«Приходит новая эпоха – русской идеи»

Доктор политических и социологических наук, директор Высшей политической школы имени Ивана Ильина при Российском государственном гуманитарном университете Александр Гельевич Дугин на встрече со студентами рассказал о целях и задачах СВО с точки зрения цивилизационного подхода. Газета «Завтра» опубликовала текст выступления философа:

«На Петербургском экономическом форуме на сессии, посвящённой многополярности, была представлена моя книга "Многополярный мир. От теории к практике". В этой книге — концентрированное изложение тех смыслов, которые сегодня нужны молодёжи, нужны людям, занимающимся и внутренней, и внешней политикой, международной проблематикой. Необходимый минимум, изложенный в книге, позволит понять и смысл Специальной военной операции, которую ведёт наша страна, понять миссию России, почему мы должны отстаивать наши традиционные ценности.

После трагедии вторжения врага в Курскую область, на нашу территорию, наступил переломный момент. В этих условиях мы начинаем понимать, что в нашем обществе до самого последнего времени бытовали радикально ложные смыслы. Это были антисмыслы, антиценности, которые действовали на наше общество: на наше образование, на культуру, на нашу молодёжь — на государство в целом. И, наконец, было принято решение с этими лжесмыслами бороться, очистить от них территорию. Конечно, ложь необходимо убрать. Но просто убрать её недостаточно. Нужно, чтобы на месте образовавшейся пустоты сложилась система нового державного патриотического мировоззрения. И уже после ликвидации лжесмыслов пространство начинает заполняться настоящими смыслами, формируется новое мировоззрение.

Новое мировоззрение — это мировоззрение молодых поколений. Старые поколения отживают. Кто-то из них будет унесён грязным потоком реки истории, называемой девяностыми годами прошлого века — эпохой либерализма. Она уходит, и приходит новая эпоха — патриотизма, русской идеи, социальной справедливости, возрождения достоинства. Россия вновь заявляет о себе как великая мировая держава. Чтобы двигаться в правильном направлении, недостаточно просто освободиться от либерализма. Нужно сделать фундаментальное усилие, чтобы создать новые ценности. Ведь если старые ценности рухнули, значит, была какая-то причина, поэтому просто вернуться к старым ценностям было бы неправильно.

В общественно-политический обиход вошло понятие "новый колониализм". А говорить о новом колониализме — значит говорить о том, что такое гегемония, с чем мы боремся в Специальной военной операции, каков портрет, каков идеологический срез того врага, с которым мы находимся в кровавом противостоянии. Врага, который обстреливает нас, убивает наших детей, братьев, вторгается на наши территории, захватывает наши земли. Что такое образ врага, против которого борется наша великая страна и великая цивилизация. И как нам искать и строить новое единство.

Есть два понятия цивилизации. Есть представление о цивилизации в единственном числе. Цивилизацию можно понимать как последовательность, смену некоторых исторических формаций, начиная с дикости. Далее идёт варварство, а потом цивилизация. Так считали идеологи либерализма XIX века, идеологи колониализма, а затем и идеологи нацизма, которые делят мир по уровню развитости обществ. В их понимании самое неразвитое общество — дикость, более развитое — варварство, и, наконец, самое развитое — это цивилизация. До середины XX века, до краха национал-социализма, эти термины — дикость, варварство и цивилизация — к тому же сопрягались с расовыми принципами. Дикостью считались чёрные, варварами считались жёлтые, а цивилизованными считались белые. Под белыми в первую очередь понимались англосаксы, европейцы. Киплинг был крайним расистом, говорил о так называемом "бремени белого человека" — это задание западноевропейской цивилизации эксплуатировать, угнетать, а заодно и развивать всех небелых, борясь с жёлтыми, с варварами, к которым причисляли и Россию. Даже карикатуры, которые сейчас, во время СВО, публикуют на Западе, напоминают карикатуры XIX века, времён Российской империи, напоминают карикатуры идеологического противостояния либерализма и коммунизма в XX веке.

