Культура – третий союзник России

1. Россия переживает один из труднейших периодов своей истории – противостояние очередному нашествию полчищ врагов во главе с США, не войны холодной или горячей, а именно гибридного нашествия. Против нас мобилизована вся Европа, да и часть Евразии. И потому необходима мобилизация всех сил России. Опять требуется жертвенное служение России всех её сыновей и дочерей. И культура тут не исключение. Это всё больше и больше начинают чувствовать граждане России.

Алексей Варламов в статье «Где начинается Россия» пишет: «к известной фразе Александра Третьего о том, что у России два союзника – армия и флот – можно смело добавить третьего – литературу. Она всегда была на русской стороне. Она Россией жила, даже оказываясь в изгнании или подполье, она прорывалась сквозь цензуру и была наполнена тем русским духом, который учует даже самая неопытная баба-яга, однако это – если так можно выразиться – высокая, вечная сторона вопроса, а есть и более узкая, прагматичная, что с русской литературой происходит сейчас?» (Литературная учеба. 2015. № 6. С. 50). А происходит то, что она всё больше и больше подменяется русскоязычной литературой, которая не является и никогда, ни при каких обстоятельствах не будет союзницей России. В самом деле, для них Россия – лишь «эта страна», а никакая ни Родина, ни Отечество, ни Матушка-Русь. Ольга Седакова декларирует:

Не люблю я ни бедных и богатых,
ни эту страну, ни другие,
ни время дня, ни время года –
а люблю, что мниться и виниться:
таинственное веселье.
Ни цены ему нет, ни смысла.

У русскоязычных, даже у тех, кто причисляет себя к православным, как Ольга Седакова, своё, нерусское отношение к Христу:

Ты гори, не ведомое пламя,
ничего другого мне не нужно…
Ты гори, передавай известье
Спасителю, небесному Богу,
Что Его на земле еще помнят,
не все еще забыли.

А вот Юрий Кузнецов верил иначе:

Полюбите живого Христа,
Что ходил по росе
И сидел у ночного костра,
Освещенный, как все.
Где та древняя свежесть зари,
Аромат и тепло?
Царство Божье гудит изнутри,
Как пустое дупло.
Ваша вера суха и темна,
И хромает она.
Костыли, а не крылья у вас,
Вы разрыв, а не связь.
Так откройтесь дыханью куста,
Содроганью зарниц
И услышите голос Христа,
А не шорох страниц.

Надо ли удивляться тому, что Ольга Седакова объявляется гением русской поэзии. Владимир Ермаков пишет: «Ольга Седакова – особое явление в русской поэзии, чудесное и очевидное. Все художники, по определению, не равны друг другу, но Седакова самая неравная среди всех. Она умна необыкновенно и талантлива необычайно – но умна иначе, чем соразмерные ей мыслители, и талантлива по-другому, чем современные писатели. Если бы у меня хватило смелости на оценочное суждение, я бы сказал, что в нашей литературной иерархии её творческая личность в наибольшей степени соответствует критериям гениальности».

2. Следует помнить, что единое культурное пространство – важнейший элемент единства Российской Федерации. Русскоязычность раскалывает его, и потому оно должно быть осознано и преодолено, пока не поздно. Отсутствие единого культурного пространства сто лет назад было одной из причин революции в Российской Империи. Появившееся в России со времен Петра подражание Европе поразило тогда почти всю верхушку общества. Она была уничтожена, а остатки выброшены из России, но и Россия пережила чудовищные потрясения. Нечто подобное может произойти и теперь, если мы не осознаем пагубности русскоязычности в жизни современной России.

3. При триедином подходе к национальности, который развиваю я, выделяя в ней три составляющие: этническую, племенную, культурную, нельзя однозначно определять национальность человека, родители или предки которого покинули родину, а он состоялся как творец в новой стране или в другом народе. Поэтому русскими евреями, а не просто русскими или евреями, следует считать Исаака Левитана, скульптора Антокольского, поэта Осипа Мандельштама. В свете культуры они, несомненно, русские, оставаясь по крови евреями. Поэтому им труднее принять православие, русские символы, обычаи и традиции, и к их суждениям о них мы должны относиться сдержанно, понимая их «слепоту» или хотя бы их «дальтонизм» в этих вопросах. Но и они должны понимать эту сдержанность. И не видеть в этом признаки антисемитизма.

4. В истории совместного проживания разных народов есть случаи создания своего псевдонационального языка. Это идиш, баварский диалект немецкого языка, «приспособленный», модернизированный для евреев. Существует и литература на идише. (Шолом-Алейхем). Но можно ли её считать еврейской литературой? Если она пережила своё время – то да.

«Русишь» дальше создания отдельных слов не пошёл. Воробейчик вместо воробушка, соловейчик вместо соловушки. Но они создали в России так называемую русскоязычную поэзию, шире – русскоязычную культуру. Чем она отличается от русской? В ней отразились многие характерные черты еврейского племени со всей его избранностью и трагической судьбой. Еврейская публицистка, живущая в Германии, представительница «третьей волны» эмиграции, Соня Марголина пишет: «Еврей – не фантастическая выдумка. Его самосознание начинается с ощущения ″отличности″. Оно коренится в традиции избранности, которая, потеряв религиозную непосредственность, реализуется в мирской сфере чувством превосходства и нарциссизма». Когда эти черты преобладают в творчестве перед нами русскоязычные поэты, художники, философы. Когда они (эти черты) отходят на второй план или вовсе изживаются, художник становится русским. С этим приходит русское восприятие многого, прежде всего природы, она становится родной. А через это художник начинает по-своему чувствовать Творца, Божественное присутствие в природе. Он проникается высокой и светлой печалью, которую и отражает в своем творчестве. Художник Константин Коровин, приятель Левитана, вспоминает совместные походы на этюды: «Мы остановились. Посинели снега, и последние лучи солнца в темном лесу были таинственны. Была печаль в вечернем свете.

