Внимательно ознакомился с интересной и концептуально ёмкой статьёй Александра Дугина «Гвоздь в крышку гроба укронацизма. Этносоциология Украины в контексте военной операции», размещённой на сайте Академия Тринитаризма (Эл № 77-6567, публ.27702, 14.03.2022). Признавая ее гражданскую актуальность и идейную широту, должен сделать ряд замечаний в отношении понимания некоторых положений, высказанных в ней. Речь идёт, прежде всего, о классификации исходных понятий отечественной этносоциологии. «Повсюду путаются понятия "нация", "национальность", "народ", "этнос", а отсюда "русские", "украинцы", "малороссы" и т.д.». Действительно, это крайне важная проблема в связи с ситуацией на Украине, требующая своего уточнения и скорейшего разрешения: в первую очередь это касается вопроса о том, КТО такой «украинец» и КТО есть «русский»?
Пойдём в осмыслении поставленных вопросов по пути, указанному логикой автора статьи, то есть уточним содержание исходных и наиболее фундаментальных понятий. В понимании Дугина, этнос – «самый архаический уклад, свойственный небольшим, аграрным или скотоводческим, общинам, где нет социального разделения и сословной вертикали. Этнические связи в этносе строго горизонтальны, а ментальность строится на мифах. Это архаическое общество с коллективной идентичностью». Но признавая наибольшую древность этнической субстанции, следует допустить и ее наибольшую емкость по составляющим элементам. Так, славянский этнический массив включает в своем максимально широком объеме народные объединения сербов, хорватов, чехов, словаков, поляков, русских. И древность зрелой этнической субстанции нисколько не препятствует ее способности осваивать и современные социальные формы общения людей.
Поэтому мне трудно согласится с утверждением Александра Дугина, что естественные «связи в этносе растут строго горизонтально, а ментальность строится только на мифах». В моём понимании, этносы представляют собой большие сообщества людей, скреплённых друг с другом общими родовыми и социально-историческими узами с приоритетом родовых, кровно-родственных отношений. Этнос — это устойчивое объединение людей на максимально широкой, внутренней природно-физиологической основе деторождения и культивирования социальной традиции в соответствии с потребностями родоплеменной связи.
Однако с самого своего исторического рождения представители человеческих объединений общались не только в рамках родоплеменных сообществ, служащих жизненным ядром этносов, но и в более общем, межродовом пространстве. В этом случае возникают предельно широкие внешние объединения людей, устойчивое единство которых определяется не столько сугубо родовыми связями и обусловленными ими социальными отношениями, сколько внешними обстоятельствами природной и социальной среды, зафиксированных в языке людских масс словом «народ». В своей максимальной широте «народные массы» включают в свой состав многие этнические сообщества, заставляя их служить общим целям, но в то же время становясь, в конечном счёте, коллективным проводником идейных усилий наиболее мощного из них.
Поэтому мы не можем согласиться с пониманием Дугина содержания «народной жизни», что «это этнос, вступивший в историю, построивший государство, основавший религию или отдельную культуру. … В народе есть сословное разделение и иерархия, вертикаль власти. Это традиционное общество. Идентичность здесь коллективная и сословная. Высшим историческим достижением народа является создание Империи». Такие характеристики скорее обозначают «гражданское общество», а не «народное». По своей исторической глубине «этнос» и «народ» являются рядоположенными образованиями: одно не может существовать без другого как «внутренняя» и «внешняя» определенность человеческих сообществ. Народ — это максимально широкое и качественно неопределённое, крайне подвижное объединение людских масс на основе их внешней обусловленности природными и социально-историческими обстоятельствами.
Мы также не считаем верным утверждение Дугина, что «гражданская общность» есть плод лишь современной эпохи: «Гражданское общество, — полагает он, — возникает тогда, когда осуществляется переход от нации к Единому миру и Мировому правительству. Гражданское общество в полной мере проявляет себя в глобализме. В нём существует такая же индивидуальная идентичность, как в нации, но только без национальных границ». Я думаю, что гражданин Древних Афин или Древнего Рима вряд ли сомневался в своём гражданском достоинстве и необходимости оставаться верным устоям своего государства, защищая их и словом, как Сократ, и делом, как Брут. Гражданское общество — это социально-политическое объединение гражданских лиц путём их свободного самоопределения в отношении к государственному общественному устройству на основе индивидуальных ценностей и идеалов.