Такой цивилизационный колониализм в открытой расистской форме существовал до середины XX века, а сегодня он сохранился технологически. И сегодня, когда весь мир делится на богатый север (или ядро), на полупериферию, по теории Иммануила Валлерстайна, и на третий мир — периферию, бытует всё та же расистская концепция. Правда, при этом нет белых, жёлтых и чёрных, а есть развитые страны — цивилизация, есть развивающиеся, догоняющие страны, страны БРИКС, полупериферии, и есть отсталые страны — это Африка, Океания, некоторые страны Латинской Америки. То есть та же расистская модель в понимании цивилизации. И идеология глобального колониализма построена на понимании цивилизации как того, что приходит на смену дикости и варварству.

Этот колониализм может быть расовый, как в XIX веке, когда теоретик либерализма британец Герберт Спенсер, создатель идеологии социал-дарвинизма, говорил, что общество — это поле борьбы видов, это продолжение борьбы видов за выживание, и наиболее успешным видом, который одолел всех остальных, были белые люди. Белая раса оказалась наиболее успешной в борьбе видов, и поэтому, по его мысли, она имеет право угнетать и эксплуатировать все остальные. Во имя чего? Во имя цивилизации. Белые построили цивилизацию, жёлтые и чёрные её не построили. Значит, белые несут на себе "бремя белого человека", чтобы эксплуатировать всех остальных. А те, кто им мешает в этом, являются врагами цивилизации.

Существуют "прогрессивные цивилизованные" страны, у которых уже разрешены однополые "браки", действует искусственный интеллект, миграция не представляет никаких проблем, отсутствуют границы, существует полный технологический, социальный, культурный и эстетический прогресс. Это и есть цивилизация. И только это называется цивилизацией, а всё остальное называется либо варварством, либо дикостью.

Есть Запад как матрица, образец человечества, есть те, кто бросает Западу вызов, и есть те, на которых вообще можно не обращать внимания, эксплуатировать нещадно, грабить, поскольку они не могут ответить.

Классический колониализм начался с эпохи Великих географических открытий, когда белые на основании того, что они являются носителями христианской цивилизации, обращали в рабство миллионы людей, уничтожали их на том основании, что те недостаточно развиты, недостаточно цивилизованны. И папа римский даже был вынужден издать буллу о том, что индейцы Латинской Америки являются людьми, был вынужден говорить: да, это недоразвитые, неполноценные, отсталые, но люди. И если конкистадоры хотя бы сомневались в этом, то англосаксы и не сомневались, а просто относились к рабам как к нелюдям, а индейцев вообще не рассматривали даже как людей низшей касты, их попросту уничтожали. И всё это делалось во имя цивилизации — в единственном числе.

Такое понятие цивилизации опасно, оно выступает обоснованием старого и нового колониализма. Именно так видят цивилизацию на Западе и во имя такой цивилизации строят свою гегемонистскую политику, обосновывая это. И когда мы некритично говорим "развитые — неразвитые", "отсталые — неотсталые", "социальное развитие, экономическое развитие, техническое развитие", оценивая это как признак состоятельности того или иного народа, той или иной культуры, мы впадаем в ловушку этой расистской логики.

Итак, одно определение цивилизации — это когда слово "цивилизация" используется в единственном числе. Есть другое определение цивилизации, которое имеет иной смысл, иную структуру. Оно предполагает, что не одна цивилизация существует, а несколько — цивилизации во множественном числе. И когда мы признаём, что существует не одна цивилизация, а несколько, то меняется вся картина мира, и обоснование колониализма, империализма и гегемонии теряет силу.

Самый яркий пример множественных цивилизаций дал Николай Яковлевич Данилевский, русский славянофил, автор книги "Россия и Европа", в которой он говорит о существовании разных культурно-исторических типов. Культурно-исторические типы были древними, и есть современные. Они могут быть западными, а могут быть незападными. Могут быть построены на принципе линейного времени или на идее прогресса, как западная либеральная модель, а могут быть построены, например, на принципе кругового циклического времени, как в индуизме или в Древней Греции. Могут быть построены, наоборот, так, что время течёт не вверх, как прогресс, а вниз: сколько культурно-исторических типов, столько и времён.

