперь уменьшилась из-за этого неожиданного налога.
Опять же, Спрингстин не изображает этих людей героическими или хотя бы привлекательными с моральной точки зрения. Они участвовали во зле, и зло пришло к ним. Таких, как они, много-много вдоль настоящей границы, как был достаточно честен наш президент, почти единственный из нашего нынешнего национального политического руководства.
Сюжет этих двух песен сильно перекликается с нарративом MAGA о нелегальной иммиграции. Многие из этих людей совершают здесь очень плохие поступки. Часть повествования, не раскрытая в песнях Спрингстина, — это уничтожение американских граждан, пристрастившихся к нелегальным наркотикам, которые пересекают южную границу. Это нетрудно добавить в истории, которые рассказывает Спрингстин.
Я настоятельно рекомендую послушать остальную часть «Призрака Тома Джоуда». Как я отметил в начале, почти каждый куплет созвучен по крайней мере с некоторыми ключевыми элементами послания MAGA о работе, классовой эксплуатации, преступности и иммиграции. Конечно, можно рассчитывать на то, что Спрингстин сегодня будет отрицать эту связь, но искусство говорит само за себя и существует независимо от попыток художника привести его в соответствие с современной политикой.
Я не могу быть единственным современным популистом, которому было бы очень приятно видеть, как администрация Трампа выбросит «Y.M.C.A.» Village People на свалку, где ей и место, и выберет «Youngstown» или «Sinaloa Cowboys» в качестве музыкальной темы MAGA».
(Справка. «Y.M.C.A.» - это в данном случае не «Ассоциация христианской молодёжи», а сеть хостелов, которые изначально предназначались для трудовых мигрантов из провинции в города, а потом стали местом свиданий любителей беспорядочных связей. Трамп – в силу вкуса к попсе и шансону, почему-то присущем олигархам по обе стороны Океана – избрал эту попсовую песенку в качесвте музыкальной визитки. А м.б. политтехнологи посоветовали…)
Павел Вячеславович Тихомиров, помощник главного редактора «Русской Народной Линии»
