Карательная психиатрия – новое оружие ювеналов

Напомню вкратце эту историю, ранее описанную мной в нескольких статьях. Почти два года тому назад, в октябре 2021-го, мальчик из многодетной семьи по имени Андрей украл у своей матери все ее золотые украшения. Отец его сурово наказал. В школе учителя заметили у него синяк и, вместо того, чтобы созвать педсовет, поговорить с родителями, попытаться выяснить, куда 9-летний ребенок девал украденное золото, тут же позвонили в полицию, департамент образования, в отдел опеки Дзержинского района Новосибирска.

Отец, Денис Б., на следующий день сам пришёл в школу, чтобы поговорить с учителями и объяснить причины случившегося. Но было уже поздно.

Через несколько дней, 11 октября, инспекторы ПДН и сотрудники опеки самоуправно, не имея на руках постановления главы администрации района об отобрании ребенка, не поставив в известность родителей, как законных представителей, фактически выкрали мальчика из школы, провели экспертизу и так же без необходимых по закону документов передали его в ГБУ СРЦ для детей, оставшихся без попечения родителей «Виктория».

Спустя три дня Денис был арестован у себя дома, причем арест проводился максимально грубо, с избиением, что нанесло тяжелую психологическую травму его детям – 15-летней дочери и 5-летнему сыну, а также их беременной матери Юлии.

В тот же день, при участии Уполномоченного по правам ребенка в Новосибирской области Болтенко Н.Н., была развернута настоящая кампания по дискредитации родителей. Однотипные материалы, в которых отец был представлен садистом-изувером, истязавшим невинного ребенка, вышли практически одновременно в 16 средствах массовой информации – городских, региональных, соседних Бердска, Искитима, Омска, а также в федеральных. На следующий день эта же информация, с такими же обвинениями в «семейно-бытовом насилии», вышла еще в 8 СМИ. Тогда же Уполномоченный по правам ребенка в НСО провела встречу с начальником департамента образования мэрии Новосибирска, на которой потребовала обязать учителей следить за учениками, выявлять случаи СБН и незамедлительно сообщать о них в полицию.

Помещенный в приют Андрей неоднократно допрашивался в присутствии следователя, представителя опеки и двух сотрудников центра «Виктория», но ни разу сам процесс допроса не был зафиксирован – по требованию представителя опеки, аудио- и видеозаписи не велись.

Также по требованию следователя следственного отдела по Дзержинскому району города Новосибирска СУ СК РФ по НСО лейтенанта юстиции Е.А. Чеботарева, матери было запрещено видеться со своим сыном до июля 2022 года. Но и после разрешения на встречи свидания проводились только в присутствии сотрудника приюта, в течение 15 минут. Всего с июля по декабрь 2022 года Юлии разрешили увидеть сына 4 раза. Один раз ей было разрешено выйти с ним за стены учреждения на 2 часа.

Мать заставили пройти психолого-педагогическую экспертизу, которая не выявила у нее никаких нарушений поведения, в том числе какой-либо агрессии или неадекватности по отношению к детям. Никаких вредных привычек отмечено у нее не было. Тем не менее, сотрудницы опеки и приюта чинили ей всяческие препятствия в ее попытках общаться с сыном как лично, так и по телефону. Опекой и прокурором Дзержинского района Исаевой И.В. был подан иск о лишении отца и матери родительских прав на всех, уже четверых к тому моменту, детей.

В то же время, опека Дзержинского района осенью 2022 года разыскала в Братске Иркутской области биологического отца Андрея, которого до того ребенок ни разу не видел и который никогда не принимал участия в его воспитании и не платил алиментов. Ему были разрешены длительные, в течение нескольких часов, встречи с Андреем за пределами приюта. При этом никаких психолого-педагогических и иных поведенческих экспертиз мужчине не проводилось, о состоянии его психического здоровья ничего не было известно.

28 января 2023 года суд Дзержинского района принял решение передать мальчика из приюта матери на период до окончательного рассмотрения дела о лишении ее и Дениса родительских прав. Биологическим отцом была подана частная жалоба на это решение, в которой он всячески старался опорочить Юлию. На основании этой жалобы 21 марта судья Новосибирского областного суда единолично приняла решение отдать ребенка биологическому отцу, проживающему в городе Братске, за 2000 км от Новосибирска, без проведения психологической экспертизы, даже не поставив мать об этом в известность.

28 апреля биологический отец забрал Андрея прямо из школы, о чём Юлии было сообщено только спустя два часа. При этом мужчина оставил телефон мальчика в школе, лишив его возможности связаться с матерью или бабушкой, проживающей в Братске. Таким образом, с 28 апреля по настоящее время матери ничего не известно о состоянии своего сына, о его здоровье, поскольку биологический отец агрессивно пресекает любые попытки родных связаться с Андреем. О том, что права матери на общение с сыном нарушены, известно всем соответствующим инстанциям, включая уполномоченных по правам ребенка в НСО и в РФ, но никаких действий для восстановления ее нарушенных прав не предпринимается.