Эту идею подхватил Освальд Шпенглер. В книге "Закат Европы" он сказал, что западная цивилизация, во-первых, не является единственной, а во-вторых, она деградирует. То, что Запад считает техническим прогрессом, есть признак его духовного вырождения. Он платит душой за свои материальные изобретения. Он теряет этику и нравственность за счёт своих технических достижений, что в одном смысле, технически, — движение вверх, а духовно — это движение вниз. И если Запад не свернёт с пути в этом направлении, он исчезнет, погибнет. А ведь он говорил это в то время, когда ещё не было такой чудовищной вакханалии, как при открытии Олимпийских игр 2024 года в Париже, не было легализации извращений и требований декриминализировать педофилию. Но Освальд Шпенглер уже видел, что западное человечество окончательно утратит человеческий облик, если будет двигаться в выбранном им направлении.

Англичанин Арнольд Тойнби вслед за Данилевским и Шпенглером сказал: да, мы не можем к этой линейной логике — дикость, варварство и цивилизация — свести всё многообразие обществ. Есть общества очень древние, у которых были водопроводы, канализации, как у древнейшей цивилизации Мохенджо-Даро, например. Ещё до прихода ведических ариев в Индию существовала дравидийская цивилизация Мохенджо-Даро с предельным уровнем развития техники и технологий городского строительства. А, например, на римские акведуки или египетские пирамиды и сегодняшние европейцы смотрят, не понимая, как это можно построить. Но потом на этих территориях начинается упрощение цивилизации.

Тойнби развил идею цивилизационного подхода — он говорил о множестве цивилизаций. И уже пиком такого подхода в 90-е годы прошлого века стал американский политолог Самюэль Хантингтон, написавший книгу "The Clash of Civilizations and Remaking of the World Order" ("Столкновение цивилизаций"). Civilizations, цивилизации — множественное число. Именно в этом "s" смысл.

Стоит сказать "цивилизации" — the civilizations, тогда все основания более развитым странам править менее развитыми несостоятельны. Тогда вы, Запад, не можете обосновать вашу колонизацию, ваше обращение других в рабство, обосновывая борьбу с кем бы то ни было тем, что это недостаточно развитая культура. Аргумент дикости и аргумент варварства исчезает в этом случае.

Китайцы изобрели порох, а португальцы с испанцами стали его использовать, стреляя и захватывая рабов в Африке. А как его использовали сами китайцы? Для производства фейерверков, сакральных салютов, когда небесный огненный принцип ян падал в воду — в женский принцип инь — и шипел. Этот религиозный ритуал существовал в Китае тысячелетия, но порох там никто не использовал для убийства друг друга. Китайцы в XVI веке создали удивительный флот, который фактически начал ту самую экспансию в мире, по пути которой пошла Европа. Но в какой-то момент китайские императоры заметили, что моряки — это люди с плохими нравственными качествами. Долго пребывая вне своей страны, вне своей культуры, они нахватываются чужеземных обычаев, приносят дурные болезни, нравственное разложение, и этот великолепный, превосходящий европейские, флот с прекрасными кораблями в виде драконов, с отличными парусами, с гениальными китайскими мореплавателями был в одночасье сожжён.

Американцы про такую ситуацию говорят: какие же китайцы глупцы, а если бы не сожгли и использовали порох не только для своих ритуалов, то всех нас бы перестреляли и главенствовали бы. Но, мол, слава Богу, что китайцы такие, а мы не такие. Мы умеем извлекать из наших открытий выгоду, мы и есть белые люди, а они — жёлтые люди. Это классический пример глобалистского американского мышления.

Китайцы подходили к прогрессу и отступали от него, потому что прогресс, считали китайские императоры, — это опасность. Мы можем заплатить в ходе технического прогресса и усиления своей материальной мощи за это духом — считали мудрейшие китайские императоры. Но западному "белому человеку" этого не понять.

Высокая культура была и в Индии, и в доколумбовой Америке. А какие колоссальные сооружения, сложнейшие конструкции строили египтяне! И вот когда благодаря сторонникам теории цивилизационного подхода стало понятно, что есть множество цивилизаций и цивилизационных подходов, то они задумались: так ли мы правы на самом Западе, что упорно идём к одной цели, навязываем всем свои принципы, всех подчиняем, превращаем в свои колонии? И на самом Западе возникли два интересных направления — слева и справа.

