Выступление на научно-практической конференции «Актуальность наследия русской мысли Древней Руси».
Давным-давно меня поразило, и не отпускает доныне определение духовного состояния русского общества данное Александром Сергеевичем Пушкиным в драме «Борис Годунов»: «Да ведают потомки православных». Это как точно он про нас, это же мы теперь не православные, а только их потомки.
Актуальность наследия мысли Древней Руси для современного русского общественного сознания не нуждается в особых доказательствах. Творения митрополита Иллариона Киевского, Нестора-летописца, послания князя Владимира Мономаха – уже тысячелетие являются смысловым камертоном, идейным эталоном, позволяющим русской истории не сбиваться с направленности на свою конечную цель, указанную Божественным Промыслом: Православная Русь-Россия должна встретить Второе пришествие Господа и Спаса нашего Иисуса Христа. Встретить сохранённым ею Вселенским Православием.
А попытки уклонить нас от Промысла, сбить в ложные целеполагания, непрестанны. От откровенного кровавого богоборчества до подкладывания тонких льстивых смысловых искажений. Яркий тому пример – государственно раскручиваемый с конца 90-х доктринный термин «русский мир». Термин мутный, размазанный, слишком всеохватный, смешивающий и культурно-цивилизационную, и геополитическую, а заодно и религиозную концепции, как бы равно идейно объединяющие русскоязычное население вне государственных границ.
При том, что сам термин имеет немалую историю. Так считается, что самое ранее употребление словосочетания «русский мир» в памятнике древнерусской литературы «Слово на обновление Десятинной церкви» (XI век) при восхвалении великим князем Киевским Изяславом Ярославичем подвига Святого Климента Римского: «…не только в Риме, но и повсюду: и в Херсоне и ещё в русском мире». Для «потомков православных» кажется, что в «слове» под «русским миром» однозначно мыслятся русские земли, т.е., места проживания восточнославянских племён. Однако, согласно утверждению знатоков Древней и Средневековой Руси, в их числе А.Н. Ужанкова, с одиннадцатого по пятнадцатый века словосочетания «русские земли», «русский народ» были более чем синонимами, они являлись единосмысловой неразделяемой параллелью определениям «православный народ» и «православные земли». Как для внутреннего, так и для внешнего, иностранного-инославного сознания «русский мир» был однозначно «православный мир».
Хотя даже нас, по предсказанию, точнее – по приговору нашего гения, уже неправославных, уже нерусских, при несомненной наследности идеи-образа или же суждения-логоса «Русский мир», должно настораживать то, какие люди стали вводить-возвращать это словосочетание в современное общественное обращение.
«Идея "русского мира" возникла не вчера. Я ввёл его в структуру государственной политики. Путин сказал: "У России нет границ"; Думаю, он это имел в виду. Что такое русский мир? Это везде, где люди говорят и думают по-русски. … Где уважают нашего Путина. И его во многих местах уважают те, кто не говорит по-русски и имеет довольно смутное представление о России. Там, где люди боятся русского оружия, это тоже русский мир. Это наша (сфера) влияния. Где уважают наших учёных, наших писателей, наше искусство. Это весь русский мир». Узнали цитату? Она из довольно растиражированного заявления Владислава Суркова.
Согласно википедии, авторами современной концепции «Русский мир» считаются члены Московского методологического кружка, многие члены которого были сродни политической элите России 90-х. Среди прочих упоминаются политтехнолог Глеб Павловский, философ Георгий Щедровицкий, а также нынешний второй заместитель Руководителя Администрации президента Сергей Кириенко. «Методологи» понимали «русский мир» как «сетевую структуру больших и малых сообществ, думающих и говорящих на русском языке», чья роль заключалась в помощи России включиться в глобализированный мир.
Материализацией разработанной в 90-е годы прокремлёвскими политиками «методички» в качестве государственного проекта стал созданный в 2007 году, вероятно патронируемый службой внешней разведки, и отданный в управление внуку Молотова Вячеславу Тихонову фонд «Русский мир». Официальная задача фонда – продвижение русского языка и культуры в странах ближнего и дальнего зарубежья, а также «укрепления связи с соотечественниками». Чем через создание «неких новых русско-языковых сетевых структур» опять же ускорить включение Россию в глобализированный мир.
За несколько лет культурные центры фонда «Русский мир» были открыты в 25 странах. Из-за непрозрачного финансирования и следования непрямолинейной политической линии Москвы эти центры вскоре стали восприниматься на Западе просто рупорами примитивной кремлёвской пропаганды. Так что не знаю, была ли от них какая-то польза для СВР, но для русской культуры – точно ноль. Я могу с уверенностью говорить лишь о русской литературе, про остальное с обязательной долей сомнения, но – никакого продвижения русского языка, русской литературы и русской культуры в странах, «где люди боятся русского оружия» за двенадцать лет не происходило. Были приятные тусовки узкого пула интеллектуалов-глобалистов, которые обидно прервали санкции из-за начавшейся СВО.
Фонт и поныне раздаёт гранты, и сегодня «русский мир» трактуется как некая культурно-историческая концепция или внешнеполитическая государственная доктрина, по любому призванные организовывать самые различные международные и межгосударственные сообщества, объединяющие русскоязычных соотечественников. Только вопрос: для чего? Для какой цели объединять русскоязычных? Ведь одно направление развития мировой и российской истории мыслилось в 90-е, несколько иное в 10-е, и совершенно, принципиально другое в наше после пандемийное, уже освободительно военное время.
