3 апреля в Красноярске состоялась VI Всероссийская видеоконференция «Памяти Якутского и Енисейского губернатора И.И. Крафта», сообщает наш корреспондент. Местом проведения конференции на этот раз стала Красноярская краевая научная библиотека. Некоторые участники работали в дистанционной форме через интернет-сервис «Яндекс Телемост». Напомним, что конференции проводятся на регулярной основе с осени 2021 года.
Организатором форума явилось Православное общество трезвости при храме святого апостола Андрея Первозванного в Красноярске.
Информационную поддержку осуществлял телеграм-канал «Памяти Якутского и Енисейского губернатора И.И. Крафта».
В начале конференции по дистанционной связи с докладом выступил Петр Иванович Корякин, начальник отдела исполнения документов Национального архива Республики Саха (Якутия), который коснулся вопроса, связанного с историей борьбы с пьянством в Якутии в конце XIХ – начале ХХ в. Докладчик отметил остроту проблемы пьянства, которая стояла для коренных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока на рубеже веков. Особенно она обострилась с введением С.Ю. Витте винной монополии, которая постепенно «докатилась» и до Восточной Сибири. Якутский губернатор И.И. Крафт сделал многое не только для борьбы с этим пороком, но и для повышения культурного уровня населения. Губернатору не только удалось приостановить распространение пьянства в регионе, но и в целом значительно повысить культурный уровень населения тогдашней Якутской области, а также его уровень жизни. Создавались приюты для глухонемых, богадельни для нищих, активно развивалось сельское хозяйство, стали устраиваться сельскохозяйственные выставки, открывались потребительские общества, развивалась торговля, открывались магазины и лавки, по Лене открылось почтово-пассажирское пароходное сообщение. В крае появились телефон, электричество, телеграф, кинематограф и др. В Якутске сохранился ряд каменных присутственных зданий, построенных при Крафте, фотографии которых были показаны участникам конференции.
Крафт организовал 26 стипендий, выделял деньги для обучения бедных якутов, открывал школы, педагогические курсы, построил каменное здание реального училища и женской гимназии. За непродолжительное губернаторство Крафта (1907–1913 гг.) край буквально преобразился.
Докладчик также продемонстрировал участникам форума фотокопию «Отчета Якутского губернатора Крафта за время управления областью (1907–1908 гг.)», который был отпечатан в Санкт-Петербурге в типографии Министерства внутренних дел в 1908 г.
Александр Александрович Калашников, главный археограф Национального архива Республики Саха (Якутия), рассказал по дистанционной связи о поездке Якутского губернатора И.И. Крафта в Колымский округ. Поездка длилась с февраля по апрель 1908 г., Крафт посетил весьма отдаленные районы вверенной ему области (сейчас территориально они относятся в основном к Магаданской области). Губернатор непрестанно заботился как о благополучии местного населения, так и о повышении уровня его образования, посещал школы. Известный факт: И.И. Крафт, будучи в Колымском округе, посетил школу, в которой работал отставной казак А. Дьячков. Учитель плохо владел русским языком, и губернатор предложил ему обучать детей на якутском языке.
Затем по дистанционной связи выступил Дмитрий Игоревич Стогов, к.и.н., доцент кафедры истории культуры, государства и права Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета им. В.И. Ульянова (Ленина), с докладом «К вопросу о деятельности И.И. Крафта в Тургайской области (по материалам статей "Санкт-Петербургских Ведомостей" 1905 г.)». Докладчик проанализировал ряд публикаций из столичной газеты, которые так или иначе касаются деятельности Крафта в Тургайской области, где почти 10 лет, до 1898 г., он пребывал в должности советника Тургайского областного управления по инородческим вопросам. 7 марта 1905 г. в «Санкт-Петербургских Ведомостях» была опубликована статья Я.Я. Полферова (1868–?), ветеринарного врача, который в 1890-е гг. вместе с Крафтом служил в Тургайской области. Статья называлась «Наша колонизация». По мнению ее автора, тогдашний военный губернатор Тургайской области Я.Ф. Барабаш и его советник И.И. Крафт якобы творили «бюрократический произвол» в вверенном им крае. В результате, утверждал автор статьи, якобы притеснялось местное киргизское (в современной терминологии казахское) население области. Полферов утверждал, что Барабаш вступил в сговор со старейшинами местных общин, тогда как бедное киргизское население влачило жалкое существование, вынуждено было платить деньги на формирование фонда для выплаты премии имени Я. Барабаша. Полферов рассказал о якобы виденной им картине, когда у одного малоимущего киргиза чуть ли не нагайкой «выбивали» деньги.