– Что с вами? – спросил я Левитана.

Он плакал и грязной тряпочкой вытирал у носа бегущие слезы.

– Я не могу, – как это хорошо! Не смотрите на меня, Костя. Я не могу, не могу. Как это хорошо! Это – как музыка. Но какая грусть в лучах, в последних лучах».

Впоследствии Левитан писал: «Я никогда еще не любил так природу, никогда еще так сильно не чувствовал это божественное нечто разлитое во всем».

5. Русскоязычные деятели обычно усиленно распространяют зарубежную культуру, которая идет как бы от их души. Но они также плохо понимают европейскую культуру, как и русскую. Г.В. Свиридов писал: «искусство – не только искусство. Оно есть часть религиозного (духовного) сознания Народа. Когда искусство перестает быть этим сознанием, оно становится «эстетическим» развлечением. Люди, которым не близко это духовное сознание народа, не понимают сущности искусства, его сакраментального смысла. Поэтому они (эти люди) с равным удовольствием поклоняются Шекспиру и Пушкину, Баху и Чайковскому и т.д. … В конце концов, человеку, которому не дорого своё (в данном случае – русское), вернее, для которого это не своё, зачем ему любить Репина, Сурикова или Нестерова более, чем Ван Гога или Сезанна. Они для него как бы одинаковы. Но и в Сезанне он видит только поверхность и не понимает его существа, потому что Сезанн – такое же глубоко Французское явление, как Чайковский – Русское и т.д. Поэтому идеал их – любить как бы всё» (Свиридов Г. Музыка как судьба. М., 2002, С. 196-197).

6. Имеет ли право на существование русскоязычная культура, поэзия в частности, или это сорняки, плевелы в русской культуре, которые надо беспощадно выпалывать и сжигать? Несомненно, имеет, раз кому-то она близка, если она сохраняет нерусских русских в мире культуры. Тем более мы видим, как нерусские по происхождению творцы могут органично влиться в русскую культуру и обогатить её. Опасность здесь заключается в том, что её усиленно пропагандируют и пытаются поставить на место подлинной русской культуры, замалчивая при этом подлинных русских гениев. Русскоязычная культура внутренне чужда русскому человеку, и преобладание её в культуре приведёт к тому, что простой человек охладеет к культуре вообще, что мы уже и наблюдаем, но даём этому другие объяснения. Понимание этого нужно всем, чтобы не быть «опущенными» в низкопробный «культурный» шоу-бизнес, ведущий к деградации человека любой национальности. Замечу ещё, что русскоязычная культура недолговечна. Она редко переживает своё время, несмотря на то, что её искусственно сохраняют и даже пропагандируют какое-то время. Русскоязычный «гений» редко переживает своё время. Сколько таких «гениев» безвозвратно кануло в лету. Само время «выпололо» их из русской культуры.

7. Что делать в таких условиях русскому человеку? Осознать, что он заражен русскоязычной культурой. Искоренить эту заразу, пока она не стала проказой. Сначала в себе, потом в своей среде, далее, где только можно. Без этого его борьба с русскоязычностью не будет успешной. Постоянно обращаться к отечественным классикам, помнить, что они говорили, чему учили. «Высшее искусство, – писал Г.В. Свиридов, – это национальное искусство. И в нём есть, ко всему прочему, понятному всем, ещё главное, глубинное, почвенное, которое должно быть доступно уже не всем. Так вот, чем больше этих не всех, понимающих сакраментальную сущность искусства как выражение духа, тем выше творец такого искусства, тем он крупнее. Америка или, например, Дания и другие богатые маленькие европейские страны не имеют своего, живут чужим, думая, что они понимают его, у нас же есть своя духовная культура. Надобно её продолжать, развивая её традиции» (Свиридов Г. Музыка как судьба… С. 197).

8. Почему так важен разговор о русскоязычной культуре и понимание этой проблемы не только нами, но и властями всех уровней. Русская культура, но ни в коем случае не русскоязычная культура, – надёжный и верный союзник государства, можно сказать, одна из опор его. Святейший Патриарх Кирилл на XVIII съезде ВРНС сказал: «Говоря о духовных скрепах нашего единства, мы не имеем право забывать, что главным творцом отечественной культуры является русский народ. При всей открытости нашей культуры, при всей разумной готовности принять в наши ряды человека любого происхождения, нам следует всегда помнить, что без существования русского народа и без Православия наша отечественная культура не могла бы появиться на свет и не имеет перспектив в будущем. На осознании этого факта должна строиться культурная политика государства, стремящегося к сохранению своего единства… Судьба же русского народа, его благополучие, его целостность, зрелость его самосознания должны быть признаны ключевыми факторами в сохранении духовного и политического единства России. Пренебрегать этим сегодня – значит разрушать государство, закладывать под него мину замедленного действия».

Борис Георгиевич Дверницкий, русский мыслитель, публицист, Санкт-Петербург