Так как это «нетрудное» изменение направленности политических целеустремлений, точнее – метаний сознания галдящий на ток-шоу самозваных пророков-политологов, при всё частом употреблении термина «русский мир», который всё так же никак и никем ясно и убедительно не разъясняется, то неизбежны встречные подозрения в том, что «русский мир» это просто ничем не оправданная амбициозная заявка на некое мировое господство, на господарство, непонятно как и почему. Пример тому слова президента Александра Григорьевича Лукашенко: «Я не понимаю, что такое "русский мир", вы – тем более, а наш народ вообще не понимает, какой "русский мир". Тогда можно сказать о белорусском, украинском мире. Это что, какое-то противостояние миров? Поэтому это надуманная, глупая какая-то подстава…». А ведь это искреннее непонимание единственного нашего союзника, совершенно русскоговорящего человека. Уж тем более на «глобальном Западе» такой «русский мир» вообще определяют как «пустой знак» – термин без определённой трактовки, который «позволяет политическим элитам закреплять за ним тот смысл, который выгоден в той или иной ситуации».
Рядом с прогосударственным мыслеблудием вокруг Русского мира политиков-политологов, блудят-блуждают в собственной младопамятности и общественные идеологи.
«Оставьте их: они – слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму» (Мф. 15:14) – отпустим без обсуждений «русскую мечту», эпигонно калькирующую «мечту американскую» и даже «мечту китайскую»: трудно неправославному клубу возвышенных мечтателей провести призываемое за собой неправославное общество мимо ямы. Наша тема – современное понятийное наполнение термина «Русский мир». И здесь во внимание попадает ещё одна извращённая его трактовка, не так давно запущенная в тираж Егором Холмогоровым. Цитирую: «русские оказались "иностранцами в 24 часа", как это точно назвал Александр Солженицын. Примерно 25 млн "русских по паспорту" оказались за границами РФ — как по остаточному принципу они оформились после распада Союза. Игнорировать реальность русской земли и русских людей, оказавшихся за пределами РФ, было невозможно. И вот для обозначения этой реальности и возникло понятие «русский мир». … Русский мир с самого начала был пространством расколотой и разделённой русской нации, оказавшейся в роли жертвы чужих национализмов на руинах единой страны. И единственным способом восстановить этот мир как было, так и остаётся собрать государство назад, причём собрать его не как "СССР 2.0", а именно как единую и неделимую Россию. По этой причине закономерно, что сегодня русский мир рождается из винтовки и автомата, танка и мины, ракеты и боевого дрона». Как же до боли знакомо: «Там, где люди боятся русского оружия, это тоже русский мир».
И чем же трактовка «Русского мира» Холмогорова в наших 20-х принципиально отличается от заявлений Суркова в нулевых? При всех его стараниях подлипнуть к чисто религиозной точке зрения на Русский мир Патриарха Кирилла, который, по словам Холмогорова, сыграл «большую роль в популяризации понятия "русского мира"». Патриарх – в популяризации…
И даже для совсем уже дальних потомков православных просто чудовищен «русско-мирный» призыв Холмогорова к интеллектуальному Западу, для которого «во второй половине ХХ века поворотной … фигурой стал Александр Солженицын. И если Евангелие Достоевского и пророчества Солженицына ему близки, то он должен быть за Россию не только в эстетическом или религиозном, но и в политическом смысле. Россия есть вселенская религиозная ценность». Вот как хотите, так и понимайте через солженицынские пророчества, измеряйте поворотным аршином Россию: в эстетическом, религиозном или политическом смысле.
«Если слепой ведёт слепого». Только впору даже засомневаться – а слепые ли ведут?
«Я не понимаю, что такое "русский мир" … надуманная, глупая какая-то подстава…» – налицо проблема сбивки с пути, точнее, искусственное уведение в сторону, зломысленного замутнения Божественного Промысла о России. Беда в том, что толкование универсалии «Русский мир» современным большинством, как патриотов России, так и её противников, как правило, ограничивается сферой телесного, материального: национально ориентированной экономикой, социальной справедливостью, народосбережением, возвращением к естественным XIX века границам Российской империи с попечительством над противящимися капиталистическому порабощению народами. Ну, ещё и сферой интеллектуально-эмоциональной: русской культурой и русским искусством – литературой, музыкой, живописью
Нынешний «Русский мир» как бы потерял, как бы забыл свою исходно и сутево духовную природу, самосекуляризировался от своей метафизической сущности. Забыл то, как в начале тринадцатого века он заявлялся – в Послании смиренного епископа Симона Владимирского и Суздальского (+ 1226 г.) к Поликарпу, иноку Печерскому: «... великий святитель Леонтий, епископ Ростовский, которого Бог прославил нетлением; он был первый на Руси святитель, которого, после многих мучений, убили неверные. Это третий гражданин русского мира, с двумя варягами увенчанный от Христа, ради которого пострадал». Третий гражданин Русского мира – третий прославленный от Христа, третий на Руси святой-мученик!
Да ведают потомки православных
……………………
чтобы каждый вновь пришедший царь,
как власть его ни возвышает,
во всём на Бога уповал,
деяний тёмных избегая –
не путал ад с вратами рая!
Именно для того, чтобы не плутать вслед водителей слепых, нам, потомкам православных, насущны на каждый день творения митрополита Иллариона Киевского, Нестора-летописца, послания князя Владимира Мономаха – как смысловой камертон, идейным эталон суждений-логосов, исторически расплывающихся во временных образах-понятиях-терминах, эталон, позволяющий русской истории не потерять сакральность своей конечной цели, не сбиться с Божественного Промысла о нас – Православной Руси обетовано встретить Второе пришествие Господа и Спаса нашего Иисуса Христа. Встретить сохранённым Вселенским Православием. Сохранённым в Русском мире.
Василий Владимирович Дворцов, русский писатель
