Кто стоит за беспределом?

Эта почти двухгодичная драматичная ювенальная история по закрученности сюжета уже, наверное, переплюнула «Санта-Барбару». Вот только наблюдать за ней с попкорном в руках не получится. Потому что действующие лица – не плод изобретательной фантазии сценариста, а живые люди. И страдания главных героев – родителей и детей, – не наигранные, а реальные, как реальна и трагическая смерть их отца. И беззаконие, совершаемое на наших глазах теми, кто должен стоять на его страже и руководствоваться им во всех своих действиях, – тоже, к сожалению, реально.

Вопрос, заданный в заголовке статьи, не риторический. Всё время, что я занимаюсь этим делом, меня мучает мысль: кто за всем этим стоит? С самого начала, напомню: кто организовал практически одновременный вброс информации об этой семье в 24 СМИ – местные, региональные, соседнего Омска и федеральные (об этом я писала здесь)? Кто организовал рассылку? Кто направил авторов всех публикаций строго в одну сторону – освещения ситуации исключительно в духе факта «семейно-бытового насилия»?

Кто намеренно затушевал первопричину наказания мальчика – воровство золотых украшений матери и не дал развить тему о том, что золото было отдано кому-то из учеников школы № 96, где он учился? Кому было невыгодно, чтобы узнали о том, что в этой якобы благополучной школе некие лица, выходит, вынуждают младшеклассников воровать у родителей для того, чтобы... для чего? – избавиться от травли? Значит, здесь есть те, кто травит и те, кого травят? Кто они? Почему никто не заинтересовался этим, не заинтересовался словами покойного Дениса, отца «жертвы насилия», сказанными по этому поводу на встрече с социальным педагогом школы еще 8 октября 2021 года? То есть за три дня до того, как ребёнок был фактически выкраден из этого учебного заведения сотрудниками опеки и инспекторами ПДН без необходимого по закону акта за подписью главы администрации Дзержинского района Новосибирска? Почему на протяжении всего следствия и судебного рассмотрения дела на этот факт никто не обратил внимания?

Почему никто не обратил внимания на несоответствие времени получения мальчиком телесных повреждений, указанного в экспертизе от 13.10.2021, собственных признаний самого «потерпевшего» и слов инспектора ПДН Рафальской, которая ошибочно (или намеренно?) указала неверный срок якобы начала «систематических истязаний»?

Кому было выгодно максимально очернить родителей? При том, что они не стояли на учёте в ПДН и семья считалась – да и была по факту – благополучной?

Кому было выгодно запретить аудио- и видеофиксацию допросов 9-летнего Андрея следователем в присутствии сотрудницы опеки и двух представительниц приюта, в котором он содержался? Кто боялся свидетельств того, как именно выжимались нужные показания из запуганного ребенка? А кому было выгодно, чтобы каждое, неведомо каким путем полученное «признание» мальчика было воспринято судом как истина в последней инстанции, позволяющая не обращать внимания на любые факты, говорящие в пользу отца?

Кому выгодно было лишить мать возможности 9 месяцев общаться с сыном, но зато теперь позволить опеке голословно обвинять её в том, что она якобы в это время «оказывала на него давление»? Кому был выгоден беспредел, который совершался в отношении неё сотрудниками ГБУ СРЦ «Виктория» на протяжении всех страшных 15 месяцев, когда она, оставив рожденную в феврале 2022 года малышку на попечение старшей дочери, бежала в приют в надежде увидеть сына? Или хотя бы услышать его по телефону, в чём ей постоянно отказывали? Кому было выгодно разорвать близкие отношения между Андреем и его матерью, постоянно внушая ребенку, что она его не любит?

Кому, в конце концов, было нужно, чтобы Андрей, после всех неимоверных усилий, предпринятых матерью для его вызволения из приюта, отправился к своему биологическому отцу, которого он прежде не знал, и его сожительнице в Братск, а не остался в родном доме, с братом, сестрами и любимой кошкой Розой? И кто виновен в том, что психика мальчика, скорее всего, окончательно надломлена непосильными для его возраста испытаниями? Больше трёх месяцев сын не видел мать, не общался с бабушкой, живущей в Братске. Кому на руку эта насильственная разлука с родными людьми? Кому она необходима, как доказательство полного разрыва «детско-родительских отношений» перед судом об определении его места жительства?

Если вы думаете, что это все «кому выгодно», то вы ошибаетесь. Я могу продолжать ещё долго, потому что эта история целиком состоит из одного беспредела – бездушного и жестокого, доходящего до полного абсурда. Но вот последние события даже меня, привыкшую, казалось бы, уже ко всему, шокировали и опять заставили вернуться к вопросу, вынесенному в заголовок статьи.

Я уже писала ранее о последнем судебном заседании, на котором Юлии, матери Андрея и еще троих детей, по требованию начальника органа опеки Дзержинского района Новосибирска С.В. Галыниной была назначена психиатрическая экспертиза. И упоминала о том, что это заседание продлилось всего 11 минут. Было ощущение, что судьи торопятся покончить с этим делом, чтобы не позволить защите сказать нечто такое, что придётся заносить в протокол, а это в дальнейшем может быть истолковано в пользу ответчицы, судьба которой уже ими предрешена. Ведь наш Новосибирский областной суд практически никогда не принимает решения не в пользу истцов.

