Статья 13 Конституции Российской Федерации гласит:
1. в Российской Федерации признается идеологическое многообразие.
2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.
3. в Российской Федерации признаются политическое многообразие, многопартийность.
Для многих представителей патриотического крыла в России данная статья Основного закона страны стала камнем преткновения. Многие видят в запрете государственной идеологии только происки внешнего западного врага-гегемона, по рекомендациям которого писалась Российская Конституция в 1990-е годы. И одним из аспектов обретения суверенного пути видят в том, чтобы утвердить некую идеологию как государственною.
Говоря об этой самой идеологии, люди в основном описательно перечисляют, каким критериям она должна соответствовать, что отражать. При этом на тему её доктринальной сути либо присутствуют некие смутные представления, либо отдельные политические группы, как показательный пример, коммунисты, видят в качестве государственной свою собственную идеологию, не задаваясь вопросами: примет ли её большинство граждан, поймёт ли её? А главное: отвечает ли их доктрина, как вызовам эпохи, так и исторической традиции России и русского народа?
Во-первых, говоря об утверждении государственной идеологии, нужно обязательно помнить, что в относительно недавнем прошлом государственная идеология Союза ССР, выраженная в маркситско-ленинской философии не прошла свой краш-тест, продержавшись без малого 70 лет советской истории, а владея умами и того меньше, ибо в неё перестали верить даже те, кто за неё должен был отвечать. А для советских граждан экзамен по научному коммунизму, который были должны сдавать даже технари и медики, казался малоприятной скучной рутиной. 70 лет – это период одной человеческой жизни, а в рамках истории страны – это слишком короткий период, чтобы говорить, что опыт был удачный.
Стоит так же упомянуть такую вещь, что Советское государство в острые для себя моменты вынуждено было формировать идейную повестку не из маркситско-лениниской философской доктрины, а часто вопреки ей. Того требовали вызовы реальности.
В молодом Советском государстве историческая Россия и её история подвергались шельмованию и представлению в самых негативных оттенках. Сам предмет «история» был до 1936 года устранён из учебных программ. Была попытка начать историю заново. На территории России, но без России и в некотором смысле даже против старой России.
Так, комсомольский поэт Джек (Яков) Алтаузен (1907-1942) писал следующие строки:
Я предлагаю Минина расплавить,
Пожарского. Зачем им пьедестал?
Довольно нам двух лавочников славить,
Их за прилавками Октябрь застал,
Случайно им мы не свернули шею.
Я знаю, это было бы под стать.
Подумаешь, они спасли Россию!
А может, лучше было не спасать?
Но антирусский пафос раннего большевизма разбился о реалии надвигающейся войны, приближение которой ощущало и советское руководство. Так, оно было вынуждено переступить через собственные установки, вернуть школе изучение истории, начать снимать масштабное историческое кино. На рубеже 1930-х и 1940-х были сняты такие киноленты, как «Суворов», «Александр Невский», «Богдан Хмельницкий», «Минин и Пожарский».
Во время Великой Отечественной войны возрождение Гвардии, ордена Александра Невского, офицерских погон, восстановление отношений государства с церковной иерархией и открытие храмов были продиктованы вовсе не официальной государственной идеологией, но вопреки ей. Просто национальная солидарность оказалась выше, нежели призрачная классовая. У абстрактного рабочего из «Капитала» Маркса, может, и нет Отечества, но у русского человека оно есть. А немецкий же пролетарий, вопреки тому же Марксу, обращать штыки против своих эксплуататоров не захотел. Поэтому, советский патриотизм не был следствием государственной идеологии, а попал в неё, исходя из необходимости защиты исторической России от внешнего врага.
Напомним, что цитируемый выше, поэт Алтаузен и сам погиб, спасая Россию, в 1942 году под Харьковом.
***
Знаменитый отечественный философ В.С. Соловьёв даёт следующее определение национальной идее: «Идея нации, есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности»
Даже если мы оставим в стороне религиозный характер определения, то его смысл сохранится даже за пределами религиозного понимания мира и истории. А именно: идея нации имеет объективную природу в рамках истории человечества. Идея, по Платону, - это объективная форма, определяющая сущность данной вещи, явления. Так, идея нации существует не тогда, когда её сформулировал и высказал какой-то выдающиейся представитель этой нации, а существует вместе с самой нацией, сформирована под действием событий истории, память о которых отложилась в коллективном бессознательном народа.