За время пребывания в СИЗО Денис – здоровый до того мужчина, спортсмен, – заболел туберкулезом. 7 июня 2023 года, после месяца полного отсутствия медицинской помощи, он умер в филиале туберкулезной больницы ФКУ МСЧ-54 ФСИН России по НСО в возрасте 45 лет. Расследование этого случая, несмотря на обращение Юлии в ГУ ФСИН РФ, не проводилось.

В последнее время прошло два судебных заседания.

29 июня в Новосибирском областном суде состоялось заседание по иску отдела опеки и прокуратуры Дзержинского района о лишении теперь уже одной матери родительских прав. Так как объективных и законных оснований для этого не имеется, представитель администрации – начальник отдела опеки Галынина С.В. настаивала на проведении уже психиатрической экспертизы под предлогом того, что «ей кажется это необходимым». Более весомых аргументов приведено не было. Тем не менее, судьи согласились с этим пожеланием.

Кроме того, начальник опеки, стремясь представить семью неблагополучной, заявила, что мать лишает детей возможности получать медицинскую помощь, а старшая дочь бросила школу, что не соответствует действительности ни по одному пункту. Дети получают медицинскую помощь в той мере, в какой это необходимо, младшие сын и дочь прошли диспансеризацию, а старшая дочь окончила 9 классов на «4» и «5» и собирается поступать в колледж. Все подтверждающие документы были представлены Юлией в суд.

13 июля состоялось второе заседание по делу о лишении ее родительских прав, которое продолжалось 11 минут. На нем судьей было зачитано заранее подготовленное постановление суда о назначении Юлии психиатрической экспертизы, несмотря на то, что ею уже была представлена справка от психиатра об отсутствии у нее психических заболеваний. Ни один из аргументов защиты не был выслушан до конца и учтен.

Похоже, администрация Дзержинского района Новосибирска, которая в этой трагической истории нарушила все мыслимые и немыслимые законы – как юридические, так и чисто человеческие, – решила-таки добиться своего и окончательно уничтожить эту семью. А как проще всего это сделать? Элементарно – признать мать психически ненормальной

По совету адвоката, еще до второго заседания 13 июля, на котором судья огласила решение о направлении ее на психиатрическую экспертизу, Юля сама обратилась в лечебное учреждение к психиатру, и ей выдали справку: «Здорова. На учете не состоит». Впрочем, для всех, знающих ее, это и так очевидно. Поистине, надо обладать огромным запасом душевных сил, чтобы пройти через почти двухлетний ад клеветы, откровенного глумления, издевательств и оскорблений со стороны всех ярых «борцов за права и интересы» чужих детей, и не озлобиться, не ожесточиться, не утратить способность морально поддерживать других членов своей семьи, продолжать воспитывать сына и дочерей в любви и заботе.

Она до последнего поддерживала и своего мужа Дениса, осужденного по несправедливому обвинению в истязании сына, как верная жена, как надежный друг, вопреки истеричным требованиям и даже угрозам со стороны прокурора и сотрудниц опеки: «Отрекись от него, а то хуже будет!» Не отреклась. Мало того, продолжает хранить память о нем в сердцах детей, не давая возникнуть и тени сомнения в том, что он был настоящим, любящим отцом, готовым на всё ради них – даже на смерть... В этом есть глубокая, истинно православная мудрость: они должны почитать своих родителей, прощая им их чисто человеческие недостатки.

«Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли» – гласит Пятая заповедь Закона Божия. То есть за почитание родителей Господь обещает благополучную и долгую жизнь. И Юля, думая о будущем своих детей, воспитывает в них это почитание к отцу, что вызывает жгучую, какую-то иррациональную ненависть к ней со стороны женщин, работающих в опеке. Они будто мстят ей за то, что она не предала, что стойко переносит все беды, обрушившиеся на нее начиная с октября 2021 года. Что до сих пор борется за своего сына Андрея, с холодным равнодушием оторванного от родной семьи и переданного, как вещь, практически чужому человеку. Теперь вот против неё решили применить «тяжелую артиллерию» – карательную психиатрию. Почему «карательную»? Да потому, что это излюбленный метод борьбы в нашей стране с инакомыслящими еще с советских времен. А она, с точки зрения новосибирских ювеналов, точно инакомыслящая.