В ответной статье Я.Ф. Барабаш отметил, что все эти обвинения абсолютно вздорные, что администрация Тургайской области работала в пределах общеимперского законодательства, заботилась о народном просвещении инородцев. Забота о местном населении проявлялась в конкретных делах. Барабаш и Крафт много сделали для развития вверенного им края: открыли ветеринарную амбулаторию, областной оспенный телятник, увеличили число школ в 12 раз, развивали систему здравоохранения, создавали библиотеки, читальни, приюты и другие социальные учреждения. Край в годы их руководства существенным образом преобразился.
Впоследствии Я.Я. Полферов опубликовал еще одну статью в той же газете под названием «Наши окраинные деятели», в которой назвал правление Барабаша Тургайской областью «печальной эпохой», когда якобы наступил кризис земледелия и переселенческой политики. В ответной статье Я.Ф. Барабаш возражал, отмечая, что сведения, которые использует Полферов, являются малодостоверными. Переселение русских в Тургайскую область, пишет Барабаш, было двоякого рода – легальным и нелегальным. Администрация жестко боролась с нелегальным переселением, тогда как легальные формы переселения поощряла. При самозахватах земли (нелегальное переселение) были неизбежны столкновения с коренным населением, и администрация области всячески стремилась их избежать. Автор статьи обращал внимание на то, что Полферов фактически противоречит сам себе: с одной стороны «оплакивает бедственное положение киргизов», а, с другой стороны, утверждает, что тогдашняя администрация во главе с Барабашом и Крафтом приостановила переселение русских – т.е. фактически действовала в интересах коренного населения.
Также Барабаш обращал внимание на то, что администрация Тургайской области старалась привести жизнь инородцев в соответствие с общеимперским законодательством, что вполне логично, в особенности, учитывая, что среди киргизов действовали многие варварские обычаи (кровная месть и др.). Всем критикам Я.Ф. Барабаш рекомендовал обратиться к изданной по его распоряжению книге «Вопросы управления, хозяйства, суда и народного образования в Тургайской области».
Несостоятельной, по словам Барабаша, была и критика со стороны Полферова в том, что администрация области отпечатала Евангелие для местного коренного населения на их родном языке, но в русской транскрипции, отказавшись от татарской. Барабаш утверждал, ссылаясь на мнение петербургских ученых, что для киргизов более удобной была именно русская транскрипция, а не татарская. Таким образом, все пункты обвинения со стороны ветеринара оказались совершенно несостоятельными. Вместе с тем, они логично вписываются в характерные для того времени действия российских либералов, направленные на «очернение» выдающихся представителей Царской администрации.
Докладчик в заключение заметил, что было бы весьма интересным выявить и проанализировать в перспективе реакцию самого И.И. Крафта на обвинения со стороны Я.Я. Полферова. Возможно, какие-то материалы в периодической печати на эту тему сохранились.
Кроме того, Д.И. Стогов сделал краткий отчет о телеграм-канале «Памяти Якутского и Енисейского губернатора И.И. Крафта», который был создан ровно год тому назад, согласно решению Четвертой конференции, посвященной памяти И.И. Крафта. В телеграм-канале регулярно публикуются исторические источники, связанные с жизнью и деятельностью Крафта (документы, письма, отрывки из мемуаров и др.), научные и публицистические статьи, посвященные Крафту, материалы научных конференций, статьи средств массовой информации, фотографии и т.д. Несмотря на весьма небольшое число подписчиков, к каналу проявляют определенный интерес, и есть перспективы для его дальнейшего развития. В этом плане, заметил докладчик, необходима просветительская работа, в том числе среди студентов высших учебных заведений.
Филолог Вера Константиновна Зенчук (Красноярск) сделала доклад на тему «Противоречивые оценки деятельности И.И. Крафта его современниками». Она проанализировала ряд публикаций в газетах «Сибирская жизнь» и «Енисейская мысль», касающиеся деятельности Енисейского губернатора. Докладчица проанализировала, в частности, статью анонимного автора под заголовком «Обзор деятельности И.И. Крафта в Енисейской губернии» («Сибирская жизнь», 29 ноября 1914 г.), в которой содержится резкая критика деятельности покойного губернатора. Также В.К. Зенчук рассмотрела статью епископа Никона (Безсонова) «Танец на могиле» (Енисейская мысль, 6 декабря 1914 г.), в которой был дан ответ на упомянутую критику газеты «Сибирская жизнь». Епископ Никон фактически солидаризируется с автором анонимной публикации с тем же названием, которая была размещена в «Енисейской мысли» 3 декабря 1914 г.