Сам же народ, на самом деле, не в силах в полном и законченном виде постичь Божий замысел о себе, поэтому, всё писаные идеологии будут, в самом лучшем случае, - лишь грубым приближением к пониманию этого замысла. Спиноза писал: «Omnis determinatio est negatio» – всякое определение есть отрицание. Всякая попытка вербализации и доктринального оформления Божьего замысла о народе есть, во многом, и искусственное ограничение, мнимое отрицание, глубины этого замысла.
И. Л. Солоневич в работе «Народная монархия» призывал изучать уникальную и неповторимую психологию своего народа, которую народ проявлял на протяжении истории в характере решений власти, реакции на или иные события. Это на деле оказывается важнее тезисного оформления каких-то положений, которые формируют корпус государственной идеологии.
Исходя из этого, одна из самых приоритетных задач государства – это защита тех базовых ценностей, вокруг которых, в свою очередь, произошло формирование данной нации. Конечно, это, в первую очередь, - религиозные и культурные ценности. А для их защиты вовсе не требуется умножения сущностей в виде идеологии, достаточно законодательной защиты традиционных для России религий и культурной политики, где национальная культура оказывается в приоритете.
***
Скажем так же пару слов о знаменитой формуле «Москва – Третий Рим», изложенной в письме инока Филофея царю Василию III. В словах «Два Рима убо падоша, Третий Рим стоит, а четвёртому не быти» многие видят базис некой имперской идеологии, якобы говорящей о некой особой миссии России. Не стоит понимать тезис столь поверхностно и вырывать из исторического контекста.
Стоит отметить, что письмо было написано незадолго после наступления лета 7000-го, то есть 1492 года от Р.Х. Многие именно в этот год ждали конца света. Но его не произошло в тот год. Есть на то богословское мнение, что Господь смилостивился и дал миру шанс, так как осталось ещё одно православное царство – Россия. И «два Рима пали» следует понимать как то, что совершенно никто от этого падения не застрахован. А «а Четвёртому не быти» как то, что следующего шанса не будет: семь тысяч лет прошли. И инок Филофей обращается к царю Василию как ветхозаветный пророк к израильским царям, - с предостережением и предупреждением.
Ощепков Алексей Николаевич, Русское собрание, г. Пермь
13. Ответ на 12, Алекс:
Однако напомню слова Патриарха: "Советский Союз просуществовал целых 70 лет именно благодаря Евангельским рудиментам". Не убивай, не кради, почитай старших, кто не работает тот не ест - были незыблемы и крайне важны! Потому, в целом моральный уровень страны тех времён был выше нынешних! Ныне же момона правит бал, разнузданность, расхристанность - ибо у Государства нет ни ориентиров, ни целей... Потому, что американами нам запрещена государственная идеология - вот кто торжествует.
Требовать от
12. Ответ на 3, Александр А.Б.:
Правильнее было бы рассмотреть позитив идеологии как СССР, так и дореволюционной России. Ещё приснопамятный Патриарх Алексий II говорил, что ~"СССР просуществовал 74 года только потому, что в нём были рудименты Заповедей Божиих". Не помню кто сказал, что "моральный кодекс строителей коммунизма есть талантливо переделанные Заповеди" - это так! Не убивай, не укради, не прелюбодействуй, не лги - этого нет сейчас, нету!!! А это нужно, это должно быть в государственной идеологии! Эти постулаты близки большинству населения (или всё же народа?) России.моральный кодекс строителя коммунизма это десять заповедей без первых четырех - без мотивирующей части - без Христа. И православным д.б. известно, кто этот "талантливый переделыватель". Этот кодекс обязан был рухнуть вместе с уходом носителей мотивационной части. И он рухнул. Поэтому правильнее было бы рассматривать "позитив идеологии" полностью, а не в усеченном Врагом виде.
