«Частная собственность пробуждает и воспитывает в человеке правосознание, научая его строго разделять "мое" и "твое", приучая его к правовой взаимности и к уважению чужих полномочий» (Иван Ильин).
Современная эпоха развития человечества выделяется в общественном восприятии как время становления глобального социума, жизнедеятельность которого все более определяется универсальными, объективно всеобщими закономерностями. Предметная суть данного этапа истории мирового сообщества выражается понятием «собственности», представляющим существенное участие в оформлении социальной реальности сознательных, «целенаправленных» действий людских масс как реализации конструктивных ресурсов их разума. Феномен «собственности» можно охарактеризовать как универсальное свойство социальной реальности, раскрывающее практические пределы человеческого сообщества в освоении окружающей действительности.
Намечая жизненные ориентиры практических усилий человеческого сообщества в претворении желанного будущего, общественный разум стремится найти убедительный ответ на генеральный для нашего времени вопрос: действительность «глобального социума» — это продукт жизненных интересов индивидуального или коллективного сознания людей? Другими словами, «МОЕ» или «НАШЕ» определяет нравственную суть глобального социума? Или тот же вопрос в несколько ином, хозяйственно-экономическом ракурсе: гражданский «индивид» или же социальный «коллектив» выступает главным творцом и распорядителем «собственности»?
Постановка и практическая разработка данного вопроса стала важнейшим фактором в историческом развитии мирового сообщества ХХ века, получив свое концентрированное выражение в противоборстве двух противоположных социально-политических систем стран «развитого социализма» и «монополистического капитализма», в концептуальном споре идеологий «гражданского коллективизма» и «меркантильного индивидуализма». Историческое крушение в конце прошлого столетия общественного строя «реального социализма» вовсе не повлекло за собой автоматического распада, концептуального разрушения «коллективистской идеологии» в проектировании глобального будущего человечества. Для окончательного ответа на вопрос о нравственном выборе глобального социума в идеологическом споре «коллективизма» и «индивидуализма» следует продумать хозяйственно-практические основания его решения в идеальном свете творческих ресурсов общественного сознания людей. «Есть два различных понимания человека – духовное и недуховное, — обозначает предельно широкий контекст человеческой жизни антибольшевистский русский мыслитель ХХ века Иван Ильин. – Духовное понимание человека видит в нем творческое существо с бессмертной душою; живое жилище Духа Божия, самостоятельного носителя веры, любви и совести» (Ильин И.А. Религиозный смысл философии. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003, с. 310).
Однако такое возвышенно «духовное» понимание человека преподносит каждого «новорожденного» младенца как рождение «новоявленного Адама» в его исходной нравственной чистоте. Подобное сугубо «духовное толкование» мало соответствует реалиям действительности с ее биогенетическими, расовыми, этнокультурными, социально-политическими, индивидуальными различиями между людьми. Поэтому более адекватным выражением действительности будет представление о «людях» как «двуприродных» или «духовно-телесных» существах, наглядным свидетельством чего служат природные особенности мужчины и женщины, аналитический, разделительный настрой мужского характера и синтетическая, консолидирующая способность женского организма. Следовательно, жизненная сила реального человека разнолика в своих духовно-телесных «шатаниях», требуя для собственного конкретно-исторического самоутверждения соучастия внешних факторов.
В постсоветском обустройстве российского государства этот вопрос об экономических основах совместной жизнедеятельности людей не получил однозначного правового решения: «В Российской Федерации, — говорится во втором пункте статьи №8 Конституции страны, — признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности». Однако в условиях глобализации мирового социума, нацеленного на генерализацию разумных канонов общественной практики, такая правовая многозначность в решении вопроса о приоритетной форме собственности становится очень опасной для исторического развития российского общества: пришло время сделать окончательный выбор нравственных приоритетов своего будущего.
Попытку дать принципиальный ответ на вопрос о характере собственности в разумном обустройстве общества предпринял в первой половине ХХ века Иван Ильин: «Возможен ли дух без свободы и творчества? Возможны ли свобода и творческая инициатива без частной собственности?» (Ильин И.А. Указ. соч., с. 311). В его понимании, советский эксперимент построения социалистического общества на основе утверждения приоритетов «общественной собственности» на средства производства стал фатальным искажением творческой природы общественного разума людей, нацеленного в своем здоровом состоянии на самоутверждение «индивидуальности» их одухотворенного существа в практике повседневной жизни. «Человеку реально дан от Бога и от природы особый, определенный способ телесного существования, душевной жизни и духовного бытия: индивидуальный способ. Всякая теория и всякая педагогика или политика, которые с ними не считаются, вступают на ложный и обреченный путь» (Ильин И.А. Указ. соч., с. 314). Аргументация русского мыслителя базируется на признании творчества высшей духовной способностью человека, энергия которого питается максимально «раскрепощенной» свободой существа его индивидуальной, неповторимой «личности» как конечным основанием всех социальных достижений. «Кто отвергает частную собственность, — заявляет философ, — тот отвергнет и начало личного духа; а этим он подорвет и общество, и государство, и хозяйственную жизнь своей страны» (Ильин И.А. Указ. соч., с. 315).