Вообще, если вдуматься, то во всей этой истории очень много подтекстов. Помимо внешнего, чисто ювенального заказа на очередную раскрутку темы «семейно-бытового насилия», здесь можно обнаружить столкновение более глубинных смыслов: разных представлений родителей и женщин, занимающихся вопросами семьи по долгу службы, о самой сути семейных и детско-родительских отношений (что характерно, все официальные действующие лица, за исключением следователя, ведшего дело отца, – женщины).

Во-первых, за прошедшее время выяснилось, что у родителей, несущих не только сиюминутную, но и отдаленную по времени ответственность за своих детей, и официальных лиц, никакой, ни юридической, ни моральной ответственности за них и за свои действия не несущих, различное отношение к проблеме наказаний за серьёзные детские проступки.

Во-вторых, у Дениса и Юлии оказалось иное отношение к таким понятиям как «отцовское воспитание», «воспитание мальчика», чем у чиновниц, более привычных к понятию «женское воспитание».

В-третьих, как я уже говорила, у Юлии, состоявшей в законном браке, и у ее гонительниц разные взгляды на роль и место жены в семейной иерархии.

В-четвертых, вот это её неприемлемое, по мнению представительниц заинтересованных организаций, воспитание детей в почитании родителей.

Можно ещё найти «в-пятых», «в-шестых» и так далее, но и этого уже достаточно для того, чтобы признать Юлию, с точки зрения женщин, облечённых властными полномочиями, ненормальной. Патриархальной. Не соответствующей духу времени. Ведь, не дай Бог, она это своё видение семейных и брачных отношений передаст и своим дочерям. Лучше уж лишить ее этой возможности – чужими руками, через «нужный» результат экспертизы. Тем более что сделать это, в рамках межведомственного взаимодействия, в Новосибирске не так уж и сложно. Как в личной беседе сообщил один из ведущих медицинских специалистов города, у нас нет учреждений, куда бы он порекомендовал обратиться для проведения объективного обследования. Другими словами, местные врачи рискуют оказаться под административным прессингом в случае выдачи заключения, неугодного его заказчикам.

Это перед журналистами с высоких трибун легко рассуждать о «традиционных семейных ценностях», включающих в себя, между прочим, неотъемлемое право родителей самим выбирать методы воспитания и наказания собственных детей.

Это на педагогических семинарах для «галочки» можно выступать с докладом о роли отца в полноценном развитии ребенка. На деле же, покойный Денис своей отцовской «гиперопекой» дочери и сына вызывал неприкрытое раздражение у сеятельниц «разумного, доброго и вечного».

Сохранилась аудиозапись его последнего разговора со школьным социальным педагогом, где он говорит о том, что если уж учителя ничем не могут помочь в воспитании Андрея, то пусть хотя бы не мешают. Это его, отца, крест по жизни, ему его и нести. Но – нести не дали. Вырвали крест из рук, бросили в пыль. А потом и вовсе закинули куда подальше, чтобы не валялся под ногами, не мешал защищать «права и интересы» других детей.

Есть такая поговорка: «Чужую беду руками разведу, а к своей – ума не приложу». Большинство тех, кто все эти годы измывался над Юлей, кто злорадно хохотал, видя ее страдания, – несчастны в личной жизни. Одна потеряла ребенка во время беременности, у другой сожитель издевается над сыном, у третьей уже взрослый сын находится в колонии по обвинению в преступлении, связанном с наркотиками, у четвертой вообще ни ребенка, ни котенка... При других обстоятельствах их можно было бы пожалеть, если бы они, в своей бабьей озлобленности, не стремились выместить накопившуюся боль на других. Не карали тех, кто на них не похож, используя служебное положение.

Так что эта неоконченная печальная история, по большому счёту, даже не о том, как разрушили семью, как сломали, скорее всего, на всю жизнь, психику ребенка, под предлогом его «опеки» и государственной заботы о нем. Как, вопреки всем педагогическим постулатам, внушили ему, что он, совершивший кражу у родной матери и оговоривший отца, не должен испытывать по этому поводу чувства вины, не должен чтить и уважать своих родителей.

И даже не о том, как, физически уничтожив главу этой семьи, теперь всеми силами пытаются сломать абсолютно нормальную, любящую мать, издевательски принуждая ее к прохождению совершенно ненужной никому психиатрической экспертизы.

Эта история – о противостоянии. Наших семейных традиций – и чуждых нам западных ювенальных псевдоценностей «прав и интересов детей». Христианских заповедей уважения к родителям – и антихристианских принципов предательства ближних ради собственного блага. Истинно женского отношения к супругу как к своей «второй половине» – и феминистского взгляда на мужчину и обязанности жены.

Когда-то давно Достоевский написал: «Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей». Битва продолжается.

Галина Анатольевна Пырх, член Союза журналистов России, директор Межрегионального правозащитного центра «Соотечественник», Новосибирск