Не могу согласиться с характеристикой Дугиным «нации» как гражданско-политической» общности людей, обусловленной их личными ценностными приоритетами. «Нация возникает, — по его мнению, — только в Новое время в буржуазном обществе. Нация – это искусственная общность, основанная на индивидуальной идентичности. Нации появились в Европе в Новое время. Здесь социальная иерархия основана на принципе материального богатства. Это тип общества, характерный для раннего Модерна». Думаю, что сводить содержание жизни «наций» лишь к материальным ценностям было бы непростительным упрощением. Нация — это социально-политическое объединение гражданских лиц путём их личного самоопределения в отношении государственного общественного устройства на основе общих идеалов и ценностей. Таким образом, в нашем понимании, «нация» — это социальный прообраз духовного единения людей будущего человечества. Если «нация» обозначает объективный лик духовного сплочения людей на основе общих идеалов и ценностей, то «национальность» характеризует, по моему мнению, субъективный образ восприятия личностью своего вхождения в состав той или иной нации.
Теперь скажу несколько слов относительно содержания понятия «русский» и «украинец». Слово «русский» («русская», «русские») имеет достаточно устойчивый идейный смысл, выступая общим обозначением братских народов восточно-славянского этнического массива в лице «малороссов-украинцев», «великороссов» и «белорусов». Поскольку русские в союзе с другими коренными народами создали государство Россия, то общим названием для них всех стало имя «россиянин», обозначающий их вхождение в российское государство в качестве гражданина. Следовательно, ни в коем случае нельзя путать эти слова — «русский» и «россиянин»: первое служит выражение этнографического смысла, а второе — социально-политического, гражданского состояния.
Именно такая путаница и произошла со словом «украинец»: возникнув как обозначение социально-политического состояния, оно стало употребляться в этнографическом смысле как имя ведущей этнической общности украинского государства. Какое слово возникло раньше в лексиконе «украинского сообщества» — «украинец» или «Украина»? Сейчас это уже фактически не важно, так как оба они практически слились по семантике, где «украинец» («украинка», «украинцы») означает индивидуального представителя украинского общества, социально-политический образ которого представлен названием государства «Украина». Если исходить из утверждения смыслового приоритета «Украины» над «украинцем» как признания превосходства «общего» над «частным», то надо согласиться с тем, что все гражданские лица государства «Украина» имеют право именоваться «украинцами», что вполне приемлемо с позиции «украинской гражданской идентичности». Этнографическая идентичность коренной массы населения в этом случае выражается именем «малоросс» («малоросска», «малороссы»).
Если же попытаться идти противоположным путем — от «украинца» как исходного фактора к «Украине» как производной реальности, то надо будет понять смысл исходного слова, которое означает «житель окраины». Тут же возникает вопрос — какой, чьей окраины? Такая трактовка может стать идейным основанием для претензий иных государств на украинские земли как их окраины, что является неприемлемым с позиций обоснования суверенного статуса украинского общества. Поэтому со второй трактовкой словарного ряда — «украинец» и «Украина» — настоящие патриоты украинского общества никак не могут согласиться. Следовательно, слово «украинец» выражает гражданскую принадлежность всех жителей государства «Украина», а имя «малоросс» обозначает представителя ее наиболее массивного этнического сообщества.
Но сегодня в ходе боевых действий российской армии по зачистке территории Украины от нацистских социальных наростов наряду с «малороссами-украинцами» ясно обнаружился новый самостоятельный субъект этнографической жизни Украины, представляющий западные, прикарпатские области украинской земли и получивший в связи с этим родовое прозвание «западенец» («западенка», «западенцы»). Эта восточнославянская этническая общность сформировалась в отрыве от российского духовного влияния и выработала свои нравственные установки, не связанные с православной церковностью. Отсутствие православного духовного воспитания сделало «западенцев» непримиримыми врагами России и привело к распространению и укоренению в их среде идеологии «укронацизма». Именно они составляют основную прозападную идеологическую силу внутри Украины и собранные в нацбаты оказывают отчаянное сопротивление российской армии. Но основная масса коренного населения Украины отвергает нацистскую идеологию «бандеровцев» и выступает за союз своей страны с Россией, надеясь и дальше идти вместе с россиянами, созидая достойное будущее.
Гореликов Лев Александрович, доктор философских наук, профессор, академик Ноосферной общественной академии наук
 Заседание Священного Синода кв.jpg)