Виктор Михайлович Белошапкин, руководитель Православного общества трезвости в Красноярске, посвятил свой доклад созданию Енисейским губернатором И.И. Крафтом приютов. «В Якутске с лета 1907 г. по настоящее время не было и нет ни одного нищего и ни одного безприютного ребенка, тогда как ранее нищие взрослые и дети положительно одолевали городское население», - отмечалось в Отчете Якутского губернатора Крафта за 1907 г. За дела общественного призрения в области действительный статский советник И.И. Крафт был удостоен Золоченым знаком отличия Ведомства приютов Императрицы Марии Федоровны.
Сразу после вступления в управление Енисейской губернии И.И. Крафт задался целью пристроить и подкидышей, и бесприютных детей, и нищих, и душевнобольных, и слепых в специальные учреждения (приюты), где они были бы накормлены, обуты и одеты.
11 октября 1913 г., через 2 месяца после того, как Крафт приступил к обязанностям главы Енисейской губернии, он обратился к жителям г. Красноярска с воззванием, в котором, в частности, говорилось:
«По улицам нашего города бегают голодные, оборванные и босые дети, жалобным голосом выпрашивающие на хлеб хоть копеечку. Ютятся они где-нибудь на "дне", изучают там всевозможные пороки, затем попадают в тюрьму…
…Я буду взывать к сердцам добрых людей до тех пор, пока не будет в г. Красноярске ни одного безприютного ребенка».
И действительно, на первых порах общественность горячо откликнулась на призыв Крафта, горожане приняли самое активное участие и в сборе пожертвований, проводились благотворительные концерты, устраивались лотереи аллегри (лотереи с немедленной выдачей выигрышей), Городская Дума тоже субсидировала на приюты значительную часть средств, аптеки города отчисляли одну копейку с каждого рецепта на приюты и т. д.
4 декабря 1913 г. Крафт и тогдашний епископ Енисейский и Красноярский Никон (Безсонов) приняли участие в церемонии освящения Иннокентьевского приюта для подкидышей при городской больнице. Больница дала приюту за свой счет отопление, освещение и содержание шести питомцев и двух человек прислуги. Остальные расходы приходились на добровольные пожертвования. Городская Дума только со второго слушания 24 сентября 1914 г. постановила ассигновать приюту на 1914 г. 300 руб., на 1915 г. 500 руб. Ежемесячно в приюте находилось до 10 младенцев.
Дополнительно были размещены в Синельниковском приюте 20 мальчиков, во Владимирском приюте 14 девочек, в Щеголевском приюте 9 девочек. Еще около 100 прошений ожидали своей очереди.
25 февраля 1915 г. Городская Дума Красноярска постановила выделить на призрение бездомных детей на 1915 г. 2 000 руб.
В Минусинске с сентября 1913 г. начал работать мальчиковый приют имени И.И. Крафта. К сожалению, сведений о судьбе этого детища губернатора очень мало. Но в «Енисейских Епархиальных ведомостях» (№ 12, 1914 г.) на стр. 34 сообщается, что 18 мая 1914 г. приют Крафта для мальчиков и Мартьяновский приют для девочек посетил епископ Никон и оставил детям лакомства.
28 августа 1914 г. Крафт и епископ Никон открыли приют для малолетних преступников на станции Бугач (на 25 мальчиков), здание приюта было оборудовано согласно последним требованиям науки.
6 сентября 1914 г. Крафт и епископ Никон выехали на станции Кемчуг на открытие нового Ольгинского приюта Переселенческого управления (на 20 детей).
В газете «Енисейская Мысль» от 21 октября 1914 г. сообщалось: «По инициативе Енисейского губернатора Крафта предполагается временно в Ольгинском приюте (в центре города, старое здание) поместить до 20 детей сирот, у которых отцы ушли на войну, а матери умерли. Вопрос этот находится в данное время на решении переселенческого управления».
