В начале 19-го века, когда Греция боролась за независимость от Османской империи, греческая языковая политика отреагировала на эту борьбу созданием греческого чисторечия – кафаревусы (греч. καθαρεύουσα — «чистая»). Патриотически настроенные лучшие умы Греции взялись за очищение своего родного языка от иноязычных заимствований – латинского, славянского и, прежде всего, турецкого происхождения. Греция добилась независимости, и кафаревуса стала «высоким» греческим языком, языком литературы, администрации и науки – в отличие от демотики, языка простолюдинов, сохранившего все иноязычные заимствования.
Только в 1970-е годы, после свержения власти «чёрных полковников» и наступления на Грецию современной западной демократии, государственным языком вновь стала демотика – впрочем, успевшая подвергнуться значительному влиянию очищенного греческого языка, кафаревусы.
В победе демотики над кафаревусой явно прослеживается агрессивная языковая политика наших «заклятых партнёров», стремящихся размыть все сильные языки с конечной целью создания единого общемирового языка. Ведь современная демократия, наступившая на Грецию в 1970-е, а на Россию – в 1990-е годы, имеет глобалистское, прежде всего – англосаксонское – происхождение.
Сильным и живучим в данном случае является тот язык, в котором накоплено богатое литературное и поэтическое наследие. Отрыв современного разговорного языка от этого наследия предков ослабляет как язык, так и народ – носитель данного языка.
Греческий язык можно назвать сильным, несмотря на малое число его носителей. Этот язык имеет богатейшее многовековое наследие словесных произведений культуры, и при этом остаётся живым языком. «Правильный» язык, близкий к классическому древнегреческому, оберегался церковью и был на протяжении всего османского ига (1453-1828) бастионом национального греческого сознания. Он сохранил богатый словарный запас и изысканность языка благородных традиций. Благодаря многовековым усилиям Православной Церкви и стараниям греческих интеллектуалов 18–20 веков, современный греческий гораздо ближе к языку Платона, чем итальянский к латинскому языку Цицерона. Греческий старшеклассник, хорошо владеющий кафаревусой, и сегодня может читать «Анабасис» Ксенофонта и «Диалоги» Платона, почти не прибегая к помощи словаря (см. здесь).
Такую же борьбу «кафаревусы» и «демотики» мы видим в истории русского языка. С наступлением демократии язык размывается иноязычными заимствованиями, а крепкая государственная власть очищает язык.
Крупнейший знаток русского словозаимствования профессор Л.П. Крысин писал, что первые иноязычные слова стали появляться в русском языке в 1905 году (не путать русский язык с «поднаречием», по определению словаря Брокгауза, образованной части русского народа, составлявшей тогда 1,5% от численности русскоязычного населения). Иностранные слова были принесены тогда в Россию из-за границы революционными агитационными листовками и книгами. Затем, по мнению Крысина, бурный всплеск словозаимствования случился «в конце 1910-х – в 1920-е годы». Так, например, до 1923 года слово «импорт» не встречалось, а был «ввоз». В 1923 году «импорт» встречается в печатном издании впервые, а уже с 1924 года это слово полностью вытесняет родное слово «ввоз», в чём видится выполнение издательствами команды сверху.
Во второй половине 1930-х годов в русском языке появились признаки борьбы за чисторечие. Иноязычные слова, такие как например «голкипер», «бульдозер» и «корнер» стали заменяться вновь созданными русскими словами – «вратарь», «отвал» и «угловой». Расцвет «русской кафаревусы» пришёлся на послевоенное время, когда «низкопоклонство перед Западом» было объявлено вредным явлением и борьба за чистоту русского языка стала государственной политикой СССР.
В начале 1990-х резкое усиление влияния Запада на политику России отразилось и на русском языке. Началось массовое словозаимствование, преимущественно из английского языка. До настоящего времени это размывание русского языка только усиливается, не встречая никакого организованного сопротивления. Более того, началось изменение основополагающих правил русского языка, подстраивание их под правила языка английского. Так, существительные и прилагательные всё чаще теряют склоняемость. Наречия теряют характерные окончания: «телефонный разговор», «автобусная остановка»; но «интернет-заказ», «онлайн-бронирование». Теряются формы женского рода: «основатель… Екатерина», «победитель… Петрова». Сослагательное наклонение теперь создаётся по английскому правилу, без второго «бы»: «если бы я знал, что пойдёт дождь, я взял зонт».
В конце 20-го века «высокий» русский язык – язык работников умственного труда – отличался от просторечия обилием иноязычных заимствований. Теперь это отличие стёрлось, и люди с беднейшим словарным запасом, малообразованные работники физического труда, используют в своей речи заимствованные слова едва ли не чаще, чем люди образованные. Так, например, все рабочие, сносившие стены и разбиравшие инженерные системы, ни одного раза при мне не использовали ни одного иного слова, кроме «демонтаж» и «демонтировать».
Можно сделать вывод, что в России, как в своё время в Греции, речь, переполненная избыточным числом иноязычных слов, теперь стала русской «демотикой», разговорной речью простого народа.
В 2022 году политика России совершила крутой поворот в сторону уменьшения зависимости от Запада. Многие сторонники глобалистской демократии покинули страну, и соотношение сил во внутренней политике изменилось в пользу патриотов-консерваторов.
Как в Греции 19-го века, борьба за независимость нашей страны должна отразиться на языке.
Настала пора патриотически мыслящим гуманитариям, чья деятельность связана со словесностью, приступить к созданию нового «высокого» русского языка, языка наиболее образованной и мыслящей части русского общества, русского аналога кафаревусы. Русского чисторечия.
Богатейшее словесное наследие наших предков вполне позволяет нам создать новые слова на русских корнесловах – короткие, благозвучные, легко подчиняемые правилам русского языка, соответствия иноязычным словам.
Многие народы ради сохранения своих языков дали устаревшим словам новые значения. Яркий пример: автомобиль по-турецки называется «арба», по-французски – «вуатюр», по-испански – «коче», по-английски – «кар». Словом «кофр» («сундук») французы называют багажник автомобиля или мотоцикла. Можем и мы, русские, поднять из забвения вышедшие из употребления слова и придать им новые, востребованные сейчас, значения.
В словаре Даля 240 000 слов. Такого словарного запаса вполне достаточно для создания не только слов общего употребления, но специальных русских терминов. И эти 240 000 – только слова живого великорусского языка столетней давности! Если дополнить их старославянскими словами, запас материала для русского словообразования станет поистине неисчерпаемым, его хватит на многие поколения наших потомков.
Наше же дело – начать создание живого русского чисторечия.
В завершение предлагаю читателям простые пути обогащения своей речи русскими словами, очищения её от избыточных слов иноязычного происхождения.
1. Скачайте словарь Даля и установите на свой смартфон. Вы сможете быстро находить синонимы иноязычным словам и узнаете много нового о нашем родном русском языке, получите обильную пищу для ума.
2. Пользуйтесь сайтом чисторечие.рф – там можно также предложить свои варианты замены иноязычным словам.
Вадим Викторович Рыбин, публицист, капитан 2 ранга запаса
 иером.jpg)