Слева были представители социологии, такие как Эмиль Дюркгейм, такие антропологи, как Франц Боас, которые сказали: мы не имеем права говорить об эскимосах или индейских племенах, не пожив с ними годами, не изучив их языки, не поняв логику и структуру, почему они проводят то или иное мероприятие, ритуал. Племянник Эмиля Дюркгейма Марсель Мосс открыл для себя удивительную книгу Жоржа Батая "Проклятая часть". Смысл в том, что антропологи, исследователи архаических обществ обнаружили, что в очень многочисленных племенах разных частей света существует проклятие на лихву — на добавочный продукт. Отсюда слово "лишнее", или "лихое", "злое", "левое". Лихва — это то, что, например, возникает в урожайный год, когда люди собирают хороший урожай. Если они начнут накапливать этот урожай, то рано или поздно вместе с плюсом накопят и минус, и тёмная сторона реальности ударит по ним, как бичом. Поэтому множество культур считает, что эту проклятую часть, то есть добавочный продукт, необходимо уничтожить с помощью ритуальной оргии. Необходимо избавиться от излишков, от накоплений, потому что, если ты накопишь в одном месте, то потеряешь в другом: придут засушливые года, несчастья, и ты потеряешь то, что ты имеешь. Это сохранение баланса на одном и том же уровне оказалось в фундаментальной цивилизационной стратегии традиционных обществ. То есть люди отказываются от того развития, которым идёт Запад.

У немецкого режиссёра левых взглядов Вернера Херцога есть гениальный фильм "Там, где грезят зелёные муравьи" — о том, как в Австралии стали строить аэродром и как аборигены к этому отнеслись. Постепенно и зритель, и сам Вернер Херцог, как и главный герой — белый работник одной строительной компании, начинают понимать, что они имеют дело не просто с недоразвитыми примитивными созданиями в лице аборигенов, а с носителями совершенно другой логики, иной культуры, иной цивилизации. Это не просто древняя версия самих европейцев, это другой народ, с другой системой традиционных ценностей, которая уничтожает любой прибавочный продукт и просто отказывается двигаться в том линейном направлении, куда двинулась западноевропейская культура в новое время. Вот такова критика цивилизационного подхода слева.

А справа — движение традиционалистов, консерваторов. Они сказали: а с чего мы взяли, что Новое время Европы является носителем этих буржуазных прекрасных ценностей? Разве буржуазия — это прогрессивный класс? Наоборот, это некое вырождение, разрушение сословий, гибель наших традиционных основ. Давайте вернёмся к добуржуазным целям, отбросим линейную версию прогресса, ведущую к доминированию цивилизации, и снова станем этакими средневековыми или античными греками или средневековыми христианами.

И вот с двух сторон — слева и справа — идея цивилизации в единственном числе стала атаковаться на самом Западе. Самюэль Хантингтон в 90-е годы, когда написал "Столкновение цивилизаций", предрёк подобное развитие. А Фрэнсис Фукуяма написал в то же самое время "Конец истории и последний человек". А этот конец истории наступает тогда, когда всё становится одной цивилизацией, когда есть только цивилизация западноевропейская, а больше никаких нет. Это и называется глобализм. Все преграды уничтожены, везде рынок, либеральная демократия, везде права человека, везде одна и та же идеология, больше нет границ, нет блоков, идеологии, никто в капиталистической системе не выдвигает никаких системных вызовов, коммунистическая система рухнула, и всё становится единой цивилизацией.

То есть конец истории — это конец столкновения между собой даже разных видов западной цивилизации, левой и правой. Есть только либеральная правая цивилизация. Это Фукуяма.

А Хантингтон сказал "нет", сейчас, когда Советский Союз рухнул, мы увидим, как из этой якобы единой массы либерального глобалистского мира, из этого поля западной цивилизации, ставшей уже колониальной, размазывающей себя по планете, всплывают древние континенты, древние цивилизации, которые не просто не хотят, не просто не могут за нами следовать или сопротивляются. Нет. Они несут в себе другие идеи, другое время, другое пространство, другие традиционные ценности, мысли и ориентиры. Они сейчас поднимутся и, не дай Бог, объединятся и дадут нам бой. Вот о чём говорит Самюэль Хантингтон.

Цивилизации не могут исчезнуть, это долгие процессы, они кодируют общество на глубинном уровне. Да, кажется, что все люди похожи, носят одинаковую одежду, имеют одинаковые гаджеты. Но это поверхностный слой. Сейчас всплывут те цивилизации, которых, с точки зрения прогрессистов и Фукуямы, нет.