При Знаменском женском монастыре с осени 1913 г. работал приют для слепых. 14 мая 1914 г. в г. Красноярске была открыта глазная лечебница на 12 кроватей. Государь Император Николай II прислал благодарственную телеграмму по этому поводу. За 130 дней лечебницу посетили 1113 больных (259 из них были больны трахомой).
В селе Вознесенском был арендован дом для призрения нищих, также часть призреваемых была размещена в Успенском мужском и Знаменском женском монастырях. Городская Дума ассигновала на приюты для нищих на 1915 г. 4000 руб.
И.И. Крафту принадлежит инициатива создания особой колонии для душевнобольных (в Николаевской слободе). Из города в смету земских расходов было внесено 11 200 руб. ежегодно, т.к. в Томской окружной психиатрической лечебнице прием инородных больных был закрыт.
В.М. Белошапкин в заключение подчеркнул, что свое выступление посвящает министру социальной политики Красноярского края И.Л. Пастуховой. Он также отметил, что пришло время на доме, где жил и работал И.И. Крафт (дом купца Кузнецова, Красноярск, пр. Мира, 87), установить мемориальную доску.
Свое выступление докладчик завершил словами М.В. Ломоносова: «Народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего».
Научный сотрудник Красноярского краевого краеведческого музея Михаил Юрьевич Новоселов сделал доклад, посвященный антиалкогольным выставкам. Докладчик отметил, что фактически первые выставки на эту тему появились еще в Древней Греции. Спартанцы, чтобы привить детям неприязнь к алкоголю, напаивали рабов и демонстрировали их в пьяном виде подрастающему поколению. В классическом смысле антиалкогольные выставки появились только в XIX в. в Германии. В России они стали организовываться несколько позже. Первая антиалкогольная выставка в России состоялась в 1908 г. в Москве. Называлась она «Первая всероссийская выставка, посвященная борьбе за трезвость». О ней сообщала газета «Трезвая жизнь». В доме Полякова было выделано шесть помещений. В первом из них размещались экспонаты, таблицы, диаграммы, которые характеризовали производство и потребление алкоголя в России и других странах. При этом отмечалось, что по данному параметру Россия стояла в то время на предпоследнем месте в Европе. Во втором помещении находились экспонаты, которые информировали посетителей о влиянии алкоголя на детей. В третьем помещении содержались экспонаты, которые свидетельствовали о самоубийствах и психических заболеваниях на почве алкоголизма. В четвертом зале рассказывалось о борьбе за трезвость в других странах, содержались фотоматериалы, лечебные пособия, различная литература, в основном на немецком языке. В пятом зале рассказывалось о борьбе за трезвость в России, содержались экспонаты двух столичных попечительств о народной трезвости, а также знаменитого Александро-Невского общества трезвости. Здесь располагалась печатная литература, в том числе рисунки, картограммы, буклеты и т.д. Шестой зал именовался народным. В нем посетителям демонстрировались картины на антиалкогольную тему, которые можно было использовать и распространять среди населения. Простые люди очень положительно их воспринимали. В народе популярным был лубок, весьма специфический жанр.
Неизвестно, однако, как долго просуществовала эта выставка. На следующий год подобного рода выставки открылись в ряде городов Российской Империи – в Нижнем Новгороде, Варшаве, Лодзи и др. Известно, что в Красноярске, по крайне мере, в 1915 г. действовал Музей трезвости. Пока что не выявлено его описание, однако можно провести аналогии с московской выставкой 1908 г., с Музеем трезвости в Нижнем Новгороде и т. д. Видимо, музей в Красноярске создавался по аналогии с вышеупомянутыми экспозициями. Известно, что в 1914 г., в период губернаторства И.И. Крафта, в Красноярске побывал передвижной вагон с антиалкогольной выставкой. Основной проблемой в деле изучения антиалкогольных выставок является скудость исторических источников. В заключение докладчик подчеркнул, что в архивах отложились документы, связанные преимущественно с процессом производства и продажи алкоголя. Материалов по трезвости гораздо меньше.