11. Ответ на 3, Александр А.Б.:
10. Ответ на 1, Лев:
Я не понимаю автора: как можно состоять в Русском собрании и отвергать русскую идеологию "гражданского патриотизма". Есть поговорка: "У россии две беды - дураки и дороги". Какая из них более опасная? Думаю, что первая, так как именно они намечают дороги. Поэтому ДУРЬ - главная БЕДА РОССИИПонимаете, есть разница между идеологией и ценностями. Если ценности можно сравнить с живой конечностью, то идеология - это, условно, протез.
Задача государства - не протезировать, а сохранять. Как у хорошего хирурга.
И идеология далеко не всегда кореллирует с ценностями. Я и пишу, что советская изначально противоречила национальным ценностям, но приняла их под давлением обстоятельств.
И, мало кто замечает, что принятие именно государственной идеологии означает ни больше, ни меньше - конституционную реформу. Изменение статьи 13. А отказ от идеологического многообразия (п.1) означает отказ от многопартийности (п.3) и провозглашение правящей партии. А нам надо второй раз на те же грабли?
Просто, политику по защите ценностей можно и нужно проводить в рамках действующей системы.
9.
Хватит воевать, надо научиться подчиняться друг другу как мысль, чувство и разум - единству духа.
8.
А мы - путаем Слово и слова. Мысль пустая и полная по абсолюту - Разум. В нем все слова как возможность. Это - Россия. Запад же - слова, которые в России должны реализовать свою абсолютную возможность Разума. Но из-за передергивания правды, мы начинаем вести борьбу с западными словами. Потому что свое Слово мы оцениваем как слова. А это - противоречие. Разум пуст не по глупости, а по абсолюту разумного. А всякое слово - мысль. Поэтому, вместо того, чтобы сводить слова в Слово, мы, в России - ведем борьбу слов со словами до их полного, абсолютного аннигилирования друг в друге. Мы находим некий смысл в том, чтобы обессмыслить всякое западное слово. Вместо того, чтобы, наоборот, свести все мысли и слова к единству в Разуме и Слове.
Налицо явное противоречие в движении смысла слов, которое направлено в сторону опустошения и обессмысливания Слова, посредством аннигиляции западного слова, во-первых.
А должно быть ровно наоборот: движение слов должно сводиться к их единению смыслов в Разуме, в Слове.
Путаем пустоту и полноту. Вместо того, чтобы наполнить - опустошаем. Ибо, абсолют и так и так - абсолют, что полон, что пуст. Но смысл абсолюта совсем разный в чувствах полноты и пустоты разума.
Вместо полноты чувств разума, мы движемся в пустоту чувств мысли.
Это разные парадигмы.
И виноват не Запад, а - Россия. Исторически виноват перед Словом, Которое в России признано как Православие.
Вместо того, чтобы силой воли власти сделать Запад другом, мы, по историческому отступлению, сделали его врагом самим себе, - себе, которые содержим в себе Абсолютную Власть Слова, по Православию.
И на кого валить будем очередное... простаивание на месте?
7.
Но без этого вообще ничего нет. Ни у нас, ни у них, ни у кого. Но никому ничего не нужно. Точнее нужно, но - как- никто не знает. Начинают брать - взять не могут. У них отмена, у нас - заморозили.
Решение есть, но оно никому не надо. Оно надо всем, но взять в толк не могут.
6.
Мысль должна быть живой, а чувства осмысленными.
Вопрос идеологии - как бороться с грехом, каким образом? Неживой мыслью? А кому она нужна - утопия? Никому. Значит как? Остается одно - осмысление чувств.
Западная парадигма, например т. Эволюции, - грех чувств, так как осмысление фактов здесь подчинено парадигме греха, в которой чувство и факт остаются ведущими смысл.
Но смысл должен осмысливать чувства сам собой, где чувства и есть он сам - смысл. Так мыслить чувства - значит мыслить по первородству духа.
Где здесь грех чувств? На своем месте - т. Эволюции есть теория гибели жизни в Потопе. Это - по первородству. А по греху мировоззрения, жизнь произошла из воды... как это дает т. Эволюции.
Вот так и надо отнестись ко всей западной парадигме. Поставить ее на место чувств, а чувства подчинить своему первородству смысла.
В Истории это значит - подчинить смысл Всемирной истории в ее всеобщем - особенному Всемирной истории в период двадцатого века и до сих пор.
Вложить чувства Культуры, произведения в смысл событий в России, в особенном Истории.
Вот и идеология.
5.
4.