Что предрёк Хантингтон? Появится следующая цивилизация — русская евразийская православная империя. И она бросит нам вызов не потому, что не сможет найти своё место в западном глобальном мире, а потому, что она другая — у неё ценности другие, ориентации другие. У нас индивидуализм, у них соборность, у нас техника, у них дух, у нас свобода отношений, у них традиционная семья. Это другая цивилизация, и она будет с нами воевать на своих цивилизационных основах. Она объявит себя государством-цивилизацией и с нами войдёт в конфликт, и китайская цивилизация поступит так же, и индийская — говорит Хантингтон. И исламская цивилизация — уже на другом основании. "Мои традиционные ценности — не ваши, я буду с вами сражаться", — скажет исламская цивилизация. И так же поступят африканская цивилизация, латиноамериканская цивилизация. И исходя из этого, Хантингтон, который был патриотом Запада, говорил: ни в коем случае нам не надо злить всё человечество, или, как он называл, the rest. У него в его программной статье есть подглавка "The West and the Rest" (Запад и все остальные). Давайте, говорит Хантингтон, не злить the rest, потому что, если они объединятся и осознают свою миссию по строению многополярного мира, нам конец. Мы должны, наоборот, выстраивать хорошие отношения и с Россией, и с Китаем, что-то обещать, кого-то обманывать, хитростью, силой, ловкостью или подлостью, разрушать этот союз для того, чтобы выжить, потому что у нас дело обстоит далеко не так хорошо, как кажется Фукуяме. И мы столкнёмся с этим многополярным миром, наверное, мы с ним не сладим, и лучше это принять.

Итак, западные элиты раскололись на сторонников Хантингтона, которые пишут "цивилизации" (the civilizations), во множественном числе, и сторонников Фукуямы, которые пишут "civilization", в единственном числе. Два определения цивилизации. Стоит подвести итоги спора относительно смысла цивилизации и сказать, кто прав. Конечно, Хантингтон. Именно Хантингтон увидел ту картину, в которой мы сегодня живём. Увидел и предвосхитил, что цивилизации не исчезнут, не растворятся, у них не произойдёт разделение на олигархов, которые мгновенно интегрируются в западный мир, и отсталые массы, которые смешаются с мигрантами, превратятся в нечленораздельное ничтожество — этакий глобальный смешанный пролетариат без роду без племени. Нет, такого не произойдёт. Особенно в таких государствах, как страны Латинской Америки, Китай и Индия, развитые страны Африки, развитые страны исламского мира, ну и, конечно, Россия. Хотя разделение на классы богатых и бедных будет, но цивилизация окажется сильнее, чем классы, чем социальная рознь. И возникнут сплочённые своими традиционными ценностями государства-цивилизации, которые станут выстраивать совершенно иной порядок и выступят против колониализма Запада, против его положения как единственной цивилизации. Это предрёк Самюэль Хантингтон тридцать с лишним лет назад.

Русские староверы говорили: я готов отдать за единый "аз" свою жизнь. Ведь если мы что-то поправим в тексте, хотя бы одну букву, единый "аз", то смысл может измениться на прямо противоположный. Давайте не трогать ничего в текстах, говорили русские старообрядцы, мы готовы погибнуть, чтобы только ничего не менять в написании некоторых слов.

Вот пример — за единый "аз". И в данном случае: ты пишешь на конце одного слова "цивилизация" s или нет? За единый "аз". Цивилизация в единственном числе или цивилизации во множественном числе. Вот это "s" и есть смысл СВО. Мы в СВО проливаем столько крови, идём на такие жертвы ради единого "аза" в понимании слова "цивилизации". Если мы пишем его в единственном числе, мы рано или поздно признаём правоту колониального Запада, выбираем участь быть развивающейся, догоняющей колонией, следовать по пути догоняющего развития, проводить цифровизацию, модернизацию искусственного интеллекта, а потом изменение пола. Всё так, как на Западе, рано или поздно. Мы можем артачиться, упрямиться, но это единственный путь, если цивилизация одна и она является западной.

Только в том случае, если мы говорим "цивилизации" — во множественном числе, мы обретаем собственную почву. Ставим вопрос о том, что такое русский, что такое быть русским, что такое наша русская держава, что такое русская идентичность, каков смысл нашей истории.