В докладе сотрудника «Енисей-Кино» Александра Вениаминовича Блинникова, посвященном созданию «разумного кинематографа» в Красноярске, говорилось о достижениях русских ученых, которые многое сделали для технического совершенствования кино. Как известно, первый коммерческий киносеанс состоялся в Париже на бульваре Капуцинов, в Гранд Кафе, 28 декабря 1895 г. Уже в 1897 г. в Красноярске на регулярной основе осуществлялись киносеансы. Об этом, в частности, свидетельствует газетная заметка от 13 марта 1897 г. В ней говорится о том, что третий, последний спектакль состоится в четверг 13 марта 1897 г. в городском театре. Отмечалось, что речь идет о величайшем открытии конца XIX в., кинематографе. Рекламировалось, что будут показаны «живые движущиеся сцены», при этом за 1 секунду будет показано 15 движущихся сцен (кадров). В 1908 г. в Красноярске Василий Александрович Поляков встал у истоков кинофикации. Он заключил договор с российским филиалом французской фирмы «Патэ», основал кинотеатр «Кинемо», вскоре переименовав его в «Патеграф». Он просуществовал до 1913 г., сначала под открытым небом. На месте известного по советским временам кинотеатра «Луч» уже до революции благодаря городской управе началось строительство кинотеатра. Первоначально это было деревянное здание. Вскоре произошел пожар, здание сгорело. Проблема состояла в том, что, во-первых, кинопленка в то время была на нитрооснове и легко воспламенялась, а, во-вторых, был выявлен подозреваемый в поджоге, Платон Богданов, сторож из ссыльных крестьян. В общем, сгорело все. В 1915 г. было выстроено новое здание кинотеатра, с 1930-х гг. оно получило название «Луч». Николай Николаевич Гадалов, красноярский купец, в 1910 г. основал собственный кинотеатр под названием «Художественный», он открылся 15 августа 1912 г. Также существовал кинотеатр «Аквариум». К 1913 г. в Красноярске функционировало множество кинотеатров.
Между владельцами кинотеатров Красноярска велась жесткая конкурентная борьба. Дело в том, что Красноярск – город ссыльных, каторжников. Виктор Алексеевич Ватолин написал книгу «Синема в Сибири: очерки истории раннего сибирского кино (1896–1917 гг.)», в которой рассказывается в том числе и о различных инцидентах, связанных с кинематографом. Так, владелец кинотеатра «Художественный» умыкнул с почты фильмы, предназначенные для «Патеграфа», и начал их показывать у себя. В итоге имело место судебное разбирательство. В Томске владельцы кинотеатров «Мефистофель» и «Иллюзион» выясняли между собой отношения с помощью револьверов. Владельцы кинематографов Ново-Николаевска (ныне Новосибирск) писали друг на друга ложные доносы губернатору. Конкурентная борьба особенно сильно обострилась в период 1913–1914 гг. К тому же, существенной проблемой кинематографа того времени было низкое качество самих фильмов. Фактически кинопроизводство скатилось к немым боевикам, драмам, чернухе, порнографии и пр.
Вследствие такого тяжелого положения вещей государство озаботилось вопросом цензурирования нового направления в искусстве. Деньги деньгами, но последствия от такого кино могли быть катастрофическими. Вместе с тем, на Западе уже в начале ХХ в. выходили в свет картины, бичующие пьянство. Так, в США в 1904 г. был создан фильм «Самогонщики», из названия которого понятно, о чем он. В 1909 г. появился фильм «К чему приводит пьянство» (режиссер Дэвид Уорк Гриффит). Это вообще, отметил докладчик, мегадраматическая история. Существовало множество кинокартин, рассказывавших о негативном действии алкоголя на человеческий организм. Консультантами фильмов на медицинские темы становились известные врачи. В этой связи докладчик назвал некоторые из короткометражных фильмов той поры: «Пьяница в тюрьме», «Пьяница на кладбище», «Ночлег пьяницы у сточной трубы», «Пропитие вещей с себя» и др. Их названия говорят сами за себя.
И.И. Крафтом в период его губернаторства была поставлена задача создания «разумного кинематографа». Благодаря «разумному кино» общество становилось добрее и лучше. Участникам конференции была продемонстрирована уникальная видеозапись того времени (датируется периодом от 1914 до 1919 г.) – полет дирижабля в окрестностях Красноярска.
Все участники конференции получили от организаторов благодарственные грамоты.
21 ноября планируется очередная видеоконференция, посвященная памяти Крафта, которая будет приурочена к очередной годовщине со дня его кончины.
В стихотворении Галины Шуркиной «Губернатор», посвященном И.И. Крафту, в частности, отмечается:
Губернатор… сколько сил
Положил он для России!
Верным сыном ее был –
Добрым, умным, смелым, сильным.