Так ли это? Существует ли в действительности неразрывная связь между творческой способностью человеческого духа и властью частной собственности в организации общественного производства? «Говоря о частной собственности, – раскрывает Иван Ильин свое понимание предметной сути жизнедеятельности людей, – я разумею господство частного лица над вещью – господство полное, исключительное и прочно обеспеченное правом (т.е. обычаем, законом и государственной властью)… Я разумею именно право лица, т.е. прежде всего индивидуального человеческого существа, … одаренного личным инстинктом и личным духом, … преследующего свои частные интересы трудового, хозяйственного характера. … Это господство должно быть исключительным, т.е. собственник должен иметь право устранять всех других лиц от пользования вещью или от воздействия на нее» (Ильин И.А. Указ. соч., с. 321-322).
Мы не разделяем такую позицию: по нашему мнению, «единичность», «индивидуальная обособленность» человеческого существа есть реализация его изначальной, «естественной свободы» как выражения случайной стихии природных обстоятельств, неразумной в своем первичном, «хаотическом движении» и потому, по христианскому воззрению, «греховной», то есть «безумной», в обыденной терминологии, выступающей в качестве «ложной», «разрушительной» силы, «непродуктивной» по своим социальным последствиям. Поэтому первым актом «разумной свободы» человеческого индивида является его отказ от «стихийной свободы» как вседозволенности на путях «дружеской кооперации» с окружающими людьми на основе объединения индивидуальных сил и средств в достижении общего блага. Преодолением «неразумной», «бессмысленной», «ложной», «индивидуальной свободы» как личного «хотения» оказывается «социализация» новых поколений людей, усвоение ими «коллективного опыта», традиции предков и сознательное их стремление к сплочению совместных действий в получении нужного «общего результата», в утверждении «общих владений» их коллективного разума как пространства «общественной собственности».
При разработке всякой проблемы, намечает Иван Ильин путь к правильному решению вопроса, следует руководствоваться свидетельствами объективного опыта людей. «Какие бы вопросы не разрешал человек в своей земной жизни – теоретические или практические, материальные или духовные, личные или общественные, – он обязан всегда считаться с реальностью, с данными ему объективными обстояниями и законами» (Ильин И.А. Указ. соч., с. 313). Это его утверждение следует признать вполне корректным: исторические достижения советского общества в осуществлении социальных преобразований на основе коллективистской идеологии опровергают тезис о неразрывной связи творческих ресурсов человеческого духа с частным, эгоистическим расчетом индивидуальных лиц.
Творчество представляет собой такую реализацию духовной энергии людей, при которой происходит обогащение наличного бытия новыми индивидуальными формами на общем их основании, когда созидательный настрой разума становится главным выражением роста коллективных способностей человеческого духа. В построении глобального социума надо очистить, «освободить» созидательную, разумную энергию сознательных действий людей от разрушительных, безумных проявлений их «злой», сугубо индивидуальной воли. Творческая реализация человеческой свободы предполагает рождение новой действительности при опоре общественной практики на более ранние достижения совместной жизни людей, когда «старое» оказывается предпосылкой и подосновой нового, обеспечивая своей конструктивной устойчивостью самоутверждение этого нового. Следовательно, в содержании творческой свободы «общее» стремление преобладает над «частным», служит ему предпосылкой и поддерживает его, тогда как при разрушительной свободе «частное» отвергает и разрушает, подавляет свое «общее» начало, подталкивая этим себя к гибели.
Принципиальное решение вопроса о созидательных потенциалах «собственности» заключается в установлении конечного основания всех наших «разумных» действий, продуцирующих в своем содержании приоритетный смысл или «индивидуального блага» или же «коллективного добра». Первым и последним продуктом разумных усилий людей в поддержании жизни выступает «Язык» как действительное претворение разумных потенциалов их совместных действий. Родной Язык однозначно говорит человеческому сознанию, что не «МОЕ» и «ТВОЕ», но «НАШЕ» является главным мотивом реализации разумной, созидательной энергии в жизни глобального социума: не «частная», но «общественная» собственность определяет полноту созидательных возможностей разумного будущего человечества. Поэтому приверженцы «коллективистской идеологии» духовного братства народов должны признать правомерным использование в созидании гармоничного социума концептуальных наработок научно-философской доктрины «онтологического символизма», утверждающей законы речевого общения людей генеральными императивами в определении разумного будущего мирового сообщества (см.: Л.А. Гореликов, Идейные начала современного «русского мировоззрения» в научно-философской концепции «онтологического символизма» // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.22199, 16.06.2016). Этот «генеральный», вербально-символический, творческий импульс нашего времени как ведущий созидательный мотив жизненных устремлений глобального социума должен найти конституционное закрепление в современных перестроениях правовых оснований российского общества.
Но самым «зримым» оправданием нравственного возвышения «общественной» собственности над «частной» служит свет космического будущего человечества, практическая перспектива освоения людьми просторов открытого космоса и неизбежности их встречи с разумными представителями иных звездных миров, в общении с которыми непродуктивна «эгоистическая логика» разделения на «МОЕ» и «ТВОЕ», но утверждается принцип «НАШЕ». Перефразируя мысль Ивана Ильина, представленную эпиграфом данной статьи, можно сказать, что «общественная собственность» пробуждает и воспитывает в человеке не «эгоистическое», а коллективистское самосознание, научая людей не разделять мир на «мое» и «твое», а видеть в нем «наше» общее Вселенское достояние, приучая людей к возможной встрече с разумными существами иных звездных миров и общению с ними на языке разумной доброжелательности и братской солидарности в общем деле познания целостной Истины.
Гореликов Лев Александрович, д.ф.н. РФ и Украины, профессор, академик Ноосферной общественной академии наук