С точки зрения Запада есть только один смысл. И в 90-е годы мы чуть было не поддались на призыв изжить из себя русское, стать космополитами, гражданами мира, быстрее переехать из родной деревни, из города в Москву, а отсюда быстро сбежать на Запад. Этот путь провозглашался как единственный и самый прямой, как путь цивилизации, развития. И нужно было лишь обучиться на ходу какой-нибудь технической задаче. А потом вернуться уже в пробковом шлеме в качестве надсмотрщиков над рабами и заниматься модернизацией и вестернизацией российского общества. Так ведёт себя значительная часть элиты стран Латинской Америки, Индии. Камала Харрис — индуска наполовину, Риши Сунак, бывший премьер Британии, индус. Колониальная элита ведёт себя именно так. Это одна цивилизация.

А антиколониальные страны и их антиколониальные вожди, то есть мы и наш правитель, считаем, что Россия — это государство-цивилизация, что наше общество должно быть единым, мы не должны позволить расслоение на классы, а тем более на антагонистические классы компрадорских олигархов и одуревших, ничего не соображающих масс. Мы должны создать новую элиту, воспитать новое поколение, выиграть битву с Западом на Украине для того, чтобы наши герои вернулись с этой священной Специальной военной операции и составили новый правящий класс. Это задачи государства-цивилизации. У нашего государства-цивилизации не только другие язык и история, у нас другое будущее, другое настоящее, другое время, другое пространство, другое отношение к "проклятой части". Ведь если на Западе быть богатым значит быть избранным, то в русской этике не так. Почитайте нашу классику — Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого. Классическое представление русского человека: сердце человека, наша мораль, совесть на стороне бедных, страждущих, на стороне добрых, на стороне тех, которые жертвуют собой, на стороне страдающих, а не упивающихся своими успехами. Русский человек не может быть счастлив, если рядом несчастен его брат. Это невозможно в русской психологии, в русской этике, это невозможно с точки зрения традиционных ценностей. А западная либеральная модель построена именно на этом: если ты не будешь наблюдать контраст между твоим успехом и провалом кого-то другого рядом с тобой, ты не можешь быть полностью счастлив. Ты должен быть счастлив своим индивидуальным успехом. Это прямо противоположная этическая установка. Отсюда и ценность накопления, ценность индивидуальной карьеры вопреки всем остальным этическим установкам. Это антирусский путь.

Мы ещё по инерции, с 90-х годов, находимся под влиянием слова "цивилизация" в единственном числе. Берём за рулевую модель Запад, мы ещё не осознали тот поворот на 180 градусов, который совершил наш Президент. И вот мы плыли, плыли вслед за Западом, смотришь, а в 2022 году оказалось, что мы постепенно поменяли галс в прямо противоположном направлении, нежели было в 90-е. И так, чтобы ещё никто не заметил. Но сейчас маски сброшены. Мы находимся в прямой цивилизационной войне с Западом. Цивилизацию Запада наш Президент справедливо называет сатанинской.

Есть президентский указ № 314 "Об утверждении Основ государственной политики Российской Федерации в области исторического просвещения", где говорится о том, что русский народ является создателем великой державы, что единство наших народов составляет высшую ценность народов России и что Россия является государством-цивилизацией. И историческая преемственность всех этапов нашей истории формирует нашу идентичность.

История — это не совокупность фактов, история — это последовательность смыслов. История — это развёртывание духа. И наша задача — через историческое просвещение понять, какой дух мы в себе несём, какая мысль, божественное провидение развёртывается через все этапы нашей истории.

Почему мы так упорно противостояли Западу? В большой игре Российская империя билась насмерть с Британской империей. В советское время СССР сражался против Запада на основании социалистической идеологии. А сейчас — новая демократическая Россия, мы — демократы, у нас рыночное общество, многопартийный режим, капитализм, казалось бы, вообще у нас нет различий. И всё равно мы с ними воюем. Значит, дело здесь глубже — дело в нашей глубинной исторической идентичности, в тайном смысле русской истории, который только сейчас становится явным.

Задача молодых — строить наше государство-цивилизацию, отстоять многополярный мир, возродить традиционные ценности».