Материалы конференции размещаются в телеграм-канале «Памяти Якутского и Енисейского губернатора И.И. Крафта».
Статья о конференции на сайте Национального архива Республики Саха (Якутия)
Отметим также, что ранее на одной из конференций кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России Сибирского Федерального Университета (СФУ, Красноярск) Татьяна Геннадьевна Карчаева в своем докладе рассказывала о вкладе И.И. Крафта в деле борьбы с пьянством и утверждении трезвости в Енисейской губернии. Она приводила ряд статистических данных, которые содержатся в книге С.А. Сафронова «"Пьяный вопрос" в России и "сухой закон" 1914–1925 годов» (вышла в свет в Красноярске, в СФУ, в 2017 г.).
Тема участия И.И. Крафта в борьбе за трезвость весьма актуальна. Докладчица процитировала слова премудрого Соломона о пьянстве: «У кого горе, у кого возмущение, у кого суды, у кого неприятности и раздоры, у кого побои без причины, у кого багровые глаза? Не у тех ли, кто постоянно сидит за вином? Не у тех ли, кто ищет, где попойки происходят?» (Притч. 23, 29–30).
Будет смерть, будут побои, стоны, плач детей, если родители будут пить. Что в советское время, что при Царе, что сейчас – пьянство всегда оставалось одной из насущных проблем общества. В советское время публиковали плакаты со словами «Пьяная мать – горе в семье». Если при принятии алкоголя сначала человек испытывает эмоциональный подъем, то затем последствия будут весьма плохими.
В Енисейской губернии пьянство было очень сильно распространено. В магазинах до революции висели объявления, в которых пропагандировали алкоголь. Реклама алкоголя размещалась и в меню ресторанов. Борьба за трезвость, однако, все же велась – как обществом, так и государством. Статистические сведения свидетельствуют, что до принятия сухого закона Енисейская губерния находилась в региональной зоне риска по алкоголизации населения. В 1904 г. в губернии была введена винная монополия – почти на 10 лет позже, чем официально по России. В Западной Сибири ее ввели в 1902 г. На основе архивных данных проведен статистический анализ – сколько пили в Сибири и каково было отношение местного населения к пьющим.
Западная Сибирь, согласно этим данным, потребляла алкоголь гораздо меньше, чем Енисейская губерния. В свою очередь, в Иркутске пили больше, чем в Красноярске. Чем восточнее регион, тем больше пили. Почему так происходило? Во-первых, чем восточнее, тем больше в регионе проживало каторжников, ссыльных, то есть людей, входящих в зону риска. Кроме того, инородцев, которых в Восточной Сибири было больше, чем в Западной, целенаправленно спаивали купцы и торговцы, чтобы изъять у местного населения пушнину и богатства, то есть коренных жителей целенаправленно обманывали.
Также имеются статистические данные о том, сколько в том или ином регионе пропивалось рублей. Крестьяне, как правило, не имели наличных денег или же имели их очень мало в силу ведения ими натурального хозяйства. Поэтому среди сельского населения распространялось самогоноварение.
В сознании властей того исторического периода в целом присутствовала точка зрения о необходимости срочного решения проблемы. Уже в конце XIX в. выходили в свет трактаты о вреде пьянства.
Активная переселенческая политика П.А. Столыпина привела к дальнейшему росту пьянства. Кроме того, переселенцы приносили в Сибирь болезни и вирусы. Приставы докладывали администрации о том, что в Енисейской губернии творится пьяный беспредел, возле аптек любители выпить распивали киндер-бальзамы и прочие суррогаты алкоголя.
И.И. Крафт, который в 1913 г. стал Енисейским губернатором, сам был уроженцем Сибири, знал о проблеме пьянства не понаслышке. В частности, его отец страдал этим недугом. Знал Крафт и о других проблемах Сибири и в период своего недолгого губернаторства пытался их решить. Так, именно при нем был открыт в Красноярске Краеведческий музей, один из лучших в Сибири. Из личного дохода Крафт пожертвовал на развитие музея 1 000 р. При этом надо учесть, что его годовое жалование составляло примерно 3–4 тысячи рублей.
Многое Крафт сделал и для борьбы с беспризорностью. Им были организованы благотворительные сборы, пожертвования потом перечислялись непосредственно в приюты. Сам губернатор чуть ли не лично собирал эти средства, администрация вела жесткий контроль над организацией этих сборов, следила, чтобы средства поступали непосредственно в приюты. Однако проблему беспризорности удалось решить только в советское время. Сейчас она снова возродилась – только теперь речь идет, скорее, о безнадзорных детях, за которыми родители не следят.