Торопливым голосом зачитанное апелляционное определение вызвало вопросы, на которые не было ответов. Поэтому Юлия, спустя две недели, обратилась в суд с ходатайством о предоставлении ей возможности ознакомиться с материалами дела и протоколами судебных заседаний, прошедших 29 июня и 13 июля, а также выдать определение о назначении экспертизы. В тот же день, 26 июля, на ее ходатайстве появилась резолюция «Ознакомить», скреплённая квадратной печатью и подписью.

Но ни 26-го, ни 27-го ей не выдали обещанных копий протоколов и дела. Мало того, вопреки закону, который ясно говорит о том, что стороны имеют равное право на ознакомление со всеми материалами, относящимися к делу, ей было заявлено: «Протоколов мы не выдаем».

Наконец, 31 июля ей вручили копию определения с сопроводительным письмом в ГБУЗ НСО ГНКПБ № 3 о направлении дела для проведения судебной экспертизы «по иску органа опеки и попечительства администрации Дзержинского района г. Новосибирска к – ВНИМАНИЕ! – Б...ву Денису Валерьевичу (умершему, как мы знаем, 7 июня 2023 года) и Б...вой Юлии Алексеевне о лишении родительских прав и взыскании алиментов». Но самое поразительное даже не это, а то, что «Копии для сведения» были отправлены на адрес СИЗО-1 ГУФСИН России по НСО, в котором он находился с октября 2021 по сентябрь 2022 года, «для вручения Б...ву Денису Валерьевичу». Так как умер он в филиале туберкулезной больницы ФКУ МСЧ-54 ФСИН России по НСО, логичнее было бы отправить копию сего документа туда (простите за иронию, не смогла удержаться).

Но и это еще не всё! Дата на этой потрясающей «сопроводиловке» была небрежно исправлена на 27.07.2023, безо всяких там «исправленному верить», с заверяющей подписью. И вот здесь мы подходим к кульминации беспредела в отношении многодетной матери со стороны служителей закона.

На следующий день, 1 августа, Юлия получила на почте конверт с определением, где стояла истинная дата направления дела в психиатрическую больницу, которая объяснила ей категорический отказ в ознакомлении с делом и протоколами заседаний суда. Оказывается, дело было отправлено 11 июля, ЗА ДВА ДНЯ до проведения заседания!

То есть судьи сидели за пустым столом, не имея на руках никаких документов, кроме составленного ими и отпечатанного заранее определения, в котором, однако указана дата 13 июля. Стало быть, все документы, которые Юля подготовила к этому заседанию, – копия аттестата старшей дочери, медицинские заключения по проведению диспансеризации младших сына и дочки, справка от психиатра об отсутствии у нее самой психических заболеваний – не были приобщены к делу просто ввиду отсутствия оного. Зато на экспертизу вместе с делом загодя было заботливо отправлено насквозь лживое «определение», изобилующее как фактическими ошибками, так и перлами типа «из заключения проведенной по делу судебной психолого-педагогической экспертизы усматривается...». Данное выражение где-то из области уже упоминавшегося мною ранее закона «МТК» («Мне Так Кажется»). В реальности, многое из того, что «усмотрела» судья Л.В. Поротикова, отсутствует. Например, «тенденция к нарушению общепринятого стиля поведения и склонности к пренебрежению морально-нравственными устоями». Юлия – верующий человек, поэтому такое «усмотрение» для всех, знающих ее, звучит просто дико.

Но совсем дико и нелепо смотрятся вопросы, на которые должны ответить эксперты-психиатры. Дело в том, что составлены они, опять же в нарушение всех и всяческих правил, таким образом, что заранее предполагают наличие у нее психического расстройства. Например: «каковы индивидуально-психические свойства и поведение <...> с учетом поставленного ей диагноза, анамнеза, течения и прогноза течения заболевания», «способна ли <…> по своему психическому состоянию, с учетом поставленного ей диагноза, анамнеза, течения и прогноза течения заболевания, самостоятельно одна осуществлять свои родительские права и обязанности...», «может ли <…> по своему психическому состоянию, с учетом поставленного ей диагноза, анамнеза, течения и прогноза течения заболевания, представлять опасность, угрозу для своих несовершеннолетних детей при их совместном проживании».

При чтении этого документа, на сегодняшний день – апофеоза творимого беспредела, – набатом в голове бьется одна мысль: «КОМУ ЭТО НАДО?» Кто так торопится осудить Юлю и отобрать у нее всех детей? Кто заинтересован в том, чтобы окончательно разрушить эту семью и сделать детей сиротами? Чья злая воля стоит за действиями судей, которые ставят на кон свою репутацию (не говорю уже «честь») ради того, чтобы выполнить требования опеки и лишить абсолютно нормальную, любящую, заботливую мать родительских прав? Что скрывается за упорным нежеланием признать очевидное, а также позволить Юлии ознакомиться с материалами дела? Кто так боится того, что она может там прочитать?

10 августа – очередное заседание суда, на этот раз – об окончательном определении места жительства Андрея. Трагическая «Санта-Барбара» по-сибирски» продолжается...

P.S. Два часа назад закончился суд. Несмотря на все доводы матери и участвующих в деле её представителей, судья зачитала также скорее всего заранее составленное решение: оставить ребенка в Братске. Удавка на шее матери затянулась еще крепче. Остался последний рывок – «нужное» решение психиатрической экспертизы, – и дети станут социальными сиротами. Кто-то в темноте в предвкушении потирает руки...

Галина Анатольевна Пырх, член Союза журналистов России, директор Межрегионального правозащитного центра «Соотечественник», Новосибирск