В Енисейской губернии было много частных приютов. К примеру, купчиха Т.И. Щеголева организовала Щеголевский (Владимирский) приют. Существовал также Ольгинский приют. Однако в них содержалось весьма мало детей. Многие лишались крова по причине смерти родителей. Значительная часть детей прибывала из европейской части России в Сибирь по Транссибирской железной дороге. В те времена свирепствовали эпидемии (оспа и др.), многие родители спаивались, и дети становились беспризорными, занимались бродяжничеством. Известно, что часто дети собирали объедки со столов в ресторанах на вокзалах.
Докладчица также отмечала, что именно по инициативе И.И. Крафта к середине 1914 г. в Енисейской губернии были закрыты дома терпимости.
Весьма эффективной была и борьба с алкоголизмом. Уже с 1913 г. два раза в год регулярно стали проводиться праздники трезвости, включавшие в себя молебны, крестные ходы, чаепития и пр.
Т.Г. Карчаева в том же докладе напоминала некоторые факты из биографии И.И. Крафта. Свою карьеру он начинал в подростковом возрасте в качестве письмоводителя, канцелярского служителя. Впоследствии он изучал историю инородцев и вскоре понял, что алкоголизм составляет очень серьезную проблему для коренного населения.
2 августа 1914 г. было опубликовано «Положение по сохранению государственного и общественного спокойствия». Реализация алкогольной продукции становилась возможной, если у торговцев имелся патент на продажу алкоголя. Спиртное продавали исключительно в посуде с печатями, пломбами. Ответственность за нарушение закона доходила до 500 р.
5 августа того же года вышло в свет новое положение, подписанное Иркутским генерал-губернатором Л.М. Князевым. Оно запрещало распивать спиртное в сельской местности. Также нельзя было распивать алкоголь на дороге, на улице, штраф за нарушение составлял до 500 р.
19 сентября 1914 г. было опубликовано Постановление генерал-губернатора Л.М. Князева. Согласно документу, ходить пьяным по улице и покупать вино было запрещено, хранить алкоголь дома также было запрещено.
Кроме того, было опубликовано постановление Городской Думы о запрете производства и продажи алкоголя, принятое единогласно.
После введения сухого закона И.И. Крафт лично обходил магазины и следил, чтобы никто не продавал алкоголь. Известен случай, когда некий буфетчик, продававший спиртное в посуде от чая, был наказан штрафом в 3 000 рублей. Все его благородные клиенты, пользовавшиеся услугами буфетчика, также внесли часть суммы для погашения этого штрафа.
В Енисейской губернии было довольно много винокуренных заводов – около двенадцати (Леонидовский, Поповский, Нечаевский и другие). Производители алкоголя спаивали народ. Теперь винокуренные заводы, водочные и пивные стали функционировать как склады. Многие из бывших винокуренных заводов были преобразованы в предприятия по производству лимонада и ягодных напитков. Согласно архивным источникам, собственники мелких предприятий писали прошения о том, чтобы их заводы перепрофилировали на производство лимонада. Теперь уже трудно установить, чем на самом деле занимались эти предприятия по производству лимонада, не продолжали ли они по-прежнему втихаря выпускать алкогольную продукцию.
Антиалкогольная политика И.И. Крафта возымела действие. Так, согласно статистическим данным, за 1913 г. 194 человека в пьяном виде были задержаны полицией, а в 1914 г. – всего 23 человека. Таким образом, число пьяных уменьшилось в разы.
Наказание за пьянство в то время в целом было адекватным социальному положению наказуемого. Весьма жестко велась борьба с тайной продажей питей. Следует отметить, что многие любители алкоголя пользовались его суррогатами, даже принимали эфирные масла, не говоря уж о киндер-бальзамах. Многие подделывали и их, аптеки превратились в пункты продажи запрещенной продукции. С этим надо было что-то делать, и администрация боролась с подобного рода явлениями.
После смерти И.И. Крафта (умер он от болезни почек) сухой закон стал исполняться уже не в том объеме, как изначально. В частности, вновь начали завозить алкоголь инородцам. Об этих нарушениях говорится в упомянутой книге С.А. Сафронова.
